***
Pov Хлоя. — На, держи, вечно голодное существо. «Троглодит» у тебя фамилия, а не «Левернс». –Мор фыркнула, протягивая мне очередной сэндвич, который я тут же сцапала и принялась есть, бурча про то, что голодная. И я действительно была голодная, потому что по зданию мы бродили уже почти три часа и доверху набили сумки разными покупками. Откусив пару раз от сэндвича, я задумчиво обвела взглядом стеклянный стенд с косметикой, подругу, и тихо поинтересовалась, жива ли она вообще. — Не жива, — Моргана хмыкнула, увлеченно рассматривая цветные полоски помады на руке. — Как думаешь, какой цвет лучше: коралловый или кирпичный? Или вообще вишневый… — Цвет смущенной божьей коровки, блин, Морс, мы так из центра не выйдем, нам еще за подарками идти. Джон, по-моему, уже заколебался там бродить, — возмущенно пробухтела я, закатив глаза. Я вообще никак не хотела понимать, почему с таким количеством денег просто нельзя взять и купить всё, что захочешь и не париться с выбором. Мор на это любила повторять что-то про то, что если дать человеку много возможностей выбора, он станет неспособным мыслить критически. Но зачем это мышление было нужно в вопросах выбора помады, знал один только Бог. — Ну вот и идите, Шарлотте берем большого плюшевого зайца, — девушка махнула рукой, внимательно разглядывая стенд. Я вздохнула. Ладно, переходим к решительным мерам. Вытащив у Мор деньги из заднего кармана брюк, я шустро похватала с полок то, что первым попалось на глаза и затолкала подруге в сумку. Практика такая у нас была, вроде как, незаконная, но далеко не первая. В конце-концов, Максимоффу ж можно всякие штуки красть, так почему нам нельзя. — Итак, мы идем, или нас сейчас в очередной раз загребут за мои шаловливые ручки? Просто на нас уже минуты три как недобро смотрят, — Моргана уставилась на меня, сжимая в руке пару палеток теней, но увидев парочку охранников, которые уже двинулись к нам, отобрала у меня деньги, положила их на стенд и шустро пошла к выходу, сохраняя естественное выражение лица. Ну, как естественное. Привычно-каменное. — Мне стоит говорить, что мы когда-нибудь так влипнем не по-детски? — шепнула она мне, ускоряя шаг. Я лишь тихо хмыкнула. — Эй, а ну стоять! — раздался сзади суровый голос. Мор обернулась и тихо прыснула от смеха. — По-бе-жа-ли…-- почти по слогам произнесла она и побежала к выходу, на ходу накидывая черный капюшон толстовки на голову. Усмехнувшись, я побежала следом, тихо заржав, когда подруга чуть не влетела накрашенным лицом в стеклянную дверь. Бежали мы быстро, часто сворачивая в маленькие коридорчики центра. Для нас шансов потеряться в этом лабиринте не было, так как изучили мы уже здание вдоль и поперек. Сейчас мы направлялись к фонтану, где по идее, нас должен был ждать Джон, которому было дано важное поручение купить все, что могло понадобиться на вечеринке. Остальным, то есть, покупкой подарков и просто «очень нужных вещей», занялись мы с Мор, потому что увидев наш шоппинг, бедный парень бы точно инфаркт схватил. — Сейчас прибежим, сразу его хватай и бегом в тот магазин, стоковый. Он почти на весь этаж, так что там нас вряд ли найдут, — шепнула я ей, завидев вдали знакомую русую макушку. Подруга молча кивнула и прибавила скорости. Добежав до Майера, Морс без лишних слов схватила его за руку и не сбавляя темпа, полетела в нужный магазин, где мы и заныкались в одной из раздевалок, почти затолкав туда слегка охреневшего парня. — Я, блин, не понял. Это что было вообще? Что за марафоны по этажам? — тут же недовольно нахмурился он, но мы с Морганой быстро закрыли ему ладонями рот, зашипев. Фыркнув, Джон умолк. — Это мы решили заняться небольшой пробежкой и быстро закупились в магазине косметики, не кипятись, — успокаивающе мурлыкнула подруга, сделав милые глаза. — Ага, а охранники там, снаружи, бегают, чтобы чек вам вручить и сказать, что вы пудреницу забыли. Максимофф точно на вас плохо влияет, нам тут только еще двух клептоманок не хватало. — Да мы и без Питера такие были, да, Мор? — я хмыкнула, сложив руки на груди. Подруга угукнула и занялась тем, что активно пересчитывала наличку и раскладывала в рюкзаке наспех схваченную мной косметику. — Неадекватные вы обе. Вот пошли нормально за покупками, нет же, надо было как обычно что-нибудь устроить, — продолжил шипеть парень, злобным сусликом глядя на нас обеих. Мор тут же ткнула в меня пальцем, мол, это все она. Предательница. Я, с очень возмущенным видом, фыркнула и закатила глаза. — На себя посмотри. Кто на прошлой неделе три стеклянных стенда уронил в школе? А ведь все спихнули на нашу параллель. — Можно подумать, вы не