Marry Me (Because I'd Like to Date You) / Женись на мне (Потому что я хочу с тобой встречаться)

      Мэри-Маргарет набралась ещё до окончания ужина. И когда их разношёрстная компания вышагивала вниз по Мэйн стрит в направлении сомнительного бара, находившегося чуть выше уровня воды, её вовсю шатало.       — Мам… — Эмма попыталась увести её подальше от проезжей части. — А ты не думаешь, что тебе пора вернуться домой?       — Ни в коем случае, — возразила Мэри-Маргарет. — Я даже не пьяная. Просто очень хорошо провожу время.       Реджина, шедшая позади них, вздохнула, а секундой позже с ней поравнялась Руби.       — Мэри-Маргарет выпивает один бокал шардоне в месяц, — весело сообщила она. — С ней так всякий раз, когда мы куда-то выбираемся.       — Ты часто общаешься с матерью своей подруги? — спросила Реджина. Вышло чуть резче, чем ей бы хотелось, но Руби, похоже, не возражала.       — В этом чёртовом городишке осталось не так много людей, — ответила она. — И Мэри-Маргарет — хранительница всех самых пикантных секретов.       — Полагаю, хранит она эти секреты не очень хорошо?       — Не после того, как я волью в неё второй бокал вина, нет.       Реджина поймала себя на том, что улыбается Руби в ответ, и в этот самый момент они достигли цели. Выцветшая вывеска, болтавшаяся на одном гвозде, гласила: «Кроличья нора».       — Это и есть большой сюрприз? — спросила Реджина, когда их проводили за самый дальний столик в конце зала. Прямо напротив их мест расположилась небольшая сцена. Реджине хотелось верить, что это всего лишь деталь интерьера, на тот случай, если отвратительным местным группам приспичит сыграть что-нибудь для публики. Но опять же, никакой аппаратуры на возвышении не было, только один-единственный стул в центре.       — Тебе понравится, — заверила Руби, но при этом очень подозрительно ухмыльнулась.       Мэри-Маргарет, не сказав ни слова, плюхнулась на одно из пустующих мест и на весь бар заорала, чтобы официантка принесла им шоты.       Реджина села на ближайший стул, не без радости отметив про себя, что Эмму жестом попросили занять соседний. Вцепившись в сумочку мёртвой хваткой, она наклонилась и прошептала:       — Почему все так странно себя ведут?       — Не знаю, — ответила Эмма. — Это всего лишь дайв-бар. Я даже не подозревала, что мама знает о его существовании.       — То есть он ей не принадлежит?       Эмма вздохнула:       — Насколько мне известно — нет, — и посмотрела на Руби. — Зачем мы здесь, Рубс?       — Увидишь, — бросила та через плечо, направляясь в бар. Остальные женщины, присоединившиеся к ним, взволнованно перешёптывались между собой, и даже лицо бабули подозрительно раскраснелось. Все они живо напоминали Реджине стаю кур в ожидании кормежки.       — Эмма? — бабуля перегнулась через столик. — Когда ты была здесь в последний раз?       — Ну. Не помню… Четыре?.. Пять лет назад?       — Ооо, тебе понравится, — с восторгом запричитала она. — Многое изменилось.       Реджине её интонация не понравилась. Они с Эммой с опаской переглянулись, но уточнить ничего не успели. Вернулась Руби с подносом, заставленным шотами, и зажатой под мышкой бутылкой просекко.       — Я не пью шоты, — выпалила Реджина, чем заработала ощутимый удар в рёбра. У Эммы оказался на удивление острый локоть.       — Никто добровольно не пьёт шоты, — Руби пододвинула один ей. — Но сегодня твой девичник и это не обсуждается.       Украдкой взглянув на раскрасневшееся лицо Эмминой матери, Реджина осведомилась:       — Все будут?       — Даже Мэри-Маргарет перепадёт один. Тебе не придётся потом счищать её рвоту со дна катера, слово даю.       — Господи… — пробормотала Реджина, поглядывая на стопку с неизвестной жидкостью, чувствуя, как внутри поднимается паника. При всём желании она не смогла вспомнить, когда в последний раз пила что-то подобное, и до чёртиков перепугалась, что, согласившись даже на один шот, оконфузится перед всеми этими незнакомцами.       