***
Несмотря на постоянно присутствующий страх не угодить Джеку, что закончилось бы плачевно, Рис, как правило, с предвкушением ждал отчетов перед Джеком. Главным образом потому, что только тогда ему позволялось находиться на этаже для руководства с высоченными куполообразными потолками, до абсурдного роскошной обстановкой и настолько шикарной мебелью, что Рис искренне боялся трогать тут что-нибудь, опасаясь сломать. Но когда Рис прошел в частную приемную, где была назначена его встреча с Джеком, его поприветствовал вид, от которого весь энтузиазм улетучился, подобно крови, высосанной пиявкой из раны. Сначала Рис вообще не понял, что происходит. Джек сидел на мягком кожаном кресле, сжимая подлокотники так, словно это был его трон, а какая-то женщина удерживала его руками, не позволяя встать. Под ее обтягивающей одеждой прослеживались контуры стройного мускулистого тела, а над линией джинсов виднелась загорелая кожа. Если у Риса и оставались еще какие-то сомнения касательно ее навыков, гордо выставленный на обозрение пистолет в кобуре полностью их развеял. Она прижимала палец к основанию шеи Джека, и Рис принял бы это за угрозу, если бы не лицо Джека. Это выражение лица Рис привык видеть лично, за закрытыми дверьми. Женщина наклонилась к лицу Джека, а руки того удобно расположились у нее на талии, и Рис оторвал взгляд за долю секунды до поцелуя. Стук сердца так громко отдавался у него в ушах, что почти заглушал звуки, с которыми влажные губы неприлично долго сталкивались с языком и зубами. В груди у Риса было холодно и пусто, словно из него что-то вырезали. Его руки сжались в кулаки. Внезапно этаж для руководства оказался последним местом во вселенной, где он хотел быть. Джек что-то прошептал женщине, когда та наконец отстранилась, так тихо, что Рис не расслышал. Пару секунд спустя она неторопливой походкой прошла к выходу, поправляя потрепанную ковбойскую шляпу на макушке. Угловым зрением Рис заметил, что, проходя мимо него, женщина приветственно приподняла широкую шляпу, но, поддавшись порыву, из вредности проигнорировал ее. Рис дождался, пока закроется дверь, после чего наконец подошел к Джеку, который выглядел полностью довольным собой. Не сумев удержаться, Рис спросил: — Кто это вообще была? Она явно не из Гипериона. — Ага, и не говори. У нее, наверное, яиц больше, чем у 99% работающих здесь пижонов, — усмехнувшись, ответил Джек. Он встал с кресла и с громким стоном потянулся, после чего продолжил: — Это… давняя подруга. Знала меня еще тогда, когда я сам себя не знал. — Эта загадочная фраза сопровождалась не менее загадочным смешком. Его ответ только сильнее разжег огонь глубокой иррациональной обиды внутри Риса. Не то чтобы он не знал, что Джек много с кем спит. Черт возьми, да у него это, считай, на лбу было написано каждый раз, когда он являлся на их встречи, буквально излучая секс и чужой запах. Но просто подозревать — это одно; когда это подозрение так дерзко подтверждается — настолько, что они чуть ли не представление устроили — это совсем другое. Подстегиваемый глупым порывом злости, Рис раздраженно бросил: — Да, вы двое казались весьма близкими. Ты со всеми такой дружелюбный? Лицо Джека переменилось, и Рис инстинктивно отступил на шаг назад, опасаясь худшего. В конце концов, Джек был совершенно непредсказуем даже в хорошем настроении. Но затем Джек наклонил голову, разглядывая Риса так, словно тот был цирковой зверюшкой, исполнившей забавный трюк. — Эй, — протянул он, медленно растягивая губы в ухмылке, — ты, часом, не ревнуешь тут, а, Риси? Рис побледнел, брякнув первое, что пришло ему в голову: — Чего? — О боже, ты ревнуешь. — Джек, сотрясаясь