Hermitage

Ди медленно идет по замку, обращая внимание на то, рядом с чем обычно останавливается Гарри Поттер, и пытаясь разгадать какой-то их смысл. Временами, когда Ди вдруг думает об этом, Хогвартс поражает его богатством своей истории. Не только ее необъятностью, но и тем, насколько она… приземленная. Немного потертостей и шероховатостей то там, то здесь, какие-то таинственные пятна, которые Ди даже не может толком разглядеть. Вот, например, идеальное отверстие в форме звезды на гладкой стене, а вот темный отпечаток руки на потолке примерно в двенадцати футах над головой. Ди остается только гадать, как долго Хогвартс была школой, и была ли она вообще чем-то другим. Здесь нет и малой части защиты, которая обычно стоит на замках аристократов. Ни орудийных башен, ни заграждений. И абсолютно все стены сделаны из камня. Кажется, будто хватит одного единственного снаряда, даже меньше протонной бомбы, чтобы все здесь разнести по кусочкам. Правда, вряд ли замок, весь окутанный магией и стоящий как руины, нуждается в серьезной защите. Ди скользит взглядом по портрету, на котором изображены две богато выглядящие дамы. Они держат друг друга за руки и начинают по-девичьи хихикать, когда их взгляды пересекаются с Ди. — Здравствуй, милый, — вдруг говорит одна из них. У нее высокая прическа, напоминающая одну из тех, которые когда-то предпочитали знатные женщины. — Ты заблудился? Тебе нужен… проводник? И они опять хихикают. Вторая леди, достав веер из перьев, закрывает им нижнюю половину лица. Ди как обычно предпочитает промолчать и лишь смотрит на них еще пару секунд. В Хогвартсе много картин — легко наберется несколько тысяч. Некоторые, если верить Поттеру, изначально находились в Хогвартсе. Они были написаны бывшими учителями и студентами, которые стали знаменитыми. Другие картины принесли сюда, чтобы сохранить, надеялись, что замок никогда не будет уничтожен или захвачен. Так оно и произошло. — В Хогвартсе так много образов, что сам замок уже давно можно считать чуть ли не деревней, — как-то сказал Поттер, пожимая плечами. — Я могу тут все тебе показать, дорогуша, — предлагает одна из дам. — Только скажи, и я проведу тебя по самым интересным местам. — О, о, я знаю, — встревает вторая, чуть опуская веер. — Ты ведь путешественник, да? Могу поспорить, ты весь грязный. У нас в Хогвартсе чудесные ванны. Такие ты еще ни разу не встречал! Мы тебе все-все покажем. О, это будет так чудесно! — А потом, может быть, ты мог бы взамен показать что-нибудь интересное нам. И обе женщины опять громко хихикают. Их щеки покрываются слегка грубыми красными мазками. Ди качает головой и идет дальше по коридору. — Ой, ну ладно тебе, дорогуша, зачем же так сразу! — кричат женщины вслед. — Нам тут так скучно. Ты мог хотя бы улыбнуться. — Хех, — бормочет левая рука. — А мне понравились эти девчонки. — Заткнись, — отвечает Ди и смотрит вперед. У него сейчас нет цели в этой своеобразной прогулке. Поттер его встретил, сказав, что будет занят подготовкой каких-то материалов до конца ночи, и предоставил Ди самому себе. В Тервиче мэр со своими людьми грызли ногти, пытаясь выяснить, в каком затруднительном положении оказались, и, следовательно, тоже были заняты. Сто килограмм серебра были доставлены незамедлительно. Так что Гарри Поттер уже абсолютно легально владеет холмом, а жителям города придется смириться с тем фактом, что они, вообще-то, продали землю вампиру и теперь не смогут ее забрать. И если раньше у Поттера не было намерения покидать эту территорию, то сейчас он имеет официальное право остаться. А люди только начинают понимать всю разницу. Если кто-то со стороны начнет задавать вопросы, больше нельзя будет обвиняюще указать на замок и сказать, что они ничего не могут поделать с этим мерзким вампиром. О, горе нам! Какая же занятная ситуация. Определенно, Ди в такую еще ни разу не попадал. Но проблема в том, ему тут теперь и делать особо нечего. Ведь вампирской угрозы больше нет, потому что Поттер не собирается нападать на людей или как-то вредить им. Сейчас, по крайней мере. А с таким количеством серебра и тем, как он им распоряжается, уже сам мэр не захочет расставаться с вампиром и вряд ли отдаст приказ на убийство. Так что в Тервиче охотник на вампиров не нужен. Остановившись перед рядом больших окон, возвышающихся от пола до потолка, Ди немного отводит плащ и достает один из недавно отлитых слитков серебра весом в десять унций. Те сто килограмм, естественно, были расплавлены так быстро, как это вообще было возможно. Полученные маленькие слитки было куда удобнее распространять и хранить. Никто, даже хвастливый мэр, не настолько глуп, чтобы держать полмиллиарда даласов в одном месте. Да даже слиток в один килограмм слишком ценный для подобного. В итоге теперь у них есть очень много маленьких слитков по десять унций. Никто не хочет, чтобы кто-то узнал о столь внезапном богатстве Тервича. Лишние проблемы совсем ни к чему. Крутя в ладони слиток серебра, Ди смотрит из окна прямо на деревню. Он слышал, что значительная сумма денег пойдет на защиту Тервича. Новые электромагнитные поля и турели с современными лазерными