Такой разный Детройт

      Передатчик в ухе Хэнка с шорохом включился.       “Доложить обстановку”.       Хэнк поблагодарил кивком патрульного, принесшего ему бутерброд и газировку. Кусок в горло не лез, но весь день без еды давался уже нелегко.       Он прослушал краткие отчёты ребят Аллена.       “Без изменений”.       “Подобраться с востока невозможно, служебный вход заблокирован”.       “Андроид продолжает вести переговоры, ситуация без изменений”.       Лейтенант кинул взгляд на выход из больничного лабиринта, куда полчаса назад увели освобождённых заложников. Трое из пяти. Пока был счёт в пользу Коннора. Пока.       Трое террористов, два человека и андроид, заняли больничное крыло, захватив в заложники персонал — только людей. Требования — отсутствуют, причины — вероятно, ненависть к работникам медицинской сферы. Они проследили подозреваемых во вчерашнем убийстве двух докторов до больницы… Но террористы пошли ва-банк.       Двух, андроида и человека, Коннор смог уговорить спустя два часа, то отступая, то снова и снова пытаясь достучаться до каждого из них. Дальше было дело ребят из SWAT. Андроид был мёртв, человек — тяжело ранен.       Оставался третий. Держащий перед собой двух женщин-медсестёр. Самый тяжёлый, не дающий приблизиться, не идущий на контакт, не ставящий условий, хорошо вооружённый.       Лейтенант медленно глотнул газировки, вслушиваясь в эфир. Ожидая услышать среди обрывочных слов сватовцев голос своего напарника с кратким “всё” или…       Хэнк едва вздрогнул, услышав взрыв, роняя бутылку.       Он в ужасе отмечал обрывочные приказы, вскрики сватовцев, молясь о голосе Коннора в этой мешанине. Коннора не было.       Дверь распахнулась, показался бледный как смерть капитан Аллен с ещё одним из своих ребят. Острое скуластое лицо Аллена было в маленьких брызгах крови.       — Джеймс, — Хэнк как за стенкой слышал свой голос, — Джеймс, где он?       Капитан глянул на него молча секунду, две и коротко кивнул себе за спину. Лейтенант сглотнул, сердце оборвалось, когда он снова взглянул в темноту проёма.       Он смог узнать Коннора только по глазам и полыхающим красным виску.       — Боже…       Всё, абсолютно всё было на нём красным. Лицо, волосы, костюм… Коннор шёл на него медленно, едва передвигая ноги. Ошмётки человеческих тел ещё стекали по его груди, когда он рухнул перед остолбеневшим Хэнком на колени.       — Я… не смог, — рвано выдохнул он.       Лейтенант с болью смотрел на него. Коннор упал как безвольная кукла, из которой выдрали жизнь.       — Он сказал, что позволит забрать одну, — и я приблизился. Думал, попытается выстрелить в меня. А он сорвал чеку… — Коннор поднял лицо, по щекам сквозь кровавый слой прочертило двумя светлыми дорожками. — Я провалил. Я не справился...       У лейтенанта сжалось всё внутри.       — Коннор… — он медленно протянул руку к подрагивающему плечу, на котором виднелось алое, неровное. Рука дрогнула, не докоснувшись самую малость.       Андроид опустил голову ниже. Он вжался коленями в пол, желая упасть на самое глубокое дно, а не просто с высоты своих коленей. Ему казалось, вся атмосфера, весь воздух стали давить на него в десятки раз сильнее, а под его коленями — простёрлась пропасть. И он должен, обязан был в неё рухнуть за всё то, что не сделал.       Хэнк сглотнул. Их разделял этот тонкий слой, несколько минут назад бывший живыми людьми. Трудно было заставить себя дотронуться. Но Коннор… был жив, цел. Был важнее.       Лейтенант медленно, тяжело опустил руку, крепко стискивая плечо. И андроида прорвало — с тихим воем он упал лицом, вжался в живот Хэнку, обнял его бёдра.       — Тихо, тихо, парень, — лейтенант всем собой чувствовал прямой и уставший взгляд капитана Аллена. — Ты смог. Ты спас троих людей.       Он погладил по слипшимся волосам, прижимая к себе дрожащего Коннора.       — Нельзя спасти всех. Только сделать всё, что сможешь, — Хэнк ощутил, как Джеймс позади него отвернулся. Руководителю SWAT было это известнее всех — и вспоминать это приходилось чаще всех.       Коннор снова поднял лицо, поглядев лейтенанту в глаза, — его кожа стала куда чище после слёз и рубашки Хэнка. Он смотрел обречённо, отчаянно, и в его глазах Хэнк увидел готовность к наказанию.       — Даже не думай. Я не отпущу тебя. Я не дам тебе упасть. Буду держать тебя столько, сколько понадобится, — хмуро сказал лейтенант, а потом наклонился, обнял его всего. — Ты со мной, Кон.       Коннор дёрнул уголками губ. Пропасть под ним стала гораздо меньше. Его как будто тянуло выше, сдавливало этой медвежьей силой, этим огромным и правильным.       Он прерывисто выдохнул, горло стиснуло словами, толкущимися друг с другом, напирающими друг на друга, которые так и стремились вырваться, все сразу и по одному.       “Быть с тобой”, “нужен”, “всегда”, “спасибо”, “люблю”...       Но он сказал, обняв лейтенанта сильнее:       — Хэнк… — и вздохнул свободнее, взглянув напарнику в глаза.       Его поняли.