всем телом, зашелся смехом, приобретающим все более истеричные нотки. Рис скрестил руки на груди и уставился в пол, покраснев настолько, что жар добирался до ушей. В такие моменты он жалел, что тоже не носит маску. — О-о-о, не делай такое лицо, — насмешливо проворковал Джек, наконец успокоившись, и развратно ухмыльнулся. — Не волнуйся, детка, секс с тобой все еще лучший на Гелиосе. — Джек подчеркнул сказанное, снисходительно шлепнув Риса по заднице, настолько сильно, что тот аж подпрыгнул. Рис непроизвольно сразу сфокусировался на словах «на Гелиосе» и том, что под этим подразумевалось. Он задумался, сколько еще (вероятно, безмерное множество) других было на Пандоре или Элписе или в других галактиках. Холод в груди только усилился при этой мысли. Злой на себя и в особенности на Джека, Рис резко раскрыл ЭХО-экран, и в паре сантиметров от лица Джека возник голографический график. — У меня недельные показатели производительности после нашего последнего апгрейда серверов. Ты будешь слушать или нет? Улыбка Джека медленно померкла. — Риси, Риси, Риси. Какой же ты скучный. — Несмотря на свое заявление, Джек снова опустился в кресло, махнув рукой в сторону графика. — Раз уж тебе так не терпится, я полагаю, у тебя для меня только хорошие новости? И это были по большей части хорошие новости. Периодические атаки Даля продолжались, как часы, но несмотря на поразительную точность, с которой хакеры атаковали слабые места их системы безопасности, сдерживать их стало намного легче. Когда Рис закончил, Джек с довольным видом похлопал его по спине. Рис должен был гордиться собой. Вместо этого он был взбешен.***
Пребывая после встречи с Джеком в крайне мрачном расположении духа, Рис решил до конца дня сдаться на милость хандре. Он как раз направлялся в одно из лучших кафе на нижних этажах Гелиоса, надеясь утешить себя самым большим и сладким латте, который только можно достать (и еще со взбитыми сливками сверху, потому что с чего бы и нет — кого еще ему пытаться впечатлить?), когда едва не влетел лицом в широкую грудь высокого незнакомца. Рис рефлекторно отскочил назад и принялся бормотать извинения, но замолчал на полуслове, осознав, что этот человек на самом деле не был для него незнакомцем. — Эйден? Мужчина посмотрел на него расширившимися ясными глазами все того же оттенка голубого, как летнее небо на Эдене-5. — Рис? Глаза Эйдена раскрылись еще шире, а на его лице расцвела самая искренняя и беспечная улыбка из всех, что Рис видел за последние месяцы. — Обалдеть! Это и правда ты! Я тебя почти не узнал со всеми твоими… новыми дополнениями. — Он указал на кибернетическую руку. — Весь в цветах Гипериона. Рис легонько провел живой рукой по хромированной обшивке, внезапно застеснявшись того, как выглядит его рука в сочетании с костюмом: все в цветах Гипериона. Да он, наверно, был похож на маскота. — Ну да. Я не шутил, когда говорил, что отдам руку за работу в Гиперионе. Рис улыбнулся от того, что его давний друг все равно рассмеялся в ответ на его (определенно дурацкую) шутку. Даже несмотря на то, что время и расстояние заглушили воспоминания былых дней, оставив от них только перемешанные проблески в памяти, похожие на разбросанные кусочки паззла, его смех казался таким знакомым. Рис не сказал бы, что внешность его друга сильно изменилась: тот по-прежнему был на зависть крепко сложен; его бронзовая кожа по-прежнему необъяснимым образом сохраняла шикарный загар даже в открытом космосе; да и в целом, он по-прежнему отлично выглядел. Рис тут же пожалел о своем пристрастии к мороженому и поглощении кофе литрами, молясь всем богам, чтобы ничего из этого на нем не отразилось. — Так