были рады лицезреть Кэтрин и ее дружков, отмывающих полы в столовой. Вы ж все равно забили на наказание. Мора так вообще сидела и попкорн грызла, глядя на это, и пофиг, что её исключили. Да и вообще, если бы узнали, что это я, ваш староста бы с меня кожу содрал, он давно обещает, — Джон закатил глаза и глянул в щелку между занавеской и стеной, проверяя обстановку. Конечно, к тому времени, как мы добежали до первого этажа, нас уже вроде бы и не искали, но мы решили перестраховаться и уже минут как пять тут торчали. Майер занимался тем, что отчитывал нас, а я, минут еще через пять, решила накрасить Мор, которая подала отличную идею для маскировки и моей задачей было нарисовать на ней другое лицо. Ну, чтоб уж совсем не поймали, в случае чего. Нос уже, лоб меньше, в глаза вставили линзы, скулы я старательно пыталась косметикой превратить в щёчки, а губы решили сделать более пухлыми. К концу всех манипуляций передо мной стоял почти другой человек. После, та же процедура была проделана со мной, только меня Мор разукрасила как индейца, сделав мне темную кожу с помощью тона и яркие тени на глазах, цвет которых я также перекрыла линзами. К тому же, мы надели парики. Купленные, вообще-то, сестричкам Морги, но кому не похуй. Глянув в зеркало, я твердо решила, что надо бы потом подруге пиздюль за такие издевательства над внешностью выдать. Конечно, в теории, я могла и внешность сменить, мутация, все дела, но проблема была в том, что я понятия не имела, как это контролировать и нужный результат получался далеко не с первого раза, а времени у нас особо не было. — Короче. Мы все, — торжественно объявила я, выходя из раздевалки. Майер, обернувшись и узрев все это мракобесие, чуть не поперхнулся и выдал себе под нос какие-то ругательства на немецком. — Можем идти. — Нет, не можем, — в тон мне ответила подруга. Теперь уже я обернулась на это чудо природы и увидела, что она как-то очень шустро умудрилась выскользнуть из раздевалки и теперь зависла возле одной из вешалок, на которой красовались до одури блестящие серебристые кожаные куртки. — И зачем нам оно? — Мне надо, — упрямо фыркнула Морс, ощупывая одну из курток. — Они блестящие. — У тебя уже половина гардероба забита блестящим шмотьём. Скоро половые тряпки с блесточками начнем покупать. — Все равно мне надо. — Солнце, давай тебе нормальную косуху купим, весом в пару килограмм. — Нет. — Пидора ответ, Мор, она же мужская, в конце-концов! — возопила я, хлопнув себя по лбу. Что-то мне подсказывало, что спор будет долгим. Подруга нахмурилась и пару минут стояла с задумчивым видом. — Да? — Да, — перекривлял ее Джон, хмурясь. — Отлично, тогда берем три. Разных размеров. Вот, — Вынесла Морс в конце-концов свой вердикт и схватив сразу три куртки, потащилась на кассу. Майер с задумчивым видом проводил её взглядом, а я вздохнула. Такими темпами ей придется гардеробную делать отдельную. Точно каких-нибудь княжеских кровей дамочка. Пару раз наденет вещь — и все, и лежит она в шкафу в дальнем углу. А еще ворчит на наших школьных куколок, у которых гардероб в три километра. На себя бы посмотрела. Когда все покупки были уложены и утрамбованы***
Pov Мор. Домой я пришла под вечер и с настроением, упавшим ниже плинтуса куда-то в ад. С утра я и так нервничала из-за праздника, а разговор с Кэтрин, которая от души проехалась по моим больным темам — отчислению из школы и моим нынешним отношениям с одноклассниками, окончательно меня добил. Несмотря на все мои возражения и аргументы, выяснилось, что долги никто закрыть мне не даст, а так как я училась неделю через три, то долгов было много и аттестат с их обнулением вышел хуже некуда. Не сдан был ни один предмет. Последней «радостной» новостью стало то, что Мишель теперь не заместитель старосты, потому что она в больнице и с тяжелым состоянием. По официальным данным, конечно, у неё был сердечный приступ, но я знала, из-за кого именно это произошло. А именно, из-за меня. Мы вместе пошли в парк аттракционов, где заглянули в комнату страха…и мои силы сработали не так, как хотелось бы. Иногда мне вообще казалось, что лучше бы я была человеком. Черт с ними, с этими мутациями, которыми даже управлять нормально не выходит и которые, будто нарочно, каждый раз выкидывают что-нибудь новое и непредсказуемое.