Marry Me (Because I'd Like to Date You) / Женись на мне (Потому что я хочу с тобой встречаться)

      Когда в тот же день после полудня Эмма постучала в дверь, Реджина со вздохом посмотрела на неё.       — Что?       — Извините, — Эмма не стала входить в кабинет. — Мистер Локсли хочет с вами поговорить.       А в ответ получила привычное закатывание глаз.       — Скажи, что я занята.       — Он говорит, это срочно.       — Не сомневаюсь. Но…       — Он звонил три раза, — перебила Эмма, — за десять минут. Это очень срочно.       Реджина бросила ручку на стол.       — Ладно, — сдалась она, поднимаясь на ноги. — Но ты придёшь через пять минут и вытащишь меня оттуда. Придумай предлог.       — Конечно.       Реджина прошла мимо неё и направилась к лифтам. Робин, владелец компании, был единственным человеком, чей офис находился этажом выше, и Реджина больше всего на свете ненавидела бывать там. Когда она вышла из лифта, то почувствовала, что должна выглядеть вдвое более внушительно, чтобы запугать каждого встречного.       Реджина толкнула дверь кабинета, и на неё сразу пахнуло тошнотворным одеколоном после бритья вкупе с хвойным освежителем воздуха.       — Робин, — она лучезарно улыбнулась. Робин валялся в кресле, забросив ногу в грязном ботинке на стол, а, завидев её, тут же подскочил. Он всегда таскал тяжёлые ботинки, стараясь производить впечатление «кульного» босса, при том, что упорно отказывался запоминать имена сотрудников и продолжал выгонять секретарш после сексуальных домогательств к ним.       — Реджина… Приятно, что ты всё-таки нашла время встретиться с нами, — ответил он.       Лёгкое движение в углу привлекло её внимание, и она вдруг осознала, что они в кабинете не одни. Адвокат компании, доктор Хоппер, сидел на краю диванчика, неуклюже сложив руки на старомодном портфеле. Он чуть нервно улыбнулся.       Реджина перевела взгляд на Робина, который жестом указал на кресло для посетителей.       — Присаживайся.       Реджина проигнорировала предложение.       — Слушай, я уверена, что это очень важно, но у меня встреча с…       — Ты помнишь своё заявление о продлении срока действия визы? — перебил Робин.       — Конечно. Мы отправили его в прошлом месяце.       — А ты помнишь, что тебя просили не выезжать из страны, пока твоё заявление рассматривается?       В глубине души кольнуло нехорошее предчувствие, но Реджина проигнорировала его.       — Да, помню.       — Тогда, может быть, объяснишь, зачем ты на прошлой неделе летала в Лондон?       — Мы могли потерять одного из наших авторов.       — Ты не могла отправить Сидни?       — Категорическое нет. Ты не хуже меня знаешь, как это всё работает, Робин… Если хочешь, чтобы дело было сделано хорошо, сделай его сам.       Робин промычал что-то неразборчивое, соизволив наконец убрать ноги со стола.       — Реджина, твой запрос отклонили.       Фальшивая улыбка застыла на лице Реджины.       — Что?       — Ты нарушила условия соглашения с Департаментом безопасности США, — в голосе доктора Хоппера промелькнули нервные нотки. — Адвокат по иммиграционным делам пытался связаться с тобой на протяжении нескольких дней.       — Я была занята, — хмыкнула Реджина. — У меня нет времени отвечать на все входящие звонки.       — Что ж, этот звонок был важным, — вздохнул Робин. — Тебя депортируют.       — Депортируют?       — Боюсь, что да. У тебя есть несколько дней, чтобы привести в порядок все свои дела, а потом тебе придётся вернуться в Канаду, пока ситуация с визой не будет улажена.       В ушах зашумело, и Реджина тряхнула головой, чтобы отогнать наваждение.       — Это не может… Слушай, я живу здесь двадцать лет. Я пересекла границу не вчера внутри бензовоза.       — Мы в курсе, и правительство радушно принимало тебя на своей территории, но…       — Ладно, — отмахнулась Реджина. — Прекрасно. Я могу работать из Ванкувера, пока мой адвокат не разберётся с этой проблемой.       А на самом деле — ничего прекрасного. Ей было семнадцать, когда она запрыгнула в самолёт и навсегда покинула страну, и от одной только мысли о возвращении в горле поднималась тошнота. Она до побелевших костяшек вцепилась в спинку кресла.       Доктор Хоппер неловко посмотрел на неё.       — Реджина, ты не можешь работать в американской компании, пока твой правовой статус определяется.       — Что? Меня увольняют?       — Нет, — со вздохом отозвался Робин. — Пока проблема решается, мы отправим тебя в отпуск, а все полномочия временно передадим Сидни.       И в этот самый момент мир Реджины окончательно рухнул.       — Сидни Гласс? Ты же помнишь, что два часа назад получил от меня сообщение о том, что я уволила его?       — Реджина, он — наш единственный вариант. Мы не можем оставить издательство без главного редактора, пока ты любуешься Канадскими Рокис.       — Я не собираюсь… — сердито заговорила Реджина, но в последний момент остановила себя. Сделала глубокий вдох. — Слушай. Должен быть выход.       — Он есть. Мы можем пробить по нашим каналам, попытаться выяснить, что за хрень ты натворила, когда покидала страну без разрешения.       — Сколько времени это займёт?       — Сколько понадобится.       — Но…       Громкий стук в дверь прервал их разговор. Реджина повернула голову и увидела в дверном проёме макушку Эммы.       — Не сейчас, — рявкнула Реджина.       — Знаю, что вы заняты, — спокойно проговорила Эмма, которая перестала обращать внимание на интонации начальницы около восемнадцати месяцев назад. — Но внизу вас ждёт Мэри.       — Кто?       — Мэри, — повторила Эмма. Но оглядела взволнованные лица присутствующих и немного стушевалась. — Она… У неё назначена важная встреча.       — У нас уже важная встреча, — бросил Робин. — Ты не могла бы уйти?       Эмма покосилась на Реджину. Она ждала, что начальница с присущей ей деловитостью заявит, что ей кровь из носа нужно поговорить с этой невероятно важной, вымышленной женщиной. Но вместо этого она поймала на себе любопытный взгляд карих глаз. На неё всегда смотрели с таким выражением, когда собирались обманом заставить работать три недели подряд без выходных.       И вдруг что-то почти ощутимо щёлкнуло. Реджина сжала губы в тонкую линию.       — Эмма, — произнесла она неожиданно ласковым голосом, которого Эмма никогда раньше от неё не слышала. — Можешь подойти сюда, пожалуйста?       — Я… — заговорила Эмма, поглядывая на мужчин, не сводивших с неё взглядов. Она послушно переступила порог кабинета, закрыла за собой дверь.       Реджина улыбнулась ей, что само по себе здорово действовало на нервы, и посмотрела на их общего босса.       — Слушай, Робин, — произнесла она медленно и очень вежливо. — Я всё понимаю. Правда. Но есть кое-что, что вы должны знать.       — Ей обязательно присутствовать? — Робин ткнул ручкой в направлении Эммы.       — Да, — Реджина повернулась и дотронулась до руки Эммы, отчего та чуть не задохнулась. — Её это касается самым непосредственным образом.       — Прекрасно, — Робин пропустил волосы сквозь пальцы. — В чём дело?       Это была самая большая глупость в её жизни, но это был и единственный вариант. Реджина подумала о Канаде — о матери, о бездушном доме, где прошло её детство, о могиле отца, которую ей даже не позволили посетить — и расправила плечи.       — Мы женимся.       Последовала тишина. Три пары глаз уставились на неё.       