Любовные зарисовки

      Митя и Андрей лежали в ванне. Вода была очень горячей, Толстому было тяжело дышать из-за этого. Митя же спокойно прикрыл глаза и откинулся назад. Мальчик не знал что и сказать, всё происходящее выглядело безумно страшно. - Переживаешь? - Митя приоткрыл левый глаз и устремил взгляд на человека напротив. - Немного. Я просто не знаю что будет дальше. - Хочешь расскажу? - Да, хочу слышать твой голос, когда это всё закончится, - Толстой тепло улыбнулся и прикусил нижнюю губу. Голова слегка побаливала, а на душе расположилась тревога. Она уютно устроилась на груди у юного курсанта, будто кошка. Митя, заметив это, дотронулся рукой до кисти молодого человека. - В мою квартиру наведаются НКВД-шники, потому что я не приду. Дверь закрыта на замок, так что им придётся выломать её. Они вбегут в квартиру и найдут нас тут. Думаю, они не удивятся картине. - Почему не удивятся? - Все уже знают о нас. Это было видно, давно. - Я не думаю...я пытался скрывать это. - У тебя плохо вышло, Андрюша. Когда ты влюблён, то ты выглядишь по-другому. И делаешь глупые вещи, Толстой. - Прости, - курсант неловко улыбнулся. Андрей выглядел прекрасно, хоть по чуть-чуть становился бледным.       Это всегда удивляло Митю. Толстой был всегда прекрасен: с утра, под дождём, когда выполнял приказы, во время сна, после секса. Этот мальчик вечно улыбался, а открытые чистые глаза, как у ангела, всегда доверчиво смотрели прямо в душу. Порой этот ангелок принимал обличие бесёнка, прыгая по кровати и играясь в простынях. Митя сидел в кресле, в такие моменты, и смотрел на своего бесёнка. Курсант лежал в белых простынях, подняв ноги вверх. - А мы будем вместе всегда? - бесёнок повернул голову и хитро посмотрел на Митю. Тот сидел с голым торсом и в белых штанах. Мужчина покуривал сигарету, перелистывая газету. - Всегда - слишком громкое слово, Андрей. Так ни у кого не получалось. - А у нас получится! Любовь точно будет длиться вечно, я читал об этом. - И что же ты читал, Толстой? - "Гордость и Предубеждение". Там про любовь, препятствия на пути. И они всё преодолели, хотя вообще не подходили друг другу по мнению окружающих. - Читаешь женские романы? - Это же про любовь, Митя! - Андрей кинул подушку в мужчину, тот поймал её на лету. - За это в училище не бьют? - Митя ухмыльнулся, посматривая на Толстого из-за газеты. - Я храню книгу под матрасом, никто не полезет туда. - Значит бьют, - хихикнул мужчина и пересел поближе к своему возлюбленному. Андрей надул губки и натянул на лицо одеяло. - Я люблю романы о любви, тяжестях жизни и выбора. Это прекрасно, когда ради любви идёшь на что-то безумное, потому что это чувство захватывает полностью и ты отдаёшь себя этому с концами! - Толстой восторженно начал размахивать руками, а на лице появилась блаженная улыбка. Митя не мог оторвать взгляд от курсанта. Мужчина не мог поверить в то, что этот подарок попался именно ему. Сколько у него было женщин, мужчин, никто не производил на него такое впечатление. - Смотри не притяни к себе печальные концовки своих романов. - Не смеши, такое бывает только в книжках. Сейчас уже никто не поступает как-то безумно, ради любви, - Андрей тяжело вздохнул и обиженно устремил свои глаза в потолок. - Знаешь, в нашем мире и так много страданий. Не надо приписывать бедным людям ещё боли. - Но это же так романтично! И драматично... - Толстой задумался о чём-то своём и замолчал. Этот мальчик резко мог переключаться с одной мысли на другую. Так могли вести себя дети. Для них эта непосредственность была более свойственна. Но Андрей выглядел в этой непосредственности очень гармонично и привлекательно. - Когда-нибудь ты поймёшь, что счастье в покое, шуме простыней и лёгком шёпоте, - Митя устало улыбнулся и упал на кровать рядом с Толстым.       - Нам было хорошо вместе. - Да. Я вырос вместе с тобой. Теперь я понимаю, что драма мне не нужна. Мне нужен счастливый конец, вместе с тобой, - Андрей виновато посмотрел на мужчину. Под глазами появились синяки, а губы стали синими. Мите было страшно смотреть на своего возлюбленного. Эта бледность хорошо сочеталась с большими глазами, но пугала мужчину. Ему не хотелось видеть своего мальчика в таком состоянии. - Зато, может о нас будут говорить как о персонажах из твоих романов, - усмехнулся Митя и опрокинул голову вниз. Глаза начали закрываться, в глазах всё начало плыть. - Да. Я буду говорить о нас там, наверху. Думаю, с нас можно было бы написать самый лучший роман. - Лучше чем "Гордость и Предубеждение"? - Намного. Наша версия мне больше нравится.       С утра молодых людей нашли в ванной, со вскрытыми венами. Солнце озарило красную воду. Два бледных тела безжизненно плавали, а на их лицах застыли улыбки.