Так вот произошло и с Мишель. Я знала, что она в больнице, но о том, в каком именно состоянии, была не в курсе. Повезло, конечно, что Кэтрин мне об этом сказала в центре, где я еще старалась держать себя в руках, иначе бы точно окружающий интерьер украсился бы чьими-нибудь останками. Хотя впрочем, несмотря на то, что мы с ней друг друга люто ненавидели и делали разнообразные гадости и подставы друг дружке, на людях общались всегда почему-то очень вежливо. Может, потому, что обе считали чем-то низким грызться на публике и применять физическую силу. У нас была как будто своеобразная партия в шахматы, где выигрывали умом. Так что, на людях никто никого не пытался убить и я не проклинала её род вплоть до седьмого колена. Хотя желание частенько появлялось. Зато мы могли аккуратно и намеками поговорить о «своём». Например, о том, какую гадость мне от нее ждать в следующий раз, потому что сама Кэтрин вполне, как мне казалось, серьёзно обещала сломать мне жизнь. Второй раз. Видимо, мое выживание после устроенного ею пожара не шибко радовало Клейн и теперь она решила навредить мне через кого-то, близкого мне. Что уже само по себе в восторг не приводило, так как изначально у нас был негласный договор — не впутывать в это лишних людей. И теперь я старалась вдвойне опекать и Хлою, и, по возможности, сестер, чтобы, не дай боги, к ним не притронулись. Дома я постаралась быть невидимкой. Впрочем, это уже считалось за привычку. Чем меньше тебя видно — тем меньше проблем огребешь. Стащив с себя пальто, я неслышно вошла и тут же юркнула в коридор. Ничего нового. Мачеха опять на кого-то орала на кухне, отец, как всегда был на работе, что значительно облегчало мне задачу. Кивком поздоровавшись с молоденькой горничной, я разулась и босиком направилась вверх по лестнице, на второй этаж. В своей комнате мне все равно пока делать было нечего. Комнаты сестер привычно были незаперты. Вот же кукушечки мои наивные…живут и не знают, что в их вещах копаться могут. Со мной такое уже было. Зашла как-то в свою комнату, а там мачеха собственной персоной в ящике ковыряется. В моем ящике. Короче, рычала я долго, а комната с тех пор чуть ли не на амбарный замок закрыта. А сестрицы, видимо, еще пока не напоролись. Толкнув первую дверь рукой, я оглядела комнату, больше похожую на лабораторию. Кара последнее время точно превращается в какую-то машину-биолога. Не найдя в помещении никаких признаков жизни, за исключением какой-то плесени в колбе, я направилась к Шарлотте, предварительно закрыв и заперев дверь. А то мало ли, куда эта плесень может разрастись. Почему-то на ум мне пришли фильмы ужасов. Комната Лотти, была, пожалуй, самой дальней, светлой и уютной комнатой в доме. Поскольку у девушки еще детство в копчике играло, комната ее напоминала обитель маленького ребенка. На обоях были нарисованы облака, на потолке — солнышко, луна и звездочки, на кровати пушистые подушки, а в шкаф были засунуты многочисленные куклы, которых я боялась до инфаркта, а потому шкаф сестры оставался для меня неприкосновенным. — Вечер в хату, вы не ждали, а я приперся. — в комнату я завалилась с будничным приветствием и сходу кинула сумки на пол. Сестры, шушукавшиеся на диване, чуть не подскочили. — Мор! Мы тебя так ждали! С Днем Рождения! — Лотти тут же повисла на мне, как коала, радостно пища. Господи, семнадцать лет и все еще такая милаха. Хоть и глуповатая. Но милаха. Усмехнувшись, я приобняла сестру. — Да-да, и вам того же. Как вы? — Ты придумала что-нибудь с этим ужасом на голове? — Кара, как истинный человек-компьютер, перешла сразу к делу, указав на свою розовую шевелюру. Ну, а что, надо же мне на ком-то краску тестировать. Выудив из сумки пакет, я протянула его девушке. — Сразу видно, как ты меня ждешь, — хмыкнула я. Сестра насупилась. — Короче. Через полчаса уже за стол садимся, гости приедут. Ножами не бросаться, посуду не бить, не обзываться, не материть их, сидим тихо-мирно. Мы же паиньки, да, Мор? — Да ладно, я всегда паинька. — Прошлый раз, когда ты пришла на праздник, ты орала анафемой о том, что они все «свиньи из свиней» и что «как вас вообще земля носит». — А нехуй было все разбрасывать по дому, нашему, между прочим, и в мою комнату пускать своих отпрысков. Глядишь, последние живыми бы остались и без переломов,— буркнула я, подводя черным глаза. Надо же было накраситься на вечеринку, в конце-концов. Кара легонько стукнула меня по макушке. — Короче, до прихода Хлои, мы ведем себя, как нормальные люди, — фыркнула она, сложив руки на груди, но после задумчиво добавила. — И комнаты лучше забаррикадировать. — Ну хоть одна здравая житейская мысль в твоей эрудированной головке, — съязвила я, натягивая на себя серое шерстяное платье с воротничком, чтоб совсем уж выглядеть, как девочка-отличница. Но еще под этим платьем было очень удобно прятать второй слой одежды, который сейчас представлял из себя кожаную майку без рукавов и черные драные шорты со значками