После конца

      На следующий день, ничего не объяснив клану Денали, Эдвард Каллен вернулся в Форкс. Однако по прибытии он не стал заходить в дом своей семьи, а направился в сторону школы. Припарковав автомобиль на школьной парковке, которая сегодня, к счастью, не была забита машинами, вампир с трепетом, присущим влюбленным юнцам, принялся ждать, когда же из здания выйдет Мэри. Во время ожидания он прокручивал в голове свой разговор с Таней. Как же резко у него поменялось мнение насчёт союза вампиров и людей! Ещё только вчера он считал, что для человека такие отношения губительны, а сейчас он желает стать частью жизни этого слабого существа. Теперь самым главным для Эдварда являлось счастье человека. Теперь он будет прислушиваться к словам той, которая ему не безразлична.       Послышался звонок. Каллен начал разглядывать выходящих из здания школьников. Вскоре показалась и она. К несчастью вампира, выходила Мэри вместе с Лили. Как же неудобно, когда хочется обратиться к кому-то, а рядом с ним идёт кто-то ещё! Он заметил кое-что странное в ней, в её настроении: она была чем-то подавлена.       Эдвард вышел из машины и направился к девушкам. Когда они заметили его, идущего в их сторону, они обе впали в ступор. Конечно, ведь он почти месяц не давал о себе знать, а сейчас возникает перед ними, как ни в чём не бывало. — Добрый день. — поздоровался он с ними обеими, одарив также своей улыбкой. — Привет. — Лили взяла себя в руки быстрее, чем её одноклассница и поприветствовала парня с удивленным тоном. — Мэри, я хотел бы поговорить с тобой. Ты не против, если мы прогуляемся? — Не против. — коротко ответила та на предложение Каллена, ещё не до конца веря в происходящее. — Что ж, я, пожалуй, пойду. До завтра! — Лили попрощалась и быстро ушла, напоследок окинув своих одноклассников ехидным взглядом. «Зуб даю, вскоре по школе разнесётся новость о том, что эти двое встречаются.» — донеслись до вампира мысли уходящей.       Эдвард и Мэри, оставшись без внимания остальных школьников, принялись рассматривать друг друга. Но только по-разному. У девушки на лице было написано, что у неё к Каллену есть не один серьезный вопрос. Они оба понимали, что сейчас у них начнётся разговор, который не должен быть услышен другими людьми, поэтому их прогулка началась в одной из самых пустынных улиц Форкса. Услышав немой монолог девушки, вампиру не составило труда догадаться о том, что школьница подозревает, кем он является. Каллен начал с подтверждения этих подозрений: — Это даже хорошо, что ты всё знаешь. Теперь мне не придётся от тебя скрывать что-либо.       На эти слова Мэри отреагировала совершенно спокойно, словно её собеседник говорил о погоде: — Ты давал мне подсказки. Очень явные. Я не верила в это сначала, но пунктов, подтверждавших правдивость моих догадок, было больше. — Судя по твоим мыслям, ты не боишься моей природы.       Эдварду казалось, что он испытывает дежавю. Судьба играла с ходом времени, он считал, что она хочет заставить его вновь пережить то, что было с ним когда-то. Лишь одна деталь отличала настоящее от прошлого: на этот раз он мог читать мысли той, кто затронула глубины его сердца.       Девушка и вампир сели на старую скамейку, стоявшую под толстым дубом и продолжили свой разговор: — Я хочу спросить у тебя кое-что. — тон голоса у Мэрилин был твердым, серьезным. — Всё, что угодно. — Ты знаешь, кто убил Саманту?       Даже не читая мысли Эдвард бы понял, что на самом деле школьница хотела узнать, не он ли является убийцей её одноклассницы. — Моя семья не такая, как остальные, нам подобные. — отвечал вампир, почувствовав, как напряглась его собеседница. — Мы охотимся только на животных. Убийцей Саманты является один из кочевников, бродяга. Мы наткнулись на него недавно. — А вам не трудно сдерживать себя? — с осторожностью спросила Мэри. -То есть, я хотела сказать… — Иногда. У некоторых людей кровь особенно привлекательна. — ответил тот, грустно улыбнувшись.       