***
Может, Питер и рассчитывал как-то помочь Тони, только Старку этого и не нужно было — ему хватало простого присутствия подростка и того единственного чувства, которое испытывал мужчина при одном только взгляде на Паркера, когда тот просто находился рядом. Того особенного чувства, когда парнишка улыбается. Необыкновенная волна удовольствия, когда тот смеётся из-за несмешной шутки наставника. Мурашки по телу, когда глаза его мальчика сверкают, когда он занят чем-то очень интересным, а потом их взгляды встречаются, и это похоже на зажигание бенгальских огней в новогоднюю ночь. Как потеют ладони, когда они находятся слишком близко. Как разливается тепло по телу, когда Тони обнимает Питера — тепло и ласково, будто любимого котика, — и чувствует запах его волос, всё тот же: мёд, корица и яблоки. Перебирая документы, которые все были похожи как две капли воды, и проставляя подписи где нужно, даже практически не вчитываясь в суть, в голове Тони мысли мелькали одна за другой, и вдруг пришла одна: «Он — одно из лучшего, что со мной случалось». Ещё одна: «Никто не сможет его заменить». И следующая: «Я больше не смогу никого полюбить». Мужчина замер на секунду, слегка приоткрыв рот и тут же закрыв его, надеясь, что Питер не увидел этого. Старк посмотрел на мальчика, который в это время сидел на диване напротив него и что-то увлечённо вязал, внимательно наблюдая за тем, чтобы пряжа не соскальзывала со спиц, которые он непонятно откуда взял. Тони задумался, глядя на то, как плавно, неспеша двигались тонкие пальцы парнишки, будто мужчина смотрел на дрова в камине: а ведь действительно — Старк не сможет больше никого полюбить. Дело не в эгоизме, как могло показаться, вовсе нет, здесь зарыта не та собака. Мужчине было тяжело это признавать, но расставание с Пеппер далось ему достаточно болезненно: он пытался делать вид, что ему нет дела до этого, что ему всё равно, что отношения для него — это далеко не главная цель в жизни, что гений попросту не создан для этого, но если у него нет сердца, то тогда что болит в груди? И почему так больно? Внезапно в голове встал образ того, как раньше на этом диване, где сейчас сидел Питер, так же сидела Пеппер, читая журналы и отдыхая от работы. Она забиралась на диван с ногами, оставляя туфли на высоком каблуке одиноко лежать на полу. Иногда Тони присоединялся к ней, и они вместе рассуждали о будущем, которое у них могло бы быть, или просто расспрашивали друг друга о прошедшем дне. Мужчина даже был немного счастлив в такие минуты, когда он и его милая Пеппер спокойно сидели и разговаривали. Просто, без всех вспышек агрессии на тему занятости Старка или его нежелании работать. Стараясь отогнать неприятные воспоминания, Тони снова бросил беглый взгляд в документы, в которых было что-то про доходы компании, расходы и много разных табличек с диаграммами. Тони не мог сосредоточиться на документах. Стоило только прочитать первое предложение, как оно сразу же вылетало из головы и приходилось его прочитать заново, пока смысл текста до Старка не дойдёт. Мысли скакали в голове, сменяясь с одной на другую. Неприятная тишина, изредка разбавляемая стуками спиц друг о друга, давила. Взгляд снова переметнулся с бумаг на подростка, сидящего на диване — он распутывал какой-то узелок, который получился совершенно случайно. Рядом с ним на кофейном столе лежали несколько исписанных листков бумаги: материал для будущего видео. На лице невольно появилась улыбка, которую Старк спрятал за бумагами. За Питером было приятно наблюдать. Смотреть, как упорно пальцы перебирают пряжу и спицы, как подросток хмурится, пытаясь всё делать аккуратно и даже высовывая язык от усердия. Хотелось почаще таких спокойных и умиротворенных вечеров, которых уже давно не было в этой унылой башне. Когда Питер понял, что окончательно запутался в длинных ниточках, он выдохнул и осмотрелся. Время не очень позднее, так что можно было ещё немного посидеть в компании Старка. Посмотрев на мужчину, подросток сразу заметил хмурый вид наставника. Брови были сведены вместе, взгляд хаотично метался по листам. — Всё хорошо? — тихо спросил Питер, привлекая внимание Тони к себе. — …А? Да, все хорошо, — с заминкой ответил Старк, поднимая голову и убирая стопку подписанных листов на стол. Помассировав глаза пальцами, он встал с кресла и пересел на диван к Питеру. Подросток, ни капли не поверив словам миллиардера, поднял вязаный недо-свитер, как потом понял Тони, и посмотрел через дырку в середине на Старка, делая смешные рожицы, пытаясь поднять настроение мужчине. Смотря на это растрёпанное чудо природы, Тони понимал, что может быть ещё не всё потеряно в его бренной жизни. Этот воробушек перевернул жизнь Старка на крутые триста шестьдесят, заставив задуматься над многими вещами. Теперь Тони так просто не отпустит от себя этого карапуза. Улыбнувшись, он потрепал Питера по голове. — Ты лучший, Питер.***