по всему поясу. В карманы я привычно затолкала ножи, пару цепей и бензиновую зажигалку. Последнее Кара попыталась отобрать, но я её успокоила, сказав, что никого не сожгу. Не сказала бы, что это является правдой, но все же. — Слушайте, а может ну его всё-таки, это застолье… Прошлый раз там было совсем неуютно. Раньше Рождество было другим, — пробормотала Лотта, обняв колени. Она уже переоделась и теперь ютилась в своем любимом подвесном кресле. Кара тихо цокнула и закатила глаза. — Сейчас нас никто никуда не отпустит. Я тоже скучаю по тем временам, когда мама была жива, но сейчас все изменилось, стоит к этому привыкнуть, — я нервно покосилась на необычно спокойную сестру. Кара действительно умела нормально утешать людей, в этом был ее плюс. Но последнее время даже в утешении она все больше походила на робота, который говорил точно, кратко и по делу. Раньше она была более эмоциональной, особенно если разговор заходил о семье.Может, это побочный эффект от мутации… В конце-концов, Кара больше всего была привязана к матери. Лотти же грустным взглядом смотрела на сестру. — Окей, народ, тут ситуация вообще безвыходная. Если еще я, как гордая язычница, могу сказать «нахуй это все» и уйти, то вас за неявку на праздник будут долго и нудно бить по почкам. Вас и так уже бьют, но будет хуже. А ведь вам ещё тут два года торчать, как минимум, — я все же попыталась разрядить обстановку, заслышав шум внизу. А то не хватало еще, чтобы мы вышли к гостям со слезами на глазах. Вот зрелище бы было. Тем временем, на лестнице послышались шаги, чьи-то разговоры, а за ними и противный окрик «Дети, к столу!»***
— А как у вас с учебой? — поинтересовалась то ли у меня, то ли у мачехи какая-то полная дама с химической завивкой волос. Имен гостей я, честно говоря, не запоминала, да и не видела причин начинать. Для меня они все были на одно лицо — слишком «правильные», слишком болтливые, слишком бестактные и улыбчивые. И лицемерные до тошноты. В общем, никаких положительных эмоций и интереса у меня к ним не наблюдалось, а вот они весьма интересовались мной и сестрами. Что не нравилось никому из нас. — О, это совершенно ужасно. Они слишком ленятся, совсем отбились от рук. Морган даже из школы исключили за хулиганство. Одни проблемы с этими детьми, — вздохнула мачеха, покачав головой. Перед гостями она всегда строила из себя добрую и заботливую «маму», которой достались дети-монстры. А не перед гостями мы в её лице были необразованными слугами, которым только учебу и мытье полов можно доверить, а на досуге можно и кинуться чем-нибудь. — Возможно, родителям стоит больше заниматься с детьми, проводить беседы и помогать с уроками, — мягко возразила ей женщина, сидевшая напротив. Из всех присутствующих она мне нравилась больше всего, так как говорила мало, но по делу, из-за чего разительно отличалась от остальных гостей. — У некоторых «родителей» уровень образования и такта парализован настолько, что его ни на что, кроме криков, не хватает, — я тихо хмыкнула и подцепила вилкой макаронину. Говорила я, естественно, так, чтобы все услышали. Мачеха злобно посмотрела на меня, сжав губы. — Морган, мне кажется, тебе стоит пойти показать свою комнату детям и поиграть с ними, — угрожающе зашипела она сквозь зубы. Кара уставилась на меня с другого конца стола, нервно постукивая вилкой по столу, но я внимания на это не обратила. За два часа сидения за столом мне уже надоело слышать оскорбления разного рода в адрес себя, сестер, матери, моих друзей и прочего. Когда полчаса назад речь зашла о нашей тёте, Каре пришлось незаметно привязать какими-то лианами мои ноги к стулу, чтобы я не поубивала никого за фразы типа «у них все в семье с такой низкой ответственностью, совершенно не заботятся о будущем детей, а тетка их, кажется, вообще какими-то шабашами занимается». Впрочем, хоть я и не проткнула никого, это совершенно не мешало мне сидеть со злобным выражением лица и потихоньку вытягивать чужую энергию. — Если кажется — креститься надо. Я еще не доела, так что сами пусть играют. Если, конечно, на лестнице не споткнутся. А то, кажется, у кого-то прошлый раз был открытый перелом. — я усмехнулась, припомнив, как в прошлый раз успешно столкнула какого-то наглого пацана с той самой лестницы. Летел он красиво… — Лори, и ты позволяешь своим детям так с тобой обращаться? Никогда еще не слышала такой наглости! — возмущенно пискнула одна из теток, а мачеха только развела руками. Я вздохнула. Ничего, еще услышите. — По моему мнению, таких детей следует пороть розгами, — я мельком услышала, как на заднем фоне поперхнулись сестры, в которых и так