После конца

— Вы просто не имеете права запрещать мне видеть свою дочь! — возмущалась Рене работнице приёмной, придя на следующий день в больницу. — Посещения мисс Свон запрещены. — твёрдо произнесла женщина. — И не устраивайте здесь скандалы, иначе мне придётся вызвать охрану. — Хорошо, отлично. Тогда скажите хотя бы, почему мне нельзя её увидеть? — снизив тон спросила миссис Дуаер. Работница раздраженно оглянула Рене, словно она была вещью, от которой она желала избавиться больше всего. Что ж, так оно и было. За этим взглядом последовали соответствующие слова: — Я, черт возьми, не всеведущее око, чтобы обо всём знать! — А если я попрошу более хорошим способом? — едва ли не шепотом проговорила Рене и показала женщине небольшую стопку денег, припрятанных у себя в сумочке. Работница приёмной с удивлением посмотрела на Рене и после нескольких секунд молчания, она огляделась по сторонам, чтобы убедиться в отсутствии людей, сующих свой нос не в своё дело. Убедившись, что всё чисто, женщина увела Рене в пустую небольшую палату. — Я бы никогда не согласилась на подобное, если бы мне срочно не нужны были деньги. — сразу начала оправдываться работница регистрационной стойки. Миссис Дуаер осторожно вынула деньги, которые у неё появились благодаря проданным ею драгоценностям, в руки женщине не самого дружелюбного вида и с волнением ждала того, что будет дальше. — Мисс Свон в больнице нет. — положив деньги в карман, абсолютно спокойным и равнодушным голосом сказала работница больницы. — Как нет? — не поверив своим ушам, переспросила Рене. — Врачи говорили, что ей недолго осталось и поэтому я думаю, что мисс Свон…ну что она не выжила. Бедная миссис Дуаер будто вросла в землю и вмиг окаменела, потеряв связь с миром. Ни одни другие слова не могли ранить её сильнее. Эти слова вызвали в её сердце боль, и она схватилась за грудь, едва ли не свернувшись вдвое. Работница приёмной испугалась и стала звать на помощь. Помощь не заставила себя долго ждать, и спустя некоторое мгновение в палату ворвалась женщина в белом халате, являвшаяся, к счастью, врачом. Вскоре Рене оказали помощь. А затем и поставили неутешительный диагноз. Сердечный приступ. *** В то время ни о чём не подозревавшая Мэрилин находилась в школе. На уроках, на переменах она размышляла над тем письмом, перебирая в голове различные вероятные ответы на вопрос о том, зачем этому сумасшедшему вампиру преследовать её. Он знает, что происходит в её жизни, он даже знал, что она в тот момент читала книгу! Да он же в прямом смысле следил за ней! А вдруг он следит за ней и сейчас? — Мэри, эй, с тобой всё нормально? — пыталась пробудить девушку Элен, сидевшая рядом с ней за партой на уроке геометрии. — Нам уже пять минут как дали задание, а ты даже книгу не открыла. — Ой, правда? — спросила школьница, удивившись своей рассеянности, и тут же схватилась за учебник. — Слушай, я, конечно, понимаю, что у тебя проблемы в семье, но…у тебя в последнее время реально с учебой не ладится. А ведь в следующем году выпускные экзамены… — Ой, Элен, не преувеличивай. — прервала девушка свою подругу. — Всё не так уж плохо, как ты думаешь. Тем более вчера я целый вечер занималась. В этот момент в кабинет постучались. — Войдите! — пригласил неизвестного мистер Ламп. Увидев того, кто с широкой улыбкой на лице вошел в класс, Мэри была настолько поражена, что она абсолютно потеряла контроль над своими действиями и забыла о том, где находится. — Ты?! — взвизгнула она, в шоке вспрыгнув со своего стула и сделав несколько оборонительных шага назад, едва не врезавшись в парту соседа. Да, это был он. Светловолосый и малость чудаковатый вампир, который, по подозрениям школьницы, являлся отправителем вчерашнего письма. Когда он посмотрел на Мэрилин, его улыбка стала ещё шире. Вампир помахал ей рукой, и, учитывая её до ужаса перепуганное лицо, эта сцена выглядела очень нелепо. Остальные же не понимали, в чём дело, а мистер Ламп, который был сконфужен не меньше, постарался прийти в себя и привести школьницу в чувство: — Мисс Вассел, эмоциональные встречи со знакомыми оставьте для внеучебного времени! — его голос был грозен, но в нем слышались нотки озадаченности. Мэри медленно вернулась на своё место, не отрывая обеспокоенного взора от своего знакомого. Теперь уже и учитель обратил на него внимание и поинтересовался у него: — А вы у