Deathless Death

      Белые хлопья снега проносились за окном, укрывали землю и укутывали в белое покрывало горы и леса. Уличные фонари излучали мягкий жёлтый свет, от чего земля мерцала, серебрилась и золотилась. Холодный горный ветер раскачивал голые деревья, завывал и разносил снег по окрестности.       «Как лепестки абрикосы, ну, или сакуры», — подумала Диана, бросив мимолётный взгляд в сторону окна. Вечером температура сильно упала, и это хорошо чувствовалось в комнате, но лезть в чемодан за очередным свитером девушка не спешила. За неполную неделю Диана так и не удосужилась распаковать вещи, ведь в этом не было надобности. Она понимала, что умрёт здесь, но сейчас эта мысль отошла на второй план.       Убийца пойман, дело закрыто, справедливость восторжествовала — всё так, как и должно быть, верно? Но, почему же тогда она не может успокоиться?       — Хе-хе, может, дело в том, что ты уповала на это расследование как на своё последнее дело, а здешние полицейские справились сами? — Воланд спустился с потолка и приземлился на быльце кровати.       — Нет, дело не в этом — я даже рада, что они справились без чьей-либо помощи. В конце концов, это их работа. Я не могу понять мотивы убийцы, я просто не могу этого понять! Чёрт возьми, даже с Кирой всё было куда проще!       — Э? Тебе было проще вести дело против самого массового серийного убийцы в истории, когда над твоей жизнью нависала постоянная угроза, а полиция и Л были против тебя? А тут единичный случай, в котором преступник оставил прямое послание, и тебе трудно?       — Мотив, всё дело в мотиве, вернее, в его отсутствии. Любое действие человека, даже самое примитивное и простое должно иметь смысл. Даже полные психи не убиваю просто так! — Диана продолжала носиться по комнате, полностью игнорирую слова синигами.       — Э? Ты вообще меня слышишь?       Диана стала посреди комнаты, подняв стеклянные глаза на Бога Смерти:       — Что со мной происходит?       — Э?       — Воланд, я больше не могу работать так, как раньше. Я быстро устаю, глаза постоянно болят, пальцы дрожат… Когда я соглашалась на сделку, то думала, что умру быстро. Даже после, я думала, что если не буду хоть как-то лечиться, если буду терпеть, то таким образом накажу себя за все те убийства. Воланд, я думала, что смогу, я думала что справлюсь…       Диана приблизилась к зеркалу и села подле, посмотрев на своё отражение: кожа стала бледной, под глазами красовались огромные круги, уже заметно поредевшие волосы спутались и торчали во все стороны. Вся одежда висела на ней, словно на вешалке — последний месяц кусок в горло не лез, да и дозу лекарства пришлось увеличить чуть ли ни в три раза. Сейчас она действительно была похожа на восставшего из могилы мертвеца.       — Но… но я ведь всё ещё жива. Воланд, у меня… у меня ведь всё ещё есть время? Хоть немного? Воланд? Воланд, чёрт бы тебя побрал, где ты?!       Девушка вскочила и оббежала все комнаты в номере, но Бог Смерти как под землю провалился.       — Я бы с превеликим удовольствием поговорил бы с тобой на светские темы, Княгиня, но у моего ручного человека, судя по всему, совсем шарики за ролики заехали, — Воланд сел на ветке ближайшего дерева, и краем глаза наблюдал за тем, как Диана носиться по номеру и зовёт его.       — Неужели тебя проняло жалостью к собственному подопытному кролику? Ты ведь знал, чем всё обернётся, ты должен был понимать, что ничем хорошим это не закончиться. Да вы с Рюуком друг друга стоите! — Ну была готова рвать и метать. — Ты скинул Тетрадь Смерти восемнадцатилетней девочке, ещё практически ребёнку, ты дал ей власть, способную пошатнуть мировой порядок, ты рассказал ей о возможности сделок и предоставлении иммунитета, ты спровадил её в Японию на поимки Киры! Чего ты ожидал?! Тебе захотелось посмотреть на её взаимодействия с Кирой и Л? Налюбовался? Доволен? Даже теперь, когда Диана отказалась от Тетради, ты продолжаешь следовать за ней и издеваться!       — Воланд надо мной не издевается, — оба синигами перевели взгляд на открытое окно, из которого высунулась девушка, сжимая в руке исписанную пожелтевшую бумажку. — Ты ведь Ну, Богиня Смерти первого ранга?       -- Хе-хе, ты сбросила ей кусок из своей Тетради? — как не в чём не бывало спросил Воланд.       — Да, хотела для начала вправить мозги тебе, а потом поговорить с ней.       — Да не нужно мне мозги вправлять, Княгиня, неужели ты за тысячи лет так и не поняла, что это бесполезно? Кроме того, я с Дианой и без твоего вмешательства отлично справляюсь…       — Я прекрасно вижу, как ты тут «справляешься». И к тому же, ей…       — Вас двоих не смущает, что я здесь?! — сорвалась на крик девушка. — Спасибо, конечно, за заботу, но мне не нужна опека, я взрослый человек в конце концов. Мне заведомо крышка и я прекрасно это понимаю, и понимала, когда заключала сделку с Воландом, и когда ехала в Японию на поиски Киры, и когда бросала вызов Л, я всё это прекрасно понимала. Воланд здесь ни при чём.       — Что?! — изумились оба синигами.       — Ты просто сбросил мне Тетрадь. Но поднять её, записать первое имя, играть в «бога» — это всё был мой выбор, как и сделка, и поиски Киры. Я отдавала отчет своим действиям и не собираюсь перекладывать вину на кого-то ещё. Извините за мою истерику… — Диана потупила глаза вниз. — Просто я так устала…       — Хе-хе, конечно ты устала, мой ручной человек, вторые сутки носишься без еды и сна. И ты пропускала приём таблеток, так что тебе просто надо немножко отдохнуть.       — Знаю, мой ручной синигами, но для начала мне нужно закончить расследование.       — Для тебя могу даже слетать понаблюдать за заключённым, только с тебя цистерна молока. Они тут на местном рынке везде есть.       — И это Бог Смерти первого ранга, тот, кого называют Князем Тьмы, — все многочисленные глаза Ну, как одни, закатились.       — Кстати, а о чём ты хотела со мной поговорить?       — Я думала, тебе стоит знать некую информацию об Эле Лоулайте…       — С ним всё в порядке?       — Да. Он и близкие его люди пребывают в полнейшем здравии.       — Хорошо, спасибо, Ну, но большего мне знать не нужно. И если вы не против, то я закрою окно, холодина неимоверная. Вы можете продолжить в комнате, — в сопровождении хохота Воланда она уже потянулась, чтобы закрыть окна, как вдруг её взгляд приковали два человека, стоящие внизу.       — Господи, это же они!       — Э? Диана, о ком ты говоришь? — позабыв о привычной кличке девушки, Воланд увидел мужчину и женщину, стоящих у входа в гостиницу.       — Как о чём? Это же мои родители! Наверное, они решили встретить Новый год в городе, где познакомились, боже, это так мило. И, конечно же, они приехали навестить меня. А в комнате такой бардак! Нет, ну вот что они скажут? Эй, вы чего?       Девушка посмотрела на так и застывшего на ветке с полуоткрытой пастью Воланда и на Ну, чьи многочисленные глаза, казалось, ещё сильнее округлились.       — Эм… — Диана снова посмотрела на двоих молодых людей. — Это же не они. Это не мои родители. Они ведь мертвы уже больше года…       Осознав, что нависает над подоконником седьмого этажа, Диана отпрыгнула обратно в комнату, попутно повалив на пол альбом, которые пересматривала накануне. Двое синигами мигом влетели следом.       — Чёрт, у меня начались галлюцинации… Таблетки, я пропустила уже три приёма! И окно надо закрыть…       Девушка лихорадочно захлопнула форточку и подняла упавший альбом. В нём были фотографии, сделанные преимущественно до её рождения. С досадой девушка обнаружила, что обложка от приземления отошла от форзаца. Она уже направилась к небольшому письменному столу за клеем, как тут обнаружила торчащий изнутри конверт.       «А это ещё что такое?»       Внутри была фотография четырёх молодых людей: женщины и трёх мужчин. На заднем фоне блестели в лучах солнца купола уже знакомой католической церкви, сзади была надпись:       «Анна Остапченко, Виктор Калинов, Александр Черешняк, Григорий Миненко. Обещаем хранить нашу маленькую тайну, пока не придёт время для правды».       Вместе с фотографией в конверте лежало письмо.       — Хе-хе, вот это уже интересненько! — ликовал Воланд, глядя из-за плеча девушки. — Э? Куда это ты?       Диана набросила куртку и вылетела из номера, сжимая письмо в руке.       

