***
— Так теперь этот Лука Лалльман — новый нападающий? — Ян сидел перед другом с широко раскрытыми от удивления глазами. — Охуеть. — Гребаный Димера, просто взял и променял меня на этого смазливого мальчишку, — прошипел Элиотт, сжимая и разжимая кулаки. — Видите ли, он разглядел в нем потенциал. — А вы видели, как та девка пялилась на Лалльмана? — прохрипел Делано, откусывая пирожок. — Как ее там… неважно. Похоже, у тебя неприятности, Демори. Одного свирепого взгляда Элиотта вполне хватило, чтобы Алекс заткнулся, чуть не поперхнувшись этим самым пирожком. — Если ты думаешь, что я сдамся, ты ошибаешься. Я как раз тут предпринял кое-какие меры. Едва Элиотт договорил, как в класс вбежала какая-то девчонка и вручила ему бумажку, не переставая влюбленно пялиться на парня. Демори кивнул девушке. — Спасибо, Лорен. Увидимся еще. Девушка выпорхнула из класса, а Ян и Алекс то и дело удивленно переглядывались, пока Элиотт напряженным взглядом изучал бумажку в своих руках. Хлоя Дженсен, 17 лет. Отличница. Любит живопись, искусство. Любит рисовать. Учится игре на пианино. Ни с кем не встречается. — Элиотт? Эййй, чувак, — Ян подсел поближе к парню, с любопытством рассматривая бумажку в руках друга. — Что это? Демори молча протянул Казасу бумажку, и тот быстро пробежался по ней. — Кстати, о рисовании… ты же рисовал раньше, — Казас поднимает глаза на задумавшегося Демори, который сидел и раскачивался на стуле. — Используй это. — Как? — Элиотт выхватил бумажку из рук Яна, раздраженно выдыхая. — Если ты думаешь, что я буду рисовать ей сердечки и плюшевых мишек, то не дождешься. — Да нет же, чувак, — Алекс закатил глаза и придвинулся ближе на стуле, — просто школьной стенгазете требуется художник. Это объявление висит уже две недели на стенде, к которому ты, конечно же, даже не подходишь. — Именно, — кивнул Ян, откидываясь на спинку стула, — а эта Хлоя, кстати, редактор этой самой газеты. Это реально твой шанс, чувак. — Я всегда говорил, что у вас дерьмовые идеи, — прошипел Элиотт, разрывая бумажку и выкидывая ее в мусорку. — Я не собираюсь общаться с этими очкариками, которые в каждом выпуске выделяют страницы две на то, чтобы доказать, как полезна морковь для глаз. Ян рассмеялся, мотая головой. — Вот охмуришь Хлою — и каждая страница будет про то, какой ты распрекрасный. — И еще, как охуенно ты трахаешься, — вставил Алекс. Ян закивал головой, смеясь. — И еще, какой у тебя длинный чле… — Так, все, я понял, — Элиотт хлопнул ладонью по столу, отодвигая стул и поднимаясь на ноги. — Я пошел. Если что — вы во всем виноваты.***
Элиотт сидел в кабинете мадам Мюрель и чувствовал себя крайне неуютно. В мыслях он уже успел тысячу раз послать ко всем чертям этого долбаного Казаса и придурка Делано, за то, что они подали ему такую идею. Но это был конкретный шанс раз и навсегда разобраться с этим Лалльманом, сблизившись с Дженсен. — Итак, Элиотт… должна заметить, что очень удивлена, увидев тебя здесь, — женщина не скрывала своего удивления — она прекрасно знала, что из себя представляет Элиотт Демори. — Я к твоим услугам, говори. — Я… в общем, — Элиотт замялся, не зная, стоит ли ему говорить, — я хотел предложить свою кандидатуру художника… ну, для стенгазеты. И без того широко раскрытые глаза преподавателя стали еще шире. — Художник? Ты? Элиотт закатил глаза — естественно, о том, что парень в одно время серьезно увлекался живописью, не знал никто — у него все-таки репутация, как-никак. — Я рисую… неплохо, — выдавил парень, в душе желая убраться отсюда как можно скорее. — И я подумал, что… — Мне очень жаль, Элиотт, — мадам Мюрель развела руками, виновато смотря на Демори. — Но мы уже нашли одного талантливого парня, который любезно согласился нам помочь. — Но это объявление висит уже давно, — удивленно выпалил Элиотт с долей высокомерия. — Когда вы успели найти человека? — Не поверишь, буквально вчера. Хлоя, наш редактор, предложила нам пригласить одного милого парня и, посмотрев его работы, все остались довольны. Мне очень жаль. Элиотт упрямо уставился на женщину, явно не желая сдаваться просто так. — Но вам же вроде еще нужен пианист? — Не беспокойся, милый, — мадам Мирель улыбнулась парню, — парень, которого мы нашли, и на пианино играет прекрасно, и рисует. Но я рада, что тебя начало интересовать искусство. Я обязательно дам тебе знать, если нам кто-нибудь потребуется. Демори кивнул и поднялся с места, прихватив рюкзак. Но уже дойдя до двери, парень вдруг остановился. Догадка поразила его сознание, и он резко обернулся к женщине. — Кстати, мадам Мюрель… мне просто интересно… как зовут этого парня? Женщина подняла взгляд на Элиотта, и ее лицо озарила улыбка. — О, дорогой, его зовут Лука Лалльман. Такой милый парень! Такой талантливый, воспитанный, и… — Спасибо, — перебил Демори женщину, сжимая в руке лямку рюкзака. — Мне пора. До свидания.***
