***
Самолёт Судже приземлился в аэропорту N. Мужчина покинул здание и сел в арендованный ещё перед вылетом автомобиль, когда на его мобильный позвонили. Пробежав глазами по незнакомому номеру, Ли ответил на вызов. - Слушаю, - ослабляя узел галстука, произнёс Судже. - Я, Дари Рабах, - раздался в динамике властный и сдержанно уважительный голос, - мой сын рассказал мне о Вашем предложении, но я вынужден отказаться. Наша семья не нуждается в постороннем вмешательстве. - Уважаемый шейх, простите, но я собираюсь помогать не вашей семье, а моему племянник, и Ваше мнение по этому вопросу меня не интересует, это, во-первых. А во-вторых, я уже еду к Вам, поэтому думаю, будет более уместно поговорить лично. В трубке что-то щёлкнуло и послышалась явная ругань чуть вдалеке, как бывает, когда телефон убирают подальше от источника звука. - Хорошо, жду Вас, - буркнула трубка и отключилась. - Вот и ладненько, - улыбнулся Судже и откинулся на подголовник сидения. Впереди у него трудное время, ему придётся применить всю свою власть и связи, чтобы все получилось. Главное, чтобы Дари согласился сотрудничать. Шурша шинами, машина подъехала к особняку, а Ли покинувший салон по достоинству оценил богатство шейха. Его проводили в кабинет, где уже находились все главные мужчины дома. Судже поздоровался и приблизился к компании. Камран с любопытством осмотрел мужчину, Зариф широко улыбнулся, а шейх сухо поприветствовал прибывшего новоприобретённого родственника. - Добрый день. Меня зовут Ли Судже, и я брат погибшей матери Тэхена. Мы много лет были в ссоре с отцом, поэтому я ничего не знал о произошедшем. Недавно я узнал, что у меня есть племянник и теперь он в беде. Я готов сделать все необходимое, поверьте, у меня есть кое-какие возможности, чтобы помочь ему. Думаю, пока этого достаточно. Могу я узнать, как обстоят дела? - без лишних прелюдий начал Судже. - Времени мало, ближе познакомимся позже. Дари оценивающе посмотрел на упрямо смотрящего в ответ мужчину, но под давлением сыновей, которые уже согласно кивнули, все же сдался. Пока Ли добирался сюда, шейх уже успел придумать, куда и как он отправит этого господина, но Камран его убедил, что сейчас им не будет лишней любая помощь, к тому же Ли Судже влиятельный в Корее человек и бизнесмен, и за её пределами он так же обладает многими легальными и серьёзными связями. - У нас проблемы, - преодолевая свою неприязнь, заговорил Дари, - Риналя избили в камере и сейчас он в тюремной больнице. Нас туда не пускают, адвокаты добиваются свидания, но пока ничего... - Хмммм, понятно, - потерев подбородок, задумался Судже, - эту проблему я смогу решить. Я буду одним из адвокатов Тэх... Риналя, по одному из своих образований я юрист. Мне они отказать не смогут. Но нужно срочно вытаскивать его оттуда, может быть под залог или... - Какой залог? - зло ухмыльнулся шейх. - Думаете по такой статье, кто-то выпустит его под залог? Не несите ерунды! Это Вам не Европа. - Значит нужно добиться его перевода в одиночную камеру, - не обращая внимания на ядовитые нотки в чужом голосе, спокойно продолжил Судже. - Мы занимаемся этим вопросом, - встрял Камран, опережая очередной выпад со стороны отца. За последние дни было столько всего, что нервы были уже на пределе. И тут в кармане раздался трезвон мобильного. Взглянув на дисплей, Камран произнёс, - простите... Мне срочно нужно ответить, - обменявшись с кивнувшим понимающий взгляд отцом, мужчина покинул кабинет. - Да, Саша, - Камран зашёл в ближайшую пустую комнату и прикрыл дверь, - нашёл что-нибудь? - О Даааа! - как всегда весело защебетал парень. - Интересный, однако персонаж - этот Ганс. В прошлом его звали Герхард, и он был замешан в тёмных играх. Но его едва не убили, затем его пригрел гер Швайнер и дал ему новое все: и жизнь, и имя. В общем, высылаю все Вам на почту. Тут так много интересного... - Хорошо, жду. Камран тут же включил ноутбук, откладывая в сторону мобильный. Саша в своё время создал такую защиту для его сети и компьютера, что взломать её было практически нереально. Куда не посмотри, очень полезный парень, а самое главное, он на самом деле был предан Камрану. Его уже много раз пытались перекупить и переманить, но Саше нравилось работать с Рабахом, который по достоинству ценил его возможности и никогда не принуждал его к чему-то, чего он не хотел. То, что мужчина увидел на экране, повергло его в шок. Подобного он никак не ожидал. Но не мог не признать, что полученная информация была как нельзя кстати.***
