***
Очнувшись, Рис увидел ясное небо, усеянное звездами, а где-то вдалеке тенью висел Гелиос. Слабый, но прохладный ветерок, пробирающийся под одежду, привел Риса в чувство. Он уловил неподалеку механическое жужжание. Аккуратно перекатившись набок и поморщившись от протестующе вспыхнувших болью новых синяков, он увидел Грузчика, прислонившегося к булыжнику. Бот скованно помахал ему. 「ПРИВЕТ」 Рис нахмурился, решив не отвечать. Сонливость постепенно отступала, и к нему начали возвращаться воспоминания. Он вспомнил неестественное спокойствие, которое он испытывал, стоя на коленях на полу, и как его прервал оглушительный грохот и внезапная вспышка жара. Осколки шрапнели от взрыва потрепали одежду Риса, но, судя по громким крикам, большую часть урона на себя приняли его противники. Майю отбросило назад, и в полете она сбила с ног Лилит. Рис смотрел, как они обе повалились в кучу, и в голове у него что-то щелкнуло — вспышка электричества, побуждающая его к действию. Он вскочил на ноги и, игнорируя отчаянно пульсирующую боль в голове, побежал к выходу, прочь от сирен и мигающих красных огней. Каждый его шаг по металлической решетке отдавался эхом поверх все не прекращающегося воя сигнализации. Рис уже почти добрался до лестницы, когда снова вернулось чувство невесомости, а с ним и сокрушительная неподвижность. Он плавно взмыл вверх и завис над землей, словно паря на облаке. Из такого положения он с трудом видел творящийся внизу хаос: он заметил, как вспыхнул огнем воспламеняющийся грузчик, а спустя несколько секунд его оторванные части тела встали на место, словно намагниченные. Сквозь шум стрельбы до Риса донеслись ругательства Лилит, раздражение которой усиливалось с каждым ботом, которого она не успевала прикончить. Дробь выстрелов переросла в сплошной шум, настолько громкий, что Рис не услышал мерного дребезжания двигателя. Звук сопровождался тихим свистом, как будто что-то летело к нему со скоростью ветра. Если это был реактивный грузчик, Рис молился, чтобы тот узнал в нем союзника. Чувства вернулись к нему ровно в тот момент, когда он начал падать обратно на землю, а резкий порыв воздуха заглушил весь шум. Рис приготовился к удару, который случился раньше и оказался мягче, чем Рис ожидал. Ветер переменился и теперь дул ему прямо в лицо. Рис распахнул глаза, и его взору предстал знакомый красный глаз. 「ЧТО БЫ ТЫ БЕЗ МЕНЯ ДЕЛАЛ?」 На лице Риса медленно расползлась улыбка, и он закинул здоровую руку на плечи роботу. Он рискнул бросить взгляд вниз, и, помимо головокружительной высоты, он также осознал, что у Грузчика отсутствовала вся нижняя часть туловища. От него остался только летающий торс — и даже так он все равно каким-то образом умудрился спасти жизнь своему другу. Заметив, как далеко они отлетели — Бункер уже казался лишь серебряной точкой вдалеке, — Рис ослабил объятие. — Нам надо повернуть назад. Ангел по-прежнему заперта там. 「Я ОБЕЩАЛ АНГЕЛ ЗАЩИТИТЬ ТЕБЯ. Я НЕ ХОЧУ НАРУШАТЬ ЭТО ОБЕЩАНИЕ」 Рис открыл рот, но не смог выдавить из себя ни единого возражения. Он смотрел, как скрывался из виду Бункер, а травяные угодья постепенно уступали место прилегающим к ним обширным бесплодным пустошам. Рис откинулся на Грузчика, бездумно разглядывая простирающиеся во все стороны песчаные дюны. Впервые со времен детства он молился. Видимо, в какой-то момент он задремал, и Грузчик решил сделать привал на безымянном утесе с видом на пустыню. Песок мерцал в ночи, отражая небо. Рис зачерпнул пригоршню, глядя, как песчинки просачиваются сквозь пальцы. Он пытался связаться с Джеком, но тот не ответил. Тогда он подумывал позвонить Ангел, но решил вместо этого отправить ей сообщение: пожалуйста, скажи мне, что с тобой все в порядке Рис свернулся клубочком, уткнувшись лицом в колени в ожидании ответа. Он чуть было снова не заснул, но встряхнулся, отгоняя сон, как только почувствовал у виска легкое тепло, настолько слабое, что он мог бы и не заметить, если бы не ждал его. — Ангел! Грузчик отвернулся от него, жужжа глазом, и сфокусировался на окружающем пейзаже. Он поднялся на руках и отошел к скале чуть подальше, даруя Рису некое подобие уединенности. — Ангел, ты цела? Что случилось? — Долгое время Рис слышал только медленное тяжелое дыхание. С каждым вдохом Ангел делала большие глотки воздуха; если бы ее вдохи не были такими размеренными, Рис бы подумал, что она задыхается. — Ангел? — Я здесь, — ответила она, и ее голос как-то странно прерывался. Она что, всхлипывала? — Я в порядке. Они… Они меня не тронули. Слова Ангел никак не облегчили тяжесть в груди Риса; более того, ее заверения только усугубили его подозрения. Он с нарастающим беспокойством отметил, что Ангел решила говорить без видео. — Камеры работают? Я хочу тебя увидеть. Ангел снова затихла. До Риса долетел шум на заднем фоне, и он прислушался, пытаясь понять, что это за звуки. Он узнал голос Джека, который кричал что-то вдалеке, и все внутренности у него скрутились в тугой узел. Рис не разобрал слов, но голос у Джека был хриплый, как будто кричал