Золотые цепи

      Чон старший сидел в кресле в своём кабинете и хмурясь, смотрел в окно, когда двое немного встрепанных после сборов в спешке парней друг за другом протиснулись в дверь. Мужчина долгим взглядом осмотрел напряженную фигуру сына и не менее сосредоточенного Риналя стоящего рядом, словно скала. Весь его вид кричал о том, что, не смотря на уважение к более взрослому мужчине, он готов защитить Гука.             "Дурдом" - подумал мужчина, - "это он от родного отца его защищать собрался?"             - Папа, - выступил Гук на шаг вперёд, прикрывая собой Тэхена, - я все тебе объясню.             - Разве есть что-то, чего я ещё не понял? - мужчина выгнул бровь, смотря на сына впервые настолько серьёзно и даже зло, что Чонгук напрягся. - Что вы устроили в моем доме? Что вы двое себе позволяете? Почему заходя в твою комнату, я вижу вас в подобной недвусмысленной ситуации? А главное, как давно это продолжается?             - Отец, я не буду оправдываться....             - Простите, господин Чон, - перебил Чонгука Риналь, - это моя вина. Я полностью признаю её и прошу Вас не сердиться на Чонгука. Ведь это я пришёл в его комнату ночью. А значит и винить нужно меня.       Но старший представитель семьи Чон проигнорировал слова блондина. Он не сводил глаз со своего чада, которое и не думало отступать, с вызовом смотря на отца.             - Не нужно Риналь, - Гук положил руку на плечо Тэ, делая шаг и вставая с ним плечом к плечу. - Ты не виноват, не стоит снимать с меня ответственность. И это я соблазнил тебя.             - Хватит! - рявкнул мужчина. - Увольте меня от выслушивания подробностей! Вы соображаете, с кем разговариваете?! - гнев подступал к горлу, формируясь в оскорбления, готовые вырваться наружу, но жизненный опыт и вздрогнувший, но не отступивший сын, все же убедили его, что злость - плохой советчик. - Я попрошу Вас выйти, молодой человек. Мне нужно поговорить с моим сыном наедине, без посторонних! - господин Чон испытывающее посмотрел на Риналя, нетерпеливо дернув верхней губой.             - Во-первых, Тэхен не посторонний, - рыкнул Чонгук, - а во-вторых, он ничем не помешает нашему разговору. Напротив, он непосредственный участник происходящего и имеет право высказать свое мнение.             - Всё нормально, - Тэ повернул голову к Чонгуку, - не волнуйся так. Твоего отца можно понять.             - Нет, Тэхен, ты останешься здесь, - упрямо процедил Гук. Я не собираюсь выставлять тебя за дверь, даже если этого хочет отец.             - Как знаете, - выдержав паузу, сдался Чон старший и вновь отвернулся к окну, - слушаю тебя, Чонгук.             - Пап, - смягчился Гук, - я люблю Тэхена. Мы вместе, и я прошу тебя принять наши чувства. Я не интересуюсь женщинами и никогда ими не интересовался. Прости, но эту правду нет смысла больше скрывать от тебя.             - А как же все те девушки, с которыми у тебя были отношения? - устало уточнил господин Чон. - Ты же встречался с девушками?             - Да, я пытался, но ничего не получилось. Меня не влекут женщины. Совсем, - спокойно вздохнул Гук. - А Тэхен... Это совершенно другое. Я в любом случае собирался признаться тебе. Все чего я прошу - это понимания. Знаю, что это будет не просто, но тебе придется все это принять и по возможности понять. Я не расстанусь с Тэхеном, даже если ты прогонишь меня, ты мой отец, моя семья и мне остаётся лишь надеяться, что ты так не поступишь. Наши чувства взаимны и вопреки твоим предположениям, инициатива исходила от меня, а не от Тэхена, это не он сделал меня таким, я таким был уже давно. Наверное, с самого рождения.       Мужчина молча выслушал сына, задумчиво подперев сложенными в замок руками подбородок, такой же волевой, как и у сына. Он не испытывал ненависти, но вот страх, возникший в душе за своего ребёнка, не давал покоя. Как он мог ненавидеть своего любимого сыночка? Если он хоть немного знает своего младшего ребенка, то осознает, что Гуки не из тех, кто бросает слова на ветер. Если он говорит, что сильно привязан к Рабаху, значит так и есть. Если Чонгук говорит, что даже под угрозами разрыва с ним связи отца, он останется с Тэ, можно в этом не сомневаться.             - Я прошу у тебя прощения за то, что не оправдал твоих надежд. А главное за то, что тебе пришлось узнать все именно так. Мне стоило быть более сдержанным в твоём доме.       