Эмма заметила выражение неподдельного ужаса на её лице, прошептала:       — Они разбавляют алкоголь водой. Ты даже не почувствуешь.       — Правда?       — Да. Даже моя дорогая мамочка выдержит.       Реджина украдкой взглянула на остальных женщин. Если даже бабуля приговорила свой напиток, да так лихо, что бровью не повела, она точно справится. Чокнув свой стаканчик о стаканчик Эммы, она одним глотком осушила его.       Алкоголь обжёг горло и незамедлительно попросился обратно.       — Чтоб тебя! — слова вырвались невольно, и все расхохотались. — Ты сказала, они разбавляют водой!       У Эммы самой слезились глаза, но она ещё нашла в себе силы рассмеяться.       — Ага… кажись, я нехило так ошиблась.       — Ты это специально?       — Зачем мне преднамеренно травить нас обеих алкоголем?       — Не знаю, Эмма… может, потому что ты дурная и чувство юмора у тебя дурацкое? — парировала Реджина, напрочь забыв о том, что они не одни. Женщины между тем улыбались своими широкими улыбками. — Что?       — Ничего, — пожала плечами Руби. — Вы просто такие милахи, когда спорите.       Эмма всем телом навалилась на Реджину и промурлыкала:       — Мы нереальные милахи.       — Отвали… — отпихнула та.       Присутствующие перестали улыбаться, теперь они сдавленно хихикали, и Реджина растерянно заморгала ресницами, потому что она не думала шутить.       — Вы — очаровашки! — завопила сидевшая на другом конце стола Мэри-Маргарет. Её щёки пылали красным румянцем. — Можно мне ещё один шот?       — Нет, мам, — вздохнула Эмма и повернулась к Реджине, которая сидела неестественно прямо, поджав губы. — Что такое?       — Ничего.       — Конечно. Тебе помочь вытащить палку из задницы?       — Эмма, — прошипела Реджина и, удостоверившись, что за ними никто не наблюдает, добавила: — Ничего не случилось.       — Ты выглядишь напряжённой.       — Конечно, я напряжена. Я в стрёмном баре, мои бёдра липнут к сиденью, вокруг одни незнакомые лица. И ты ещё тут.       Эмма, проигнорировав последние слова, придвинулась ближе.       — С двумя первыми пунктами ничего не поделаешь, но люди здесь очень милые, и по какой-то причине ты им нравишься. Почему бы тебе немного не расслабиться?       Реджина сердито посмотрела на неё.       — Я не очень сильна в этом.       Она ждала, что над ней рассмеются или попытаются подколоть, но вместо этого Эмма жестом показала что-то проходившей мимо официантке.       — Знаю. Позволишь мне помочь тебе?       Эти слова зацепили Реджину за живое.       — Ладно, — вздохнула она смиренно.       — Хорошо. Для начала, — Эмма подхватила с её колен сумку и швырнула на пол. — Перестань держаться так, будто тебя собираются ограбить. Никто в этом городе не посмеет связываться с бандой моей маман.       Реджина с тревогой покосилась на сумку, но поднимать не стала.       — Дальше, — Эмма посмотрела куда-то поверх головы Реджины. В следующий миг рядом нарисовалась официантка с ещё двумя стопками. — Выпей ещё один шот.       — Но я не хочу.       — Знаю, что не хочешь. Когда ты последний раз напивалась?       Реджина немного отодвинулась.       — Я не напиваюсь.       — Вообще?       — Никогда.       — А если ты на дерьмовом свидании? Если тебе нужен напиток покрепче, чтобы пережить его, а то и все шесть? — спросила Эмма, понизив голос до шёпота, чтобы никто не зацепился за то, что она говорит в настоящем времени.       Реджина медлила с ответом секунд пять, не больше, а потом покачала головой:       — Нет.       — Ладно, — Эмма придвинула ей шот. — Значит, это не займёт много времени. Вперёд, мисс Мерло.       Эмма подняла свой стаканчик и выжидающе посмотрела на неё.       Оглядевшись, Реджина поняла, что взгляды присутствующих снова прикованы к ним и со вздохом подхватила стопку, потому что… хрен бы с ним. Ей торчать здесь до поздней ночи. Может, если надраться, время пойдёт немного быстрее? Если повезёт, по дороге домой она выпадет за борт и утонет, и тогда ей больше не придётся лицезреть все эти физиономии.       