нас?.. — Райан Эмерсон, сэр. Я новый ученик. — вежливо ответил вампир. — Вы не ругайте Мэри за подобное поведение, она меня не очень любит и совсем не ожидала, что я когда-нибудь окажусь здесь. Ученики принялись перешептываться и тихо хихикать, в то время как сама Мэрилин уже начинало переполнять злостью. — А, да, точно, новый ученик. — вспомнил учитель математики, сделав вид, что не заметил пометки Райана о Мэри. — Меня зовут мистер Ламп, проходите и занимайте свободное место. Вампир занял место у одной из первых парт. Дочь Беллы сверлила его взглядом и думала над тем, как же она вернётся домой. Тем более, что математика являлась последним уроком. Ещё и Каллены как назло не пришли сегодня в школу. Девушка была абсолютно беспомощна. Вероятно, именно этого момента он и ждал. Мэри почувствовала себя ланью, на которую ведёт охоту хищник. Через какое-то время новый ученик вновь обратил на себя внимание всех учеников. — Ой, мистер Ламп, кажется вы посадили пятно на своей рубашке. — непринужденным голосом заметил Райан, удивив окружающих. В классе снова возник шепот. — Мистер Эмерсон, вместо того, чтобы следить за одеждой учителя, вам стоило бы заняться заданием. — строго проговорил преподаватель математики, который, однако ж, приглянулся к своей рубашке. — Но имидж учителя очень важен, мистер Ламп! Кто, как не вы должны подавать пример подрастающему поколению? — сказал вампир, обескуражив всех. — И плюс ко всему, я уже выполнил задание. — Отлично, тогда не могли бы вы передать мне свою тетрадь? Райан выполнил просьбу, дав свою тетрадь в руки преподавателя. Мужчина принялся проверять записи, а точнее, искать в них то, к чему можно было бы придраться. Однако, к большому сожалению учителя, задание новый ученик выполнил верно. Мистер Ламп с хмурым лицом вернул тетрадь вампиру, с лица которого, казалось, никогда не сходит улыбка. С той минуты, казалось, он завоевал восхищение всего класса. После того, как прозвенел звонок, к нему подошли несколько одноклассников и с блеском в глазах расспрашивали у него что-то, словно он являлся какой-то звездой. Пользуясь этим случаем, Мэрилин быстро вышла из кабинета и побежала туда, куда глаза глядят. И первым местом, куда её привело, оказалась библиотека. Войдя туда, она начала лихорадочно бродить вдоль книжных стеллажей и остановилась там, где было меньше всего народу. Она села на один из пустых стульев, расположенных у стены, и пыталась успокоиться. А также придумать план по возвращению домой. Эдвард, ну как же так? Ну как же так вышло, что ты не явился, когда ты так нужен? Девушка не могла оставаться в школе всю ночь, ведь тогда придётся объясняться и без того взвинченной бабушке, почему её всю ночь не было. И тогда сердце Мэри сжалось. Бабушка же дома совершенно одна! Школьница не могла оставить её одну на произвол судьбы. Она встала со стула, но не успела она сделать и двух шагов, как перед ней предстала фигура Райана. Мэрилин пошатнулась от неожиданности. По её телу пробежали мурашки, она была не в силах произнести и звука. Между тем, выражение лица светловолосого вампира, как ни странно, было серьёзным, словно его успели подменить. — Мне необходимо проинформировать тебя кое о чём. — сказал он без тени характерного ему ранее чудачества. Та будто не услышала его слов. После того, как Мэри опомнилась, она сама начала допрашивать его: — Ты следишь за мной, да? Зачем? Что тебе от меня нужно? Почему ты решил убить именно меня?! — Успокойся, я… — Я знаю, что прозвучит жестоко, но почему именно я? Ведь на свете так много людей, почему я?! Самоконтроль вновь покидал школьницу, она едва ли не переходила грань нервного срыва. В этот момент Райан приблизился к ней и, схватив за плечи, посмотрел девушке прямо в глаза. В своём взгляде он пытался выразить то, что нельзя было выразить словами — возможность доверять ему. Мэри замолкла, замерев под влиянием его взора. — До того, как прийти сюда, я был в больнице. — начал вампир. — Там выяснилось, что твою бабушку госпитализировали с инфарктом. — Что ты сказал?.. — пребывая в шоке проговорила Мэри. — И ещё я услышал разговор одного из врачей. Этот разговор касался тебя. — продолжил Райан, и с каждым последующим словом его голос становился угрюмее. — Они собирались позвонить твоему отцу, чтобы он приехал сюда и присмотрел за тобой, потому что ты ещё несовершеннолетняя. — Отцу? — переспросила