Робин деликатно кашлянул.       — Кто?       — Мы, — ответила Реджина. Оглянувшись, она увидела, что Эмма беспомощно смотрит на неё широко распахнутыми глазами, безвольно опустив руки по швам. Она усилила хватку на тонком запястье. — Я и Эмма.       В голове Эммы словно взорвалась сигнальная ракета.       — Мы? — выдавила она, прежде чем сумела себя остановить.       — Мы, — сказала Реджина твёрдо. — Всё хорошо, Эмма… Да, я просила тебя держать наши отношения в секрете, но теперь карты открыты.       Испуганные зелёные глаза продолжали смотреть на неё. Когда Эмма поняла, что Реджина не прикалывается, она яростно заморгала.       — Да… — проговорила медленно. — Мы…       Хватка на её запястье немного ослабла.       — Прости, — Робин потёр переносицу. — Она разве не твоя секретарша?       — Ассистентка, — уточнила Эмма машинально.       Реджина проигнорировала.       — Да, она моя секретарша.       — И ты обручена с ней?       — Да, — заулыбалась Реджина. — Знаю, это не очень поощряется, но так получилось. Мы очень часто засиживались в офисе допоздна, вот и влюбились друг в друга. Я не собираюсь извиняться.       Реджина была прекрасной актрисой, но о себе Эмма ничего такого сказать не могла. Робин целое мгновение буравил её взглядом. Она через силу улыбнулась в ответ.       — Ага.       Робин, помедлив, повернулся к доктору Хопперу.       — Это что-то меняет?       — Думаю… конечно, — он принялся перебирать свои записи. — Если оформить всё по-быстрому, это изменит всё. Реджина сможет остаться навсегда.       После этих слов вдоль позвоночника Реджины разлилась тёплая волна облегчения. Она даже неосознанно погладила Эмму по руке.       — Мы не планировали пока играть свадьбу. Но думаю, учитывая ситуацию, можно ускорить процесс, — она снова посмотрела на Эмму. — Правда, милая?       Эмма заметно поёжилась, но заставила себя кивнуть.       — Отлично, — Реджина развернулась к столу. — Что нам делать?       — Идти в иммиграционную службу, — ответил доктор Хоппер. — Прямо сейчас. Мы должны уладить этот вопрос как можно скорее.       — Не вопрос. И, — понизив голос, Реджина перевела взгляд на Робина. — Не возникнет никаких проблем… с этим?       — Ну… конечно, это всё не идеально, — Робин ухмыльнулся. В этот момент он здорово смахивал на какого-нибудь губернатора в сигарном салоне. — Но кто из нас в своей жизни не западал на секретарш?       Доктор Хоппер сморщил нос. Никто не ответил.       — Всё будет хорошо, Реджина, — добавил Робин. — Но разберись с этим. Сейчас же.       — Конечно, — голос её звучал просто безупречно: ни волнения, ни страха, ни упрёка. — Не будем вас больше отвлекать от работы.       Реджина развернулась на каблуках. Вышла из кабинета с гордо поднятой головой и самодовольной улыбкой. Эмма не шелохнулась. Так и стояла с чуть приоткрытым ртом, не в силах пошевелиться, будто ноги приросли к полу, пока не услышала позади себя резкое: «Эмма!»       Она в считанные секунды добежала до лифтов.       — И… Какого чёрта только что произошло?       Реджина являла собой образчик сдержанности.       — А что такого?       — То есть, что такого? С чего это вдруг мне нужно жениться на тебе?       — А. Это не твоя забота.       — Неужели?       Реджина вздохнула. Её терпение приказало долго жить.       — Они собираются депортировать меня, мисс Свон. Моя виза просрочена.       — Ясно. И, конечно, я просто обязана на тебе жениться.       — Да, потому что я не смогу работать из Канады. Мне нужен кто-то тупой и весь из себя Американский, кто обеспечил бы меня грин-картой, — заявила Реджина бодро. — Ничего особенного, правда? Считай это частью твоих рабочих обязанностей.       — Моих?! — возмутилась Эмма. Лифт остановился на их этаже, и Реджина вышла, не обращая внимания на едва поспевавшую за ней ассистентку. — Реджина. Я не женюсь на тебе, — выпалила Эмма, когда они оказались в безопасности кабинета.       — Ещё как женишься.       — Ты не можешь меня заставить.       — Нет, но я могу ненавязчиво напомнить тебе, что ты терпишь меня два года из-за того, что мечтаешь стать редактором. И если ты откажешься, я найду способ уволить тебя за халатность, растраты или что-то равнозначное, чтобы ты гарантированно не нашла место ни в одном издательстве, — Реджина уселась за рабочий стол. — Что-то мне подсказывает, что ты не хочешь, чтобы я это делала.       — Ты только что уволила Сидни за то, что шантажировал тебя, — проговорила Эмма медленно. — А теперь шантажируешь меня?       — Да, только я делаю это намного лучше, чем он. — Улыбка Реджины была невероятно самодовольной, и Эмме пришлось побороться с порывом сбить её к чёртовой матери.       — Ты не посмеешь.       — Ой, хватит драматизировать. Ты ни с кем не встречаешься. Женишься на мне, поживём какой годик раздельно, а потом, когда в иммиграционной службе удостоверятся, что я не террористка, мы быстренько разведёмся и больше никогда об этом не заговорим. Тебя это вообще не затронет.       В этих доводах было столько рационального, что кровь начинала пульсировать в висках Эммы. Она помассировала их пальцами.       — Реджина… Пожалуйста, подумай об этом ещё раз.       — У меня нет времени. Нам надо ехать в офис Департамента безопасности США.       — Обеим?       — Естественно, — Реджина подхватила сумку. — Ты моя обожаемая невестушка, помнишь?       — Я не…       — Поехали, мисс Свон. Ты слышала босса — вопрос надо решить немедленно, — перебила Реджина. — Знаешь, что произойдёт, если ты откажешься? Меня депортируют, а на моё место назначат Сидни. Ты помнишь Сидни? Человека, чью жизнь ты помогла мне разрушить?       Кровь ударила Эмме в голову.       — Я ничего не сделала!       — Как только Сидни назначат, он первым делом выставит тебя, и я не смогу его остановить. Ты знаешь, что я не вру.       Она не врала. Её челюсти были плотно сжаты, а глаза смотрели серьёзно.       Когда ответа не последовало, Реджина продолжила:       — Вот что будет дальше. Ты пойдёшь со мной, соврёшь сотрудникам иммиграционной службы и сохранишь мне должность. И может быть — может быть — если ты сделаешь это, я подумаю об ответной услуге.       Эмма встрепенулась.       — Что?       — Об одной услуге, — Реджина набросила пальто. — Ничего отвратительного.       — Если я помогу тебе?       — Да, но согласиться ты должна прямо сейчас и перестать трещать о своём моральном компасе.       Не сказав больше ни слова, она толкнула дверь кабинета. Эмма смотрела ей вслед, на то как развеваются полы длинного пальто, как блестят густые волосы в свете ламп. Реджина всегда ходила на излишне высоких каблуках, и Эмма отчаянно хотела, чтобы она сейчас споткнулась. Пожалуй, настроение ей могло поднять только одно — если бы Реджина впечаталась лицом в пол.       Но этого не произошло. А ещё Реджина не оборачивалась, чтобы проверить, идёт она за ней или нет. Просто остановилась напротив лифта и нажала кнопку вызова.       Эмма выждала ещё мгновение, а потом со стоном поспешила следом, ненадолго задержавшись возле своего рабочего места, чтобы забрать кожаную куртку со спинки стула. Когда Эмма присоединилась к Реджине в кабине лифта, она не смотрела на неё, но даже так чувствовала не сходившую с её лица самодовольную улыбку.       — Это должна быть очень стоящая услуга, — пробубнила она.       — Конечно, мисс Свон, — отозвалась Реджина. — Всё, что скажешь.