Верный враг

*** Разговор оставил после себя смешанные чувства, которые Вернон затруднялся четко для себя определить, и данное обстоятельство его все же несколько раздражало. Раздражало собственное курьезное воодушевление при виде вполне ожившего неугомонного «белки». Раздражало фактически ликование, испытываемое вместо привычно разгоняющей по жилам кровь закономерной здоровой злости во время пикировок с одноглазой занозой. Злости особенно не хватало. Без нее было непривычно пусто и неловко, будто впервые на великосветском приеме, - не знаешь, куда деть руки без оружия у пояса и мысленно хватаешься хотя бы за то, что другое, не менее знакомое и испытанное, все-таки припрятано в рукавах и готово к действию. С наслаждением ненавидеть можно было сильного, нахального, язвительного и сражающегося Иорвета, это придавало уверенности и надежности миропониманию. Но Иорвет избитый и потухший, затравленно бьющийся под тобой - вызывал только неконтролируемую жалость и бессознательное желание утешать. Спасала лишь основанная на опыте твердая убежденность, что как раз последнего делать ни в коем случае нельзя. Воспринято такое поползновение может быть исключительно как очередное унижение, которое запросто доломает остатки того, что пока еще каким-то чудом держится. А следом за сочувствующим одобрением того факта, что упрямая гордость aen Seidhe действительно еще держится, исподтишка, должно быть, откуда-то из глубин профессиональной чести Роше, выползало и наваливалось на него грязным сугробом, душило и отзывалось в сознании муторным похмельем осознание того, что он не просто пообещал отпустить бандита, чья морда приколочена на листовках на каждом столбе и заборе от всея Севера до сучьих нильфов... (Удивительное единодушие, да, бывает, оказывается, и такое.) Но и то, что он сам, Вернон Роше, командир, спец и далее по списку, - все-таки за всеми своими тяжкими размышлениями, между прочим, уже лично активно ищет для долбаного эльфа хотя бы рубашку, штаны и сапоги. Сумасшествие. Ну, ведь не голышом же его Геральт поведет, в конце концов! Да и затрагивать лишний раз знание, почему посреди лета, в нестерпимую жару, несмотря на неприкрытые бинтами раны и ссадины, одноглазый при первой же возможности старательно закутался в колючее, как дерюга из-под силоса, солдатское одеяло, – не хотелось от слов «совсем» и «никогда» примерно до бесконечности. Хотелось напиться, зверски, до розовых троллей перед глазами. Одна беда, в отличие от развеселого любвеобильного Лютика, или того же Геральта, которого выпивка делала расслабленно добродушным и податливым на сумасбродства, Роше спиртное при самом лучшем раскладе вгоняло в черную меланхолию, а обычно и вовсе его состояние называлось «не влезай, убьет». Помнится, в прошлый раз именно ведьмаку он паскудную рожу бить и полез, зацепившись на ровном месте. Так что не имело смысла усугублять и без того хреновое настроение. Что ж, завтра можно будет обо всем забыть и сосредоточиться на своих ближайших служебных задачах, наконец выбросив до поры из головы навязчиво поселившуюся там «белку». А пока Вернон с пользой проводил время – роздал текущие указания, подкорректировал планы на следующий день, погавкался с Бьянкой, чтобы не совалась не в свои дела, а исполняла приказы начальства, даже если этому начальству взбредет в голову распорядиться остроухого головореза с ложечки кормить и задницу ему подтирать. Накурился почти до тошноты. И с нескрываемым удовольствием осчастливил Геральта отведенной ему ролью, отбив ведьмака в сторонку от не в меру любопытного барда. Сказать, что Геральт удивился, значило скромно промолчать. Мимика у ведьмака не слишком