что ты делаешь на Гелиосе? — начал он как можно беспечнее. — Разве тебя не направили на Тантал после выпуска? Улыбка Эйдена едва заметно дрогнула. — Да, насчет этого. Я неплохо там поработал с год, пока… — Он слегка оттянул ворот своего свитера, демонстрируя круглый шрам размером с монету в районе ключицы, напоминающий пятно на гладкой чистой коже. — Вот что забавно: когда находишься в потрепанных войной регионах, сам тоже становишься немного потрепанным. — Он коротко безрадостно усмехнулся. — Теперь я решил сбавить обороты и устроиться медицинским помощником. Рис невольно нахмурился, про себя подумав, не прыгнул ли его друг из огня прямо в полымя. На первый взгляд Гелиос совсем не был похож на разоренные земли Тантала, но под холеной сияющей оболочкой скрывалось самое настоящее поле боя — хотя и ведущее войну совсем по другим правилам. — Итак, — бодро произнес Эйден, отважно пытаясь разрядить обстановку, — а что насчет тебя? Стоил Гиперион того, чтобы отдать за него руку? — О, ты знаешь, — ответил Рис, замечая, как на губах появляется самодовольная улыбка, — учитывая, что я сейчас начальник информационной безопасности, я бы сказал, что да, стоил. Рис выпятил грудь, чувствуя волнами исходящее от Эйдена неподдельное восхищение. Да, Рис бесстыже наслаждался этим, но он рассудил, его самолюбие это заслужило после нанесенного ему сегодня ущерба. — Это потрясающе! То есть, вау, мне вообще разрешается говорить с такой крупной шишкой как ты? — Эйден поиграл бровями, вызывая у Риса неподдельный смех. — Ради тебя я сделаю исключение, — ответил он, ощущая, как приятно разливается в груди тепло. — Я как раз собирался заскочить в кафе перед собранием. Хочешь составить компанию? Они пришли в отличное кафе в центре героизма, и Рис решил отказаться от латте в пользу чашечки вкусного и полезного ромашкового чая. Оставшееся свободное время Риса они провели за обсуждением тех месяцев, что Эйден уже провел на Гелиосе, и в итоге снова вернулись к теме высокой должности Риса. — Как там вид из твоей башни из слоновой кости? — с дразнящей улыбкой спросил Эйден. — Красавчик Джек хоть иногда удостаивает тебя своим присутствием, или для тебя он такой же недостижимый, как и для всех остальных? — Я встречаюсь с ним время от времени, — осторожно ответил Рис. Он отхлебнул чая, с долей веселья наблюдая, как брови Эйдена взлетели вверх. — Серьезно? Ого. И как оно? — Ужасающе, если у него не задался день. Занимательно, если задался. — Рис предпочел не уточнять, насколько «занимательными» порой были их встречи. Он сдержался, чтобы не нахмурится, когда в памяти всплыла их сегодняшняя встреча. Прогнав эти мысли, он сосредоточился на Эйдене, который рассеянно уставился в свою чашку кофе. — Да, могу представить. — Он наморщил лоб, задумчиво опустив взгляд, и добавил: — Вообще-то, нет, не могу. Верхние этажи Гелиоса мне кажутся совершенно иным миром. — В каком-то смысле так и есть. Я был на куче «элитных» вечеринок — на тех, на которые действительно приходят руководители, — и все равно это все кажется несколько невероятным. — Рис поднес чашку к губам, но внезапно замер, когда ему в голову пришла идея. — Слушай, — сказал он, напугав своего друга резким повышением голоса, — вообще, в пятницу будет вечеринка в честь завершения года. И мне пока не с кем идти, так что… Рис замолчал, оставляя негласное приглашение висеть в воздухе. Он запоздало осознал с долей смущения, что это напоминает свидание, но если Эйден и заметил, он не подал виду. — Это будет нормально? — неуверенно спросил Эйден, хотя лицо его просветлело. — Взять с собой какого-то салагу вроде меня, я имею в виду. — Все должно быть в порядке. Главное не смотри никому в глаза, а то они тебя учуют. — В таком случае я просто весь вечер не буду сводить с тебя взгляда. — Эйден рассмеялся, и этот смех можно было бы счесть почти беспечным, если бы не некоторая хрипотца в его голосе. Рис сделал еще глоток чая, пряча счастливую улыбку, грозящую расползтись на лице. Внезапно этот день стал намного лучше. Рис сделал мысленную пометку потом извиниться перед Воном за то, что отдал его приглашение другому. Он поймет. Наверное.***