— Нет, ты не пойдёшь один. Питер застонал. Его надежды на одиночный патруль провалились с треском, но тут же в голову начали приходить мысли о том, как Человек-Паук будет круто смотреться вместе с Железным Человеком, пролетающими между домов. — Я не настолько устал, да и не хочу тебя отправлять в патруль одного. — Старк поднялся с кресла. — Особенно после последнего. — Но я же буду аккуратно! — всё же попытался оправдаться Питер, поднимаясь с дивана вслед за мужчиной, понимая, что проиграл этот спор. — О, нет, дорогуша. — Тони посмотрел в глаза Питеру и продолжил: — Больше такого не повторится, иначе мне влетит от твоей тётушки. Питеру не осталось ничего, кроме как покорно кивнуть и отправиться за костюмом под бормотание Старка на тему: «Как же хорошо, что Мэй не знает о том, что этого негодника подстрелили». Подавив смешок, Питер побежал в комнату за костюмом. Уже сидя на краю крыши многоэтажки и смотря на людей, идущих по своим делам, Питер понял, что это был первый раз, когда он не один. Тони, который все эти дни заботился о подростке, который очень занят работой, нашёл время на то, чтобы сходить с паучком на патруль. Паркер мечтательно улыбнулся, чего не мог не заметить Старк. Питер, сняв маску, наслаждался видом с высоты, наблюдая за городом, пока мужчина стоял позади и наблюдал за самим Питером. — И не боишься, что могут увидеть твоё лицо? — спросил Тони, смотря, как изменилось лицо подростка с мечтательного выражения на удивлённое. — Но тут же высоко, тем более, я более чем уверен, что никто даже не знает, что я здесь, — с умным видом произнёс Питер, на это Тони улыбнулся, как бы соглашаясь с подростком. Он не будет ему говорить, о том, что не заметить, как Железный Человек приземляется на крышу, было невозможно. Питер улыбнулся в ответ и снова отвернулся, подгибая одну ногу и кладя голову на колено. — Знаете, хоть это и в первый раз, когда мы вместе, мне этого будет не хватать. — Питер вздохнул и вновь повернулся к подошедшему Старку, который вышел из своего костюма и сел рядом с Питером. — Уверен, это не последний раз, карапуз, — усмехнулся мужчина, положив руку на плечо подростка, слегка его приобняв. Старк смотрел на счастливого парня и понимал, что уходит всё дальше от обещаний, которые он дал себе, проигрывает себе и своим убеждениям из-за этого взъерошенного мальчика-воробушка, один вид которого говорил: «Мне нужна защита и любовь, иначе я сломаюсь и погибну» И как не перейти за черту, которую мужчина сам себе нарисовал, Тони не знал. — Эй, мелочь, — привлёк к себе внимание подростка Старк и перед тем, как тот начал возмущаться из-за прозвища, продолжил: — Раз уж мы так удачно выбрались на улицу, не хочешь побывать на статуе Свободы? — Серьёзно? — с недоумением ответил Питер. — По мне видно, что я шучу? Питер пригляделся и отрицательно помотал головой, поднимаясь на ноги. — А как я туда доберусь? — спросил паучок, надевая маску и смотря на наставника. Подростка оставили без ответа. Тони облачился в костюм и, приготовившись взлететь, взял Питера под ноги и поднял. Только подросток хотел что-то сказать, или остановить мужчину, как тот резко взлетел, а сам Питер закричал от неожиданности. Когда Питер прекратил кричать, он открыл глаза. Под ними мелькали огни города, ветер во всю бил в лицо, что ощущалось даже через маску. На секунду, подросток подумал о том, что находится в сказке. «Ты как, в порядке?» — раздался голос Старка у Питера в маске по коммуникатору. «Д-да, в полном», — ответил Питер, прижимаясь сильнее к Старку, чтобы не упасть. Мужчина набрал высоты, и Питер уткнулся носом в железную шею мужчины, отдаваясь чувствам. Ощущение полной безопасности, которое появилось, когда Тони взял его на руки, не собиралась покидать подростка, а наоборот усилилось, заставляя паучка недоумевать и немного пугаться этого. Старк же думал о том, что подросток слишком лёгкий и хрупкий для своих лет, несмотря на паучью генетику. А то, как Питер прижался к мужчине, когда он набрал высоту, чтобы пролететь над многоэтажками, только подтверждает то, что мальчишка доверяет своему наставнику. Мысли о том, что Питер просто не хочет упасть и поэтому держится крепче, Старк не хотел воспринимать всерьёз. Опустив Питера на ноги, Старк осмотрелся. Он знал, что в данный момент статуя находится на реставрации помещения, поэтому, кроме охранников внизу, тут никого не было. Паучок начал топтаться на месте, смотря себе под ноги, из-за чего Тони понял, что Питер либо не знал, что ему делать, либо просто смущался. — Не топчись на месте и подними глаза, смотри, какой вид, — произнёс мужчина, смотря на тёмное небо и город в разноцветных огнях, сливающихся в единое пятно. Где-то за спиной ахнул Питер. Тони улыбнулся который раз за день. Всё-таки как легко удивить этого подростка. — Это… Это очень красиво! — Питер подошёл ближе к краю с широко раскрытыми глазами, в которых отражались звёзды и цветные огни города. Прямо как тогда, на катке. Старк выдохнул и сел на край короны. Питер же садиться не собирался. — У тебя детство заиграло? — спросил Тони, когда увидел, что Питер направился на луч короны. — Ну, понимаете, — начал подросток, не прекращая идти, — я давно сюда хотел, но не знал, как добраться в костюме, а деньги на пароход тратить не особо хотелось, да и времени не было, тем более не думаю, что тётя одобрила бы это. Эти слова словно дали пощёчину мужчине. Питер — подросток без родителей. У него есть опекун — милая тётя Мэй, которая явно не будет в восторге, если её племянник будет встречаться с сорокалетним мужчиной. Ещё одна причина, из-за которой Тони хочет держать Питера подальше от чувств, не давать повода подростку сильнее влюбиться в мужчину, в надежде, что это лишь подростковая влюблённость, которая проходит через месяц. Тони очень хочет, но понимает, что не может. Не может противостоять этому щенку. Старк будто подобрал собаку с улицы, пригрел, накормил и тем самым завоевал её доверие. Питер теперь не хочет уходить от мужчины, хочет быть рядом, и это видно. Но вот сам Тони тоже этого хочет, но так нельзя. Старк всегда берёт то, что хочет, но Питер — не тот случай. Всё, что есть у Тони, он рано или поздно теряет. Как потерял семью, как потерял Пеппер. Питера нужно держать дальше от себя, пока Старк не утонул в чувствах к нему с головой. Пока Тони не потерял своего мальчика. — Тони, смотри! Окрик подростка заставил Старка выйти из своих мыслей и посмотреть на паучка, который на краю одного из лучей стоял в виде ласточки и смеялся. — Питер, слезай! Если упадёшь, я не собираюсь тебя ловить, — проворчал