* * *

             — Господи, ну это уже ни в какие ворота не лезет, — старший сержант обхватил голову руками и устало опёрся о большой стол. Полицейский задерживал взгляд то на письме двадцатидвухлетней давности, то на Диане, то на подсудимом, чьи лица освещала тусклая лампа комнаты допросов. — Этот договор — полнейшее безумие!       — Но разве он хотя бы частично не оправдывает нашего подсудимого? А главное — теперь я знаю мотив.       — Господи, — повторил сержант. — Смотрю, яблочко от яблони недалеко падает… И те, кто создал вот это вот, язык не поворачивается назвать «документом», работали в качестве адвокатов и растили ребёнка…       — Хе-хе, такого же чудного! — Воланд перебывал в полнейшем восторге от сложившейся ситуации. — Двадцать два года назад четверо молодых людей встретились в маленьком городке в предгорье Карпат. Как это бывает у людей, они стали друзьями. Да вот беда: один из них болел и пожелал, чтобы когда ему станет совсем плохо, один из них избавил его от мучений, а двое других должны были подтвердить данный договор, чтобы оправдать своего друга. Ах, как жаль, что они, твои родители, мертвы. Но посмотри на это с другой стороны — то, что с тобой происходит: жажда справедливости, обострённое чувство долга, талант к расследованиям — было предопределено ещё до твоего рождения. Диана, не кажется ли тебе, что это — судьба?       Полностью игнорируя слова Бога Смерти, девушка с довольной улыбкой смотрела на полицейского и подсудимого:       — Этот договор они прятали под обложкой альбома, я нашла его чисто случайно. Вам очень повезло, что я взяла именно его, — обратилась она к Черешняку.       — Когда мы узнали, что Анна и Виктор умерли, то решили ничего не менять. Но Гриша… — он закрыл лицо руками. — Господи, он и тогда хотел меня защитить. Он придумал, как можно скрыть улики, но я не мог оставить это всё так.       — И поэтому вы написали зашифрованное послание и положили возле тела вашего друга, — закончил старший сержант. — Что же, полагаю, последняя воля жертвы будет учтена при вынесении приговора. Хотя, надо ещё поразмыслить, кто здесь действительно жертва.       — Меньше всего мы хотели втягивать в это дочь наших друзей…       — Да ладно вам, жертва не я. Мне не впервой влезать в полицейские дела, — улыбнулась девушка. Расследования по истине были её духовной пищей. Даже будучи совсем больной, она не давала себе не секунду отдыха, чтобы приблизиться к разгадке. Это то, что не позволяло ей сдаться и опустить руки, и результат того стоил.       — Ну не я же, — натянуто улыбнулся подсудимый. — Я как-никак убийца. А Гриша так мучился, кто-то должен был это прекратить. Но он не считал себя жертвой. В любом случае, Диана, спасибо тебе. Виктор и Анна гордились бы тобой.       От этих слов девушка невольно вздрогнула. Да когда же она стала такой эмоциональной?       — А я всё больше склоняюсь к мысли, что жертвой в данной ситуации являемся мы, — вздохнул полицейский. — Мало нам вас, Диана, так ещё тут один детектив непонятно откуда взялся со своими советами.       — Ещё один?!       — Ага, ещё детей и пожилого человека зачем-то с собой притащил. Когда я первый раз оказался на месте преступления, у меня поджилки тряслись, а эти трое сразу кинулись к трупу. Я просто в шоке от таких вот гениев. Видимо нам, простым смертным, вас не понять. И он тоже зациклился на мотивах преступления, наш начальник вызвал бедолагу к себе, а то с такими кругами под глазами ходит, будто и вовсе не спит. Вы его не встречали? В городе всего одна гостиница, думали, вы встретитесь раньше.       — Д-да, мы встречались… — молвила девушка и пулей вылетела из комнаты допросов.       — Да куда же вы?! — прокричал ей вслед полицейский. — Второй раз вот так вот убегает.       — С ней что-то не так. Она, боже мой, выглядит совсем как Гриша несколько месяцев назад…       — Полагаете, она тоже больна?       Тем временем Диана врезалась во всех и вся, стараясь выбраться из участка. Коридор казался бесконечно длинным, лампы слепили глаза, каждый шаг был словно вызов. Нет, ей это просто кажется. Это то, что люди называют страхом.       Л здесь.       Но чего она боится? Даже если он и приехал, чтобы арестовать её, дата смерти особой разницы не сыграет — неделей раньше, неделей позже, уже всё равно.       «Ты ничем не лучше Киры».       Ей просто хочется забыть то, что было в Японии. Не хочется слышать новые обвинения и рассуждения о том, что девушка и без него прекрасно знает. Она убийца. Лицемерка. Манипулятор. И внутренних угрызений совести, которые вот уже который месяц колючками впиваются в её сердце, хватает с головой. Ей просто хочется спрятаться, оградиться от внешних обвинений, ей хватало собственного наказания.       