Мэрилин не составило труда понять, что Эдвард вспомнил о ком-то, кто был ему когда-то очень дорог. Мэри знала, что не стоит спрашивать его об этом, но ей очень хотелось узнать о нём и о том человеке побольше. Что-то ей подсказывало, что этим самым человеком являлась девушка. Вскоре вампир подтвердил её домыслы, кратко поделившись своим прошлым: — Ничто не могло сравниться с запахом её крови. Я любил это юное создание и в то же время еле удерживал свою чудовищную сущность. Ей слишком много пришлось пережить рядом со мной, дважды её жизнь попадала под угрозу. Это стало причиной того, почему я покинул её. Мне хотелось обеспечить любимой безопасность и покой.       Мэри почувствовала, как её кольнула ревность. Она не могла не заметить боль утраты в глазах Каллена. Ей стало интересно, кто же эта самая девушка. Как она выглядит? Какими чертами характера обладает? Она поймала себя на мысли, что хотела бы хоть на чуть-чуть походить на неё. Никогда прежде она ещё не желала быть на кого-то похожей. — Ты похожа на неё. — сказал Эдвард, услышав мысли школьницы. — Даже слишком.       Теперь уже желание Мэри походить на ту самую девушку убавилось. Значит, слишком похожа на его бывшую любовь? А не по этой ли причине он общается с ней? Школьница чувствовала себя невероятно глупо. Каллен почувствовал это и решил уйти от темы своих прошлых отношений: — Может, у тебя есть ещё какие-то вопросы? — Да. Все мифы о вампирах являются правдой? Вы бессмертны, спите в гробах, не отражаетесь в зеркалах, боитесь солнца и чеснока? — спрашивала Мэрилин с любопытством, присущим маленьким детям. Эдвард рассмеялся. — Значит, не все. — поняла та. — Из того, что ты перечислила, верно лишь первое. — пояснял вампир с улыбкой на лице. — Остальное — сплошная чушь. В зеркалах отражаемся, чесноков не боимся и никогда не спим. В гробах не нуждаемся. Что касается солнца… Оно действительно воздействует на нас. Но вреда от его лучей нет. Я покажу тебе, когда позволит погода.       И словно услышав слова Каллена, погода решила подшутить над ним, начиная осыпать Форкс снегом. Тем временем Мэри продолжала задавать вопросы: — А тебе правда семнадцать лет, или… — Мне полных сто тридцать три года.       Девушку словно облили ледяной водой. Она остолбенела, не сразу вникла в суть сказанного. СТО. ТРИДЦАТЬ. ТРИ. ГОДА.       Она вспомнила, как выглядят и ведут себя бабушки и дедушки, которые аж вдвое младше, чем сидящий рядом с ней парень. Вдвое! Неужели это возможно? В каком мире она на самом деле живёт?       Мэри глядела на Эдварда с непомерным удивлением, однако при этом не испытывала страха. Но ведь она сидит сейчас рядом с вампиром, который с легкостью может убить её, а на улице — ни единой живой души… Девушка всегда считала себя трусливой. Её мог напугать любой непонятный звук, тень, недобрые взгляды прохожих, но сейчас всё было иначе. Что-то ей подсказывало, что он её не обидит. Она готова была доверить самому опасному для человека существу свою жизнь и своё сердце.       Эдвард осторожно провёл холодными пальцами по теплой щеке Мэри. Сердце дочери Изабеллы Свон забилось также взволнованно, как когда-то и у её матери при прикосновении тех же пальцев. — Теперь у меня возник ещё один вопрос. — еле слышно сказала школьница, и её лицо залилось румянцем. — Какой? — Ты останешься здесь?       