Forever

Тишину в библиотеке нарушало лишь жужжание надоедливой мухи над ухом Кроули. Столько раз он от нее небрежно отмахивался, а она все возвращалась и снова зудела. Мерзкая тварь. Поэтому он уже смирился с ее присутствием и просто ждал, когда друг допишет свое эссе по зельеварению. Летом он ходил проверять зрение, и Кроули помогал подобрать оправу для очков – сейчас он мог любоваться своими трудами. Азирафелю чертовски шли эти стекляшки на носу – дополняли образ правильного мальчика, любителя книжек и теплого какао с зефирками. Энтони тоже шли стекляшки на носу, только затемненные и создающие диаметрально противоположный образ. Жаль, со школьной мантией они по стилю не особо вязались – будь его воля, вообще не снимал бы. Обычно, только закончив свои дела, Кроули интересовался, как скоро закончит Азирафель. Обычно он отвечал «сейчас, пару минут» и начинал делать все расторопнее. Обычно тогда они шли через пару минут по коридору, о чем-нибудь болтая. Но сегодня ему почему-то не захотелось торопить. В библиотеке мало народа – учебный год только начался, все пока еще не успели толком осознать, что пора уже вновь вооружаться учебниками и палочками. Поэтому никто не заметит, как лежащий на столе слизеринец исподтишка уже около получаса смотрит на сидящего рядом ученика. Хоть у Азирафеля и упало немного зрение, слепым он себя не считал. Однако пристальный взгляд на себе он заметил, только когда дописал задание и повернулся к Кроули, дабы сообщить о готовности уходить. - О, а ты давно… - Полчаса назад. - А. Понятно. Ну, пойдем тогда? - Угу. Невозможно было не заметить, как сильно Кроули шли длинные волосы. Раньше его прическа напоминала нечто невразумительное в стиле Джеймса Поттера, сейчас же он был похож на одну из рок-звезд с дисков, что так сильно любит. На это обратил внимание не только Азирафель – однокурсницы и девочки помладше стали кидать плотоядные взгляды, чаще подходить во время занятий, в коридорах и библиотеке якобы узнать нечто очень важное и не требующее отлагательств. Тот всегда им очаровательно улыбался и помогал, что не могло не раздражать. - Азирафель, привет! После совместной пары с когтевраном к нему вдруг неожиданно подскочила Кэрол Чен, симпатичная девушка азиатской внешности. - Привет. - Слушай, ты же дружишь с Тони? - Э… а, да, конечно. Ох, неужели кому-то еще приходит в голову его так называть. Азирафель, наверное, поступит не очень по-христиански, если не предупредит ее о запрете на данное сокращение при общении с Кроули. Но угрызения совести почему-то уходят на второй план, а на первый вырывается стервозная сучка, о существовании которой внутри себя гриффиндорец даже не подозревал. - Слушай, а можешь ему передать… вот это. Она протянула ему маленький конвертик. - Да, конечно… только вот еще, на будущее – Тони очень любит шоколадные конфеты. И зефир. - Он не похож на сладкоежку… но спасибо, я учту! Ты такой хороший, Ази! Девушка расплылась в улыбке и в порыве эмоций обняла его, потом спешно скрылась вместе со своими постоянно хихикающими над чем-то подружками. - У тебя появилась поклонница? Раздался голос прямо возле уха. - У тебя. Азирафель протянул другу письмо. Он усмехнулся, вскрыл конверт. Гриффиндорец понимал, что читать чужие письма некрасиво, однако ничего не мог поделать с любопытством и постарался как можно аккуратнее посмотреть на послание на листике. Кроули сделал вид, якобы не заметил этого, и случайно повернул пергамент в сторону Ази, дабы тому было удобнее прочитать. «Тони, мне бы хотелось поближе с тобой пообщаться – ты выглядишь как очень грубый и дерзкий, но я верю, что смогла бы разбудить нежность в твоем сердце. Если ты думаешь так же, приходи в 8 вечера на Астрономическую башню – я буду ждать тебя». - Пиздец. Только и может произнести грубый и дерзкий с нежностью в сердце