Прямо перед ней со скрипом открылась тяжёлая дверь, что едва не задела девушку. Она отскочила в стороны и, пробежав ещё пару метров, обернулась. Из кабинета вышли двое. Первый, несомненно, был начальником отделения, о чём свидетельствовали погоны, но не он привлёк внимание Дианы.       Она встретилась взглядом с парой тёмно-серых глаз, которые будто заглядывали в самую душу, проникали в самые потайные глубины человеческой сущности и выявляли там всё то, что отчаянно скрывалось.       Девушка слегка попятилась назад, после чего развернулась и с новыми силами бросилась прочь.       Добраться до отеля, нужно добраться до отеля. А дальше что? Он один-единственный во всей округе, и не надо быть гением мирового масштаба, чтобы вычислить её номер. Но ведь можно просто запереться в комнате, верно? И умереть там раньше срока от жажды и голода, ну что за ерунда?! Когда она стала бежать от проблем, когда она стала прятаться?!       Диана остановилась посреди парка. Нужно перевести дыхание, не броситься же он за ней следом!       Почему она бежит?       В тот момент, когда, будучи маленькой девочкой, Диана впервые узнала об Л, весь мир для неё перевернулся. Ей казалось, что она нашла цель, нашла того, на кого следует ровняться. Но вписав первое имя в Тетрадь, она предала… нет, не величайшего в мире детектива, который плевать хотел на таких вот «последователей», а саму себя. И в тот вечер слова Л лишь донесли то, что она так упорно отрицала.       Нет, она больше не собирается, как оглашенная, куда-то бежать и прятаться. Спокойно пойдёт в свой номер и будь что будет.       Но едва сделав первый шаг, Дина почувствовала чудовищную боль в спине, от чего невольно вскрикнула и рухнула на укрытую снегом землю. На глаза накатили слёзы, в ушах звенело, руки непроизвольно тряслись, а голова болела так, словно была готова расколоться на две части. Приступ. Их уже не было уже почти неделю, но только теперь девушка осознала, что это было затишьем перед бурей.       А холод тем временем пробирался под одежду, от чего дрожать стало всё тело. Снегопад усиливался, а ночь только начиналась. Диана пожалела, что выбегая из гостиничного номера не сообразила надеть ничего теплее лёгкого свитера и брюк. Ни шарфа, ни шапки, ни даже тёплых носков под великоватыми ей ботинками. Холодно. Девушка слегка приподнялась на локтях и осмотрелась, тем самым прикончив тлеющую надежду добраться до лавочки, чтобы окончательно не околеть на земле.       — Воланд, ты здесь? — отчаявшись, спросила Диана, но ответа так и не последовало.       Значит ли это, что её время ещё не наступило? Но было так холодно, а ночлег прямо на земле сводил шансы дожить до утра к минимуму. Диана вновь попробовала пошевелить ногами — четно. Как, как ей отсюда выбраться? Закричать? Едва ли кто-нибудь услышит вдалеке от жилых районов. Дрожь в теле усилилась.       Сзади послышался хруст снега, как будто кто-то поспешно приближался. Очередная галлюцинация? Девушка уж было хотела обернуться и посмотреть, как тут кто-то окликнул её по имени:       — Диана?       Девушка вздрогнула, услышав знакомый голос.       Тем временем Л присел рядом на корточки и помог ей перевернуться на спину. Всё ещё не веря собственным органам чувств, Диана аккуратно накрыла ладонь детектива своей, дабы окончательно убедиться, что он не иллюзия. Бледная рука юноши показалась такой тёплой и мягкой, что окоченелые пальцы невольно сжали её.       — Ты в порядке? Не ушиблась при падении?       Девушка покачала головой.       — Хорошо. Ох, Диана, тебе следовало одеться теплее, — с нотками осуждения в голосе сказал детектив. — Держись-ка.       — Что ты де…       Л быстро и легко подхватил её под колени и поднял на руки.       — Это не лучшее место для ночлега, не находишь?       — Как ты меня нашёл?       — Тебя нашли Воланд и Ну, — он кивнул головой в сторону ветвистого дерева, на котором сидели двое Богов Смерти.       — Но как ты оказался в городе?       — Приехали убийство расследовать. Да и детей надо к этому приобщать.       — У тебя есть дети?       — Ну откуда они у меня в двадцать шесть лет? Они из приюта, в котором я вырос.       — Что-то на подобии приюта для гениев?       — Его самого, — кивнул головой детектив, продолжая идти к выходу.       Тем временем Диана лишь сильнее прижалась к нему и провалилась в глубокий сон.