мужчина, на что Питер хмыкнул, но вернулся к Тони и уселся рядом, положив голову на плечо мужчины. — Врёшь. Поймаешь же. — Ты прав, — выдохнул мужчина и положил свою голову, на голову подростка, — куда же ты денешься. Питер хрюкнул и замолчал, наслаждаясь моментом, понимая, что это, возможно, последний раз, когда он может просто так посидеть со своим кумиром и ни о чём не думать. В месте, где всё как-будто застыло во времени. Просто сидеть на краю, свесив ноги, слушать, как под ногами шумят воды залива, слышать изредка крики ещё не спящих чаек. — Знаете, я надеюсь, что когда я вернусь к тёте, вы не оставите меня, — разорвал Питер умиротворяющую тишину. — Знаешь… — мужчина замялся, — я тебя не оставлю. Слово Энтони Эдварда Старка. Питер засмеялся и пробормотал что-то вроде: «Я вам верю». Тони посмотрел вдаль и тихо пробормотал в себя: «В последний раз так хорошо мне было только с Пеппер…» — не зная, что его бормотание услышал Питер. Старк понял, что только что нырнул в чувства к мальчишке с головой, не задерживая дыхание. Перед глазами словно возникла табличка: «Вы проиграли. Начать сначала?» Мужчина закрыл глаза. Он выполнит свое обещание, чего бы это ему ни стоило. Даже если придётся перейти через черту. Теперь Тони был уверен, рано или поздно он потеряет Питера, как и потерял всех до него.***
Утро встретило Питера яркими лучами солнца, предвещая хороший день, но подростку не давало покоя странное предчувствие. Надеясь, что ничего опасного сегодня не произойдёт, Питер отправился на кухню. Узнав, что Тони уже в своём кабинете, паучок решил быстро позавтракать хлопьями «Lucky Charms», которые все же купил ему Тони, когда узнал, что с ним сделает Мэй, если подросток не будет питаться чем-то кроме пиццы и дорогих деликатесов из ресторанов за углом. Не зная, чем себя занять, Питер начал бродить по этажу, пока не вспомнил, что, в принципе, можно было бы сходить к мистеру Беннеру. — Пятница, а мистер Беннер занят? К нему сейчас можно? — задал вопрос ИскИну парень, надеясь на то, что учёный будет не против, если к нему придёт подросток. Через минуты две пришёл ответ. — Брюс не против увидеть вас у себя в лаборатории. Услышав это, Питер радостно подбежал к лифту и попросил отвезти его на нужный этаж, а затем, огибая прохожих учёных, ловко направлялся к лаборатории. — Здравствуйте, мистер Беннер! — радостно проговорил Питер, залетая в лабораторию, чуть не сшибая своим телом какую-то вешалку с висящей на ней курткой. — Привет, Питер! — поприветствовал подростка учёный, поворачивая голову к нему. — Готов погрузиться в мир науки? — Всегда! — воодушевленно произнёс Паркер, подходя к Брюсу и понимая, что следующие пару часов будут идеальными.***
На самом деле Старк уже совершенно умаялся с этими документами. Почему-то самый пик работы пришёл именно на то время, когда к нему приехал Питер, и теперь вместо того, чтобы отдыхать с подростком на диване и смотреть его любимые фильмы, он вынужден сидеть в своём мрачном кабинете и разбирать разные бумажки. Да и как назло Пеппер уехала в Бельгию для подписания каких-то важных бумажек с какими-то важными шишками. Хотя было странно, что она так часто уезжала в Бельгию, но Старк не особо придавал этому значения, больше углубляясь в собственные проблемы со Мстителями и собственной жизнью. Послышался стук, и, услышав раздражённое: «Войдите», — в кабинет зашла секретарша. Тихонько подойдя к столу, она аккуратно положила белый конвертик с рисунком розы и так же молча удалилась, не решаясь произнести ни слова, видя, какой начальник нервный в этот день. Отодвинув документы, Тони взял конверт и покрутил его в руках, гадая, кто мог его прислать. Обычные письма с признаниями любви отправляются в отдельную корзину, содержимое которой сжигается в мангале в конце каждого месяца, когда Тони делает себе барбекю на крыше. Решив не терять времени даром, Старк вскрыл конверт. Первым, что бросилось в глаза, это был очень знакомый почерк. Это была явно Пеппер. Но зачем ей присылать Тони письма? Прочитав текст, Старк со злостью смял листок и со всей силой бросил его в угол комнаты. Документы, лежащие на столе, полетели на пол. Стакану с водой была уготовлена та же участь, что и бумажкам. — Она так издевается надо мной?! — в ярости спросил сам себя Тони, ударяя рукой по столу. Выдохнув, мужчина осмотрел кабинет, и, пройдясь по осколкам от стакана, вышел в коридор. — Попроси кого-нибудь там убраться. Если я кому-то буду нужен, то меня нет, — прорычал Старк и быстро ушёл на свой этаж, оставляя секретаршу в недоумении.***
— Мистер Беннер, — привлёк к себе внимание учёного Питер, переставляя колбочки с голубой жидкостью на другой стол. Когда раздался вопросительный хмык мужчины, подросток продолжил: — А что вы можете сказать о мисс Поттс? — В смысле? — не отвлекаясь от своего занятия, спросил Брюс. — Ну, типа, раньше же Тони и мисс Поттс были вместе, да? — спросил Питер, оборачиваясь на учёного, смотрящего в микроскоп. Тот утвердительно хмыкнул. — Ну и мне стало интересно, что привело к их расставанию и, типа, как они вообще жили, наверное? Их взаимодействия? Я пытался узнать у Пятницы, но она молчит как партизан. Учёный отвлёкся от микроскопа и серьёзно посмотрел на Питера. Подростка даже слегка передёрнуло от такого взгляда. Наверно, не стоило задавать этот вопрос. — Послушай, не знаю, зачем тебе эта информация, поэтому не думай, что я тебе всё расскажу, как есть. — Брюс протёр очки тряпочкой, а Питер сглотнул. — Это очень болезненная тема как для самого Тони, так и для Пеппер. Я не думаю, что они будут рады, если в их взаимоотношения влезет подросток. Надеюсь, я тебя не обидел? — Да нет. — Питер неловко пригладил волосы на затылке и глупо улыбнулся. — Я правда