постоянно чем-нибудь прилетало. То коробками, то статуэтками, то просто тем, что под руку подвернется. — Возможно, это действительно полезное решение в сложившейся ситуации. Они совершенно не уважают взрослых, да еще и эти их друзья…житья нет. Совершенно потерянные дети, — закивала мачеха, совершенно не обращая внимания на немного испуганный взгляд Лотты. На улице тем временем послышалось кошачье мяуканье. — Не смей их бить. Я тебе волосы повыдираю, — тихо рыкнула я, залпом осушив свой стакан сока. Возмущенный взгляд женщины вновь обратился ко мне. — Морган! Да как ты можешь?! Немедленно извинись! — взвизгнула мачеха, едва не подскочив на стуле. На мгновение мне показалось, что у меня от этого визга кровь из ушей пойдет, настолько он был резкий. — Не-а, — Покачав головой, я поднялась из-за стола и подмигнув сестрам, направилась в коридор. — Чт-…Что значит «нет»? Ты куда вообще собралась?! Я с тобой разговариваю! Ты из раза в раз меня позоришь! — заорала мне вслед женщина, пока я стаскивала с себя верхнее платье, стирая его рукавами слой тона с татуировок и оставаясь в своём обычном панковском прикиде. На улице повторилось мяуканье, а за столом воцарилась тишина. Сестры под шумок тоже незаметно выскользнули из-за стола, тихо шепнув про то, что там индейка скоро на кухне сгорит. Я вздохнула. Что ж, тактично уйти не получилось, переходим к плану «Б». — Я собираюсь на шумную вечеринку мутантов, где я и моя жена-язычница будем жамкать стриптизерш, пить ром и трахаться под кокаином, слушая при этом панк-рок. — выпалила я на одном дыхании, включив свою фантазию на полную. Что называется, хочешь, чтобы тебе не поверили — скажи правду, только еще и приукрась её. Мачеха от неожиданности выронила из рук бокал, растерянно посмотрев на гостей, а я, чтобы не расхохотаться раньше времени, шустро натянула на себя пальто и шапку и вылетела из дома. В запасе у меня было приблизительно минут пять, пока они придут в себя. На улице я первым делом начала искать Хлою, которую, почему-то, видно не было. Прислушавшись, я, помимо шума в доме, услышала тихие всхлипы, в сторону которых и направилась. Как выяснилось, у окна, прислонившись спиной к стене, прямо на снегу и сидела подруга, согнувшись в три погибели от смеха. Посмотрев на девушку, я и сама невольно улыбнулась, а затем и рассмеялась, сев рядышком. — Слушай, ну знаешь, я вообще-то инди-рок предпочитаю, — сквозь хохот проговорила Левернс, утирая слезы с глаз. Смех у нее и правда был заразительный. Звонкий, радостный. Искренний. — То есть, остальное тебя не смутило? — я хмыкнула. Конечно же, она все слышала. Отсмеявшись и тихо вздохнув, я снова приняла вертикальное положение тела и выудила из кармана петарды, которые принялась склеивать в одну большую бомбочку. Наговорить с три короба — это, конечно, круто, но не отменяло того, что нас могли поймать на хате Левернс, а следовательно, мне надо было довести план до конца. — Не-а. Но ты бы видела их лица! Это было весело, — усмехнулась Хлоя, отряхнув куртку от снега. Аккуратно заглянув в окно, я увидела мачеху и отца, с чего-то орущих на сестер. Можно подумать, они виноваты, что я такая сволочь. Я решила воспользоваться тем, что в мою сторону никто не смотрит, я приоткрыла окно и достав зажигалку, махнула сестрам рукой, сжав при этом руку в кулак. Подобное движение у нас означало, что скоро что-то произойдет, к чему надо быть готовым. Кара, как самая внимательная, вовремя этот жест заметила и коротко кивнув, дернула Лотту за рукав. — А сейчас будет еще веселее, — перехватив бомбочку поудобнее, я извлекла из кармана зажигалку и под тихое Хлоино «ну ты даёшь», подожгла фитильки. Выждав буквально пару секунд, я с громким «Слава Сатане!» закинула склеенные петарды в комнату, которые угодили прямо на стол. За ними последовала миниатюрная дымовая бомбочка. Указав сестрам в сторону дверей, я пригнулась. Через секунду в комнате громыхнуло, послышались крики, шум, что-то разбилось. Затем взорвалась еще и дымовая шашка, а снаружи вскоре хлопнула дверь. — Ну ты нормальная вообще, Мор! А если бы кто-то умер? — Кара тяжело дышала, наспех завязывая шарф. Ей, конечно, этот трюк не особо понравился, но в принципе, тут были хороши любые средства. — Тогда мы бы кого-нибудь похоронили, — философски изрекла Хлоя и снова залилась смехом. Кара вздохнула и как мне показалось, закатила глаза. — Какая прелесть, Левернс. И что теперь? — сестра сложила руки на груди, косо посмотрев на Лотту, которая кое-как пыталась застегнуть все пуговицы пальто, но вскоре плюнула на это дело и оставила все, как есть. Невдалеке послышался залп