Хроники Конца Света, который не случился.

Каждая геройская книга, каждый фантастический фильм и сериал развивается по одному витку — от самых простых и нелепых ситуаций к самому главному сражению, ради которого люди рушат города, жизни, семьи и всю вселенную. Есть что-то важное, что висит над героями вместо солнца, занимает все их мысли и сны, что-то настолько важное, что страх за собственную жизнь отступает на второй план. Поколения вырастают и мечтают о том, что однажды наступит день — и случится что-то важное, особенное. Иногда это занимает годы, иногда столетия. Иногда событие откладывается на века, о нем забывают, передают из уст в уста как легенду или бабушкину сказку. А когда, наконец, наступает время Х, оно переворачивает весь мир с ног на голову, именно так, как это и должно было быть. Очень часто этим событием становится — финальное, самое большое и самое тяжелое сражение между силами добра и зла. Герои сталкиваются с препятствиями: начиная от отсутствия этих самых сил добра или зла, плохого оружия, нехватки знаний и сил, до специально устроенных ловушек и козней, нападений и бед, стремящихся обрушить чужую веру в себя, напугать и прогнать как можно дальше. После определенного времени, за которое герои теряют близких людей, видят смерть и кровь, терпят собственное бессилие и неудачи — это самое последнее сражение хочется поторопить, приблизить, чтобы все, наконец, закончились. Победой, смертью — чем угодно, неважно. Чтобы стало тихо, спокойно. Это накипает постепенно, нужно только вовремя поймать за хвост жажду жизни, перетерпеть отчаяние, вспомнить, ради чего все это происходит. Сражение сил Добра и Зла, Небес и Ада было вопросом времени. Даже после остановленного Армагеддона, после всего случившегося… Этот бой должен был поставить точку в многолетней вражде, раз и навсегда разрешить все вопросы. Все шесть тысяч лет история медленно двигалась к этому моменту. Вся пролитая кровь, все проклятия и чудеса, все обманы и разоблачения — ради одного этого дня, вернее, вечера. Природа была не в курсе происходящего. Большие снежные хлопья медленно падали с темного неба, цепляясь за ветки деревьев, за высокие равнодушные фонари, расставленные по периметру большой поляны, за оледеневшие скамейки. Тропинки замело давным-давно, то тут, то там были видны одинокие цепочки следов, убегающие вдаль, но совсем скоро и они пропадут. Ветер осторожно шевелил деревья и верхний слой снега, превращая его в мелкую белую пыль. Пурга столбом поднималась в небо, после чего обрушивалась на головы замерших на поляне существ. Кроули сидел за стволом дерева, вытянув перед собой гудящие ноги. Он тяжело дышал и был абсолютно уверен, что до утра он не доживет. Ни одного шанса. Он или окоченеет в ближайшем сугробе, или все-таки поймает себе снаряд в грудь, как уже несколько раз почти случилось. Демон опустил глаза на свои покрасневшие ладони. Кончики пальцев он уже почти не чувствовал, а ногти приобрели неприятный синеватый оттенок. Что-то подсказывало ему, что губы были такими же. На ресницах налипли снежинки, которые иногда таяли, стекая по щекам холодными дорожками, но уже через несколько секунд ресницы снова были белыми. Джинсы насквозь промокли, и теперь липли к ногам и выбились из сапог. Очки слетели давным-давно и, кажется, печально хрустнули под ботинками кого-то из светлых. Кроули запрокинул голову и тяжело выдохнул, облако пара вырвалось из его рта. Сбоку мелькнуло что-то, между стволов деревьев, быстро скользнуло и пропало. Кроули дернулся и развернулся всем телом, готовый бежать так быстро, как только сможет на своих оледеневших ногах. Сонливость медленно выпустила свои когти, царапая ему спину. Было огромное желание обернуться змеей и уснуть, зарывшись прямо в этот сугроб рядом — подкопать немного землю и не поднимать головы до весны. Эта идея была абсолютным самоубийством. Нельзя было поддаваться, нужно было бороться до последнего, пока оставались силы. Хоть какие-то… Некстати всплыло в голове недавнее воспоминание: бледный Азирафаэль, сжимающий в руках белые перчатки с небольшими помпонами над запястьями, который смотрел то на Кроули, то на своих небесных собратьев. В его глазах застыл ужас и обреченность, а губы, которые он постоянно кусал, очаровательно припухли. Демон испытал огромное желание подойти и поцеловать их, прямо там, на глазах у всех. Возможно, он бы умер в ту же секунду, но оно бы того стоило. Совсем рядом хрустнул снег, обозначая присутствие кого-то чужого, неожиданного. Кроули дернулся и опасно зашипел, раздуваясь словно кобра и приподнимаясь на коленях. Он был