понял, простите. — Сходи, проветрись, — предложил Брюс, снова принимаясь за работу. — Если что, вернёшься. Питер подумал, что это было бы хорошим решением. Можно найти Квентина или миссис Хиллс и спросить у них. Ведь то, что ему не ответил Брюс, не значит, что не ответят другие, верно? Хоть Питер и понимал, что лезть в чужую жизнь некрасиво, но он подросток! Ему любопытно! И раз есть возможность узнать, то почему бы и нет? В лаборатории Квентина не было, но была миссис Хиллс, у которой на плече сидела Салли и жевала яблоко. — Здравствуйте! — Питер зашёл и направился в сторону учёной. — Паркер! Сколько лет, сколько зим, — засмеялась женщина и потрепала подростка по волосам. — Ты просто зашёл или пообщаться? Питер решил не лгать и сказать все начистоту. — Ну, вообще, я хотел спросить у вас и у Квентина про Пеппер и её отношения с мистером Старком. — А тебе зачем? — тут же спросила женщина, как на автомате. Паркер оторопел на мгновение, но затем пожал плечами: — Интересно. Мисс Хилл задумалась и присела на стул, поглаживая Салли. Питер сделал то же самое. — На самом деле, не думаю, что скажу тебе много нового. Поттс и Старк смотрелись вместе хорошо, но все знали, что их роман скоро закончится, как и все романы Энтони до этого. Разница лишь в том, что роман с мисс Поттс был крепким, и мне кажется, они действительно в какой-то момент влюбились в друг друга, — женщина выдохнула, а в лабораторию зашёл Квентин, но, видя, что тут ведётся разговор, он присел на стул рядом с Питером. — Не знаю, что произошло, но в один день всё поменялось. То есть, они всё так же ходили вместе, но при этом в их глазах был холод по отношению друг к другу. Но не мне об этом говорить, так что всё. Я молчу. Миссис Хиллс встала и отправилась к клетке, чтобы посадить туда Салли. Питер выдохнул. Не сказать бы, что он очень много узнал, но это был определённо прогресс. Подросток повернулся к Квентину и выжидающе посмотрел на него. — Ходили слухи, что Вирджиния узнала какие-то страшные тайны и ушла от него. Но я в это не верю. Ещё говорили, что она нашла себе нового ухажера из Берлина. Даже фотки были. Как говорится, выводы делаем мы сами, но что произошло на самом деле знают только сами мистер Старк и мисс Поттс. Питер утвердительно кивнул, но слова Бека о Берлине взял себе на заметку. Чутье подсказывало, что это не последний кусочек этой истории. Немного поиграв с Салли и посидев в лаборатории, наблюдая за работой друга, Питер решил, что можно было бы дойти до Сьюзан из бухгалтерии и извиниться за принтер, который он сломал на второй день пребывания в башне. Рассказав свои планы на ближайшие полчаса и получив моральную поддержку, Питер вышел из лаборатории, но не успел он дойти до лифта, как за ним выбежал Квентин. — С тобой прогуляюсь. В отделе бухгалтеров, как всегда, было много работающих. Даже по выходным. Питеру было их жалко всей душой, которая только у него есть. Подросток начал взглядом искать Сьюзан, но в таком рое рабочих было очень сложно что увидеть, особенно когда каждый из них бегал туда-сюда, как муравьи. — Привет, застенчивый мальчик! — Сьюзан подошла к друзьям со спины, отчего каждый вздрогнул и обернулся. Увидев знакомую девушку, Питер покраснел и улыбнулся. — Привет, то есть здравствуйте, а я снова тут. — Подросток нервно засмеялся, а Квентин во все глаза уставился на девушку. — Давайте не будем стоять на проходе, а пройдём к моему рабочему месту, — предложила сотрудница, и они втроём отправились к нужному месту. — То есть ты хочешь, чтобы я рассказала тебе о Пеппер и Тони? — Сьюзан задумчиво посмотрела на монитор компьютера. — Их романом я не особо интересовалась, но знаю то, что Вирджиния хороший гендиректор, и благодаря ей «StarkIn» ещё не развалился. Она держит тут всё в ежовых рукавицах. Как человек она мне нравится. Жаль, что у них с мистером Старком не срослось. Питер заторможенно кивнул, понимая, что не узнал в общей сложности ничего и идти ему больше не к кому. Видно, всё же не судьба. Когда друзья выходили из отдела, Питер не упустил шанса подколоть друга. — Ты так смотрел на Сьюзан, неужели понравилась? — ехидно спросил Питер, оборачиваясь на Квентина и вспоминая взгляд Бека, направленный на девушку, когда та разговаривала с Питером. — Если ты хотел меня подколоть, то у тебя не вышло. Я подтверждаю, что она милая. — Блин, так нечестно. Ты разбил мне сердце. — Подросток театрально приложил руку к сердцу и стал отдаляться к лифту. — Уйду я от тебя и посмотрим, что ты будешь делать. — Ступай, красавица, — поддержал актерскую игру Питера Бек. — Я уверен, что справлюсь. Паркер закатил глаза и зашёл в лифт, собираясь подняться на свой этаж. Показав язык Квентину, Питер с чистой душой поехал наверх.***
Оказавшись на уже более знакомых этажах, Питер проголодался и решил разыскать Тони и первым делом направился к кабинету, который располагался ближе к лифту, чем другие комнаты. Питеру помнилось, Старк накануне говорил, что дел невпроворот и что он собирался продолжить в субботу то, что не успел закончить в пятницу. Непонятно, почему Паркер решил изначально проверить именно кабинет, ведь он знал, что его наставник поесть любит куда больше, чем выполнять какую-то монотонную работу, и было бы логичнее сначала проверить кухню, но, в любом случае, было уже поздно думать об этом, когда подросток вошёл в комнату. Обычно в кабинете Старка было прибрано — спасибо его прелестному секретарю, но не в этот раз. Повсюду были разбросаны бумаги, какой-то мусор валялся в углу комнаты на деревянном полу, перед письменным столом была разлита вода, а рядом с ней — осколки стекла. Вероятно, когда-то это был стакан. У Паркера было ощущение, будто здесь прошёлся ураган, целая буря, и имя ей — Тони Старк. Только что его заставило