он уже долго. — Ангел… — начал Рис, но его тут же прервали. — Спасибо, Рис. Я… Я так рада, что была частью твоей жизни. Спасибо тебе за то, что всегда находил время поговорить со мной, даже несмотря на то, что вечно был занят. И за то, что старался навещать меня, и за все твои подарки, и просто… за все. Ты и не представляешь, как много это все для меня значило. Спасибо. Прости, что не говорила это так часто, как следовало. Мне жаль. — Ее голос перешел в шепот. Рис молча слушал. В голове у него стучала тупая боль, а внутри все переворачивалось. К горлу внезапно подступила тошнота. — Какого черта происходит? Почему ты все это говоришь? — На заднем фоне послышался сочащийся отчаянием крик Джека: — …не приближайтесь к моей дочери, чертовы!.. — Прошу, береги себя, Рис. Мой… Мой отец позаботится о том, чтобы ты смог вернуться. Обещаю. — Не говори мне беречь себя, когда это ты сейчас… — Рис вытер бегущие по щекам дорожки слез. Глаза щипало. — Ты же все еще можешь сбежать, правда? Почему ты так говоришь? Присутствие Ангел у его виска моргнуло, как перегорающая лампочка. Рис прижал пальцы к нейронному порту, и к теплу Ангел добавился жар от его рук. — Долгое время я не думала ни о чем, кроме побега. Мне… Мне казалось, что я не контролирую ничего в своей жизни, я ощущала себя рабыней моего отца. Но теперь у меня есть выбор. И я не собираюсь убегать от него. Раздался оглушительный взрыв, а следом — грохот камней, обрушивающихся на металлическую плитку. Сквозь шум пробился голос Лилит, предвещающий град выстрелов. У Риса сжалось сердце в груди, и с каждым новым звуком его все сильнее охватывал страх. — Пожалуйста, Ангел… — Прощай, Рис. Я… В следующую секунду она исчезла, словно ее вырвали у него из рук. Кожа под пальцами Риса была холодной. Он сидел, не в силах пошевелиться и в шоке раскрыв рот. Раз за разом он прокручивал в голове их разговор, пока слова не перестали нести в себе смысл. В конце концов Рис, шатаясь, поднялся на ноги и, словно в трансе, подошел к Грузчику. Он молча обвил его рукой за шею и уткнулся лицом ему в плечо, а на щеках у него подсыхали слезы. Они вместе вернулись обратно к Бункеру. Пустыня вокруг них хранила мертвенную тишину.***
Воздух вокруг Бункера казался тяжелым, а навстречу им тянулись клубы дыма. У входа теперь стоял отряд боевых машин, и на капоте каждой блестела в темноте яркая буква «H». При виде знакомой эмблемы в Рисе вспыхнул огонек надежды — но он погас в момент, когда Рис заметил околачивающегося возле входа в Бункер Джека. Тот повесил голову, сгорбившись и закрывая собой сверток у него на руках. Рис подошел к нему на негнущихся ногах. Из ткани выскользнула тонкая безвольная рука, покрытая знакомой цепочкой татуировок. Рис отрешенно подумал, что впервые видел Ангел с закрытыми глазами. Она казалась умиротворенной и освобожденной от своего бремени. Джек же, наоборот, выглядел так, будто сражался сам с собой, на его лице боролись за превосходство пять разных эмоций — и ни одна из них не была положительной. Даже через маску проглядывали пролегшие от стресса морщины, делая его внешне более старым и уставшим. Приблизившись, Рис задел ногой камушек, и Джек моментально дернулся в сторону, оскалившись и крепче прижав Ангел к груди. В следующую секунду его враждебность уступила место целому ряду быстро сменяющихся выражений лица: сначала — удивление, затем — сожаление, а потом — что-то сродни стыду. Джек расслабил хватку, позволяя Рису получше взглянуть на Ангел. Она была неестественно неподвижной, хотя никаких видимых ранений у нее не было. Рис протянул дрожащую руку и невесомо коснулся ее щеки тыльной стороной пальцев. Все с той же отрешенностью он отметил, что только что впервые дотронулся до нее. Кожа у нее была холодная. — Она билась до последнего, — слегка подрагивающим голосом сказал Джек. — Задала им жару. Даже ухитрилась забрать с собой одного из искателей хранилища. А Лилит, — из уст Джека это имя больше напоминало рычание, — теперь у нас. И все это благодаря моей Ангел. В ней всегда был дух воина. На последнем слове у него сорвался голос, а лицо исказила гримаса. От того, с какой гордостью он это говорил, у Риса скрутило живот. Ему что, должно было стать легче от осознания, что она убила искателя хранилища? Какое это имело значение? Вообще хоть что-нибудь сейчас имело значение? После этого Рис почти ничего не помнил. Только позже он вспомнит, как они с Грузчиком сели в тот же шаттл, на котором перевозили тело Ангел. Рис смотрел в окно, наблюдая, как громоздкий труп мускулистого искателя хранилища бесцеремонно сбросили в свежевырытую канаву. На протяжении всего полета до Гелиоса Джек в ярких красках расписывал всевозможные идеи расправы над последней оставшейся сиреной. Рис его почти не слушал. Он чувствовал себя опустошенным, словно из него выгребли все, что было внутри. Его взгляд упал на тело, по-прежнему прижатое к груди Джека. Он еще так много всего хотел сказать — годы и годы разговоров были украдены у него. Но это все уже было неважно. Ангел была мертва.