Наперекор

      Ужасы последних дней нитью кошмаров протянулись через несколько практически бессонных ночей. Засыпая всего на час-другой, Мия вскакивала с кровати от вновь и вновь раздававшегося в её голове выстрела.       До финальных зачётов оставалось четыре дня, а сосредоточиться на подготовке к ним никак не получалось. Девушка ходила сама не своя, на автопилоте выполняла все задания и поручения, что откровенно вводило в ступор всех.       Взяв ботинки в руки, Эванс на цыпочках прошмыгнула в душевую секцию. В зеркалах, которыми та была увешена, словно нашло своё отражение привидение: тёмные круги пролегли под глазами, из-за чего и без того почти чёрные глаза девушки казались ещё темнее. Мия умылась, сильнее укутавшись в свою куртку и втянув глубже шею. По пустующим коридорам фракции она добралась до столовой. Было ещё слишком рано, так что кроме персонала здесь никого не было. По помещению разносился звон посуды, переговоры и смех Бесстрашных, эхом отражаясь от бетонных стен и придавая этому месту какую-то свою особую атмосферу. Девушка взяла в буфете кружку горячего кофе и, оглядев столовую ещё раз, поплелась к самому дальнему столу, что расположился в углу.       Мысли Мии об Эрике были настолько назойливые, что, казалось, ими было пропитано всё её сознание. Они нисколько не помогали как раньше, а только утяжеляли, тянули куда-то на дно, в узлы тотальной зависимости от молодого Лидера.       — Так и знал, что найду тебя здесь, — девушка даже не заметила, как минут через пятнадцать к ней подсел Томас, тут же заключив блондинку в тёплые объятия. Она наконец оторвала взгляд от уже остывшего кофе, на который всё это время пялилась, перегружаемая мыслями. — Доброе утро.       — Утро, — она вымученно улыбнулась, посмотрев на Шоу.       — Ты опять ничего не ешь? — в голосе Бесстрашного проскользнули нотки возмущения, и парень тяжело выдохнул, даже не желая заводить бесполезные споры с Эванс. — Пороть тебя некому.       — Хочешь добровольцем вызваться, что ли? — девушка усмехнулась. — Надо будет — вызовусь, даже спрашивать тебя не стану.       — Томас, не перегибай со своей заботой, пожалуйста. Мы с тобой просто друзья, вроде как. Ты мне не муж, чтобы контролировать всё, что я делаю.       — Возьму, женюсь на тебе, тогда мало не покажется.       — Ничего не выйдет, — грустно вздохнула Эванс, прикрывая свою искреннюю тоску театральными жестами.       Томас пытался говорить что-то ещё, но девушка совершенно не желала сейчас его слушать. Все её мысли были заняты Лидером, и маленькая его копия в голове Эванс просто вытесняла всю остальную информацию. Ещё более угнетающим было осознание того, что она не могла ни с кем поделиться своими переживаниями. К единственному человеку, с которым она могла это обсудить, — маме — после всех её приключений никто в жизни не выпустил бы Мию из фракции.       Девушка резко прижалась к Шоу, утыкаясь носом в его грудь, еле сдерживая слёзы, мгновенно накатившие на глаза от осознания безысходности всей ситуации.       — Ты так и не можешь отойти от всех этих событий? — тихо спросил молодой человек, заключая Эванс в крепкие объятия; в ответ она лишь помотала головой.       Томас старался. Он так старался помочь неофитке. Но нельзя помочь тому, кто принимать эту помощь совсем не хочет. Но он всё равно пытался. Пытался вникнуть в её сущность, понять, что происходит у неё в голове, какие навязчивые мысли не дают ей спокойно спать. Понять хоть сотую долю тех тараканов, которые бегали в её светловолосой головушке.       А творился в этой головушке полнейший хаос, разобрать который была не в состоянии даже сама хозяйка.       — Давай я поговорю с Эриком, чтобы он дал тебе несколько дней отдохнуть? — осторожно предложил Томас, кажется, уже заранее зная ответ девушки.       — Не вздумай. Я сама в состоянии разобраться со всем, что происходит. Я должна сделать это самостоятельно.       — Да никому ты ничего не должна! — молодой человек отстранился, заглядывая прямо в карие глаза неофитки. — Откуда это манящее стремление доказать Эрику, что ты лучший солдат во всей фракции Бесстрашия?       — Я хочу себе это доказать. Доказать, что я не просто какая-то там неугомонная строптивая девчонка из Искренности, а что я чего-то стою.       — Это уже признал Эрик. Большего подтверждения и не требуется.       Эванс ещё больше отстранилась, опираясь о стену. Она вполне осознанно равнялась на Эрика, на его стиль поведения, управления, борьбы… всего, чего только могла в нём видеть. Та связь, которая тонкой нитью была до грани натянута между ними, давно перестала олицетворять собой притяжение человека к человеку, что заставляло Мию складывать в голове образ той женщины, которая должна была быть рядом с самым опасным лидером фракции. И уже в полуосознанном состоянии приближала себя к этому идеалу, вырисованному у неё в голове.       — Томас, я всё сказала, — твёрдо отрезала девушка.       — Я тебя услышал. Только прошу тебя: хуже себе не сделай, — парень корпусом развернулся к столу и облокотился, внимательно рассматривая свои руки.       — И не нужно на меня обижаться. Ты ведь знаешь, что на меня это не действует. Я думаю, нам стоит прекратить этот диалог. Он всё равно ни к чему не приведёт, — практически на физическом уровне ощущая нарастающее между ними напряжение, которое оба, казалось, пытались уменьшить, отдаляясь друг от друга, Мия резче, чем сама того хотела, отодвинулась от молодого человека.       — Хорошо. Я понял. Просто прошу тебя в тысячный раз: будь осторожней. Со дня на день в штабе не будет ни меня, ни Эрика. Повезёт, если останется Фор. За тобой присматривать будет некому. Ты и сама знаешь, что наворотишь тут дел на пустом месте. Но не надо. Хотя бы на несколько дней выключи в себе эту невыносимую строптивость.       — Я не маленький ребёнок, чтобы за мной присматривали.       — Боже, да ты вообще слышишь, о чём я говорю?! — голос Томаса, кажется, впервые сорвался на крик, когда его кулак громко ударил по столу.       Девушка резко встала из-за стола, намеревалась уже уйти, но приближавшийся в это время к ним Эрик грубым голосом её тут же одёрнул:       — Быстро села на место! Я не Томас, ждать, пока ты доведёшь меня до точки кипения. Если я за время своего отсутствия узнаю хоть про малейший твой косяк, даже если ты чихнёшь не в ту сторону, я тебя тут же под контроль Макса отдам. Ты меня поняла? — Эванс кивнула, смотря прямо в глаза Лидера.       — Я поняла.       — Так точно, — резко поправил её Колтер.       — Так точно, — прочистив горло, Мия выпрямила спину, отвечая по требованию мужчины.       — Сейчас пошла отсюда готовиться к тренировке.       Тренировка в этот день не задалась с самого начала. Эрик, сам не свой, накинул девушке сверху десять кругов по яме, после этого отправив её на всю тренировку отрабатывать удары на груше. И, безусловно, закончил всё это спаррингом с Питером.       Когда Мия пропустила очередной удар по лицу, отлетев на полметра от своего соперника, она уже даже не пыталась встать обратно. Сидя на мате, она поймала непонимающий и одновременно обеспокоенный взгляд Трис. Эванс помотала головой из стороны в сторону, безмолвно сообщая о том, что всё нормально и не стоит задавать какие-либо вопросы.       — Строптивая, кажется, ты о чём-то не о том сегодня думаешь! — слух блондинки резанул недовольный голос Колтера — с нотками пренебрежения, чего она уже давно от него не слышала.       — Да я уже давно о чём-то не о том думаю, — словно насильно цепляя взгляд стальных глаз Лидера, проговорила блондинка. — Только вот о чём-то другом думать почему-то не получается.       — Закончили! Перерыв двадцать минут на обед! — огласил мужчина, не прерывая их зрительного контакта.       Как только все покинули Яму, устало перекидываясь дежурными фразами, Мия спустилась с ринга, подходя к Лидеру, исподлобья глядя на него.       — Ну и что всё это значит? — Колтер аккуратно приподнял голову девушки за подбородок.       Эрик понимал, что погорячился с утра в столовой. Совсем немного. Но если на Строптивую действовала только грубость, то искать другой способ влиять на неё он даже не собирался пытаться. Однако прямо сейчас его что-то останавливало от того, чтобы продолжать общаться с ней в том же тоне, что утром. Их игра зашла слишком далеко, и сейчас молодой Лидер чувствовал очень странные волны от девочки в свою сторону, принимать и признавать которые он категорически отказывался.       — Как будто бы ты сам не видишь.       — Ерундой страдать заканчивай. Если ты забыла, что на этой неделе у тебя финальные тесты, то я тебе напомню, что ты не то, чтобы к бою не готова, ты на ногах еле стоишь. Ты меня услышала? — голос Эрика звучал довольно мягко, но при этом не терпел возражения.       — Услышала.       — Я на это надеюсь. А сейчас идём в столовую, тебе нужно нормально питаться и набираться сил. Ты не понимаешь всей серьёзности происходящего, — легко подтолкнув девочку к выходу из ямы, он вместе с ней направился в столовую.       — Так объясни мне, что вообще происходит, — Мия резко остановилась, не давая Лидеру пройти дальше. — Эрик, я не понимаю совершенно ничего. Почему всё это с изгоями началось? Что это за военные действия?       — Ты знаешь ровно столько, сколько должна. Даже чуть больше, по собственной дурости. Не хочешь нарваться на неприятности, забудь обо всём, что ты узнала сама и обо всех своих догадках.       — А если я хочу нарваться на неприятности, тогда что?       — Тогда ты сдохнешь где-нибудь под стеной в обществе изгоев. Хочешь такой исход? Дерзай. Я твою задницу из проблем больше вытягивать не собираюсь. По горло сыт, — бросив эти слова в порыве резко нахлынувшей злости из-за неосмотрительности строптивой девчонки, мужчина тут же услышал, как его внутренний голос, который еще оставался жив где-то в глубинах грудной клетки, эхом вторил «Не позволю».       — Я просто хочу быть полезной.       — Кому?       — Фракции, Бесстрашным. Тебе… — последнее слово она произнесла практически шёпотом, но Эрик словно только его и услышал.       — Мне ты будешь полезна, если не будешь создавать новые проблемы и влезать в уже существующие, которых у меня и без твоего участия хватает, — голос Лидера стал несколько мягче, он как-то снисходительно смотрел прямо в глаза неофитки, которые своим цветом напоминали ему кофе, который он пьёт каждое утро у себя в квартире: сладкий и терпкий до скрежета на зубах.       — Так давай я…       — Я сказал нет, Мия. Услышь меня хоть раз в жизни. Это безумие, причём совершенно глупое и безрассудное.       — Я даже еще ничего не сделала, а ты уже говоришь, что это безумие, — на слова Эванс Эрик тяжело вздохнул, переводя взгляд выше светловолосой макушки.       — Тебя отправили на несколько дней к Стене, сидеть за компьютером и щёлкать пальцами по клавиатуре, а ты сбежала и пытала одного из изгоев. Думаешь, я после этого поверю, что у тебя в черепной коробке созревают идеи, подкреплённые здравым смыслом?       Именно сейчас Эрик почему-то вспомнил о том, как однажды Фор спрашивал его: «Никого не напоминает?» Теперь напоминает. Чёрт её подери. Теперь напоминает. Только вот далеко не Беллу, которую имел в виду Итон. А самого Эрика. И это было в разы хуже. Она была словно маленькой женской копией юного Лидера. Но этот огонь, который сейчас полыхал в её глазах, с тем раскладом, который имел Колтер, очень скоро погас бы. И не просто медленно потухая и вытягивая из юного сознания имеющийся энтузиазм, а выжигая все чувства намертво, оставляя лишь жалкую пародию на целесообразное существование. Хотел ли Эрик, чтобы Эванс испытывала что-то подобное? Конечно, нет. Только вот что-то ему подсказывало, что единственным способом этого избежать могла быть лишь ее принадлежность к другой фракции, что и так уже было невозможно.       — Если ослушаешься меня…       — Что? Из фракции вышвырнешь? — перебила девушка, тут же поймав на себе тяжелый взгляд.       — Больше никогда в жизни не смей меня перебивать, когда я с тобой разговариваю. И нет, не выгоню, но поверь, тебе совсем не понравится то, что будет тебя тут ждать.       ***       — Сегодня, — Эрик выложил на стол карту местности, на которой должна будет работать группа его Бесстрашных. — Сегодня в три часа ночи мы выдвигаемся в поселения изгоев. Каждый знает свою позицию и задачи. О проделанной работе, как всегда, сообщаете командирам подгрупп, а они в свою очередь будут докладывать мне обо всем происходящем. Только так и никак иначе. Никакого Макса, никаких других лидеров. Я — ваше непосредственное руководство. Если Старший будет требовать докладывать, сбрасывайте все на меня: «Все материалы у Эрика». Группа Альфа действует по плану, составленному Картером и Джоном. План принимаю полностью, будем вносить коррективы по мере необходимости, но пока так. С Омегой сейчас мы всë обсудим более подробно. Сейчас общая информация: забыли слова Макса о полной зачистке. Повторяю: я ваше непосредственное начальство. Нам нужно как можно больше информации. Кто-то пытается пролезть — нет приказа уничтожить. Сначала информация, потом все остальное. Этому не мне вас учить. О каждой мелочи тут же сообщать мне. Принято? — в ответ он услышал привычное «Так точно, Лидер», и, отпустив командиров одной группы, остался только с группой Омега, на которую и выпадала основная роль в предстоящей операции.       — Так вот кому по-настоящему доверяет Лидер — группа Омега, — сидящий всë это время неподалёку Фор, по-доброму усмехнулся, подходя к Эрику. — Всегда думал, что только Альфовцам.       — Я ведь не ты, Фор, я умею скрывать своих доверенных лиц, — один уголок губ Колтера дернулся вверх. Казалось бы, такой неуместный для шуток и взаимных подколов момент, но именно сейчас буквально на мгновение оба командира почувствовали ту атмосферу и легкость, которая окружала их всегда ранее, совершенно не мешая совместным операциям. Напряжение в воздухе постепенно ослаблялось и обстановка в целом становилась всё более привычная, с давно забытым спокойствием и уверенностью в том, что рядом плечо лучшего друга.       — Ну да, почти всегда, Эрик, почти, — Итон бросил многозначный взгляд на мужчину, который Лидер считал за секунду. Чëртов разведчик.       — Решил сумничать, что ли? Давай выкладывай план.       — В общем, большая часть группы будет работать по общему плану, но всë же с упором на поиск информации так, как вы умеете. Разведчиков вам много не надо. Это мои бойцы, которые будут вам помогать, — Итон подозвал к себе трех парней. — Крис, Джеймс и Сэм.       — Имена, как вы понимаете, не настоящие, так что можете назвать нас хоть Ниф-Ниф, Наф-Наф, Нуф-Нуф, — Бесстрашные обменялись рукопожатиями, представляясь.       — Сразу хочу предупредить, что ребята — профессиональные разведчики, а вы — профессиональные бойцы, — Колтер окинул взглядом свою группу. — В вопросах разведки вы делаете так, как вам говорят три поросенка, — мужчина усмехнулся. — Если Крис сказал, что нужно действовать тихо, как любовник в шкафу, когда неожиданно вернулся муж, значит действуем так, а не как обычно. Томас.       — Да почему я сразу?!       — Да потому что если где-то произошел незапланированный взрыв или выстрел, то это однозначно Шоу, можно даже не уточнять, — молодой человек закатил глаза, цокнув языком. — Что, хочешь сказать, что это не так?       — Но не всегда ведь.       — Ну да, не всегда. Всего лишь в семидесяти процентах, в остальных тридцати — Строптивая.       — Видишь, как тебе повезло, что так мало вариантов, — Томас широко улыбнулся, театрально выставляя грудь колесом.       — Заканчивай этот цирк. Ты меня услышал по поводу разведки?       — Да услышал я, услышал. Ты с нами едешь? — Да. В пять утра мы уже должны быть на месте. Всё по поводу разведки вам расскажет Фор.       — На самом деле, так как я остаюсь в штаб-квартире и мои выезды к Стене вообще не планируются, ребята вам всё покажут и расскажут, выдадут вам необходимое оборудование и объяснят, как действовать, сейчас, после этого собрания. Для начала нужно будет определить, кто, с кем и как именно будет работать, — Итон внимательно осматривал бойцов Эрика, прикидывая, кто из них мог успешно примерить на себя роль разведчиков.       — Особых изменений в распределении групп по нашей территорий в этом плане нет, практически всё так же, как было в крайней операции, все корректировки вы можете видеть здесь, на карте, — Эрик снова вернулся к карте, обращая внимание воинов на выделенные стратегические объекты. — Все нюансы с командирами мы уже разобрали, так что по всем вопросам смело к ним. Сейчас ко мне есть какие-то вопросы?       — Как мы поняли, изгои с какого-то перепугу вооружены до зубов, есть какая-то информация по поводу того, какое именно оружие они используют?       — Оружие практически такое же, как наше, поэтому должны быть готовы к жёсткому сопротивлению. Повторю: упор на информацию, стараемся захватывать группы изгоев и вытягивать из них любые данные. Но при возникновении смертельной опасности для всей группы, действовать жёстко. В таком случае ничего, кроме ваших жизней значения уже не имеет. Более важно, чем информация — наименьшее количество своих двухсотых. Ещё вопросы? Нет. Тогда все свободны. В три часа сбор на второй платформе.       ***       Какая ещё более дурная идея могла прийти в не менее дурную голову юной будущей Бесстрашной, чем пойти прямо в комнату Лидера в час ночи? Не успев толком ничего обдумать, Мия уже стояла напротив тяжёлой двери квартиры Колтера. Она уверенно постучалась, услышав, как этот стук эхом отдался от стен комнаты, однако никакого ответа не последовало, ни через минуту, ни через две, ни через пять. Тогда, сняв с себя чёрную куртку, девушка бросила её на пол рядом со стеной напротив тяжёлой металлической двери. Она села на неё, откинувшись на холодную бетонную стену. От лопаток по всему телу пробежались мурашки, заставив девочку вздрогнуть. Она прислонилась головой к стене, закрывая глаза и уходя в свои мысли.       Эрик безустанно твердит ей о том, чтобы она не лезла во всю эту грязь, что происходит сейчас вокруг. Но как она может не лезть туда, куда с каждым днём всё сильнее и сильнее затягивает его? В голове откуда-то появилась навязчивая мысль о том, что она обязательно должна проходить через всё то дерьмо, через которое проходит Лидер, как бы он этому ни противился.       Прошло около получаса, когда задремавшая девушка услышала тяжёлые шаги в другом конце коридора. Широкоплечая фигура Колтера медленно приближалась к уже поднявшейся на ноги блондинке.       — Я вот сейчас шутки юмора вообще ни разу не оценил, — его голос не звучал громко, но достаточно строго, чтобы Мия поморщилась от его напора.       — Мне как-то тревожно, — честно ответила она, поднимая прямой взгляд на Лидера не без опасения за его реакцию на её признание.       — Тревожно? — Эрик вздёрнул бровь и выпрямился, убирая руки за спину. — Это, по-твоему, уважительная причина для того, чтобы нарушать режим фракции?       — Это уважительная причина для того, чтобы прийти сюда, чтобы убедиться в том, что поводов для тревоги, по крайней мере, сейчас нет.       — Откуда ты такая на мою голову вообще свалилась? — мужчина зашёл в свою квартиру, оставляя дверь открытой. Неофитка проскользнула следом.       — Какая «такая»? — Эванс прошла внутрь, на большой балкон прямо за Эриком. Мужчина облокотился на перила, выпуская густой клуб пара в воздух. Погода стояла уже по-настоящему зимняя, хоть снега было не так много, и из-за перепада температур он чаще замерзал, покрывая тонким слоем льда дороги, но холод уже явственно ощущался: «минус» не позволял проводить много времени на улице без теплых вещей, заставляя кутаться в шарфы и зимние куртки. И вот сейчас, тут же продрогнув до самых костей, Мия пыталась согреться, пряча нос глубже в воротник куртки.       — Невыносимая, непослушная и своевольная, — Колтер через плечо глянул на ëжившуюся девушку.       — Сочту это за комплимент.       — Слышишь только то, что хочешь слышать.       — Это всë? — так и стоя в метре от Эрика, за его спиной, Эванс вздернула бровь. Слова мужчины её задевали. Возможно, впервые за все время во фракции, но действительно задевали. Такая неидеальная, совершенно не подходящая Лидеру Бесстрашия.       — Хочешь, чтобы я продолжил?       — Если есть, что еще добавить, давай, я слушаю. Сегодня прям день комплиментов. У меня что, день рождения? С чего такая щедрость на похвалу?       Эрик опустил голову, мотая ею из стороны в сторону.       — Ты совершенно не хочешь меня понять. Я не желаю тебе ничего плохого. Предупреждаю тебя последний раз, больше повторять не буду: не лезь. Иначе столкнешься с последствиями. И последствия эти будут даже не в моем лице.       — Но я действительно хочу помочь, — Мия подошла ближе к мужчине, цепляясь за железные перила своими ледяными пальцами. Медленно и осторожно, словно она касалась не бездушной металлической балки, а пыталась дотронуться до самого сердца Эрика.       — Единственный человек, которому ты должна и можешь помочь — это ты сама.       Оставлять строптивую одну в штаб-квартире на несколько дней было априори небезопасно. Как для нее самой, так и я для находящихся здесь Бесстрашных. Да и разговаривать с ней было бессмысленно. Угрожать тем, что он выгонит её из фракции? Глупо и бесполезно: они оба прекрасно понимали, что Эрик этого не сделает. В голове Колтера на мгновение даже проскользнула мысль взять её с собой - да, опасно, да, снова война, да, изгои - но так она хотя была бы под присмотром и у неё было бы меньше шансов и желания натворить каких-нибудь глупостей. Однако идею эту он тут же отбросил: у него не будет времени все время следить за тем, чтобы Эванс не покидала лагерь, а мысли о том, что она могла ещё и сбежать геройствовать, в конце концов свели бы Лидера с ума. Оставить всë, как есть. Пусть выбирается сама. Включившиеся вовремя хладнокровие и равнодушие подсказывали Эрику, что постоянное его вмешательство во все происходящее с неофиткой могло в итоге сделать только хуже. Ей нужно было ощущение одиночества, того, что никто кроме неё самой ей не поможет.       Девушка вздрогнула. То ли от резкого порыва ветра, то ли от холодной интонации Лидера.       — Ты замёрзла, иди возвращайся в общую спальню, — мужчина бросил короткий взгляд на блондинку, уловив в её глазах желание и ожидание того, что он одолжит ей свою куртку. Колтер тяжело выдохнул, разворачиваясь всем торсом к девушке. — Мия, я не нежный, заботливый мужчина, который скрывается за маской жестокости и равнодушия. Сказки не будет. И как в сказке тоже никогда со мной не будет. Так что заканчивай свое геройство и прекращай романтизировать всё, что твориться вокруг. Совсем скоро финальные тесты, сосредоточься на своих результатах и забудь о том, что вне штаб-квартиры что-то не так. А теперь иди отсюда, саботажник. Ещё полноценным членом фракции не стала, а чуть ли не преемником Старшего себя возомнила. Иди.