это сделать? Питер медленно подошёл в угол, заметив, что это был вовсе не мусор, как он подумал изначально. Парень поднял скомканные и порванные кусочки бумаги, пытаясь понять, что это. Почерк был ему незнаком — он был крупным и на удивление понятным, а судя по красивому оформлению, это была то ли открытка, то ли приглашение. Странно. Зачем нужно было рвать открытку, тем более такую красивую? Но как только Питер вчитался в отдельные слова на разных обрывках, он понял, что это никак не открытка из Калифорнии или приглашение на ужин — речь шла о свадьбе. О её свадьбе. О свадьбе Пеппер. Питер прикрыл рот рукой. Что-то ёкнуло внутри от одной только мысли о том, что почувствовал Тони в тот момент, когда открыл конверт. Разочарование? Обиду? Ненависть? Горечь? Парнишка мог лишь предполагать. Он подумал, что лучше бы мужчине больше не видеть этого, когда он войдёт сюда снова, а он сделает это рано или поздно. Паркер сжал в кулаке остатки бумаги, подошёл к столу и выбросил мусор в ведро, которое как раз было предназначено для этого. Мусор. Теперь это был именно мусор. Как и предполагал подросток, Тони был на кухне. Как только Питер переступил за порог комнаты, ему в нос ударил неприятный, горький запах спиртного, который витал повсюду, и хотелось сбежать оттуда поскорее или хотя бы открыть окна. И выпрыгнуть оттуда. Необычный выход получился бы. Старк, сгорбившись, сидел за кухонным столом, придерживая рукой голову, и смотрел в никуда, а перед ним стояли две стеклянные бутылки с жидкостью цвета янтаря, одна пустая, другая лишь наполовину, но мужчина работал над этим. Ладонь приобнимала стакан с коньяком, который миллиардер затем поднял и задумчиво посмотрел через напиток на уже начинающее заходить солнце, будто думал над чем-то невероятно важным, но только нельзя думать о чём-то важном, когда вместо мыслей в голове клубок спутанных ниток, а на душе противно скребутся кошки. Питеру больно было видеть Тони таким. Таким разбитым. Сломленным. Отчаянным. По сути, Паркер никогда и не видел другую сторону наставника, такую его сторону. Чувствительную, вспыльчивую, горячую, требующую любви. Ведь все в мире знают Тони Старка как гения, миллиардера, плейбоя, филантропа, но всего пара из них знает, какова другая сторона монеты, которую мужчина тщательно скрывает — научился, наверное, за всю жизнь. Питер показывал свои слабости. Много раз и по многим причинам. Но когда свои слабости начинает показывать закалённый жизненными испытаниями Тони Старк — это не может привести ни к чему хорошему. — М-мист… — Паркер сделал пару шагов к наставнику. Подросток понятия не имел, что собирался говорить пьяному человеку, такого опыта у него не было. Пьяные бездомные не в счёт, Питер с ними не разговаривал. — Тони… Удивительно, но мужчина отвлёкся от созерцания солнца через стакан и посмотрел на мальчика. Глаза его были будто стеклянными, взгляд — затуманенный. Он улыбнулся натянуто, через силу, и произнёс хрипло, почти безжизненно: — О, Питер, — сухо сказал он. — Ты проголодался? Приготовить что-нибудь? — Он уже хотел было встать, но мальчик подбежал к нему торопливо и мягко опустил руки на его плечи. Они были напряжены, как и вопросительный взгляд Тони. — Нет-нет, всё в порядке, — затараторил парень и убрал руки с плеч Старка. — Тебе нужно отдохнуть. Я-я тоже могу приготовить что-то. Хотя бы разок. — Он нервно улыбнулся, пытаясь скрыть некое волнение, которое, как он надеялся, мужчина не заметил. Тони улыбнулся ему уже искренне, усмехнувшись и глядя на него пустым взглядом. — Эх, Питер. — Он вздохнул. — Ты ещё совсем ребёнок. Паркер нахмурился. Почему Тони решил сейчас сказать ему об этом? Миллиардер снова потянулся к стакану, но подросток накрыл его руку своей — несильно, но настойчиво. Его ладонь была холодной, словно лёд, отчего хотелось одёрнуть руку, но Питер сделал в точности наоборот — обхватил её покрепче, пытаясь согреть своим теплом. — Мне кажется, тебе стоит поспать, — сказал мальчишка тихо, почти неслышно, отводя взгляд куда-то в пол. — Что бы ни случилось, я… — Ты не поймёшь, малыш. — Другой рукой Старк закрыл лицо и тяжело вздохнул, даже не пытаясь вырвать свою ладонь из захвата Питера. — Не пойму что? — аккуратно спросил парень, взглянув на спутанные волосы мужчины. — Просто не бери в голову, — коротко ответил Тони, убрав руку от лица и махнув ей. Питер вздохнул протяжно, прикрыв глаза на секундочку. В любой другой ситуации он бы не стал лезть, но какое-то чувство внутри подсказывало, что когда Старк напивается — не просто опрокинет стаканчик-другой, а высушивает целые бутылки спиртного — это край. Порог, через который нельзя переступать, иначе зайди за черту — и тебя снесёт волной напрямую в воронку ненависти к себе, беспамятства и головной боли. Паркер просто не мог позволить себе оставить наставника в таком состоянии. Тони не бросил мальчика, когда тому было тяжело, именно Старк помог Питеру удержаться на плаву, не утонуть в пучине самобичевания и отчаянья, не пойти ко дну, словно судно с пробоиной. «Я думал, что справлюсь с этим». «Это как снежный ком, знаете? Всё больше и больше… С каждым чёртовым днём». «Но сегодня я не выдержал». «Будто весь мир ополчился на меня». Питер не мог оставить Старка наедине с его проблемами. — Тони… — Он немного замешкался, а затем решил сесть напротив мужчины и взглянуть в его глаза, в которых мог видеть собственное отражение. — Просто знай, что я выслушаю тебя что бы ни случилось. Я… Я хочу помочь. — Мальчик отвёл взгляд на стол, где Питер до сих пор держал руку миллиардера. Подросток отчего-то нервничал и начал еле ощутимо поглаживать большим пальцем ладонь Тони. В любом случае, он вряд ли вспомнит это на следующее утро. Старк усмехнулся: — Ты милый, Питер. Но… Я