Читари, блин!

Илианель взяла в руки книгу и открыла на нужной странице. Пробежав глазами по тексту, девушка немного покраснела и странным голосом сказала: —Читать… читать будет Ринон. Тим, прости. Тебе какая-нибудь другая глава достанется. Может быть. Если глава будет не от твоего лица. Ринон послушно встала с места и подошла к Ли. Высокая девушка передала принцессе книгу и еле слышно шепнула: —С этого момента все пойдет куда интереснее. Ринон посмотрела в ярко-зеленые глаза Ли. Ли волновалась и это было заметно. Не очень, но все же. —Начинаю читать. Глава 2       – Ну что, за девять лет ни одной тряпки не заработала? – голос моющей меня Тирнари звучал насмешливо.       Я пыталась сообразить, к чему все столь стремительно случившиеся в моей жизни перемены и еще, как же теперь без меня будут доить Зорьку? Она ж молодая, вымя нежное, к ней подход нужен. Может, сбегать завтра с утра, показать, как с ней надо обращаться? А еще более важный вопрос – а как мне называть Тирнари? Не по имени же? Но и слово «тетка» совсем не подходило к этой статной чернокосой женщине с властным лицом. А как? А потом меня озарило – слышала я правильное слово!       —Это что ж за слово такое? А неправильные слова вообще бывают? – одновременно спросили Синон и Ринон и переглянулись.       —Неправильные слова тоже существуют. В чем их неправильность? Ну, таким словом можно обидеть, если слово в заклинании – можно взорвать половину мира, хотя ты всего лишь хотел подогреть кружку воды… - объяснила Ли. Ее друзья посмотрели на Ли насмешливо-угрожающе. Почему-то, все поняли, что означал их взгляд: «Ты же не рассказываешь случай из своей жизни? Ты же жить хочешь?» - А что за правильное слово сейчас узнаем.       Но по насмешливому взгляду Илианель все поняли, что она уже знает. И это немного… Напрягает? Пугает? И то и другое!       – Госпожа Тирнари, – и попыталась поклониться в пояс, стоя в медном тазу с теплой водой.       Травница захохотала.       – Ну, ты и забавница! Хоть представляешь, как это выглядит, когда тебе голышом в тазу кланяются?       Все захохотали, а Тим покраснела.       —Тимиредис, прости пожалуйста – улыбаясь, попросила прощения Нари.       «Видимо, она, среди этих восьми, самая воспитанная»- мимолетно подумала Астер.       «Мы все одинаково воспитанны. Просто, я лучше других могу скрывать эмоции, да и привычку говорить высоким слогом принять проще, чем особь голубой крови с непечатным жаргоном» - прошелестел чей-то голос в голове. Как поняла Бель, это была Нари. И ее слова наводили на определенные мысли.       Особь голубой крови? Хм, наверное, это как голубое серебро. И означает это благородную кровь. Высокий слог? Ну, тут все понятно. Значит, Нари аристократка. «Мы все одинаково воспитанны» - значит, эта восьмерка аристократы. Огромный замок во владении этих восьми. Повелительница светляков называла Илианель хозяйкой. Значит, их статус ни как не меньше королевского. То, что Илианель и ее друзья не хотят официоза тоже можно отнести к высокому статусу в обществе. А замок? «Он далеко, но в тоже время близко от горячо любимой вами Гелианы». Как это понимать? Как замок может быть далеко, но близко?       Ничего не понимая, Бель тряхнула головой, отгоняя мысли. Нужно собраться всем вместе и поговорить насчет этих ребят.       А Ринон тем временем прочитала несколько абзацев.       С этого дня началась другая жизнь, и мне она очень нравилась. Только я боялась, что все кончится так же внезапно, как началось. И старалась быть очень послушной и очень старательной – по своему почину мыла пол в горнице каждый день, полола огород, таскала воду про запас, ухаживала за парой коз и десятком кур, обитающих в сарае. Закончилось тем, что Тин запретила мне мыть полы чаще двух раз в неделю, да и то велела это делать, только если приходил ктото из деревни в грязной обуви. А так подмела – и хватит.       —Лил, помнишь как ты в отражении Илиры подрабатывала официанткой? Тебе потом какой выговор сделали? – засмеялся неизвестно чему Кирилл.       Илианель предпочла сделать вид, что ничего не слышала.       —Ох и повезет тому, кто будет жить рядом с Тим. Хозяйственная соседка это есть хорошо – важно кивнул Синон и улыбнулся.       —Соседка? Жить рядом? – испугалась Тимиредис. Илианель не отвечала. Она задумалась над чем-то своим. Зейд посмотрел на Ли и пожал плечами.       —Тим, не волнуйся. От Тин ты уйдешь учиться в Школу. Соседкой твоей будет Брита. А остальное узнаем потом. Давайте не будем перебивать Ринон – вздохнул парень и кивнул принцессе.       Оказалось, что к Тин за помощью ездят не только из нашей деревни, но и из Перекатов, что в двадцати лигах к югу. И даже из Сухой Сохи – большого поселка к западу от нас.       Еще я твердо знала: если не хочешь получить нахлобучку – пока взрослые не позволят – сама рта не раскрывай! И действовала по этому принципу до тех пор, пока Тин меня не отругала за то, что я ничем не интересуюсь и вопросов не задаю. Мол, как же я буду учиться, если мне ни до чего вокруг дела нет? Я растерялась. И попробовала объяснить, что мое место – у порога, последнее. Что рот надо держать на замке и не открывать, пока не спросят. А на вопросы отвечать коротко и внятно – да или нет.       —Тимиредис, это не так. Каждое существо имеет право голоса. Тебя нужно было поселить с Ли, она бы тебя многому научила. Только, она подорвать комнату может запросто, а так, пусть взрывает защищенную лабораторию. – вздохнул Азарий.       —Тим, ты всегда можешь высказаться. Твои родственник, пусть и дальние, имеют высокое положение. Твой статус тоже не плох. Раса у тебя прекрасная. Если хочешь, могу стать твоим учителем. Я на несколько частей крови дракон, да и учу я неплохо – Илианель наконец перестала думать о своем и теперь приняла участие в маленьком празднике жизни.       Все удивленно посмотрели на девушку.       Учителем?       Такая молодая?       На несколько частей крови дракон?       —Ну так что, согласна? – игнорируя любопытные взгляды, вновь спросила Ли. Тим бешенно закивала. Учиться у этой девушки? У той, чья магия настолько прекрасна, что даже боги нескольуо удивленно смотрели на ее заклинания? Конечно!       —Вот и замечательно! Будешь моей третьей ученицей. Официально третьей – Илианель улыбнулась. – Если кому-то интересны мои заклинания, могу и вас научить.       Все закивали. Кто несмело, кто нетерпеливо, а кто заинтересованно.       Ринон продолжила читать.       Тин вздохнула. Приподняла пальцем мой подбородок. Посмотрела в глаза очень внимательно:       – Забудь все, что тебе говорили. Это не так. Начнем сначала. Дурацких вопросов терпеть не стану, а по делу готова рассказывать все, и еще немного сверху.       Я задумалась: а как понять, какие – дурацкие, а какие – нет?       – Дурацкие – вопросы ради вопросов, – вздохнула Тин. – Пошли на огород, там и начнем. По ходу дела поймешь, о чем я.       Вечером за ужином я задала тот вопрос, который волновал меня больше всего: почему Тин меня взяла к себе? И надолго ли мне такое счастье?       – Мири, – Тин звала меня так, а не Миркой, как деревенские, – слушай внимательно, что я скажу, и запоминай. Это важно. Поняла?       Дождавшись моего кивка, продолжила:       – У тебя, как и у меня, есть сила. Большая ли, маленькая – не знаю. Моих умений распознать то не хватает. Я знахарка, а не волшебница. Но в том, что она есть, не сомневайся. Потому ты и с животными ладишь, и пчелы тебя не кусают. Поняла?       Я снова кивнула головой с молочными усами.       – Тогда слушай дальше. Твоя мать не была шлюхой. Не знаю, кем был твой отец и куда он пропал, но твою мать нашли после кораблекрушения на берегу. Выжила она, потому что была спрятана в большой сундук. И была беременна тобой на последнем месяце. Она не говорила – то ли была немой, то ли онемела от испуга. Тут она прожила совсем недолго. Умерла через месяц после того, как родила тебя, от кровотечения. Почему так вышло – рассказывать не стану. Вырастешь, узнаешь сама. Я ее застала, когда сделать было уже ничего нельзя. Она только написала на моей ладони несколько знаков. Сейчас я поняла – это имя, которое она тебе дала. Видно, она и до меня пыталась его донести… да вышло криво. Ты не Мирка. Твоя мама назвала тебя Тимиредис. Запомни это! Я пока буду звать тебя Мири.       Наверное, глаза у меня были совсем квадратными, потому что Тин замолчала.       А я пыталась уложить в голове перевернувшуюся картину мира – моя мать плыла на корабле и умерла от болезни. Она меня любила. Она умела писать! И дала мне чудесное длинное имя, какого тут не было ни у кого.       – А кольца? – задала я первый пришедший в голову вопрос.       – Кольца, да. Единственный след. Потому я их и стрясла с твоей Фарины. Ей они что корове седло – ни на один палец не налезут, на другую руку деланы. А тебе вдруг да помогут найти родственников? Чем Лариша не шутит?       —Ну, это не ко мне. Шарр′риоран, Дианур и Илианель тебе в этом больше помогут – пожала плечами рыжая богиня и продолжила хрумкать неизвестным фруктом – Илианель, потом мне пришли несколько ящиков этих фруктов.       —Ты о сангунеме? Да не вопрос! – кивнула Илианель. – Можешь даже сама нарвать себе. Мне не жалко.       Лариша посмотрела на сангунем, на Илианель, на гелианцев. Вздохнула.       —А можешь мне деревце подогнать?       —Деревце, - Илианель наклонила голову и покрутила кулон в виде капли, - да не вопрос!       В богиню удачи, Ларишу, я верила с тех пор, как нечаянно разбила фарфоровую тарелку на кухне и думала, что меня за нее убьют, но тут, как по заказу, грянул гром, сорвалась ставня и расколотила еще пяток. Моя криворукость в общем бедламе проскочила незамеченной.       —Ты потом отплатишь всем богам гораздо большей ценой – пожала плечами Илианель.       Боги заметно заинтересовались.       —Ты это о чем? – поинтересовался Дианур.       —Дир, дорогой мой, если ты не будешь задавать дурацких вопросов и будешь слушать до конца – мило улыбнулась Ли и строго и холодно закончила – то сам все поймешь. Ты, бог знаний, будешь спрашивать у меня всякую глупость? А я еще удивляюсь, почему люди такие стултус пекора! Так у них вон какой образец для подражания!       Зейд и Кирилл закашлялись. Хинд, Нари и Вальда укоризненно покачали головами. Синон и Азарий еле заметно улыбнулись.       —Илианель Лун! Где вы нахватались таких слов? – строго спросил Зейд.       —Благородным девам до свадьбы… - завел песню эльфов-императоров Кирилл.       Илианель схватилась руками за голову. Императоры переглянулись и захихикали.       —Почему именно девам? Вот почему я не могу сказать: «Благородным лордам до свадьбы запрещено думать, произносить, читать, мечтать, слушать о:…»?! Если вы сильный пол это не значит, что я слабый потолок! – Илианель растворилась в снопе искр. – Читайте без меня!       Ринон продолжила читать.       – Золотое, думаю, было обручальным. Похоже, во всяком случае. А другое – из синеватого металла – сама не знаю, что это. Какието руны. А чьи – не ведаю. Руны и у викингов есть, и, говорят, у эльфов. А еще рассказывают, что у драконов тоже руны. Тут я тебе не помощник. Все, что могу, это сделать так, чтобы кольцо у тебя не отобрали и не украли. Но магия это довольно сложная, и тебе может быть больно. Решай сама – хочешь схоронить его или станешь кольцом носить?       Думала я недолго. За всю жизнь у меня не было ничего своего. Если рубаха – то обносок. Если обувка – то самые дешевые лапти с напиханными для тепла шерстяными оческами. И тут такая драгоценность! Конечно, надо прятать!       – Ну ладно. Решили, тянуть не стану. Сейчас посуду сполоснем и сделаем, – кивнула Тин.              Я глядела во все глаза. На то, как Тин подошла к правому – большому – сундуку, сделала непонятный жест, и крышка сама открылась. На здоровенную книгу в черном переплете, которую она оттуда достала. На то, как она положила ее на середину стола, стала листать, бормоча под нос, пока не ткнула пальцем – вот! Зачитала чтото вслух – на мой взгляд, полный бред, такого и пьяный Гуслич после самогонки нашего шинкаря не выдавал!       —Ну пьяный Гуслич ни в одном глазу не маг – после поражения с Илианель, Дианур решил подкатить к Тим. Даже розу из воздуха достал и протянул ее Тимиредис. Дракон-недолетка несколько секунд тупо смотрела на бога, на розу, на бога, на розу, а потом подскочила и спряталась за Тин. Опешивший Дианур сотрел на то место где только что сидела Тимиредис. Вдруг из воздуха появилась аккуратная женская рука и отвесила богу затрещину.       —Сын, я, конечно, все понимаю, но остепенись наконец! Жену, детишек заведи! – приятный женский голос укоризненно обратился к Диануру. Лариша вскочила и быстро поклонилась.       —Здравствуйте, матушка – мило улыбаясь, пролепетала богиня удачи.       Остальные тупо смотрели на эту картину.       Открылось зеркало портала. Из портала вышла красивая женщина. Длинные русые волосы струились по плечам, белое платье подчеркивало фигуру, из разреза платья показалась аккуратная ножка. В волосах был венок из синих полевых цветов. Зеленые глаза женщины лучились безграничной любовью.       —Здравствуй, дочь – мягко улыбнулась женщина.       Немая сцена.       И тут произошло озарение.       Сын, матушка, дочь.       Богиня-мать?!       Все повскакивали. Все-таки, это верховная богиня. Ее почитают все.       Богиня-мать вскинула руку и остановила всех.       —Не надо. Я знаю, как вы ко мне относитесь. Давайте лучше, продолжим читать.       Ринон продолжила читать.       Поманила меня пальцем. Расстегнула мою рубаху от горла, ощупала грудину пониже ямки, где сходятся ключицы.       – Вот тут пойдет! Теперь, Мири, терпи!       И, положив на облюбованное место кольцо печаткой кверху, прижала его ладонью. И снова, уткнувшись носом в книгу, начала произносить странные слова. Сначала было ничего – просто холод ободка. Потом тепло, жар… и боль, как от ожога! Резкая, режущая, рвущая. Я чуть не заорала в голос. Но вместо этого прикусила губу, стиснула кулаки и зажмурила изо всех сил глаза. Тин же предупредила, что будет больно! И я хочу его сохранить…       Что было дальше – сама не знаю. Открыв глаза, увидела потолок и брызгающую на меня водой Тин.       – Очнулась? Я уж решила, что что-то напутала. Ну, вставай, давай проверять, что вышло.       Я дернулась – опять будет больно?       – Нет, не будет, не пугайся. И посмотри сама на грудь – никаких следов нет.       Я скосила глаза вниз. И вправду, ключицы, тощая грудина с выступающими ребрами и парой сосков – и никаких следов кольца.       – Слушай. Кладешь ладонь – считаешь до ста. Убираешь ладонь – смотришь. А получить кольцо назад сможешь, только когда найдется человек, прав у которого на него не меньше, чем у тебя самой, поняла? Тогда положишь его ладонь поверх своей, досчитаешь до трехсот, и оно возникнет в руке. Давай. Клади руку и считай!       —У меня вопрос! А если Тимиредис не найдет того, кто имеет на это кольцо права? Кольцо так бы и пробулькалось в ее крови? Например, если бы ее родственник погиб, а Тим и не подумала вытаскивать из полыньи "леди"? – голова и плечи Илианель появились из неоткуда. Только, почему-то, вниз косой.       —Наверное, боги вытащили бы – пожал плечами Азарий.       —Нет, Зар, если бы Тим не была настолько привелигированной. Что было бы? – верхняя часть Илианель вновь исчезла, а семь ее друзей крепко задумались.       Ринон вздохнула и, попив воды, продолжила читать.       – А я не умею до ста…       – А до скольких умеешь?       – До дюжины.       – Дальше повторять за мной будешь – заодно и поучим.       Я положила ладонь пониже ключиц и послушно уставилась Тин в рот.       Мы доползли до полусотни, когда та сказала – хватит! И велела убрать руку. Я посмотрела вниз – на моей коже горели те же голубоватосеребристые знаки, что были на печатке кольца. Только сейчас они были не в ноготь указательного пальца величиной, а большими – в половину ладони. И как бы светились изнутри.       Я захлопала глазами. Вот это да! Тин – настоящая волшебница! А если у меня Дар, я тоже так смогу?       Тин усмехнулась:       – Как научишься свободно эту книгу читать, так и сможешь! А сейчас давай ложиться спать – пора.              —Тин, можно я потом почитаю твою книгу? – голос Илианель вновь появился из неоткуда. Тирнари кивнула. Эта девочка точно не станет делать ничего плохого, что бы там не говорили ее друзья. Да и Тим она взяла в ученицы. А учитель сестры получает привилегии…       Летние дни тянулись сладким кленовым сиропом – тягучие, золотистые, восхитительно длинные. Солнце поднималось изза дальних гор, освещая поляну в редколесье, где стоял наш дом. Дел в деревнях сейчас было немного – летом болеют мало, разве что какой несчастный случай произойдет. Зато пару раз Тин звали подыскать хорошие места для постройки новых домов и рытья колодцев при них. Тин долго бродила по вершине облюбованного холма, забраковала выбранное место, заставила сдвинуть углы на два десятка локтей и развернуть, показала, где должна быть печь, а где – кровать. Ходившие за ней с киянкой хозяева покорно кивали головами и заколачивали в землю колышки. Мне Тин велела встать в сторонке, чтоб не мешаться, закрыть глаза и попытаться почувствовать – где тут плохо, а где – хорошо.       Я сделала, как она велела. Прислонилась к стволу дерева в тени, закрыла глаза и стала поворачивать лицо тудасюда. А что такое хорошо? Это когда тепло? А плохо – холодно? Или я неверно понимаю?       – Хорошо – хочется прийти и там остаться. А плохо – испытываешь беспокойство, тебе неуютно. В общем, дискомфорт.       Тин, кстати, часто вставляла в речь незнакомые мне слова. Внимательно следила, чтобы я спрашивала, что они значат, запоминала и употребляла их как можно чаще. А часть слов, вроде привычной мне с детства «задницы», произносить запретила, сказав, что девушки так не выражаются. Я уставилась на нее и спросила – а сидят эти вежливые девушки на чем?       Все захохотали. Тим снова покраснела. Илианель снова по плечи появилась из неоткуда.       —Эм, Тим, тут такое важное дело. Я тебя украду ненадолго, ладно?       Друзья Илианель подозрительно посмотрели на подругу. Ли развела руками и, дождавшись кивка Тим, схватила недолетку за руку. Тим и Ли растворились.       Илианель довольно растянулась на куче подушек и приглашающе махнула рукой.       —Это была хитрость. Там еще много моментов на которых ты смущалась бы, а так. Мы их видим, слышим, можем тут обживаться, а они будут видеть и слышать нас только тогда, когда мы того захотим. Мы перескочили на другой уровень. Давай объясню. Ты же помнишь книгу?... Так вот, пространство очень похоже на книгу. Каждый уровень в пространстве это страница в закрытой книге. Мы можем уйти еще дальше. Перебежки на уровнях доступны только правителям и хранителям отражений. Это требует много магии, а достаточного количества магии хватит только у правителей и хранителей. Я правитель. Правитель полукровок. Ты теперь под моей защитой. Если так подумать, то многие из здесь собравшихся мои подданные. Даже Императрица, Император Тинуиринель и дети императоров. Насчет второго императора там целый список ограничений, но официально он мой подданный. Ну, пока хватит. Если будут вопросы – спрашивай, отвечу.       