Рис вернулся домой с работы в свое обычное время — ровно в девять вечера. Стоило ему закрыть дверь, он тут же ощутил знакомое тепло в районе виска, и вскоре его позвал такой же знакомый голос: — Рис? — В ее тоне прослеживались озорные нотки, которые обычно предвещали вопрос — и, вероятно, смущающий. Рис выдохнул в притворном раздражении, но улыбка на губах выдавала его истинные чувства. — Ой-ой. Что на этот раз? Снова будешь допрашивать меня насчет моих носков? — Он скинул левый ботинок, демонстрируя нелепый веселый носок пастельного цвета. — Нет. Это куда интереснее этих твоих забавных носков. Рис прошел в просторную гостиную в своем пентхаусе, развязывая галстук, и беспечно бросил его на диван. В какой-то момент вечерние разговоры с ИИ стали частью его рутины, и теперь день казался неполным без этого приятного голоса в голове. — Ну и? — спросил Рис, неуклюже плюхаясь на диван. — В чем дело? — Откуда ты знаешь Эйдена? — наконец задала вопрос Ангел, чуть не путаясь в словах от волнения. — Я видела, как ты с ним сегодня разговаривал. Рис хотел было спросить, откуда она знает Эйдена, но понял, что ответ был очевиден. Ангел фактически сама была Гелиосом. Разумеется она знала Эйдена — и буквально каждого на этой станции. Вместо этого он спросил: — Ты следила за мной? — Мне просто было любопытно. Вы двое, кажется… близко знакомы. — Рис поборол желание любя посмеяться над ее настолько девчачьим хихиканьем. Порой разговор с Ангел напоминал сплетни с девочкой-подростком. — Мы вместе учились в колледже. Ничего такого не было, но мы… встречались пару месяцев. — Если это можно было так назвать. Более точным описанием было: они какое-то время трахались без обязательств, пока Эйден пытался забыть своего бывшего. Не то чтобы Рис когда-нибудь стал бы это так описывать, и уж точно не Ангел. — Вы встречались? У нее был настолько потрясенный голос, что Рис не мог слегка не обидеться. — Ну да. В это действительно так сложно поверить? Она помычала, словно раздумывая. — Не то чтобы сложно. Это просто неожиданно. Я хочу сказать, он совсем не похож на Джека. — Не то слово, — фыркнул Рис. Если Эйден был весенним ветерком, то Джек был ураганом. Но в глазах Риса решающим различием между ними было то, что Эйден его еще не вывел из себя, как это сегодня сделал Джек. — Значит, — медленно и нерешительно произнесла Ангел, словно ступая на запретную территорию, — такие, как Джек, тебе… обычно не нравятся? Рис усмехнулся. Ангел редко спрашивала про его отношения (или их подобие) с Джеком, но когда такое все же случалось, она всегда очень осторожно подбирала слова, будто боялась в принципе поднимать эту тему. — Не совсем. То есть, я сомневаюсь, что такие, как Джек, вообще есть. Но, думаю, кое-что в нем мне также нравилось и в других мужчинах. Рис пожалел о сказанном, как только слова слетели с языка. Как и предсказывалось, Ангел неминуемо невинно спросила: — Например? — Что заставило Риса действительно задуматься, что ему нравилось в Красавчике Джеке. — Не знаю, — запинаясь, пробормотал Рис, пытаясь как-нибудь увильнуть от ответа. Когда стало понятно, что Ангел только продолжит расспросы, он наконец