слизеринец. Он, конечно, знал, что девушки любят какую-то странную чушь читать и говорить. Но не настолько же, блять! Еще и это обращение, ну и дела. Пиздец, просто пиздец. Других слов подобрать возможным не представляется. Азирафель, который якобы не читал письмо, смеется не своим голосом. Наверное, это тоже не по-христиански. Все же он сейчас высмеивает чувства бедной девушки, столь ярко воспылавшие в ее сердечке. Но от этого послание не перестает выглядеть менее забавным. - Блять, очень смешно, да. Че ты ржешь вообще, чужие письма нехорошо читать. Кроули пытался быть серьезным, но глянув на пергамент еще раз, не выдержал и присоединился к веселью. - Пошли на перекур, ангел. Так называть Энтони начал его недавно – Азирафель в каком-то книжном магазине просвещал его в книги о религии и вообще как-то с ней связанные, когда они наткнулись на одну с обложкой с несколькими ангелами вокруг Иисуса. Кроули тогда взял ее, приставил к лицу гриффиндорца и несколько раз пробежался глазами с него на обложку и обратно. - Да ты вылитый вот этот. Смотри. Такой же кудрявый и голубоглазый. - Это единственное сходство между нами. - Ой, ты без очков просто не видишь нихрена. Ты вылитый он, я тебе точно говорю. Будешь ангелом теперь. Азирафель слегка улыбнулся от воспоминания. Тогда он не думал, что тот не забудет глупое прозвище на следующий день. Плакса Миртл уже привыкла, что ее туалет превратился в неофициальную курилку. Первым ее назначил таковой Кроули, потом идею подхватили мародеры. Очень удобное место, если занятия поблизости – никто не заходит, а хозяйка туалета не станет жаловаться, так как Сириус крайне обходителен и галантен по отношению к призраку. Возможно, теперь она надеется, что он умрет от рака легких в ее туалете, и они будут вечно вместе. Так что до остальных, захаживающих перекурить, ей дела нет. Разумеется, Кроули не прикуривает с дешевых одноразовых зажигалок. У него в кармане хранится вычурная, черная, стильно щелкающая при открытии. Иначе никак. При виде этого, столько раз уже наблюдаемого ритуала, Азирафеля вдруг почему-то переклинивает, и он робко протягивает руку к руке друга с зажженной сигаретой. - Можно… попробовать? Слизеринец опешил. Мягко говоря опешил. И от сильного шока даже сказать ничего не смог. Просто удивленно вылупился своими желтыми глазами. - Я чисто ради научного интереса! Мне любопытно, просто любопытно. - Еве тоже было просто любопытно. И вся эта история с любопытством закончилась изгнанием из Эдема, сам рассказывал. - Кроули, не будь занудой. Если тебе жалко, то ладно… - Нет, мне ни в коем случае не жалко, бери, пробуй. Но ты уверен? - Да. - Ну, хорошо… И только Азирафель поднес сигарету ко рту, случилось нечто крайне неожиданное. То, что вообще никто не предвидел. То, чего априори никогда не случалось за всю историю их обучения. В женский туалет на третьем этаже с табличкой «не работает» вошли по нужде две третьекурсницы Гриффиндора. - Ого, никогда бы не подумали, что ты куришь. - А… я… нет… я не… У него были такие несчастные глаза, ей богу. Кроули невольно улыбнулся от данного зрелища. - Черт, черт, черт! Твою мать! Ну как такое вообще возможно! Это просто… немыслимо! Может, пойдем им память сотрем, пока они далеко не ушли? Сокрушался Ази, когда они уже вышли из туалета. - Даже самые невинные люди теряют голову и делают невероятные глупости, если их могут заподозрить в убийстве. - «Убийство в Восточном экспрессе». Да не до твоих игр сейчас, я серьезно! Это же позор! - Почему это позор, ангел? Просто курение, ничего особенного. Мы же не трахались, в конце концов, чтобы так убиваться. - Да лучше б трахались… Секунда молчания, и до Азирафеля доходит смысл сказанных им слов. - Ой, боже, я не то имел в виду! Я не хотел сказать, что я… ты… Он пытался оправдаться, а Энтони заливался хохотом.