не слишком хочу об этом разговаривать. — Мужчина начал откровенно пялиться на Паркера, нахмурив брови, отчего тому стало не по себе. Это нехороший знак. Здравое мышление подсказывало: пора остановиться. Хватит. Из этого не выйдет ничего хорошего. Но сердце думало совсем иначе: нужно продолжить, настоять. Мы сможем помочь, даже если Старк так не думает, мы должны попробовать. — Ты не пытался, — осторожно, слабо произнёс Питер. — Пойми, Питер, я не хочу пытаться! Меня тошнит от одной мысли об этом! — Мужчина сжал ладонь, которую держал Паркер, в кулак и отвёл взгляд, потирая переносицу и глубоко вздыхая. Подросток чувствовал, как сердце стало биться чаще и ладони вспотели от того, что Тони повысил голос на него. В любом случае, парень был готов к этому и ожидал подобной реакции, ведь все люди разные — кому-то, чтобы успокоиться, нужно выплеснуть злость, а кому-то поплакать, и Питер в любом случае принял бы любой из этих вариантов. — Ты не обязан меня утешать, правда. Это лишь мои скучные взрослые проблемы. — Он усмехнулся, хотя и то, что он сказал, было совсем не смешно. — Всё нормально, я в порядке. Я справлюсь. Питер свёл брови, глядя на Старка, а потом произнёс уже чуть громче: — Я говорил точно так же. Кто знает, к чему бы это привело, если бы не ты. — Парень крепче сжал руку мужчины. — Сколько месяцев ты уже «справляешься»? Я же всё вижу. Ответа не последовало. Паркер наклонился ближе. — Тони, скажи. Просто признайся. Честно. — Его голос звучал низким, практически успокаивающим, будто воспитатель в детском саду пытается донести здравую мысль до ребёнка, а затем он перешёл на шёпот. — Ты любил её? Это было смело со стороны Питера хотя бы потому, что копаться в чужих вещах вроде как неприлично, но, увы, у него не было другого выбора. Ответы «всё в порядке» и «я справлюсь сам» не устраивали мальчика, хоть он и понимал, что если человек просит его оставить, намекает на это, то лучше так и сделать, но не в случае Старка. Мужчина уставился на Паркера, не в силах сказать ни слова. Тяжело было понять, какую эмоцию он сейчас испытывал, ведь их было много и все они сменялись быстро: недоумение, злость, ярость… Питер буквально мог видеть, как в стеклянных глазах напротив начинал разгораться огонь, подобно резко зажжённой спичке, падающей в лужу бензина под ногами — вспыхивает моментально и сжигает беспощадно. Но затем лицо застыло, будто было высечено в камне. Тони слегка приоткрыл рот, и будто все возмущения застряли тягучим комом в горле, и он не мог издать ни звука из-за какой-то тягостной мысли в пустой голове, словно тёмная туча нависла над Старком. Мужчина опустил тяжёлый взгляд на деревянный стол, будто что-то давило сверху, и произнёс хрипло, тихо, словно весь мир мог вдруг услышать его слова: — Она была лучшим, что со мной случалось. — Он сделал паузу. — Была… Подросток видел, мог чувствовать, как тяжело дались Тони эти слова, каких сил ему стоило это сказать. Питеру было невыносимо мучительно смотреть на человека перед собой — хотелось коснуться его щёк, ласково и бережно, и забрать всю его боль с собой, и дарить любовь, чтобы от страданий не осталось ни следа, будто это был лишь кошмар, дурной сон, который забудется на следующее утро. Паркер вдруг задумался — а был ли Тони счастлив когда-либо на самом деле? Мужчина не особо делился с ним своим прошлым, но не нужно было много ума, чтобы догадаться, что там, возможно, не всё так гладко, хоть и, наверняка, добрая половина людей, знающих Старка, уверены в обратном. Вполне вероятно это только из-за того, что они видят миллиардера лишь через экран телевизора на кухне, пока готовят чай, но когда оказываешься с ним под одной крышей в прямом и переносном смысле, сближаешься, то начинаешь понимать, что он совершенно не такой. Разумеется, Тони продолжает оставаться таким же крутым, саркастичным и харизматичным, за что нельзя его не любить, но видишь и другую его сторону — внимательную, чуткую, заботящуюся, любящую, в конце концов. Та, которая скрыта от постороннего мира и открывается лишь немногим. И ведь Старк действительно не был апатичным, чёрствым, как любили писать в жёлтых газетах или в заголовках написанных за пятнадцать минут статей. У мужчины было несладкое детство, хоть по нему так и не скажешь: Тони унаследовал от отца гениальные мозги, природа наградила запоминающейся внешностью, харизмой, да и кто не мечтал обитать в огромном особняке на берегу моря и в целом жить на широкую ногу? Питер немного знал о прошлом наставника, точнее достоверной информации от него самого было мало. Тони как-то говорил о том, что хоть мать и души в нём не чаяла, но отец всячески избегал сына, и это просто не может не оставить свой отпечаток. Питер предположил, что, возможно, кроме Пеппер, у Старка и не было ничего такого же счастливого в жизни, ведь деньги, разумеется, вряд ли когда-либо вообще приносили миллиардеру радость, да и мимолётные связи могли лишь удовлетворить, но не осчастливить. Несложно было сложить два и два, чтобы понять, что Тони, безусловно, привязался к женщине, которую смог полюбить, но только жаль, что выразить этого не мог, потому что попросту не умел или не знал. Говорят, как раз Вирджиния помогла Старку встать с колен и вылезти из ямы самобичевания и, возможно, алкогольной зависимости, кто знает. — Именно поэтому ты до сих пор не можешь её отпустить? Тони посмотрел на мальчика непонимающим взглядом, но в его глазах будто снова кто-то подкидывал дрова, подливал бензин в костёр, а через пару секунд после того, как Паркер произнёс это, мужчина как с цепи сорвался и резко выдернул руку из ладони Питера, заставляя подростка от неожиданности её одёрнуть, а лицо наставника застыло в гримасе то ли гнева, то ли разочарования, но