Реджина подхватила стопку и, отправив содержимое в рот, вернула её на стол с дерзкой улыбкой. Маленькая компания разразилась аплодисментами.       — Видишь? — спросила Эмма. — Не всё так плохо.       Реджина закатила глаза.       — Ладно. Не всё так плохо.       Все приветливо улыбались, алкоголь обжигал горло и приятным теплом разливался в животе, и на одно мгновение Реджина даже подумала, что, возможно, эта ночь не такая уж и паршивая. По крайней мере, она никогда прежде не видела Эмму такой счастливой.       Но тут свет постепенно померк. Женщины дружно завизжали и развернулись к сцене.       Реджина, застыв, уставилась на одинокий стул, освещённый светом софита. Эмма украдкой оглянулась. Лишь теперь она обратила внимание, что в баре не было ни одного мужчины, а женщины, сидевшие поблизости, принялись рыться в сумочках.       — О нет… — прошептала она.       Реджина тут же повернула голову в её сторону.       — Что?       — Ничего, — Эмма покосилась на мать, которая истерически хихикала и хлопала в ладоши. — Это худший день моей жизни.       — Что? Почему? — Реджина растерянно заморгала. Осмотрелась. Заиграла музыка, но она не могла на ней сосредоточиться, потому что Эмма сползла со стула так низко, что ударилась коленками о столешницу. — Что происходит?       Прежде чем Эмма успела ответить, занавес распахнулся, и Реджина увидела приземистого мужичка лет пятидесяти, лысого с седой бородой. На нём был грязный комбинезон на голое тело. Реджина поёжилась, а женщины зашлись оглушительным визгом.       — Это Лерой! — завопила Руби ей прямо в ухо, пытаясь перекричать музыку. — В те дни, когда не подрабатывает здесь, он — мастер на все руки, единственный на весь городишко.       Лишь когда Реджина увидела в его руках огромных размеров электрическую дрель, до неё дошло, что за грандиозное шоу наметилось.       — О нет…       Эмма застонала.       — Мне очень жаль. Я не знала.       — Твоя мать притащила нас сюда.       — Она… — Эмма осеклась, увидев, как её мать радостно подпрыгивает. -… иногда не знает границ.       А потом они обе с ужасом наблюдали за тем, как Лерой, расстегнув лямки комбинезона, обнажил грудь, усыпанную седыми волосками.       Эмма передёрнула плечами.       — Я знаю его с детства, — она закрыла рот ладонями. — Он помогал родителям построить домик мечты для моей Барби. Это мой худший кошмар.       От Лероя не скрылось, что она шокирована, но он лишь улыбнулся. Указал на неё дрелью и включил следующую скорость.       Эмма ответила ему неловкой улыбкой.       — Я, наверное, домой! — преувеличенно радостно сообщила она Реджине.       — Не смей, — прошипела та и на всякий случай схватила её за руку.       — Но тебе будет намного веселее без меня.       — Если двинешься хоть на сантиметр, я утоплю тебя в гавани, — процедила Реджина, а потом подняла глаза и с нескрываемою досадой вскрикнула: — Господи!       Лерой полностью избавился от комбинезона, оставшись в обтягивающих белых трусах, при виде которых влагалище Реджины моментально высохло. Она отшатнулась, схватила Эмму за плечи и уткнулась лицом ей в лопатки.       — Слава богу, я теперь — лесбиянка, — пробормотала Реджина. Она сидела, зарывшись носом в длинные волосы Эммы, и не могла не отметить, как приятно они пахнут.       Эмма громко расхохоталась, что согрело её сердце, но всего лишь на мгновение, потому что уже в следующее она поняла, — это не реакция на её попытку пошутить.       — Он смотрит на тебя.       — Кто?       — Лерой.       — Скажи ему, что я не заинтересована.       — Не думаю, что его это заботит.       Реджина осмелилась выглянуть из-за плеча Эммы. Лерой смотрел на неё, широко расставив ноги, и указывал дрелью в её сторону. Встретившись с Реджиной глазами, он жестом предложил ей присоединиться.       — Нет, — сказала она твёрдо. — Ни за что.       — Давай, Реджина! — завизжала Мэри-Маргарет. — Это же твой девичник!       — Я решила отменить свадьбу, — парировала Реджина, и пока все вокруг хохотали, она пыталась игнорировать тот факт, что Лерой кружится под музыку.       — Давай! — подхватила Руби, но словами не ограничилась. Вцепившись в предплечье, она попыталась стащить её со стула. — Мы не отстанем!       — Мы упорные девчата, — добавила бабуля.       Руби была намного сильнее, чем казалось на первый взгляд, потому что хватило пары мощных рывков, чтобы поднять её на ноги. Зал взревел.       — Боже. Ладно! — огрызнулась Реджина и отвесила посмеивающейся Эмме подзатыльник. — Никогда тебе этого не прощу.       — Я заглажу свою вину, пупсик, — заулыбалась та.       Реджина медленно подошла к сцене, разглаживая ладонями платье за триста долларов, в то время как Лерой, зажав дрель под мышкой, подманивал её двумя указательными пальцами.       Реджина чуть было не повернула назад, но не успела. Липкие пальцы сомкнулись на её запястье и с силой дёрнули на сцену. Лерой зашагал к центру сцены, увлекая за собой, и Реджина с нервным смешком осознала, что он как минимум на семь сантиметров ниже её, но покорно плюхнулась на стул. Яркий свет софита был направлен на неё одну. Но ей прекрасно было видно, как собравшиеся в зале улюлюкают и хохочут.       Реджину накрыла волна унижения, но прежде чем она успела встать, чтобы уйти и никогда больше сюда не возвращаться, у неё перед лицом оказалась задница. Полностью голая задница. Чуть не свалившись со стула в попытке отодвинуться, Реджина ошалело наблюдала, как Лерой натягивает трусы, а после роняет дрель на пол. Он пытался танцевать, а на его физиономии сияла широкая улыбка, и Реджина, осознав, что это самый нелепый момент за всю её жизнь, сама с трудом подавила улыбку.       А потом Лерой перекинул ногу через её колени, упёрся пяткой в сиденье стула, и она совершенно случайно взглянула на его промежность.       — Господи…       — Без рук, сестрёнка! — весело подмигнул Лерой и с видимым усилием убрал ногу.       Реджина машинально вскинула руку, испугавшись, что он может сломать бедро. Но обошлось. Лерой благополучно встал на обе ноги. Реджина подняла глаза, увидела, что Эмма записывает всё происходящее на телефон. Нахмурившись, она показала ей средний палец. А потом обратила внимание на Мэри-Маргарет, которая что-то выкрикивала, и прищурилась:       — Что?       — Шлёпни его!       Реджина скользнула взглядом по обтянутой трусами заднице, которая неминуемо приближалась, потому что Лерой, танцуя, пятился в её сторону. Реджина брезгливо поёжилась.       — Нет.       — Шлёпай его по жопе! — Мэри-Маргарет в один присест осушила бокал вина, а сидевшая рядом с ней Эшли, перехватив её руку, призвала угомониться.       Реджина посмотрела на Эмму, которая продолжала снимать, и вздохнула. Дождавшись, пока Лерой окажется на расстоянии вытянутой руки, она потянулась и неловко шлёпнула его по ягодице. Зал наполнился истошным визгом и хохотом. Лерой подскочил в деланном изумлении. Развернулся к толпе, зажав рот ладонью, чем не преминула воспользоваться Реджина. Сбежав со сцены под бурные аплодисменты, она плюхнулась на своё место.       — Оно того стоило, чтобы мне захотелось делать тебе предложение снова и снова, — по щекам Эммы текли слёзы, но это были слёзы смеха.       Реджина почувствовала, что против воли смеётся вместе с ней.       — Никогда тебе этого не прощу, — она обвела взглядом остальных. — И вам тоже.       — Отличное шоу получилось, — сообщила Руби.       Реджина покачала головой, почувствовав, что собственное платье давит со всех сторон. Оглянулась на дверь.       — Я отойду на минутку, — сказала она. — Мне нужен свежий воздух, чтобы выветрился запах одеколона.       