салюта. Да уж, праздник в городе. — А теперь мы…— Хлою прервал громкий хлопок входной двери. Мы синхронно переглянулись. — А теперь мы, походу, бежим от вашей стремной мачехи. Спустя буквально пару секунд мы почти летели по пустой дороге, шустро перебирая ногами, пока мачеха и отец что-то неразборчивое кричали вслед. Что именно, я не знала, но возможно, какие-нибудь угрозы. В какой-то момент я подумала, что мы даже не обсудили план возвращения, но решила отложить это на потом, так как если мы сейчас замедлимся — вернемся домой куда раньше, чем планировали. Увидев краем глаза, что мачеха направилась к своей машине, собираясь, судя по всему, переехать нас (или, может, просто загородить дорогу), я дернула сестер за рукава, чтобы бежали быстрее. Хоть я и могла бежать далеко впереди, как Хлоя, всё же я предпочла «защищать слабых». К моему удивлению, Кара, вместо того, чтобы прибавить скорости, остановилась и застыла на месте. Я непонимающе глянула на нее, подтолкнув Лотту вперед. Та, слава богу, сообразила, что к чему и полетела вслед за Хлоей. — Ты что творишь, побежали, дурная! — шикнула я старшей сестре, которая сосредоточенно разминала руки. Мачеха, тем временем, уже заводила машину. — Они все равно догонят. Смотри, как могу, — усмехнулась в ответ Кара и резко вытянула руки вперед, направив их на дерево возле дома. Вскоре, оно закачалось, постепенно набирая амплитуду, а затем и вовсе упало на капот машины, нехило его помяв. Что ж, кажется, вопрос погони решен в нашу пользу. — Ну охренеть. Красотка, а теперь побежали, пока нас еще и за машину не убили, — я хмыкнула и второй раз дернула сестру за рукав. Внутренне я была действительно восхищена её способностями, от которых была хоть какая-то польза, в отличие от моих. Хотя, от моих была бы польза, но только во времена, к примеру, Инквизиции. Пытки, все дела. Мне ничего не стоило сломать человеку кость, а как недавно выяснилось, я и наизнанку тела могла выворачивать. Выглядело это мерзко. Кара же, коротко кивнув и ухватив меня за руку, побежала догонять девочек, которые к тому моменту уже умчались довольно далеко. От моего дома до дома Хлои, надо сказать, было не так долго, всего лишь пара кварталов, которые мы, будучи легко одетыми, бодрым галопом преодолели всего за полчасика. Хотя периодически все же приходилось останавливаться, так как в отличие от нас с Хлоей, сестры не обладали нормальной физической подготовкой. Особенно Лотта, которая только недавно, с появлением у себя исцеляющих способностей, перестала вечно болеть и ломать себе конечности, что очень меня радовало. Добежав до места проведения нашей тусовки, мы синхронно ахнули. Свою обитель по случаю вечеринки, Левернс решила украсить даже внешне: все здание сверкало и переливалось цветными огнями за счет прожекторов, гирлянд и разного рода украшений. Зрелище и правда было очень впечатляющее. А с высоты птичьего полета вообще огонь, наверное. При мыслях о птичьем полете у меня аж кожу немного зудить начало. Давно я в облике птицы не летала, давно. Надо бы наверстать на днях, а то сноровку потерять недолго. — Что, классно? Я старалась, — немного самодовольно усмехнулась Хлоя, подтолкнув меня ко входной двери, которая, как обычно, во время тусовок не запиралась, в отличие от калитки на заборе. Внутри было шумно. Нет, не так. Внутри было пиздец как шумно. На весь огромный холл гремела музыка, к которой добавлялась человеческая речь. Людей, кстати, тоже было дохрена, но на них я пока внимания не обращала, оглядывая дом. Внутреннее убранство дома восхищало еще больше, чем внешнее. Вместо обычного освещения везде горели неоновые лампы и разноцветные гирлянды, что создавало приятный полумрак, как в клубах. Пол уже устилали разного рода конфетти. Что ж, видимо, вечеринку начали без нас, но почему бы и нет. Как только мы с сестрами прошли внутрь, на нас тут же опрокинули ведро блесток и с криками «С днём Рождения!», выстрелили из хлопушек. Кара тут же недовольно зафырчала, а мы с Лоттой, наоборот, рассмеялись. Первой заговорила Хлоя, выждав торжественную паузу. Хотя что уж там, она просто подождала, пока все заткнутся. — В общем, вы сегодня стали на год ближе к смерти, мудрее, поздравляю, и все такое. Счастья, здоровья и розовых единорогов вам, — нервно хохотнув, она протянула нам по конверту, а на недоуменный взгляд Кары, хмыкнула что-то вроде «ну не оставлять же тебя, зануда, без подарка». Закатив глаза на подобные реплики, я вскрыла ножом конвертик. Хлоя, как обычно, была в своем репертуаре и мне достался чудесный складной нож, за который я расцеловала подругу в обе щеки и протянула ей в