девушка, и в глазах её промелькнул ужас. Ему ни в коем случае нельзя быть в Форксе! — Мэри, ты уедешь с ним, да? — спросил Райан, отпустив школьницу из своих рук. — Он ведь наверняка захочет забрать тебя в Аризону. Вампир на секунду будто вновь обратился в человека, способного чувствовать биение сердца. А Мэрилин не замечала, что происходило с ним. Она даже не придала особого значения тому, что он знает, откуда она родом. Девушка пыталась переварить информацию, которая сильным грузом легла на её плечи. Схватившись за лоб, она бродила туда-сюда, думая то об отце, то о бабушке. — Ты уедешь? — повторил Райан свой вопрос громче. Погруженная в свои мысли Мэри вновь не обратила на него внимания, и тогда вампир уже третий раз обратился к ней с тем же вопросом, но на этот раз прихватив школьницу за запястье. Девушка подняла на него свой резкий взгляд, означавший, что ему лучше отпустить её, если он не хочет иметь неприятности. — Прошу, ответь. — попросил Райан так, словно от этого зависела жизнь. — Зачем тебе это знать? Чтобы и там меня преследовать? — холодно спросила Мэри. — Это одно из твоих развлечений — преследовать своих жертв перед их убийством? — Ты хочешь знать, почему я стараюсь быть рядом с тобой? — голос вампира тоже посуровел, но вместе с тем в нём скрывалось нечто, что готово было вырваться и заполнить собою всё пространство в мире. — Я хочу, чтобы ты отпустил меня и перестал преследовать. — Я люблю тебя, черт возьми. — буквально выпалил Райан, хотя той и не нужны были эти слова. На какое-то мгновение сквозь Мэрилин словно прошелся электрический разряд. Однако, она мигом вспомнила, с кем разговаривает. Безумный вампир, беспардонно сующий свой нос не в своё дело и делающий замечание преподавателю за пятно на рубашке в самый разгар урока на глазах у всех. — Все итак поняли, что ты — сумасшедший. — тихо сказала Мэри ледяным тоном. — Отпусти меня и исчезни из моей жизни. Выражение лица, с которым Райан посмотрел на девушку, означало смешение двух чувств, которые никто не желает испытывать. Боль и разочарование — вот их название. Мэри заметила их в глазах у вампира, и она замерла, почувствовав, что внутри неё рождается чувство вины. Тот отпустил запястье девушки и, взглянув куда-то в пустоту, произнес: — Права была моя мама, когда говорила, что слова могут бить сильнее. А потом он ушел. Как и просила Мэрилин. Только легче школьнице не стало. Совсем. Ну надо же, какая юморная ситуация — чувствовать себя виноватой перед тем, кто, вероятнее всего, причастен ко множеству человеческих убийств. При этом, учитывая то, что не более получаса назад терпеть его не могла. А может, он просто всё это придумал? Придумал, чтобы она как раз и начала испытывать вину. Этим ведь можно вывести человека из строя. И напасть тогда гораздо легче. Именно так и думала другая часть Мэри, отказывавшая признавать правду в словах вампира. И что за бред про любовь? Он её едва знает! И вообще, сейчас не время об этом думать. Нужно бежать в больницу, к бедной бабушке. А там, в больнице, узнав, что школьница является внучкой пациентки, работники регистрационной стойки смотрели на неё с жалостью. Школьница на миг почувствовала себя несчастной сиротой, потому что именно так они взирали на неё. Однако, даже под натиском жалости они не пустили Мэри к Рене, сказав, что в понедельник они не пускают посетителей. Девушке ничего не оставалось, как вернуться в пустой дом дедушки Чарли. Темнота, которая встретила её дома, была пугающей. Словно…кто-то сейчас нападёт из неоткуда. Мэрилин постаралась отвлечься от этих мыслей. Первым делом, она везде включила свет, включила телевизор, радио и лишь потом сняла с себя верхнюю одежду. Спустя какое-то время зазвонил телефон. Мэри взяла трубку: — Да? — боясь услышать очередных плохих новостей спросила она. — Привет, дочка. Этого голоса девушка тоже не желала слышать. С этим походом в больницу она совсем забыла о том, что её отец должен приехать. — Привет. — холодно ответила Мэри. — Как твои дела? — следующий вопрос был слишком банален. — Это глупый вопрос. — Я понимаю, почему ты так со мной… — на этом месте Питер осекся. — Но сейчас не об этом. Я взял билет до Сиэтла. Поэтому завтра около одиннадцати вечера буду в Форксе. — Не стоит тебе приезжать сюда, пап. Я смогу о себе позаботиться. — заверяла Мэри своего отца, стараясь при