раздраженно ответил: — Я не знаю, наверное, мне нравятся мужчины старше меня? Особенно те, у кого тонны власти и обаяния и которые, возможно, довольно высокомерные, и я знаю, что это звучит ужасно, но мне это нравится. — Он замялся, борясь со смущением, все еще отказываясь верить, что вслух признается в подобном. Прежде чем Ангел могла что-то сказать, Рис сделал глубокий вдох и выдавил из себя остаток своего признания. — И в особенности с Джеком это что-то вроде упоения властью, понимаешь? В смысле, осознание, что я способен… удовлетворить кого-то настолько, эм, настойчивого и требовательного… возбуждает. М-меня. Рис захлопнул рот, пока не наговорил чего-нибудь еще. Последовавшее молчание было ровно настолько долгим и неловким, как он и предполагал. Затем, наконец: — Фу. Рис поджал колени к груди и спрятал раскрасневшееся лицо в мягких диванных подушках. — Эй, ты сама спросила. — Да. И больше никогда этого не сделаю. Рис закатил глаза, зная, что Ангел увидит это через его импланты. — Понятно. — Хорошо. Хотя в твое оправдание скажу, что Джек ничуть не лучше. За исключением тебя, все парни, с которыми… он был, были ужасны. — Она хихикнула, а затем сказала с явно прослеживаемым осуждением: — Так что по крайней мере вы с ним разделяете отвратительный вкус в мужчинах. — Погоди, — сказал Рис, неохотно заинтересовавшись. — Сколько вообще парней у него было? — Затем он сразу же передумал и закрыл руками уши, спустя секунду осознавая, что заглушить голос Ангел это никак не поможет. — А вообще, забудь. Я не хочу знать. — Тебе правда не о чем волноваться, — сухо ответила она тем голосом, который использовала только когда критиковала Джека. — Я не преувеличивала, когда говорила, что они все были ужасными. Думаю, даже сам Джек это понимает. — Она тяжело вздохнула, и для такого молодого голоса она звучала слишком уставшей. — Последний парень, с которым он был, — Джейсон, вроде — был одним из худших. Он был самым настоящим му… — Она резко замолчала и кашлянула. — Самым настоящим козлом. Закончилось это плохо, как ты можешь догадаться. Рис решил не обращать внимания на пугающий намек на судьбу Джейсона и вместо этого ухватился за слово, которое Ангел не решилась произнести. Это была странная привычка, и Рис все гадал, откуда растут ноги. Она сама к этому пришла или ее так запрограммировали? — Знаешь, — усмехнулся Рис, — ты можешь ругаться в моем присутствии, если хочешь. Уверен, я это выдержу. Последовала долгая пауза, и только Рис собрался позвать Ангел по имени, она тихо-тихо сказала: — Он был… мудилой, — прошептала она, прямо как ребенок, впервые произносящий ругательное слово. Рис закусил нижнюю губу, но, несмотря на все усилия, все равно не смог сдержать смех. Он прикрыл рот ладонью живой руки, пытаясь заглушить его. — Эй, — упрекнула его Ангел, — не смейся надо мной. — Рис не сомневался, что, если бы у нее было лицо, она бы наверняка надула губы. В конце концов их разговор свернул на более обыденные темы: какой напряженный у Риса был график на следующие пару недель, непонятное чувство юмора Грузчика (тот как-то пошутил над галстуком Риса — кто вообще так делает?) и множество странных и даже скандальных сцен, которые Ангел ежедневно наблюдала. Рис сам не заметил, как его глаза начали закрываться. Сон на диване стремительно превращался в плохую привычку, но после долгих разговоров с Ангел Рис зачастую был настолько уставшим, что ему лень было тащиться в спальню. Он уже проваливался в сон, когда заметил, как свет постепенно потускнел, а затем полностью выключился сам по себе. Рис улыбнулся и сонно пробормотал благодарность в пустоту комнаты, после чего наконец заснул.