готов к последнему броску. Все мышцы напряглись. — Кроули, — выдохнул нападавший тихо, усаживаясь вплотную к его спине, чужое тепло мгновенно обожгло замерзшее тело. — Ох, дорогой мой… Демон вздрогнул крупно, захлебываясь знакомым голосом. Он обернулся резко, хватая ангела за плечи, впиваясь внимательным взглядом желтых глаз в его лицо. Азирафаэль раскраснелся своими потрясающими щеками, в волосах полно снега. На лбу была воспалившаяся ссадина, прямо над правым глазом. Снег забился ему за воротник и налип на шарф. Кроули протянул руку и провёл подушечками пальцев по отметине, машинально скаля заострённые зубы. — Кто? — прошипел он тихо, вся сонливость мгновенно исчезла. — Я не видел, - покачал головой ангел и положил тёплые ладони на загорелые щеки. — Тебе нужно в тепло, как можно скорее. — Нельзя, — раздраженно бросил демон, стряхивая снег со светлых вьющихся волос. — Я могу перенести тебя домой, мне хватит сил, — обеспокоенно нахмурился Азирафаэль, касаясь и ледяных ушей, и взмокшей шеи. — Ты сошёл с ума, если думаешь, что я брошу тебя здесь, — зло огрызнулся Кроули, притягивая возлюбленного к себе ближе, смешивая их дыхания, касаясь, наконец, таких желанных губ. — Я так и знал, — хрипло сказал кто-то, проходящий мимо. — Мне что, одному все делать? — Х-х-хастур! — умудрился одновременно и зашипеть, и зарычать Кроули, закрывая собой мгновенно зажавшегося от смущения ангела. — Если бы ты использовал всю свою силу и энергию в нужном направлении, мы бы уже давно победили, — он указал в сторону поляны, откуда послышался воинственный клич. — Почему мне… Договорить демон не смог, увесистый большой снежок врезался ему прямо в лицо, опрокидывая на спину в сугроб. Хастур всплеснул руками и захлебнулся своим возмущением. На другой стороне поляны Михаил поднялся из своего укрытия и невозмутимым движением поправил причёску, которую так сильно портила тёплая шапка. Уриэль выглянула из-за соседнего укрытия, прижимая к груди целую обойму идеально ровных белых снежков. Ангелы переглянулись и кивнули друг другу. Михаил медленно двинулся, пригибаясь, к большому снеговику, прямо посередине. Вернее, там их было два. Один выше другого, в белом пальто, другой — чуть ниже с шапкой в виде мухи с красными глазами на снежной голове. Ангел потирал ладони, которые зудели от желания, наконец, утереть нос демонам, со всем их гонором. Но стоило ему приблизиться, как целая очередь из снега, вперемешку со льдом накрыла его сверху. Загрязнение поднялась из сугроба, с которым так прекрасно сливалась, и довольно улыбнулась. Но и ей подойти к желанному трофею не дали, потому что на лодыжке сомкнулись сильные архангельские пальцы. Месть — блюдо, которое подаётся холодным, но и огненно-горячим оно тоже ничего так. На скамейке, под высоким чёрным фонарём, сидели один архангел и один демон. Габриэль был в теплом чёрном плаще, который пришлось незаметно умыкнуть из соседнего магазина, когда подлые подопечные лишили его самого дорогого — любимого пальто. Рядом сидела Вельзевул, в вязаной красной шапке, из-под которой очень мило торчали в стороны чёрные короткие пряди. Она подтянула к себе ноги и озадаченно смотрела на развернувшееся сражение. Габриэль очень осторожно положил ладонь на ее плечо, притягивая к себе. Больно уж демоны были теплолюбивые, нагрелись в своём Аду, и теперь так сильно дрожат от одного холодного ветерка. — Почему нельзя было сразу так сделать? — спокойно уточнил архангел, создавая одним движением руки два картонных стаканчика с кофе: один идеально чёрный, а другой с двумя кусками мороженого и молоком. — По крайней мере, все разрушения сосредоточены локально в одном месте, и лишняя энергия, наконец, нашла себе применение. — Кроули и твой ангел опять лобызаются за деревьями, — обвиняюще сказала демон, указывая пальцем в сторону. — Ты злишься или тебе завидно? — Габриэль повернул к ней голову. — Пока не знаю, не решила ещё, — Вельзевул перевела взгляд на Михаила, который сидел на спине у Загрязнения и пытался то ли сделать ей эротический массаж, то ли задушить. — Уриэль! Пожалуйста, откопай в сугробе демона, которого ты так безжалостно нокаутировала. Уриэль хотела что-то сказать, но сверкнувшие сиреневые глаза рядом отбили все желание. Она поднялась на ноги и, тихо перечисляя себе под нос правила поведения ангелов, направилась на другую сторону. Но дойти не успела, потому что из снега рядом вынырнула ее недавняя жертва и с обиженным воем закидала целой лавиной снега. Вельзевул одобрительно цокнула языком и взяла протянутый кофе. Её настроение с каждой секундой становилось все лучше и лучше.