этом не выдавать беспокойства. — Тем более, твоя молодая супруга вряд ли отпустит тебя. Девушка пыталась кольнуть Питера, но в итоге ей самой стало больно от воспоминаний, вызванных предательством отца. — Прости, но твоё благосостояние для меня сейчас важнее, так что тебе придётся вытерпеть моё общество. — голос отца показался школьнице уже более строгим. — Отлично. — угрюмо проговорила Мэри. — До завтра, дорогая. — Ага. — устало протянула девушка и нажала на кнопку завершения вызова. Приезд отца в Форкс. Просто прекрасная весть, лучше просто быть не может! Что-то подсказывало школьнице, что добром это не кончится. *** По тёмному сосновому лесу, едва освещаемому лунным светом и снегом семья Калленов возвращалась с охоты домой. У всех было хорошее, расслабленное настроение. Ну или почти у всех. Элис, дразнившая Эммета с Джаспером тем, что ей досталось больше бурых медведей, в один момент заметила, как Белла, никого не замечая, над чем-то усердно размышляла. От её глаз также не ушел пристальный взгляд Эдварда, устремленный в её сторону. Он по привычке старался настроиться на волну её мыслей но, как и двадцать четыре года назад, ничего не мог услышать. Всё выяснилось дома, когда Белла спросила у членов семьи Каллен: — У вас есть тёмные линзы или солнцезащитные очки? Все озадаченно взглянули на неё. — Зачем они тебе понадобились? — спросила Элис с подозрением. — Хочу навестить маму и дочь, не хочу их пугать своими глазами. — уверенным тоном ответила вампирша, будто на её просьбу тут же откликнуться. Каллены конечно же знали, что это плохая идея, которая подвергнет в опасность не только Мэри, но и семью, поэтому они выступили против: — Ты что, Белла, это неразумно! — воскликнул Эдвард. — Ты ещё не можешь контролировать себя. Учитывая то, что происходило между ними, ему стоило промолчать. Такая же мысль возникла в сознании остальных, и Джаспер сделал несколько шагов вперёд на случай чего. И не зря, потому что эмоции Беллы начали вскипать. Ведь даже одного взгляда на Эдварда хватает, чтобы ей стало нехорошо, а сейчас он смеет так высказываться! — Ты думаешь, что я убью свою собственную дочь? Ты думаешь, что я настолько ужасное чудовище, я правильно поняла? — с каждым словом её голос повышался, а в глазах отражалась неспособность совладать с собой. — Это только сейчас, только на время. Через месяц или полтора месяца ты сможешь общаться с ней. — сделала попытку успокоить новорожденную Эсми. Эта попытка не увенчалась успехом, а лишь подлила масла в огонь. Вампирша метнула грозный взгляд в сторону жены Карлайла, а затем сделала для себя неверный вывод, который спровоцировал вспышку гнева: — Всё понятно! Я здесь пленница! Я маленькое дитя, которое нельзя оставить наедине! После она посмотрела на Эдварда, стоявшего, даже скорее застывшего на месте и зарычала, словно перед ней самое ненавистное для неё существо: — А ты! Лучше бы ты дал мне умереть! Джаспер не стал больше ждать и, взяв Беллу за запястье, повернул её к себе так, чтобы она смотрела ему в глаза. Первое время новорожденная пыталась сопротивляться, но потом её злость постепенно угасала вместе с попытками сопротивления. Через пару минут такого контакта она, можно сказать, окончательно успокоилась. Теперь Белла просто стояла, словно кукла, из которой высосали все эмоции. Карлайл подошёл к ней и начал по полочкам разъяснять, почему сейчас нельзя подходить близко к Мэрилин: — Никто не считает тебя чудовищем. Но первое время после обращения всегда очень трудно сдерживать себя. Ты хочешь увидеться со своей семьёй, мы понимаем это, но сейчас твоя жажда человеческой крови особенно сильна и ты можешь причинить вред своей маме и дочери. Даже если ты этого не хочешь. — Поняла. — холодно ответила Белла. Казалось, всё улеглось. Но это была лишь видимость. Кто-то это понимал, кто-то — нет. Новообращенная не смирилась со словами главы клана. Месяц? Полтора месяца? Они будут длиться слишком долго. Вампирша оглядела всех Калленов, в лицах которых утихала тревога. Однако, одного лица не хватало. Эдвард. Ах да, она же чуть ли не напала на него. Что-то подсказывало Белле, что ей будет очень трудно дружить с ним. Она будет очень удивлена, если между ними действительно вспыхнет дружба. Возможно ли это вообще? Разве может кто-то просто дружить с тем, кто когда-то являлся для него смыслом всей жизни? Очень вряд ли.