Никто не стал задерживать её, напротив, отмахнулись беззаботно, и Реджина поспешила сбежать из бара, пока её снова не перехватил Лерой. Улица встретила арктическим холодом, но на этот раз она не возражала. Алкоголь уже ударил ей в голову, и ледяной воздух приятно холодил разгорячённые щёки и охлаждал затуманенный разум.       Реджина подошла к перилам над водой и оперлась на них локтями. Тишиной она наслаждалась не больше минуты. А потом дверь распахнулась, послышались неуклюжие шаги.       — Не говори, что уже соскучилась, — сказала Реджина, не оглядываясь.       Мгновением позже рядом с ней пристроилась Эмма.       — Я просто не поняла, ты ушла, потому что злилась или нет.       Реджина посмотрела на неё.       — Ты переживала?       — Нет. Просто хотела разобраться.       — Врушка, — усмехнулась Реджина, отворачиваясь. — Но нет, я не злюсь… Мне просто понадобился свежий воздух после худших пяти минут в моей жизни.       — А ты знаешь, что улыбаешься? — спросила Эмма.       Реджина не без раздражения осознала, что она и правда улыбается, неосознанно, не задумываясь. Она напустила на себя мрачный вид и осведомилась:       — Вот… Довольна?       — Намного лучше. Я не знаю, что у тебя на уме, когда ты не выглядишь так, словно пытаешься придумать способ, как бы меня прикончить.       — У меня придумано около тринадцати, — поделилась Реджина. — В большинстве случаев я сбрасываю твоё тело в гавань.       — Прямо погребение викингов, — весело отозвалась Эмма. — Мне нравится.       — Мне, наверное, не стоит удивляться, при твоей-то странной семейке. Ты и сама очень странная.       — Не самые худшие твои слова в мой адрес.       Реджина повернула голову и увидела на лице Эммы счастливую улыбку. Ветер играл её длинными волосами, а щёки раскраснелись на холоде. Она невольно перенеслась на несколько дней назад, когда её ассистентка, нахмурив лоб, передвигалась по кабинету чуть ли не на цыпочках. И прежде чем Реджина успела себя остановить, у неё вырвалось: «Здесь ты мне нравишься намного больше, чем в Нью-Йорке».       Чёртова водка.       Эмма вскинула бровь.       — Правда? Почему?       Реджина пожала плечами.       — Ты выглядишь расслабленной.       — Это потому что мне не надо бегать за моей деспотичной начальницей. На следующей неделе я вернусь в своё обычное состояние.       По какой-то непонятной причине сердце Реджины пропустило удар.       — Да, — сказала она ровно. — На следующей неделе.       Эмма заметила, как изменилась интонация её голоса, и придвинулась к ней.       — Всё образуется, слышишь? Я про интервью.       — Наверное.       — Стопудово. Вот скажи мне… Что я люблю добавлять в горячий шоколад?       — Корицу, — не задумываясь, ответила Реджина. — И в кофе тоже любишь добавлять.       — Видишь? — просияла Эмма и легонько толкнула её плечом. — Ты знаешь меня намного лучше, чем раньше. Мы справимся.       Это было такое нежное утешение, что где-то в душе, очень-очень глубоко, Реджине захотелось обнять Эмму. Она списала порыв на алкоголь.       — Возможно, — уклончиво ответила она. — А потом всё вернётся на круги своя.       — Не могу дождаться. Я скучаю по тому времени, когда меня обкатывала живоглотка.       Реджина насмешливо взглянула на неё.       — А ты была бы рада, если бы я обкатала тебя, мисс Свон.       Эмма улыбнулась в ответ. Мгновение они просто смотрели друг на друга. Высоко в небе светила яркая луна, внизу тихо плескалась вода, и впервые за несколько месяцев — или даже лет — Реджина почувствовала пустоту в голове. Противные голоса, без устали нашёптывающие, чтобы она работала усерднее и лучше, в кои-то веки ушли.       Реджина скользнула взглядом по губам Эммы, уголки которых изогнулись в улыбке, хотя причин для веселья, кроме неё не было… и задрожала.       Эмма, по-своему расценившая её дрожь, произнесла:       — Надо возвращаться. Холодно.       На Реджину нахлынула волна разочарования, но она кивнула.       — Отличная идея.       Ни одна из них не пошевелилась. Впервые в жизни Реджина не чувствовала холода.