Этот вопрос обернулся в просьбу, когда Мэрилин задала его. Ей безумно хотелось продлить удовольствие от нахождения рядом с ним. Его ответ заставил девушку почувствовать счастье, которое она последний раз испытывала в Финиксе или даже в те времена, когда её отец и мать были вместе: — До тех пор, пока ты не попросишь меня уйти. Да.       В этот момент у школьницы зазвонил мобильник. Девушка принялась копаться в своей сумке и, найдя телефон, ответила на звонок: — Да? — Ты где?! — взволнованным голосом спрашивала Рене у внучки. — Я…я решила прогуляться с друзьями- ответила та. — Всё хорошо, не переживай. — Я прихожу значит после больницы домой, в ужасном состоянии из-за того, что твоей матери становится хуже, а она гуляет! — уже сквозь слёзы говорила бабушка. — Что? Маме стало хуже? — Мэрилин тут же помрачнела. — Что говорят врачи? — Они говорят, что у неё критическое состояние, и что нужно готовиться к худшему… — еле еле проговаривая слова, отвечала миссис Дуаер. — Они могут отключить аппарат жизнеобеспечения! — Я иду домой. — каменным голосом и с таким же выражением лица проговорила девушка.       На этом звонок завершился. Ощущение счастья тут же улетучилось. Мэри была сломлена услышанной новостью. Она смотрела в никуда, её глаза, казалось, остекленели, и из них не могли вырваться слёзы. Эдварду было трудно видеть дорогого для него человека в таком состоянии. Он стал невольным слушателем беседы. И хотя кое-что показалось ему странным, а именно то, что голос, доносившийся с сотового, показался ему знакомым, Каллен не стал заострять на этом внимание. Самое главное сейчас — поддержать Мэрилин. Вампир прижал несчастную к своей груди, и, как бы странно это не звучало, ему показалось, что аромат её крови изменился вместе с её настроением. — Если моя мама…если она… Я не смогу жить без неё. — беспомощно заговорила девушка. — Карлайл сделает всё, что будет в его силах. Меня ещё не было на свете, когда он уже был уважаемым доктором.       Однако, его слова не смогли утешить её, и Эдвард знал это, до его необычного слуха доходили мысли школьницы, полные горечи. Он перестал кормить её бесполезными ободряющими словами и решил проводить до дома.       Путь был тихим. Лишь погода нарушала эту скорбную тишь, вызвав на улицах Форкса снежный буран. Вампир провожал опечаленную Мэри, приобняв её за талию. Вскоре, девушка заговорила, но уже не с тенью отчаяния, а скорее с серьезностью: — Вампиры могли посодействовать тому, что случилось с мамой. — заявила Мэрилин. — Потому что она знала об их существовании. Теперь я уверилась в этом окончательно.       Эдвард обеспокоенно взглянул на дочь Беллы, а та продолжила вслух приводить доказательства осведомленности своей матери об опасном секрете мира: — Когда убили Сэм, мама стала очень странной. Говорила о том, что мир на самом деле другой, что в нём есть опасные существа. Однажды она заметила, что я искала в Интернете информацию о вампирах и сильно заволновалась. Я напрямую спрашивала у неё, не верит ли она в вампиров. Она соврала тогда, сказав, что это лишь мифы, а ведь моя мать абсолютно не умеет врать! — Если твои домыслы верны, то это очень плохо. Это означает, что и тебе может угрожать опасность. — говорил Каллен, нахмурившись. — Где твоя мать могла узнать о подобных мне монстрах? Где вы жили до переезда в Форкс? — В Финиксе.       От этого ответа у Эдварда чуть было глаза не повылазили из орбит. Кажется, с этого момента он начал верить в судьбу, как и Таня. Таких совпадений просто быть не может! Ещё чуть-чуть и он всерьёз начнёт думать о том, что жизнь, незаметно для него, посадила его в неощутимую машину времени и отправила его назад на двадцать лет. — Что с тобой? — спросила Мэри, заметив странную реакцию Каллена. — Просто вспомнил, как неудачно съездил туда. — соврал тот.       