скорее всё вместе. — Это не твоё дело! — Старк резво схватил стакан только что освободившейся рукой и направился к кухонным тумбам, не в силах больше смотреть на собеседника. Питер не знал, что делать, поэтому тоже подорвался со скамейки, пытаясь приблизиться к наставнику, но тот лишь вскинул свободную руку, не позволяя подойти ближе. — Ты понятия не имеешь о том, что я испытываю! Ты не понимаешь, Питер, ты никогда не любил! — Он всё же подошёл к тумбочке и уставился на её поверхность, оперевшись на край. Подросток почувствовал, будто кто-то больно ударил камнем по голове, а сердце неприятно кольнуло, словно острая иголка на мгновение скользнула внутрь и тут же вышла. — Ч-что? — Питер нахмурился, прищурился и немного наклонился в направлении Тони, не в силах сказать что-то содержательнее. Сердце вдруг застучало быстрее, и тело бросило в дрожь, и Паркер приобнял себя за плечи, нервно поглаживая. — Н-но я люблю! Старк не спешил отвечать, он лишь неспеша вылил янтарную жидкость в раковину, и только этот звук эхом отскочил от стен в тот момент. Питер слышал каждый резкий, безумно громкий удар своего сердца, будто сейчас оно выпрыгнет из груди. — И кого же? — Мужчина повернулся лицом к парню, сложив руки на груди. Мальчишка быстро подошёл к нему, но Старк снова остановил его буквально в паре сантиметров друг от друга, ещё чуть-чуть и Питер мог упереться своей грудью в грудь Тони, но вместо этого упёрся в ладонь, которая по иронии судьбы прижималась к самомý трепещущему сердцу. Только бы не заплакать, только бы снова не заплакать при нём, при объекте своего обожания, своего восхищения. — Тебя люблю! Тебя! — непроизвольно, неожиданно даже для самого себя громко произнёс подросток, ткнув в реактор Старка; его голос надломился, словно внутри что-то сломалось, будто гнилая, острая деревянная доска прошлась по голосовым связкам. Но затем, спустя пару мгновений после осознания, Питер отошёл шага на два назад, слегка приоткрыв рот. Его шаги слабым эхом отскочили от стен, сердце бешено билось, будто сейчас остановится, но затем успокоилось. Сбитое, рваное дыхание выровнялось, пока мальчишка сверлил Тони взглядом. Паркер продолжил уже тише, спокойнее, будто наступило затишье после бури. — Я хотел как лучше, но, видимо, лучше не будет, пока вы не поймёте самого себя. Он развернулся. Сделал несколько тихих шагов — он всегда на удивление Старка ходил тихо, повернул ручку, открыл дверь, она еле слышно скрипнула, но затем хлопнула немного громче обычного, и в комнате наступила мёртвая тишина. Тони остался один на один с собой, своими мыслями и маленьким безумием в гениальной голове. «Мой мальчик ушёл?»***
Для атмосферы включите billie eilish — i love you
Старк сидел в огромной ванне, снова окутанный душащей тишиной. Обычно он любил залечь в горячую воду с хорошей книгой и бокалом вина, как бы романтично и старомодно это ни звучало, но от одного вида алкоголя воротило в тот вечер. Да и не только от алкоголя — на этаже было тихо, будто больше никого, кроме Тони, и не было в здании, а в ванной комнате был лишь едва слышен плеск мягкой воды, когда мужчина двигался, а двигался он часто: то легко хлопнет рукой по воде, то наберёт в ладонь немного и выльет обратно, то сделает волну — лишь бы не оглушающая тишина, крошечными щупальцами заползающая в уши. Из комнаты подростка не доносилось ни звука, будто того там никого и не было вовсе. Миллиардер вспомнил свои подростковые годы, когда после ссор тот мог кричать и шуметь сколько ему угодно, и усмехнулся своим воспоминаниям. Наверное, в последний раз, когда Тони чувствовал себя настолько же паршиво, был в день разрыва с Пеппер несколько месяцев назад. Или лет? Он и сам не помнил, да и вряд ли это имеет значение. Сколько бы времени ни прошло, он в любом случае чувствовал щемящую боль в груди каждый раз, когда видел Пеппер с кем-то, и воспоминания неприятной холодной волной накрывали Тони — вот она, идеальная для него женщина, любящая его таким, какой он есть: со своими загонами и вредными тараканами в гениальной, такое ощущение, что никогда не перестающей думать голове. Иногда гений был бы не против иметь кнопку «выключить» для своего мозга, но, увы, таковой попросту не существовало, но зато существовал неплохой виски, помогающий заглушить навязчивые мысли, которые громким роем жужжали в голове. Пеппер никогда не нравилось, когда Старк пил, и он был готов пожертвовать своей маленькой слабостью ради её счастья. Да и, что греха таить, скорее ради своего. Поттс была поразительна, и Тони искренне восхищался ей. Он не хотел злиться на неё, да и попросту не мог, ведь как можно злиться на женщину, подарившую Старку лучшие годы его жизни? Мужчина подумал, что он действительно был счастлив с Вирджинией — просто сидеть друг напротив друга и разгребать бумажную волокиту было в радость. Всё что угодно было в радость, если рядом непременно была Пеппер. Он любит её. Действительно любит до сих пор. Но она его — нет. Уже нет. Женщину можно было понять, ведь как бы ни был замечателен Тони Старк, насколько идеальным он ни казался, показывать свою любовь было явно не сильнейшей его стороной. Он казался скорее немым наблюдателем, призраком наяву, нежели влюблённым, живым человеком, хотя таковым и являлся. На все вопросы Пеппер о том, что мужчина не уделяет ей достаточно внимания, он мог лишь беспомощно пожимать плечами, каждый раз говоря какую-нибудь глупую отмазку вроде «заработался», «нет времени», «извини, совсем нет настроения», будто его сердце было заморожено в маленьком кусочке льда, будто он перестал что-либо чувствовать вовсе. Но это было не так. Тони попросту не знал, что нужно делать. Несмотря на свою довольно длинную жизнь, Старк так и не обзавёлся второй