Тэхен уже сносно мог передвигаться сам, хотя ребра все ещё протестующие ныли при каждом резком движении. Синяки ещё не сошли, но, по крайней мере, глаз уже открылся, а губы не лопались и не кровоточили, каждый раз, когда он пытался запихнуть в себя противную тюремную бурду, которую здесь выдавали за еду. Такой даже баранов бы кормить не стали, но здесь он даже не баран, он - никто, пустое место. Зачем тратить нормальные продукты на того, кому жить осталось всего ничего. Но Тэхен не собирался сдаваться и объявлять голодовку. Силу к жизни, ему давала вера в то, что он должен умереть не как сломленный человечишка, а как истинный сын своей семьи с гордо поднятой головой. Он не доставит удовольствия толпе зевак, не покажет, что на самом деле ему страшно умирать, что пугает не сама смерть, а то, что он больше не сможет встретить рассвет, обнимая любимого человека, смотрящего на него своими тёмными омутами полными чувства нежности и обожания. После осмотра, было решено, что Риналю пора возвращаться в камеру. Идти в логово зверей не хотелось, но на этот раз Тэхен был готов встретиться лицом к лицу с каждым из них и со всеми одновременно. Но когда его провели мимо временного жилища, лицо парня вытянулось от удивления. Куда его ведут? Он слегка затормозил возле своей камеры, но получил тычок в спину, слегка запнулся и двинулся вперёд. - Твой отец позаботился о своём непутёвом чаде, - проскрежетал за спиной ядовитый голос полицейского, - хотя я бы на его месте отказался от такого сына. Тэхен слегка повёл плечами и, пользуясь тем, что его лица не видно тихо скрипнул зубами. Каждый тут считает своим долгом высказаться на эту тему. Пройдя почти до конца коридора, Тэ схватили за сцепленные за спиной руки, и без особого внимания впечатали грудью в стену. Парень едва успел отодвинуть многострадальное лицо, чтобы не разбить его себе по новой. От толчка бетона в грудь, он немного крякнул, краем глаза заметив, как самодовольно ухмыльнулся надсмотрщик. Дверь с противным скрипом открылась, и Риналя втолкнули в небольшое помещение, в котором к стене была приделана койка с все тем же ужасающе вонючим и грязным матрасом, и больше ничего. Лишь под потолком виднелось небольшое окно, защищённое решёткой. - "Я прям граф Монтекристо", - подумал Тэхен, опускаясь на жёсткое ложе. Но, по крайней мере, драться не придётся. Тэ был ещё в своём уме и понимал, что даже если он побьёт одного или двух, то всем скопом они его все равно запинают. Видимо отец прилагает очень много усилий. Тэхен был ему благодарен, по-настоящему. Теперь он мечтал ещё и попросить у него прощения, прекрасно отдавая себе отчёт, на что тому приходится идти, чтобы хоть как-то помочь Риналю. Удивительно, что за все это время, у него был всего лишь один допрос, к тому же вели себя с ним подчёркнуто вежливо, хотя глаза смотрящих оставались ледяными. Сколько прошло времени Риналь не знал. Часов у него не было, но судя по тому, что за окном порозовело, близился закат. После очередных помоев на ужин, которые ему, как собаке просунули в маленькое отверстие в двери, почти у самого пола, Тэ долго нависал над тем, что здесь именовалось туалетом, опустошая желудок. Есть это варево было непросто невозможно, а даже опасно для жизни. Голова кружилась, и Тэхен без сил опустился на кровать, поглаживая многострадальный живот. Скорей бы уже все закончилось. Лучше уж умереть, чем терпеть все это. Глаза закрылись, и Риналь провалился в сон. Он часто просыпался, потому что ночью стало холоднее, а тонкое байковое одеяло засаленное и в дырах практически не грело. Тэхен крутился с бока на бок, дрожа от холода и думая о том, что сдаваться нельзя, ни за что!***