— Это, блять, что, всемирный день Луки Лалльмана? Элиотт метался по классу, то и дело пиная ногой стулья. Его лицо побагровело от гнева, и он ненавидел этого голубоглазого парня всей своей душой. Ян и Алекс молча наблюдали за метаниями друга, не решаясь вставить хоть слово. Элиотт продолжал бушевать. — Нужен художник — Лука Лалльман, понадобился нападающий — Лука Лалльман, пианист — Лука Лалльман… Есть, блять, хоть что-нибудь в этом мире, чего он не умеет? — Он вроде еще на барабанах играет в музыкальном классе, — тихо вставил Ян, но тут же заткнулся, наткнувшись на яростный взгляд Демори. — Еще он на гитаре играет, — подал голос Алекс. Элиотт одним движением откинул в сторону стул. — Блять, заткнитесь, придурки! Я чувствую себя полным идиотом, и все из-за какого-то сопляка! Мало того, что он позарился на самое святое — на футбол, так еще и обогнал меня везде, где мог! И кстати, — Элиотт бросил взгляд на прижавшегося к стулу Делано, — ты принес мне то, что я у тебя просил? Алекс слабо кивнул и протянул парню лист бумаги, который тот моментально вырвал у него из рук, жадно вглядываясь в строчки. Лука Лалльман, 16 лет. Круглый отличник, гордость школы. Фотография на стенде. Родился в Париже, бульвар Бомарше. Родители разведены, живет с отцом. Мать наблюдалась у психиатра. Единственный ребенок в семье. Играет на пианино, на гитаре, на барабанах. Выступал в школьном хоре. В свободное время рисует, пишет стихи. Ни с кем не встречается. — Шестнадцать лет, — повторил Элиотт вслух, раз за разом перечитывая последнюю строчку. Казас усмехнулся. — Совсем еще малыш. — И что ты собираешься теперь делать? — Делано с нескрываемым любопытством смотрел на друга. Элиотт коварно улыбнулся. — Увидишь. Этот Лалльман пожалеет, что связался со мной.***
Элиотт уже десять минут топтался у студии, где занимались редакцией стенгазеты. Хлоя уже давно должна была выйти, и парень терял остатки терпения. Он уже успел пролистать ленту в Инстаграме, порыться в Твиттере, как вдруг дверь открылась и из класса выпорхнула кучка ребят, бурно обсуждая дизайн и оформление. Демори убрал смартфон в карман и подошел к двери. Хлоя вышла последней, сжимая в объятиях огромный рулон ватмана, и попыталась закрыть дверь. Элиотт тут же подбежал к ней. — Давай помогу, — Демори протянул руки, пытаясь перехватить сумку девушки, но та резко отшатнулась от парня, недоверчиво уставившись на него. — Не стоит, я могу справиться и сама, — девушка, наконец, закрыла дверь и уже двинулась дальше по коридору, но Демори преградил ей путь. — Ну за что ты так со мной, Хлоя? — Низкий голос звучал чарующе — Элиотт знал, как нужно себя вести с хрупкими и милыми девушками. — Я ведь всего лишь помочь тебе хочу. — Но мне не нужна твоя помощь. — Хлоя попыталась обойти парня, но тщетно. — Скажи, что я должен сделать, чтобы ты не смотрела на меня, как на врага? — Зачем тебе все это? — Девушка удивленно смотрела на растерянного парня, подозрительно прищурив глаза. — Что тебе нужно от меня? — Ты нравишься мне, — не моргнув глазом, соврал Демори, мысленно похлопав себе. — И я не знаю, что мне делать. Хлоя потупилась, сильнее сжимая ватман в руке. — Мне очень жаль, но… я не могу тебе ничего ответить. Взгляд Элиотта потемнел, и он подошел к девушке вплотную. — Это из-за Лалльмана? Это из-за него? — Демори даже не пытался сдержать ярость в голосе, показывая настоящего себя. — Из-за этого придурка ты игнорируешь меня? — Не смей его так называть, — прошипела Хлоя, отступая назад. — Он самый лучший парень из всех, что я встречала. Ты ему и в подметки не годишься. — О, понимаю, — саркастически выплюнул Демори, кивая головой, — он играет в футбол, музицирует, еще и Пикассо заделался… что еще нужно таким смазливым девчонкам, как ты? Хлоя шокированно застыла на месте — еще минуту назад этот парень признавался ей в симпатии. Она медленно помотала головой, грустно улыбаясь. — Он никогда не играл чужими чувствами, как ты. И да, он талантливый, и любая рада будет стать его девушкой. Но это не главное. Он — добрый, отзывчивый… И если ты заметил, у него много друзей, его все любят и уважают. И если хочешь знать — да, я влюблена в него. А теперь уйди, пожалуйста, с моей дороги, мне пора. Девушка оттолкнула Элиотта и быстрым шагом понеслась по коридору, пока Демори прокручивал в голове ее слова. «Он никогда не играл чужими чувствами, как ты. Он талантливый, и любая рада будет стать его девушкой. Он — добрый, отзывчивый, у него много друзей, его все любят и уважают». Элиотт скрипнул зубами, сжимая пальцы в кулак. Вот теперь с него точно достаточно. Плевать теперь на Хлою. Он просто обязан узнать этого гребаного Луку поближе. Еще никогда Элиотт не чувствовал себя униженным и оскорбленным. Еще никогда девушка не отвергала его. Да еще и ради какого-то малолетки. «Хлоя влюблена в него. Но вот… влюблен ли сам Лука в нее?» Демори хитро улыбнулся, смотря из окна и видя во дворе Луку, который с широкой улыбкой подошел к выбежавшей Хлое и взял у нее сумку и ватман. Теперь Элиотт точно знает, что делать. Он сделает все, чтобы разрушить их отношения. И Лука еще пожалеет о том, что родился, когда будет опозорен на всю школу.