В ту же минуту они завернули на улицу, в конце которой находился дом покойного шерифа Свона. Эдварду стало плохо, он почувствовал желание убежать, исчезнуть, сделать всё, что угодно, только чтобы не приближаться к тому дому. Однако, Мэри шла вперёд, прямиком к концу улицы, не обращая внимания на другие дома и не сворачивая к их дворам. Она вела его туда, мучила его, заставляя смотреть на очертания того самого дома, который совсем не изменился с тех времён, словно сейчас из двери выйдет дочь мистера Свона и прикоснется к нему своими слабыми ручками.       Наконец, за несколько домов до «того самого места» Мэрилин остановилась. Каллен, уже почти доведенный до состояния потери контроля, взглянул на школьницу, еле скривив губы в улыбке. — Ладно, не провожай меня до самого дома, иначе бабушка устроит мне ещё больший разнос. — попросила девушка. — Здесь осталось недалеко, мой дом вон там.       Нет, Эдварду не показалось. Она действительно указала туда. Именно туда. Не на соседний участок, не на лес, а туда, в пристанище, в котором он проводил ночи рядом с ней. И теперь в голове вампира начал невольно выстраиваться пазл. Казалось, что Каллен начал превращаться в человека, ибо он вздрогнул и заледеневшее навсегда сердце встрепенулось от шока, неверия и ужаса.       Нет, этого просто не может быть.       У неё те же глаза, что и у Беллы, тот же взгляд и те же манеры…       Каллену казалось, он сходит с ума. Он бы пожелал, чтобы сейчас на него обрушился огненный метеорит, но на него обрушилось нечто похуже — судьба, пожелавшая посмеяться над ним, проверить, как долго он ещё сможет терпеть её удары.       Девушка уже собиралась уходить, но рука Эдварда остановила её, резко схватив Мэри за запястье. Та взглянула на него с недоумением. Увидев его застывшее от шока лицо, у нее по спине прошел холодок. Она не понимала, что происходит. — Как зовут твою мать? — твёрдым, встревоженным тоном спросил Каллен. — Да что с тобой такое? — не понимала школьница. — Зачем тебе её имя? — Прошу тебя, просто скажи! — Изабелла. — подозревая неладное ответила девушка. — А теперь ответь на мой вопрос. Зачем тебе это нужно?       С этого момента Эдвард больше не обращал ни на что внимания. После того, как это имя вылетело из уст Мэрилин, её дальнейшие слова для него приглушились, он их больше не слышал. Всё поплыло перед его глазами. Осознание того,что Белла рядом, сводило его с ума. Он понял, что больше не сможет держаться от неё дальше, чем на один километр. Он был похож на наркозависимого, который долгое время обходился без дозы и теперь, вновь приняв её, уже никогда не сможет вылечиться. Всё остальное не имело больше смысла.       Белла! Белла! Белла!       Всё вокруг, казалось, кричало её имя, вытесняя из мира всю серость, всю тьму. Она словно ангел, прекрасный хрупкий ангел, даровавший ему счастье.       А Мэри является её дочерью... Чёрт побери, она является её дочерью! Что же это за злая шутка? Ведь это вне чего-либо разумного! Неужто судьба действительно существует? Неужто нечто свыше и правда задолго до начала жизни уже вешает душе заранее приготовленное расписание жизни? Иного объяснения просто не было.       Когда немой крик отступил, за ним постепенно возвращался рассудок. Эдвард вспомнил содержание телефонного звонка Мэрилин и её бабушки. Нет, нет, пожалуйста, нет! Его ангел, поддерживавший в нём жизнь, жестоко покалечен жизнью! Тяжёлое состояние и... …вероятность смерти.       Мысли закружились в невидимом страшном вихре, создавая хаос в сознании. Почва начала уходить из-под ног. Смерть хочет отобрать его наркотик! Его единственную причину существования!       Ничего больше не сказав школьнице, которая не понимала его состояние,полностью сломленный Каллен побежал в сторону больницы.