Чонгук виновато отвёл взгляд. Желание быть с Тэхеном, застилало глаза и не давало здраво мыслить. Сам факт того, чем они занимались, был настолько неуважителен по отношению к отцу, что Гук чувствовал себя отвратительно. Хорошо ещё, что он просто застал их спящими, а что, если бы они уже проснулись, и Чонгук по обыкновению будил бы старшего утренним минетом... Ох, даже представить стыдно.             - Это и твой дом тоже, - на автомате ответил старший. Допустим, я не чувствую к тебе ненависти. Ты - мой ребёнок. Это твоя жизнь и тебе решать, как ты её проживёшь и с кем. Но что насчёт господина Рабаха? Не будем забывать, кто его отец и подданным, какой страны он является. Вы уверены, что в состоянии справиться со своими проблемами?             - Господин Чон, - вступил в разговор, молчавший до этого Риналь, - мы прекрасно осознаем все возможные последствия. Я обещаю Вам, что при любом развитии ситуации, Чонгук не пострадает. Если будет необходимо, то я возьму всю ответственность на себя. Я на самом деле безмерно привязан к Гуку, со мной такое впервые.             - Благородно, - с усмешкой ответил Чон старший, - но в состоянии ли Вы будете соперничать со своим отцом и с законами вашей страны?       Тэхен не нашёлся, что ответить, и отец Чонгука хмыкнул.             - Вот и я о том же. Ваши чувства и без того будут осуждаться, но это я бы смог пережить. Я достаточно давно живу на свете и вполне крепко стою на ногах, чтобы игнорировать нападки, но Вы уверены, что сможете это выдержать? Однако из всех мужчин мира он выбрал именно Вас, самую неподходящую кандидатуру.             - Отец! - возмущённо вскрикнул Гук. - Не говори так!             - Всё нормально, - мягко остановил его Тэхен, - твой отец прав. Я не подхожу на роль человека, с которым ты мог бы прожить жизнь, не подвергаясь осуждению или опасности. Но, тем не менее, я не в состоянии порвать с Джамилем, - встречаясь взглядом с мужчиной, упрямо твердил Тэхен, - он мой любимый человек.             - Джамилем?! - переспросил отец Гука. - Это Вы моего сына, ТАК называете?             - Да, простите, - замялся Тэ, - это моя вольность, но Чонгук не против.             - Это все лирика, - отмахнулся мужчина, - как Вы собираетесь рассказать все это шейху? Вы хоть представляете, что будет?       Парни молчали. Сказать было нечего. Сколько бы они не прятали голову в песок, но бесконечно скрываться невозможно. Буря приближалась, и сколько ещё они будут пребывать в этом мнимом спокойствии, неизвестно...             - Значит так, господа влюбленные, - Чон старший хлопнул руками по столу и поднялся, - раз уж у вас все так серьёзно, то я просто не могу оставаться в стороне. Не будем рушить планы. Я жду вас после обеда в компании. И, надеюсь, мне не нужно объяснять, что ваше поведение не должно вызывать никаких сомнений или подозрений?             - Да, папа, конечно, мы все понимаем. Не беспокойся, мы тебя не опозорим.             - Дело не во мне, - осек скептицизм сына, господин Чон, - пока мы не найдём выход из положения, не стоит привлекать к вам двоим лишнего внимания. А теперь мне пора на работу.             - Спасибо, - голос Чонгука настиг отца на выходе из кабинета.             - Не стоит, - немного натянуто улыбнулся мужчина в ответ.       Он ещё не готов полностью принять ту мысль, что его сын гомосексуалист и уже обзавелся второй половиной, которая к тому же ещё и является сыном, одного из самых жёстких и влиятельных людей Востока. Сердце не добро сжалось. Если с сыном что-то случится, он не сможет этого пережить. Его мальчик всегда напоминал свою мать, которую Чон старший безмерно любил. Когда его жены не стало, если бы не сыновья, мужчина, наверное, отправился бы за ней следом. Горе потери было не объемлемым. И маленький Чонгук, был так похож на погибшую мать, что Чон старший часто смотрел на него, не в силах сдержать улыбку. Хосок был похож на него самого, более строгий, серьёзный и ответственный. Мужчина радовался, что его сыновья так ладят друг с другом, и вот теперь он узнает, что его малыш Гуки... влюблен в мужчину. Когда он успел вырасти? Как давно он стал взрослым? Если бы его жена была жива, то наверняка сказала бы, что от этого их мальчик не стал другим, он все то же любимое дитя, которое они обязаны принять со всеми его взрослыми решениями.

