Бойся своих желаний

      POV Автор       Один из офицеров по секрету сказал Тилике, что в Ордруф приехал экзотический бордель. — А что в нем экзотического? Карлицы и женщины с усами? — Фу, нет. Бордель с восточным уклоном. Гаремы, камасутра, гейши. Ты же слышал, что арабы и китайцы знают толк в сексе. Так что советую сходить.       Тилике ухмыльнулся. Безумие какое-то. Бордель рядом с военным полигоном. Непорядок. Надо поехать туда, арестовать всех и отправить в концлагерь. Не место подобной грязи в Германском Рейхе. Но сначала нужно всё тщательно исследовать. Собрать улики. Он облизнул губы. Ягер как раз был занят составлением отчетов по всей информации, что они собрали в полевых условиях, а вечером он собирался поехать в город и выпивать со старым другом семьи. Он запросто отпустит Тилике на несколько часов. Тем более дело-то благое.

***

      Военный грузовик резко остановился напротив непримечательного двухэтажного домика в центре города. Из него выпрыгнули солдаты в форме СС. Высокий офицер в чёрной форме гестапо с красной нашивкой на рукаве подошёл к двери и вежливо постучал. В двери открылось маленькое окошко. — Сюда нельзя! — говорящий не видел ни грузовика, ни формы Тилике, а это был именно он.       «Развлекаться — так по полной», — подумал Теодор и взял с собой помповое ружье Winchester с ручной перезарядкой при помощи подвижного вперёд-назад цевья.       Пинком ноги в тяжёлом армейском сапоге он снёс дверь. Стоящий за ней отлетел к стене и упал, придавленный дверью. Тилике вальяжно вошёл внутрь. Первый этаж был пуст. Эдакая прихожая. Со второго этажа раздавались музыка и смех. Теодор пошёл наверх, солдаты вслед за ним заполонили первый этаж. Когда он показался в дверном проёме на втором этаже, немецкие клиенты в ужасе подскочили, поскидывав с колен проституток, и попытались выскользнуть в дверь. Один из них так увлёкся побегом, что понесся прямо на Тилике, который лениво толкнул или скорее уложил его одной рукой на стеклянный кофейный столик, естественно сломавшийся от веса тела. Выстрелом из дробовика он расстрелял патефон, превратив его в щепки. — Стоять! — мужчин валили на пол без лишней деликатности, помогая прилечь пинками и ударами прикладов особо медлительным или гонористым. — Отличная вечеринка, — сказал Тилике. — В следующий раз собираемся у меня дома.       Женщины, пища и крича, сбились в кучку у стены. Подождите немного кошечки, и до вас дойдет очередь. — Ты кто такой?! — взвизгнул один из более богато одетых клиентов, едва успевший отпрыгнуть в сторону от выстрела дробовика Теодора. — Я — обломщик вечеринок.       Он отдал отдал приказ арестовать клиентов, отвезти в отдел и после тщательной расовой проверки и допроса отпустить. Именно так гестапо и собирало информацию. Вытрясая её из перепуганных идиотов, готовых маму продать, лишь бы не оказаться на поезде, идущем в концлагерь. — Стыдно, должно быть, господа. Позорите арийскую расу, — офицер шел вдоль лежащих на полу немцев. — Жалкое зрелище. Типичные бюргеры. — Вам, гестаповцам, что больше делать нечего? — один из немцев поднял голову. — В стране нет других преступлений? Нашли чем заниматься. Лучше бы евреев ловили. — Ого, да у нас тут смельчак! — Теодор поднял немца за шкирку и осмотрел с ухмылкой. — Нравятся азиатки, защитник ты наш? А правда что писечки у них поперек? А впрочем не отвечай, сами посмотрим, — Тилике тряхнул испуганного немца. — Как тебя зовут? — Рудольф Фишер. — Ты мне нравишься, Рудольф. До такой степени нравишься, что я даже прикажу солдатам открыть окно прежде, чем тебя в него выкинут.       С громким визгом из окна второго этажа, предварительно заботливо открытого, вылетел мужчина и приземлился аккурат на грузовик. Стонущий от боли, он так и остался лежать где-то в кузове, смяв при приземлении тент. Стоящие на карауле и курящие солдаты сматерились и полезли его стаскивать. — Господин офицер, все это одно большое недоразумение, — мадам оказалась пожилой, но умело скрывающей это за килограммами косметики, китаянкой с отличным немецким. — У меня приличный музыкальный салон.       Теодор не слушал её, глядя на жмущуюся к стенке стройную блондинку. Ничего восточного в ней не было. Проигнорировав заламывающую руки мадам, двинулся к девушке. — Так-так, — передав дробовик одному из солдат, он подошёл поближе к девушке, и она несмело подняла глаза. — Что это у нас тут? — Изучив её, он повернулся к солдатам. — Мужчин в камеры и мадам тоже, — потом обратился к женщинам: — Дамы, вам не причинят вреда. Немецким солдатам тоже нужно расслабляться в компании прекрасных гурий, — намек был понят проститутками.       Осознав, что можно выбраться из опасной ситуации по сути сделав то, что они и так уже собирались делать, многие из них осмелели, расправили плечи, поправили волосы и перестали жаться к стене.       