Тим ошалело смотрела на Ли. Она… может править Императорами?! Ей нужно поклониться… Но она говорила, что не надо официоза. Значит, останемся сидеть и будем внимательно слушать.       А здесь удобно!       С того дня я засыпала Тин вопросами. Я не знала, что конкретно мне нужно, и хотела всего – учиться читать и писать, изучать травы и их применение, узнать, как можно научиться магии, – почемуто последнее казалось мне самым привлекательным и перспективным. Но пока особых прорывов не было – мы ходили за травами в лес, иногда даже с ночевкой. Тин говорила, говорила… я узнала кучу новых слов, научилась считать, выучила таблицу умножения, узнала, как выглядят деньги, – до того, как переехала к травнице, я даже медяка в руках не держала. Расширила лексикон – оказалось, что в мире уйма интересных слов, которых я не знаю. И из которых можно сооружать очень интересные конструкции. Когда мы на узкой тропинке у реки столкнулись с Зимкой, я обозвала того перманентным олигофреном. Зимка открыл рот, а Тин засмеялась.       Каждый вечер Тин упорно мазала меня зеленой дрянью. Я уже знала, что вонючая каша помогает рубцам рассосаться, усиливая кровоток. И верно – сетка самых тонких уже бесследно сошла. Но чесалось это все невыносимо…       – Терпи. Это надо делать, пока ты маленькая и растешь. И так может быть уже слишком поздно.       Ну вот зачем мне их сводить? Я же уже решила, что замуж не пойду, и вообще, ни одного мужика в моей жизни не будет!       – Ты делаешь это не для когото, а для себя. И, раз ты все равно зеленая, вылейка это на голову, а то у тебя от недокорму волосы секутся.       Я послушно облилась ржавого цвета бурдой. Потому что верила: Тин знает, что творит. Или не знает… Потому что, подмигнув, травница добавила:       – Тебе еще десяти лет нет, а ты уже готова на всех мужчинах крест поставить.       И поставлю! А перед этим еще в землю закопаю!       —А я думаю, что все будет немного иначе. А если правильно обдумать, то мужей у тебя будет целых два – мягко сказала Богиня-мать. – И один из них, любимый сын Шарр′риоран. Черненький такой, умненький, способненький.       Шарр′риоран заинтересованно посмотрела на названную сестру. Но Богиня-мать лишь подмигнула и захихикала.       А Тимиредис, красная от смущения, сидела на подушках в другом уровне и не знала что и думать.       – Давай вернемся к этому вопросу годика через четыре. А пока помни, ты делаешь все для себя. Но сейчас ты права – от парней держись подальше! Запомни: хочешь выявить настоящую силу волшебства – ничего себе не позволяй!       Ничего не позволяй? Да и не собираюсь! Я ж решила, что мне все эти бородатые козлы в спущенных портах и с луковым запахом изо рта даром не нужны!       – Мири, ты ребенок еще! Ты думаешь, все мужчины такие?       А что? Бывают еще хуже?       —Давай обратно?...       Илианель и Тимиредис вернулись обратно. Все заинтересованно смотрели на них.       —Где вы были? – спросил Кирилл.       —Дорогой, не будь эгоистом, другим ведь тоже повеселиться хочется – отмахнулась Ли и снизошла до пояснений:       —Вы все на меня поорать хотите. А вообще, я сделала Тим подарок. У нее сегодня день рождения.       —Какой подарок? – удивился Зейд.       Илианель закатила глаза и щелкнула пальцами.       —Коробку до комнаты Тим сами дотащите. Сильный пол. А мне тяжело, я же «слабый потолок».       На полу и в правда появилась огромная коробка.       Илианель взмахнула руками и на столах появилась полноценная пища. Книга из рук Ринон растворилась в воздухе.       —Празднуем ребята, празднуем.       И танцующей походкой Илианель вышла из зала.