ответ небольшой кулон с индиголитом цвета её глаз. Найти такой камень было трудно, но оно стоило того. Это украшение великолепно смотрелось на тонкой шее донельзя счастливой Левернс. — Слушай, ты не знаешь, где твой брат? — Кара, рассмотрев свой подарок, а именно, новую компьютерную мышку, заозиралась по сторонам. Лотти, тем временем, уже успела куда-то испариться. По моим предположениям — к барной стойке, которую, ради такого случая, притащили в дом. Надо потом бармену сказать, чтобы сестер не спаивал. Хлоя, отлипнув от меня, нахмурилась. — Кажется, в карты играл. Пойдемте, провожу. Тебе, Мор, тоже интересно будет, там такие шоу иногда устраивают… Уцепившись друг за друга, чтобы не потеряться, мы с Карой отправились за Левернс, которая в этой толпе веселящихся людей чувствовала себя, как птичка в воздухе. И как только у нее активности на это хватает, интересно. Повиляв немного по коридорам, мы зашли в небольшую гостиную, в которой народ рубился в карты и другие настольные игры. Сестра, выпустив мою руку, тут же метнулась к братцу Хлои и почти повисла на нем. Тот также просиял и вскоре они, зашушукавшись, куда-то уползли. — Мне кажется, или у этих двоих что-то есть? — с нескрываемым любопытством произнесла Хлоя, обняв меня со спины. — Да, общие интересы. Оба серьезные зануды и повернуты на компьютерах, — сложив руки на груди, я хмыкнула, ленивым взглядом окидывая комнату. Несмотря на ее довольно средние размеры, народа в ней было довольно много, а недалеко даже стоял мини-бар. Мельком я оглядывала играющих, пользуясь тем, что мы стояли в тени. Но внезапно мой взгляд остановился на том, кого я совсем не ожидала здесь увидеть. Питер. Который настолько увлекся игрой, что не заметил ни мою сестру, ни, соответственно, меня, что пока немного радовало, поскольку я всегда любила разглядывать людей издалека. Максимофф сегодня был при параде. Новые джинсы, волосы, аккуратно уложенные чем-то вроде геля, и господиблятьбоже… Я нервно сглотнула. Рубашка. Черная, расстегнутая на пару пуговиц обтягивающая рубашка, которая смотрелась на парне просто убойно. Так он еще и рукава немного закатал, что смотрелось вдвойне прекрасно. — Вау… — где-то над ухом мечтательно вздохнула Хлоя. Я кивнула, не сводя глаз с Питера, целиком и полностью поглощенного игрой. — Что, тоже нравится? — шепнула я подруге. — Ага-а-а. Такой красивый, такой сексуальный, шельмец, — мурлыкнула она, уложив мне голову на плечо. — Да уж… — я шумно вздохнула, любуясь тем, как ловко Максимофф обращался с картами, периодически вообще выкидывая разные трюки. Левернс внезапно затихла, словно задумавшись, а затем тихо расхохоталась, уткнувшись лбом мне куда-то в лопатку. Я вопросительно вскинула бровь, посмотрев на нее. — Ты не на того смотришь, солнышко моё. Мы про разных людей говорили, — в конце-концов, выговорила сквозь смех Левернс и мягко повернула мою голову в сторону, заставив обратить внимание на другой конец комнаты, где, облокотившись на барную стойку, стоял и обаятельно улыбался всему окружающему Джон. Он тоже сменил свои вечные водолазки и толстовки на свободную полурасстегнутую белую рубашку, но на шею все равно повязал ленту. Почему-то он никогда не открывал эту часть тела и всегда носил что-то с высоким воротом, даже если на улице было тепло. Хотя мне всегда было интересно, как Майер выкручивается летом, учитывая, что на вопросы по этой теме он предпочитал не отвечать. — А. Да, ну да, этот же тоже здесь, ага, — я моментально сделала максимально серьезное лицо, пока Левернс продолжала ржать, как конь. Я фыркнула и ткнула ту в бок. — Ну что ты смеешься, на кого хочу, на того и эстетствую, — пробурчала я, недовольно хмурясь. — Я бы заменила последнее слово, как раз бы рифма появилась. Кого-то явно ждет жаркая ночка, — усмехнулась Хлоя, кивнув в сторону Питера. Кажется, даже в темноте можно было увидеть, как я покраснела. — Меня ждет жаркая ночка с бутылкой рома, все, хватит с меня всего этого, я ушла. — Что, неужели так не понравилось? — хмыкнула подруга, облокотившись о стену и перегородив мне дорогу. Когда-нибудь, наверное, я пришибу её. — Да тьфу на тебя, женщина, иди лучше своим объектом физического обожания займись, на него вон, уже швабры какие-то вешаются, — теперь уже я кивнула в сторону Джона, нервно стискивая зубы и стараясь вытолкать из своей головы такие не вовремя возникшие воспоминания о том, какой же Питер охрененный. И как умело целуется. И какие у него длинные и ловкие пальцы. И какой он нежный. И… — Ай, блин, да ну за что? — возмущенно пискнула я, почувствовав неприятную боль от подзатыльника в районе макушки. Хлоя