Затем Тилике схватил белокурую девушку за локоть и повёл в комнату. Она была хрупкой, изящной и деликатной. Прямо как ему нравились. Втолкнув её в комнату, он запер дверь и повернулся к ней. Она тряслась. Пройдя мимо неё к столику с графинами, он налил себе коньяка. Выпил, начал расстегивать китель. Повернувшись к ней заметил, что девушка дрожит от страха. — Не бойся. Ничего страшного с тобой не случится. Отработаешь, как обычно. Я даже тебе заплачу. Вам всем заплатят за работу. Наш фюрер заботится о здоровье своих солдат и регулярно оплачивает походы в бордели для них. — А что потом? — Это зависит от показаний твоей мадам. Или разгоним ваш притон, или нет. Не забивай свою милую головку такой ерундой. Лучше скажи мне, каким образом такая милая Златовласка оказалась в борделе с восточным уклоном? — Я тут недавно, сегодня должна была быть моя первая смена, — пояснила она. — В экзотическом борделе, где все с Востока, блондинка — это экзотика. Потому меня и взяли.       Объяснение его нисколько не удовлетворило. Было что-то подозрительное в ней. Еврейка что ли? Он пытливо разглядывал черты лица, не находя ничего выдающего еврея. Но всё равно тревожные звоночки в его голове не замолкали. Что-то с ней не так. Он оглядел комнату. Это она его сюда привела. Он прошёлся по комнате. Дошёл до комода. Открыв наугад первый ящик, свистнул от удивления. Он был доверху набит секс игрушками. Теодор был тем ещё гулякой, но занимался сексом по старинке. Руки, рот и член — вот всё, что нужно, чтобы удовлетворить фрау. Во втором ящике было нижнее бельё как раз её размера. Пазл начал складываться в голове. Взяв оковы для рук и ног и кляп, он пошёл к ней. — А это зачем здесь? — он показал рукой в сторону шведской стенки, вмонтированной в стену. — Не знаю, я же только появилась в борделе и никогда не пользовалась, — Тилике лишь ухмыльнулся. — Как тебя зовут? — Силке. — Красивое имя, Силке.       Он протянул руку к ней, стягивая с её плеч платье не грубо, но уверенно и быстро. Оно упало к её щиколоткам. Всунув кляп в рот, он закрепил ремешки за головой. — Не бойся, больно не будет, — он сковал ей запястья спереди. — Почти, — девушка нервничала, но не сопротивлялась.       У неё была чудесная фигурка. Аккуратна грудь среднего размера, плоский живот, упругая попа. Присев, он сковал её лодыжки вместе так, что она не могла раздвинуть ноги. — Да, задница у тебя что надо, — её глаза расширились, когда она поняла, что он задумал.       Мужчина схватил блондинку зa талию и, срывая бельё, понес её к стенке. Подняв вверх, он приказал ей держаться руками. Она вцепилась и повисла. Раздался звук разрываемой упаковки презерватива. Зубами разорвав упаковку, немец ловко раскатал его по стволу пениса. Он плюнул в руку. Нe имея возможности посмотреть вниз и понять, с чем возится её пленитель, девушкa испуганнo оглядывалась через плечо. Стоилo толстой головкe упереться в неё снизу, как она быстрo понялa, что последует дальше. Девушка задергала головой и завизжала. Кляп глушил звук. — Только не говори мне, что тебя туда не драли! — прошептал Теодор.       Тугой сфинктер блондинки крепко сжался. Упираясь скованными ногами в перекладину, девушка никак не желала опускаться на член под собственным весом. — Да спускайся уже! — прозвучал веселый голос.       Пленница продолжалa упираться. Тогда Тилике положил руки ей на плечи и слегка надавил. Стон Силке, чья попа сопротивлялась попыткам протолкнуть головку, был хорошo слышен даже через кляп. Он добавил слюны для более лёгкого скольжения. Ногой в сапоге он спихнул обутые в красные туфли на высоком каблуке ножки с перекладины. Под давлением его рук она съехала вниз. Её собственные руки дрожали, устав держать вес. С утробным стоном она насадилась на его член, принимая в себя мужчину. Его лоб покрылся испариной. Взяв её руками за бёдра, он собрался с силами. Она была очень тесной. Может, и правда никто там прежде не бывал? Стон прекратился. Она откинула голову ему на плечо. Глазa девушки стали закатываться. Двигая тазом, он давал ей время привыкнуть. Блондиночка вздрагивалa всем телом. Протянув руку, он стал мять её холмик. Она была горячей и влажной. — Спектакль что надо! Только я уже понял что это твой бордель, — хохотнул гестаповец и усилил натиск, отчего стал ещё глубже входить в её задний проход.       Пленница, поняв, что её раскрыли, перестала изображать жертву и начала буравить взглядом мужчину. — Не смотри на меня так дерзко, малышка, а то пущу по кругу.       Следующие несколько минут он жестко драл её, периодически ускоряясь. Она отпустила перекладину и полностью откинулась на него. Держа её за бедра, Тилике трахал её в удобном для него ритме. Скользнув скованными руками между бёдер, Силке теребила свой клитор. Доведя себя до оргазма, она содрогалась всем телом. — Не упускаешь любой возможности для оргазма? — одобрил офицер. — Истинно немецкая бережливость.       Тилике увеличил амплитуду своих движений. Блондинкa началa подмахивать ему. Наконец, она почувствовала, как он вздрогнул и с глухим стоном уткнулся ей в плечо. Он замер, наслаждаясь ощущениями. Стянув её с члена, он снял и выкинул презерватив в ведро у кровати, затем освободил её руки и ноги. — Неплохо, а теперь покажешь мне, как использовать все эти игрушки. После мы поговорим по поводу твоей предпринимательской жилки. Не советую лгать, моё хорошее расположение очень быстро закончится.       Девушка нервно сглотнула.