***

      Будущее место работы Чон Чонгука выглядело, как и многие крупные компании. Слишком чисто и холодно, как и любой офис. Огромные лампы освещали коридоры, по которым неторопливо передвигались клерки. Все одеты с иголочки, но настолько скучно и одинаково, что невольно создавалось ощущение, что ты находишься в видео игре, такой старенькой и примитивненькой, такой своеобразный квест, где тебе нужно преодолеть километры коридоров и подняться на несколько этажей, по которым монотонно скользят черно-белые персонажи.       В своей вольной по местным меркам одежде, парочка Чонгука и Риналя, естественно привлекла внимание окружающих. Многие уже знали Гука, и он часто кланялся, встречаясь со знакомыми, а Тэхен поражался, как у него не болит спина от такого количества поклонов. Тэ рассматривали искоса с большей долей любопытства. Риналь старался выглядеть доброжелательно и подражая Гуку, склонял пепельную голову и улыбался, представляясь при необходимости. Преодолев приёмную и строгую секретаршу, парни наконец-то оказались перед нужной дверью. Осадок от утреннего разговора все ещё зудел в душе и перебирал совесть костлявыми пальцами. Ребята переглянувшись, все же постучали в кабинет отца Чонгука.             - Да, да, - послышался из-за двери приглушенный мужской голос, - войдите.       Чонгук ободряюще улыбнулся Тэ и открыв дверь, шагнул внутрь. Тэхен последовал за ним. Просторное, светлое помещение встретило их прохладой и ароматом дорогих сигар. У дальней стены располагался большой стол, за которым сидел господин Чон, а напротив него в удобном кресле спиной к вошедшим, расположился статный мужчина, повернувшийся на звук.             - А, ребята, вы уже пришли? - господин Чон поднялся со своего места и сдержанно улыбнулся сыну.             - Познакомьтесь, - повернулся он к мужчине с интересом рассматривающего Тэхена, - это Риналь Рабах, сын шейха Дари Рабаха, с которым мы недавно заключили выгодный для обеих сторон контракт. Я рассказывал тебе о нем. А это, господин Ли Судже, генеральный директор нашей корпорации и мой друг по совместительству, - последнее предложение было сказано уже для Тэ, который тут же уважительно склонил голову. - Моего сына, Чонгука, ты уже знаешь, - вновь обратился к другу, господин Чон.             - Рад знакомству, господин Рабах, - Ли протянул руку, которую тут же пожал Риналь.             - Взаимно, - Тэхен немного смутился от изучающего его словно сканер взгляда.             - Чонгук, как ты вырос, - мягко растянул уголки губ в улыбке директор, - давно тебя не видел, ты уже совсем мужчина, - Ли подошёл к склонившемуся Гуку и похлопал по плечу.             - Добрый день, директор Ли, рад Вас видеть, - искренне ответил Чонгук.             - Брось эти формальности, - махнул рукой генеральный, возвращаясь на свое место, чем позволил присесть и остальным, - я тебя с самого детства знаю.       Секретарь принёс кофе, и разговор плавно перешёл к стандартным вопросам об учёбе, делах и поездках на отдых. Всё это время, Судже не сводил глаз с Тэхена. Парень это чувствовал, и то и дело ерзал под изучающим его взглядом. Судже поймал себя на мысли, что этот платиноволосый парень, очень напоминает ему одного важного для него человека из прошлого. Движимый неконтролируемым желанием развеять свои сомнения, он задал вопрос Тэхену, не заметив, что оборвал своего друга чуть ли не на половине фразы.             - Риналь, могу я задать Вам вопрос?             - Можете звать меня Тэхеном, это моё корейской имя, - кивнул Тэ, - конечно задавайте, если я смогу, то обязательно отвечу.             - У вас необычная внешность для арабского юноши, - Ли на секунду замялся, стоит ли задавать подобные, личные вопросы и не оскорбит ли он этим Рабаха, - в Вашей кровной родне есть корейцы?       Тэхен опешил от неожиданного прямого вопроса. Конечно, его внешность совершенно не восточная, но, тем не менее, он никак не мог понять, почему совершенно незнакомого мужчину это волнует.             - Да, вы правы, - все же ответил Тэ, - моя мама была кореянкой, а отец араб. Не пойму только, с какой целью Вы это спрашиваете?             - Ох, извините, - сокрушенно покачал головой Ли, - не поймите меня неправильно, просто Вы очень похожи на одного важного для меня человека.       