выразительная и морду кирпичом он держит как никто, однако смотрел Белый Волк на командира «Полосок» так, будто Роше вдруг принялся проповедовать ему во славу Пророка Лебеды. Учитывая, что фисштех тот принципиально не переносил, был трезв и так далее… - Роше, а тебя никакие необычные ощущения не беспокоят? – с тактичностью матерого риггера посреди канализационной клоаки заботливо поинтересовался ведьмак. - Другие странные фантазии, сны, видения? Не припоминаешь в ближайшем прошлом непонятных рун, убиенных жрецов, бесноватых баб, которые могли тебя наградить проклятьем? Ты в эльфийских руинах ни в какие таинственные круги не вступал? - Геральт, - рыкнул не оценивший ни его рвение, ни чувство юмора Вернон, - В тех гребаных эльфьих камнях вступить получилось бы только в эльфье же дерьмо! Я серьезен как девственный почитатель розочек у алтаря Вечного Огня! И да, за эту маленькую просьбу я тебе даже заплачу в пределах разумного. - Спасибо, Флотзам неплохо поправил мой бюджет, - в глубокой задумчивости отозвался ведьмак. – Только ответь на вопрос, на хрена тебе это надо? Такой момент Вернон тоже продумал заранее, поэтому ответил не замешкавшись: - Сраная политика, ведьмак. Ты не зря ее так не любишь, – и, на скептический взгляд кошачьих глаз, неохотно пояснил дальше. - Ради своей страны я пойду на все. Если потребуется, даже на договор с Эмгыром, чтоб его матушку гуль отпер в полнолуние. А сейчас, особенно после смерти Фольтеста, опасно допускать усиление Каэдвена. Пусть Кабан резвится здесь, в Аэдирне, вместе с сопливым наследником Демавенда и прочими Девами, нам для «счастья» хватит и Радовида с супругой. Роше развернулся и прямо посмотрел на ведьмака, усмехнулся жестко. - Не стоит делать морду тяпкой, Геральт. У тебя плохо получается. Чтоб ты знал, я советовал Фольтесту быть с тобой осторожным, потому что там, где ты, - обычно разверзается огромная, сука, яма первостатейного вонючего говна. Может и без подробностей, но я знаю, что ты за глаза и за уши во всех интригах этого мира. Мне положено это знать. Цени, я тебя о них не спрашиваю, не принуждаю, а прошу практически как друга помочь. - У тебя хреновое понятие дружбы, Роше, - Геральт больше не шутил. - Какое есть, ведьмак, - пожал плечами Вернон, - ты тоже ведь слышал про верного Темерского Пса. Но мы обсуждаем не меня. Ты не хуже меня знаешь, что как бы мне ни хотелось обратного, Иорвет – не просто бандит, он ИМЯ. После Цинтрийского мира эта остроухая падла не просто выжила, он собрал остатки скоя*таэлей и завербовал новых. По сравнению с ним, Яевинн, которому ты, по слухам, помогал под Вызимой перед мятежом, - романтическая овечка на лугу с ромашками, - тоже воняет, но вреда не так много. - И ты почему-то хочешь его отпустить со всеми почестями, – напомнил с прищуром Геральт. - Хенсельт с армией, - проникновенно обратился к нему Вернон, перечисляя, - аэдирнский наследник, Драконоубийца, сучьи чародейки, нелюди всех мастей… Как раз только «белок» и не хватает! Пусть они займут друг друга, пока я ищу убийцу своего короля и охраняю трон для его детей! - Кто бы мог подумать, - ошарашенно протянул после долгой паузы подрастерявший боевой настрой ведьмак, - да ты законченный идеалист, Роше! - Сказал мне спаситель стрыг и трепетных эльфийских дев с горящей башни, - многозначительно сообщил в пространство Вернон. Геральт хмыкнул и поправил перевязь – с мечами он, похоже, не расставался даже в клозете: - Я согласен, Роше, - он обозначил резкий кивок и мерзко ухмыльнулся. – Я понял… До вздохнувшего было с облегчением темерца донеслось запоздалое: - … без него тебе просто будет скучно жить, «Синие полоски"! Блядский ведьмак!