Судже, одетый с иголочки, в стильных очках и папкой в руке, расхаживал по комнате свиданий. Ему пришлось здорово попотеть, чтобы уладить все вопросы с его оформлением в качестве адвоката. И он, и шейх дёргали за множество нитей, чтобы спасти Тэхена, но каждый раз они обрывались, и приходилось возвращаться к истоку. Когда послышался скрежет в замочной скважине, мужчина сел за стол, спиной к двери, которая через мгновение распахнулась и в помещение, звякая кандалами, ввели Тэхена. Парень прошёл к столу и сев на стул удивлённо уставился на Ли. Страж порядка закрыл дверь, оставляя их наедине. Сердце Судже болезненно сжалось. Растрёпанный, худой до невозможности, с провалившимися глазами, острыми скулами на бледном с синевой лице и огромными подглазинами, все ещё увенчанный синяками Тэхен, смотрел на него грустно, но очень серьёзно и даже радостно, что просто убивало. Эта печальная радость и надежда в глазах, резали по живому. Видеть своего единственного, едва найденного племянника вот таким, настолько тяжело, что Судже еле сдержал подкативший к горлу комок. Когда стало известно, что Тэ избили, шейх разнёс свой кабинет и надолго закрылся в нем с телефоном. Через час он вышел злой и раздражённый, но сообщил, что удалось добиться перевода Риналя в одиночную камеру, сразу после выписки из тюремного госпиталя. Ли даже представить не мог, до каких верхов пришлось добраться Дари и на какие рычаги надавить, чтобы это произошло. - Дядя, - прошелестел Тэхен, первым нарушая тишину, - что ты здесь делаешь? Голос сел от холода, который пронизывал его на протяжении всего времени, что он находился в камере. От перепада тёплого воздуха и холодного тела, парень тут же сильно закашлялся, гавкающим грудным кашлем. Судже быстрым движением выдернул из кармана белоснежный платок и протянул его Риналю. Пока парень пытался откашляться, он достал небольшую бутылку воды, которую смог пронести сюда, и так же всунул её в слабую руку юноши. Тэхен сделал жадный глоток, обливая тюремную робу и подбородок, а потом почти счастливо улыбнулся бескровными губами. - Тэхени, у нас мало времени, - заговорил Судже, - теперь я буду одним из твоих адвокатов. Самое главное не сдавайся, мы делаем все возможное и невозможное, чтобы спасти тебя. Твоя семья и я... - Как Чонгук? - нетерпеливо перебил его Тэ. - Как он себя чувствует? У него все хорошо? Он здоров? Судже недовольно покачал головой. Этот парень в такой момент думает о Чонгуке, хотя его собственная жизнь на волоске. Наверное, Ли уже стар для подобного и не понимает, как можно думать только о том, чью реакцию на случившееся ты даже не знаешь. Судже хотелось бы спросить, а что, если Чонгук забыл Тэхена? Какова бы была реакция его племянника? Но он не будет спрашивать подобное, во-первых, потому что измученный Тэ, не заслуживает такой проверки, а во-вторых, он наверняка и подобный вариант предполагал, но все равно беспокоится только о Гуке. - С ним все относительно хорошо, - вздохнул Судже и, поймав обеспокоенный взгляд Риналя на слово "относительно", тут же добавил, - физически он здоров, но он безумно волнуется за тебя. Мы еле смогли остановить его, чтобы он не бросился первым рейсом сюда. Он беспокоится о тебе Тэхен. Но вместо счастья, на лице Тэ отобразилась боль, исказившая красивые черты лица. Судже поражённо смотрел на своего племянника. Воистину он сын своей матери. Можно было понять без лишних слов, что Риналю доставляет боль переживания Чонгука. Он сокрушается, потому что именно он вина тому, что Гуки сейчас там сходит с ума от беспокойства. - Тэхен, - тихо произнёс Ли, - Тэ, посмотри на меня, - когда Риналь поднял глаза, Судже молча достал из папки сложенный тетрадный лист и пододвинул его к Риналю, - прочти это, - кивнул он на сложенную бумагу. - Просто прочти, - мягче добавил он, когда Тэхен не шелохнулся. Бледная рука с красивыми длинными пальцами потянулась к столу, и осторожно подхватила записку. Тэхен развернул сложенный листок и обомлел. На нем ровным красивым почерком было написано письмо. Это было послание от Чонгука. Тэхен бросил быстрый благодарный взгляд на дядю и уткнулся в написанные