половинкой, не считая каких-то подростковых отношений на неделю, но то были глупостью, мимолётной симпатией. Мужчина не хотел обременять себя такой ответственностью — компания-монополист в своей сфере, защита Соединённых Штатов и мира в целом, а также поддержание достойного статуса Мстителей — обязательств и так хватало, и гений не хотел обременять себя ещё чем-либо. Он понимал, что отношения — нормальные, серьёзные — нельзя пускать на самотёк, махнуть рукой, мол: «и так сойдёт», — над ними нужно работать, вкладывать себя целиком и полностью, получать и отдавать в ответ в два раза больше, бескорыстно и безвозмездно. Именно поэтому он смог предложить Пеппер сойтись лишь спустя несколько лет, когда женщина знала каждый его загон, каждого надоедливого таракана в голове, но и этот шаг дался ему с большим трудом, но он не пожалел об этом ни разу. Тони нравилось чувствовать себя любимым — впервые после смерти родителей он смог почувствовать себя действительно нужным, окутанным заботой и лаской, словно мама накрыла мягким тёплым пледом и обняла крепко и нежно, но он не мог дать Пеппер того же. Он лишь забирал, но не отдавал, но понял это, к сожалению, слишком поздно. Поначалу мужчина винил в этом отца: за его скотское отношение к собственному сыну, обесценивание достижений Тони, за притворство, будто у старшего Старка не было ребёнка вовсе, за то, что из-за его поведения страдала и мама тоже. Из-за последнего он злился больше всего, ведь каждый раз вспоминать их ссоры было невыносимо больно, словно кто-то лезвием проводит по нежной коже запястья, но затем решил, что уже просто не хватает злости, он устал от этого. Старк понимал Пеппер, когда она заявила, что они вынуждены расстаться. Он не кричал, не злился, лишь только кивнул головой смирно, отвернулся и задумчиво уставился на вид за окном, пока не услышал хлопок двери. Чуть сильнее, чем обычно. Тони зажмурился, вздохнул разочарованно и почувствовал, как по щеке стекала скупая мужская слеза. Горькая, горячая, оставляющая мокрую дорожку на щеке. Мужчина закрыл лицо руками, до сих пор не веря, что это произошло. «Нет, Тони, ты невыносим. Я так больше не могу». Он помнил эти слова до сих пор и частенько прокручивал их у себя в голове. Больно, но гений ничего не мог с этим поделать. Мужчина не мог смириться со своей потерей, не мог отпустить единственную надежду на счастье, тонкую ниточку, на которой она держалась. Он не мог распрощаться с ощущением любви и нужности кому-либо, он не мог сжечь дотла воспоминания с Поттс, словно это фотографии, лишь квадратики бумаги, которые можно порвать и выбросить. Не мог. Он злился лишь на самого себя, не на Питера. Ни за что. Тони и понятия не имел, как может повлиять на него этот прелестный мальчик, насколько важным человеком он станет в жизни гения. Когда Старк чувствовал лёгкое покалывание в животе, когда обнимал Питера, то не мог поверить, что снова ощущает это чувство, когда сердце бьётся чаще, руки отчего-то потеют сами собой, а внутри, словно горячий, тягучий мёд, разливается тепло. Ещё более удивительным стало то, что подросток сам шёл навстречу любви, буквально светился от радости, будто маленькое, личное солнышко Тони. Паркер обнимал его, заигрывал, даже не понимая этого, старался быть ближе всеми способами, и Старк был не против; при каждом их случайном столкновении в коридоре хотелось прижать парня покрепче и унести с собой хоть на край земли. Их тянуло друг к другу несмотря на то, какие они разные, словно магниты. Словно Тони — холодный и облачный север, а Питер — тёплый и солнечный юг. «Мне вот постарше нравятся. А тебе нравится кто-нибудь?» «Нет. А что?» Тони давно решил, что ни в коем случае не станет принуждать Питера к отношениям, пока тот не скажет этого напрямую, и мужчина даже подумать не мог, как сильно ударит диалог в машине на подростка. Услышав эти слова, Старк тут же подумал о товарище Паркера, с которым тот успел сдружиться в последнее время, и в голове засели некоторые сомнения. И, безусловно, Питер нравился гению, безумно, до ломоты в костях, но он не мог так рисковать, сказав «да». Своим отказом миллиардер лишь хотел показать, что пока ни в ком не заинтересован, как бы намекая, что не занят, но, видимо, ошибся с выводами. Мысли вновь вернулись к разговору на кухне, воспоминания о котором больно били острым стеклом по затылку. Тони было стыдно, безумно стыдно за себя, за свои поступки, за те слова, которые вырвались изо рта сами собой. За то, что он — взрослый, уравновешенный человек — не смог удержать себя от запрятанного на полках виски. За то, что вся его токсичность кислотно-зелёным ядом вылилась наружу на самого дорогого для него в мире человека, обжигая его прекрасную светлую душу, разъедая его бойко бьющееся любящее сердце, который просто хотел помочь, уберечь от необдуманных поступков, просто хотел любить и быть любимым в ответ. И Старка злило то, что слова Питера были чертовски правдивы. И Тони никак не мог справиться с этим. Он не хотел делать больно, возможно, единственному любящему его человеку. В этом была доля иронии, ведь он поклялся себе, что никогда не отвернётся, никогда не отмахнётся от любящей его души, такой хрупкой и ранимой, никогда не отвергнет своего мальчика, свой лучик света среди тёмного неба, свой маленький тюльпан среди давно увядших цветов. Он будет держать, держать и не отпускать его до хруста костей, если того захочет Паркер. Тони поклялся, что никогда не поступит с Питером так, как отец Старка поступил с ним. И не смог. Не сдержал слово. Он дал обещание, которое априори было обречено на провал. Он потерял Питера, как и потерял других до него. «Мой мальчик ушёл из-за меня?» «Ничего не изменится до тех пор, пока я не отпущу тех, кого потерял».