Чонгук непонимающе метался взглядом от одного к другому, а его отец спокойно сложил руки в замок, подперев ими подбородок и наблюдал за разворачивающимся диалогом. Поймав не понимающий взгляд сына, он слегка дёрнул бровями, скосив взгляд на говорящих мужчин, молча предлагая просто послушать.             - Простите мне мою нескромность, - все же продолжил Судже, - но могу я спросить, как имя вашей мамы?             - Мою маму звали Ли Туен, в замужестве Рабах Джан*...       Тэхен резко замолчал и нахмурился, а Ли Судже вроде бы даже дышать перестал. Поражённый, он сидел и смотрел на юношу перед собой во все глаза: "Он прав! Прав, черт возьми! Это просто невероятно!!! Спустя столько лет, он наконец-то нашёл то, что уже отчаялся найти."             - Ли... Её девичья фамилия была Ли, - бормотал Тэхен, когда начал осознавать, к чему все это любопытство, - простите, директор, вы же неспроста задаёте мне все эти вопросы? Вы имеете какое-то отношение к моей матери?       Чонгук разинул рот и тут же прикрыл его ладошкой, а господин Чон удовлетворённо улыбнулся. Он не ошибся, все правильно увидел и оценил.             - Имею, - подтвердил Ли, - не просто имею, я её старший брат. Ты сказал "звали"?             - Да, мама погибла много лет назад вместе с моим отцом, - кивнул головой Тэхен, отводя грустный взгляд. Он не любил делиться с посторонними, подобного рода личной информацией, да и отец всегда учил его тому, что подобные вещи, попав в чужие руки, могут быть способом манипулировать им. Исключением был Чонгук. Не только потому, что он так же был сиротой потерявшим маму, но и потому, что сам Тэхен безмерно ему доверял.       Чонгук чуть со стула не свалился от сногсшибательной новости. Это просто драма какая-то. Точнее мелодрама. Разве такое бывает в жизни? Его Тэхен и дядя Судже родственники?!       Тэхен был поражён не меньше Гука. Он во все глаза смотрел на сидящего перед ним, немного взволнованного мужчину, и пытался осознать сказанное им. Вопреки его представлениям, не было никаких предчувствий или невидимых нитей, возникших между ним и Ли Судже, при первой встрече. Но сейчас хрупкое, как тонкий наст при первом морозе предвкушение счастья, потихоньку обволакивало собой внутренности юноши.             - Как такое возможно?! - воскликнул Тэ.             - Чонгук, - неожиданно поднялся Чон старший, - пойдём со мной, нужна твоя помощь в одном из переводов контракта.       Все понимали, что это лишь повод, чтобы оставить Тэхена и Судже наедине, но никто ничего не сказал. Чонгук и его отец покинули кабинет, под молчаливые взгляды Рабаха и Ли. Когда дверь закрылась, и они остались наедине, Судже ослабил узел галстука, расстегнул верхнюю пуговицу идеально выглаженной рубашки, и сделал большой глоток кофе.             - У тебя её глаза, - подаваясь вперёд и вглядываясь в глаза Тэхена, мягко произнёс мужчина, - и родинка, - он пальцем указал на свой нос, на то место, где у Тэхена имелась отметинка, - у всех в нашей семье такая имеется, - в подтверждение он приподнял голову, продемонстрировав маленькую коричневую точку, ровно на том же месте, что и у Тэхена. - Это наш фамильный знак, - улыбнулся Судже.             - Но почему?             - Ты же понимаешь, что жизнь, очень сложная штука, - грустно улыбнулся Судже, - много лет назад, когда твоя мама была ещё совсем юной девчонкой, я уехал заграницу. Мы никогда не находили общий язык с отцом, и я не нашёл лучшего выхода, как уехать учиться в Европу. Я был влюблен тогда и мой выбор отец не оценил, приложив максимум усилий, чтобы мы расстались.       Тэхен вслушивался в каждое слово, ловя каждое движение, все ещё не понимая, как такое возможно: что спустя столько лет, он нашёл того, кто знал его маму ещё с самого детства.             - Когда я сбежал, отец оборвал со мной все связи, не позволял общаться с мамой и сестрой. Когда я вернулся, спустя почти 10 лет, то узнал, что сестра так же сбежала и тема её существования в нашей семье табу. Даже мама ничего не рассказывала, несмотря на то, что отец не всегда был поблизости.             - Да, мне известно то, что, когда мама вышла замуж за отца и сменила веру, мой дед отказался и от неё... и от меня. <tab>Это было обидно, больно осознавать, что твой родной человек не желает тебя знать. Когда родители погибли, Дари сообщил об этом родственникам матери, но никто так и не приехал на похороны. Тэхен подслушав разговор Камрана и нового отца, узнал, что его дед отказался приезжать и запретил ехать своей жене. Маленький Риналь не понимал, что он успел такого сделать, чтобы его дедушка не желал его видеть. С годами он смирился и не вспоминал об этом. А вот сейчас все вернулось с новой силой. Все детские обиды, вновь ворвались в его голову и сердце.             - Наш отец странный человек, - подтвердил Судже, - он жесток и деспотичен, привык держать все под контролем, управляя и направляя. И если кто-то выбивается из стада, то тут же становится изгоем в его глазах. А что случилось с Туен?             - Она погибла в автокатастрофе вместе с моим отцом. Я был ещё совсем крохой и почти не помню её, - как бы Тэхен не мужался, в его глазах блеснули слезы, и он поспешил опустить голову.       Судже судорожно выдохнул, а потом ведомый прорывом, поднялся и присел перед Тэхеном, обнимая его: "Бедный мальчик, он столько пережил. Он так же одинок, как и сам Судже. Боль от утраты терзает его племянника даже спустя столько лет. Да и возможно ли забыть подобное? Время не лечит, оно лишь притупляет чувство реальности произошедшего. Но, каждое непрошеное воспоминание, каждый раз бьёт наотмашь по внутреннему стержню, тревожно вибрирующему."             - Не расстраивайся так, мой мальчик. Так распорядилась судьба, мы, увы, не можем все контролировать. Но ты не представляешь, насколько я счастлив, что нашёл тебя спустя столько лет. Я ведь даже не знал, что у меня есть такой очаровательный племянник. Уже совсем взрослый и сильный молодой мужчина.             - Вы... Расскажете мне о ней? - умоляюще посмотрел на Ли, немного побледневший Тэхен.             - Давай на "ты", мы же не чужие люди, - мужчина потрепал его по волосам, словно ребёнка, - называй меня дядя Судже. И, конечно же, я расскажу тебе все, что помню о нашем детстве. Твоя мама была чудесной девочкой. И судя по тому, что она решилась даже отказаться от семьи ради любви, ещё и очень сильной женщиной. Нам повезло, что она наш близкий человек. Поэтому и ты должен быть сильным.       Несколько часов Тэхен и Судже говорили без остановки. Риналь рассказывал о своей жизни, о знакомстве с Чонгуком, о детстве в доме шейха, об учёбе в Лондоне и друзьях. Судже вспоминал детство Туен со смешными косичками, свою ссору с отцом и жизнь за границей, где он заработал свои первые деньги, которые удачно вложил, получив приличный капитал на выходе. Как открыл маленькую фирму, и как она превратилась в огромную корпорацию. О знакомстве с отцом Чонгука, их совместной молодости и многолетней дружбе.       Тэхену было впервые настолько уютно и свободно. Он много смеялся над историями дяди, поражался его бизнес хватке и чутью, и все больше проникался к этому малознакомому мужчине тёплыми чувствами. Кто бы мог подумать, что эта поездка принесёт ему такой подарок. У него есть дядя, близкий для него человек, в котором течёт та же кровь, что и в нем. Несмотря на то, что Тэхен ещё мало, что о нем знал, но чутье подсказывало ему, что этот мужчина никогда не причинит ему зла.       У Судже была семья и двое сыновей, старше Тэхена, которые уже давно обзавелись своими детьми. Жена Ли и он сам, жили в пригороде Сеула, и Судже пригласил Тэхена посетить его дом. Тэ, конечно, согласился, с радостью кивая головой. Конечно, этот человек так много всего знает о его маме, той, которая была ещё совсем крохой, потом школьницей и затем юной девушкой. А ещё, Судже не мог не заметить улыбку Тэхена, совершенно уникальную, похожую на мягкий квадрат, такую же, как и у него самого. Он улыбнулся мыслям о том, что у Тэхена есть что-то и от него, это делает его причастным к существованию этого юноши, косвенным элементом, который подарил миру прекрасного молодого парня.       Чонгук все же выпытал у отца, что тут вообще происходит. Сидя в кафетерии компании, Чон старший объяснил, что увидел нечто общее в чертах лица Ли Судже и Риналя. Он не был уверен, и поэтому решил устроить их встречу. Чонгук улыбался во весь рот и на непонимающий такого счастья взгляд отца пояснил, что счастлив за Риналя, который наверняка безмерно рад найденному неожиданно родственнику.