строчки, перечитывая каждое слово, чтобы оно отпечаталось в памяти, как в школьные годы, когда он множество раз повторял заданные стихи, а потом, закрыв глаза, видел перед внутренним взором открытый учебник и строчки написанные в нем. "Тэхени-хен, Я не знаю, что будет правильно написать или как поддержать тебя, чтобы ты понял, насколько я волнуюсь. Но я скажу то, что у меня на душе. Хен, я прошу тебя, ни в коем случае не опускай руки. Я очень жду твоего возвращения и хочу поскорее увидеть твоё лицо. Прости меня, я причинил тебе столько проблем, мне очень стыдно за это. Я надеюсь, что ты не возненавидишь меня, после всего произошедшего. Самое важное, чтобы ты был жив. Умоляю, не ненавидь меня, хен. Я готов быть, кем угодно, только бы не потерять тебя. Я верю в то, что ты сможешь спастись. И ты должен тоже верить в это. Я скучаю по тебе. Мне стыдно и плохо без тебя. Но ты, пожалуйста, не отчаивайся. Помни, что я жду тебя. Не имеет значения, где и когда мы увидимся, мой дом рядом с тобой. Я буду ждать тебя столько, сколько потребуется. Тэхени, ты - мой человек. Знай, что каждая моя мысль о тебе и каждый вдох для тебя. Я жду тебя... Всегда!“ Буквы поплыли от не сдерживаемых слез и через мгновение неровные круги расползались на написанных шариковой ручкой буквах, размывая чернила. Тэхен зарылся лицом в листок, и вздохнув, заплакал ещё горше. Бумага была пропитана лёгким ароматом, едва уловимым, но настолько знакомым, что спазмом сводил скулы. Так пах Чонгук. В груди закололо, и Тэ с трудом сдерживал всхлип, продолжая вдыхать всеми лёгкими, знакомый и родной запах. Судже не в силах смотреть, отвернулся, прижимая сжатый кулак к губам, впиваясь в него зубами, чтобы самому не зареветь. А Тэхен ничего не видел, он вновь бегал вмиг покрасневшими глазами по строчкам, утирая сухой ладонью катящиеся слезы. Его мальчик, такой милый, такой невинный. Как же ему сейчас тяжело. Простые, казалось бы слова, слова извинений и поддержки, словно глоток чистого морского воздуха - свежие и солоноватые от слез. Риналь словно расправил крылья, сложенные до этого и примотанные к телу колючей проволокой, рвущей плоть и корёжащей переливающие золотом перья. Чонгук ждёт его, скучает, любит. И пусть он не написал слов любви, но каждая строчка пропитана его эмоциями и любовью. Тэхен почувствовал, что способен вытерпеть все, что может выдержать все, только чтобы вновь сказать измусоленную людьми фразу, но такую ёмкую и для него бесценную "Я ЛЮБЛЮ ТЕБЯ". И в его "люблю" будет все: и горечь разлуки, и радость встречи, и тоска, и счастье, и преданность, и нежность, которая переполняет изнутри. Все, что он копит в себе, все, что лелеет с момента, как осознал, что Джамиль стал смыслом его жизни, стал его жизнью, его душой, его мыслями. В камеру Тэхен вернулся с ощущением спокойствия и уверенности, что судьба не будет жестокой к ним, что они смогут ещё не раз встретить рассвет и проводить закат вместе. Сила воли, дремавшая до этого, всколыхнулась, подняла голову и отряхнула колени, на которые уже успела упасть. - "Жди меня, Джамиль, я вернусь к тебе, чего бы мне это не стоило" - прошептал Тэхен, закрывая глаза и впервые засыпая спокойным, безмятежным сном. - Ну здравствуй, - мужчина криво улыбнулся, хватая сидящего и привязанного к стулу человека за волосы, рывком задирая его голову, - думаю, ты знаешь, кто я такой и мне нет нужды представляться, - ледяной голос пронизывал до самого позвоночника, но пленник одарил мужчину взглядом полным ненависти и презрения. - Не стоит утруждаться, - просипел мужчина, пытаясь ослабить путы на запястьях. - Вот и хорошо, - возвышающийся над пленником, отпустил чужие пряди и расправил плечи, становясь ещё выше, - тогда ты понимаешь, почему ты здесь и что тебя ждёт? - Это уже не важно, - выдавил из себя связанный, - я сделал все, что должен был сделать. - Да, ты постарался на славу, - прорычал похититель, - но тебе же и придётся все это исправить, - притворно сочувственно вздохнул он, смотря на своего пленника из-под полуопущенных ресниц, - увы, но все твои труды в результате будут напрасны.