недовольно фыркнула. — Ты с такой мечтательной рожей сейчас стояла, что мне вообще хотелось тебе в лоб дать, а то совсем в транс уйдешь. Я тяжело вздохнула, невольно улыбнувшись. Хлоя, такая Хлоя. Не подруга, а целая прелесть. По правде говоря, иногда мне казалось, что это она старше меня, а не наоборот. Усмехнувшись, я обняла девушку, которая решила все же выйти на свет. — О, девчонки! Моргана, с Днем рождения, — на плечи мне опустились крепкие руки Джона. И по-моему, с расчетом на то, чтобы вдавить меня в пол. — А чего так долго? — Спасибо. Князья не опаздывают, они задерживаются, и вообще, это вы раньше начали. — я пожала плечами, спихивая с плеч чужие культяпки, а подруга тихо поддакнула. — Мор, подарок для нашей белоснежной красавицы готов? — Да, там, на улице. Под ёлкой. Пойдем. — Мора! — не успела я и шага сделать, как оказалась в крепких объятиях. В отличие от Джона, Максимофф сдержанностью не обладал и если уж обнимал, то так, чтобы ребра сломать. — Я тоже тебя рада видеть, — я тихо мурлыкнула, обняв парня в ответ. Питер, широко улыбнувшись, отстранился и вскоре в мои руки и карманы было всучено разнообразное барахло, от денег, до красивых камушков, шестеренок, цепочек, и прочего. Кажется, в этом во всем я углядела даже стилизованную колоду карт. Окей, пока что, это лучший подарок из всех, что мне дарили. Питер, как никто другой, знал, что я люблю всякие интересные мелочи. Впрочем, этим увлечением страдали мы оба и частенько обменивались своим барахлом. — Вот. На. Это тебе. Сам достал, так сказать. Ну, и это еще от меня лично, вот, — парень протянул на ладони небольшие карманные часы. Осмотрев все привалившее «добро», я невольно рассмеялась. — Спасибо. Ты что, все это в карты выиграл? — Я не виноват, что у них мало денег. Пришлось играть хоть на что-то, — фыркнул Максимофф. — И какова же была их реакция на твои…таланты? — я вопросительно вскинула бровь. Из личного моего опыта, я знала, что люди не слишком любят, когда у них много выигрывают. — Хлоин братец сказал что-то вроде: «больше с этим сученышем за один стол не сяду», — вставил свои пять центов вездесущий Майер, утягивая меня к выходу. — Пришел, понимаете ли, этот мелкий ко взрослым людям, и всё, что было, из карманов повытаскивал. — Они сами плохо играют. И я не мелкий! — Питер развёл руками с крайне возмущённым лицом, следом за нами направляясь во двор. Где-то сбоку волочилась Хлоя, бухтевшая что-то про то, что мы её на холод тащим. — Да видел я, как ты в чужие карты на своей сверхскорости пялился, — Джон закатил глаза. — Так, не пали контору, никуда я не пялился, — недовольно хмыкнул Максимофф, хлопая дверью. Когда уже закрывать их научится. — И вообще, куда мы идем? — Мы идем к ёлке, дарить Хлое подарок, — ответила за Джона я, пытаясь нащупать на металлической поверхности выключатель. Во дворе было действительно темно, хоть глаз выколи. — А в доме подарить не судьба? — фыркнула подруга, обнимая себя руками. Конечно, кто-то тепло одевается, а Левернс как всегда, топ и шорты. Хорошо, что хоть не босиком. — Он в доме не уместился бы, — тихо проворчав это, я все же поняла, где находится заветный рычажок и под тихое «я не понял» от Джона, включила свет. — Вау… — тихо выдохнул Питер, задрав голову. — Да вы издеваетесь, — констатировала Хлоя, прыснув от смеха. Я же стояла с выражением неописуемой гордости на лице. — Мора, солнце. Когда я говорил «давай подарим Хлое лодку», я вобще-то деревянную модель в виду имел, — вздохнул Майер. — Уточнять надо было, — хмыкнула я, довольно оглядывая вполне настоящую моторную лодку. На колесах. Стоила она чуть меньше крыла от самолета. — Я дико извиняюсь, а что с ней делать? — еле выговорила Левернс сквозь смех, пытаясь прийти в адекватное состояние. — С горки кататься, очевидно же, — с абсолютно каменным лицом изрёк Максимофф. На минуту во дворе повисла тишина, а затем рассмеялись уже все. Хлоя и вовсе залилась хохотом и даже обычно невозмутимый Джон и то криво, но все же улыбнулся. Я только фыркала от смеха, как ёж. — Да, кстати, Пит. С Рождеством, — я улыбнулась и кинула парню в руки аккуратно упакованный сверток, в котором лежала та самая серебристая куртка, которую я выхватила в торговом центре и в кармане которой лежали билеты на рок-концерт. Максимофф, разорвав обертку, просиял и кинулся меня обнимать второй раз за вечер. — Спасибо, она чудесна, правда, — усмехнулся он, крепко прижимая меня к себе. Хлоя, всё же разогнувшись и отсмеявшись, фыркнула. — Так, голубки, рассоситесь, нас ждет тусовка. Погнали, и чтобы к часу ночи я не видела ни одного грустного или трезвого человека.