винтовками совсем не повредят. Ходят разговоры даже об автоматической защите — танках с ИИ, например. Тем не менее, пока у города есть Ди, которого наняли на деньги вампира. И сумма оплаты была сильно преувеличена за такую простую работу. Спасать никого не надо, убивать или охотиться тоже. Ди просто нужно присматривать за Поттером. А ведь десять унций серебра подходят для куда как более серьезной работы. Ди очень сомневается, что его жизнь в принципе может находиться здесь в опасности. И все же… — Мог бы просто взять деньги и свалить, если так переживаешь, — бормочет рука. — Всего лишь несколько дней без убийства вампиров, и тебя уже ломает. Чудила. Ди закрывает глаза на секунду, а потом опять смотрит на слиток. Он еще никогда не держал в руке так много серебра, которое всегда было крайне редким ресурсом, да и вампиры не имели с ним дел. Было время, когда человечество вообще не верило в его существование, потому что аристократия успешно уничтожала все возможные запасы. Поэтому сама мысль, что раньше серебро было в порядке вещей, что его ценность была намного меньше нынешней… сейчас она кажется даже немного нелепой. Но тогда было совсем другое время. Ди опять вертит слиток между пальцев. Все его тело сейчас буквально протестует — кожу ладони слегка покалывает и жжет. И Ди знает, что если он продолжит держать серебро в руках, то вместо всего лишь неприятного ощущения появятся волдыри. — Меня наняли для этой работы, — говорит он. — Я продолжу выполнять ее до тех пор, пока мне платят. Но это все не для него, правда. Пребывание в замке и наблюдение за Поттером никак не способствует достижению цели. Ему стоило отказаться от предложения еще тогда, когда мэр положил перед ним два миллиона даласов в серебре и попросил остаться. Это, конечно, большие деньги, но его работа зачастую оплачивалась куда большими суммами. Он сам не знает, почему остался. Но теперь он связан обязательствами, должен присматривать за вампиром, который не представляет никакой угрозы и не дает ответы на вопросы. Это просто потеря времени. Ди корит себя за то, что не отказался. Почему он не отказался? — Ох, да ладно… неужели ты действительно не понимаешь? — на левой ладони прямо под слитком появляется лицо симбиота. Паразит с нескрываемым отвращением смотрит сначала на серебро, а потом на Ди. — Я знаю, что ты немного далек от всех этих эмоций, но это уже слишком. Ди бросает на него ничего не выражающий взгляд и молчит. — В любом случае, нам не повредит перерыв, — продолжает рука. — Как долго мы уже в дороге? Долго, очень долго. Ди вскидывается, словно чувствует чье-то присутствие за собой — домовой эльф. Скрытый в тени, он выглядывает из-за ближайшего угла, смотря прямо на Ди. — П-простите сэр, — заикаясь, бормочет маленькое существо и практически пропадает из вида. — Милорд Гарри Поттер спрашивает, хотите ли вы к нему присоединиться? Ди осматривает эльфа с головы до ног. На нем чистая ткань, которую здесь носят большинство эльфов, — идеально белая туника, подпоясанная новой лентой. Кажется, весь наряд сделан из шелка. — Где? — спрашивает Ди. — Делли покажет путь, — кажется, она нервничает. Ди убирает слиток в карман и поворачивается к эльфийке, чуть не вынуждая ее бежать. Он смотрит на ее дрожащее тельце и вдруг задумывается об эльфах в целом. Они такие маленькие, как тощие гоблины. Но ведут себя совсем иначе. — Веди, — соглашается Ди, и эльфийка быстро-быстро кивает головой, отчего ее большие уши шлепают по лицу. Крутанувшись на месте, Делли быстрым шагом удаляется. Качая головой, Ди следует за ней. Нервное существо ведет его по коридорам, через стену, которая оказывается иллюзией, затем вверх по каким-то ступенькам — у Ди возникает странное чувство, будто они не закреплены. Стоит ему пройти их, как лестница сдвигается, стыкуясь с нижней ступенькой другой лестницы, ведущей вверх. И вместе они образуют нелепую конструкцию, по которой надо сначала спуститься, а потом подняться, чтобы оказаться на том же самом уровне. — Лестницам нравится перемещаться, — говорит Делли, комкая подол туники в руках. — Господину нужно быть с ними осторожным. Из-за них господин может заблудиться. Ди смотрит на ступеньки, которые действительно двигаются. — Буду иметь в виду, — сухо замечает он, думая, желание ли это Хогвартса, или лестница двигается сама по себе. Или они «работают» вместе? В замке так много всего, что не имеет абсолютно никакого смысла. Одним больше, одним меньше. Делли ведет его дальше по, к счастью, совершенно неподвижным ступенькам и подходит к притаившейся в нише горгулье. Эльфийка машет рукой, слегка шевеля пальцами, и горгулья, бросив на Ди молчаливый взгляд, медленно делает шаг в сторону. — Здесь, сэр, — Делли указывает на открывшийся проход, — кабинет директора. А Делли уходит. Сказав это, она исчезает с тихим хлопком. Ди смотрит на лестницу, обнаружившуюся в проходе за горгульей, и идет вперед. На самом верху оказывается просторная комната с затемненными окнами, под потолком парят свечи, освещая помещение. Гарри Поттер стоит перед стеной полной портретов, большинство из которых крепко спят. На портретах изображены пожилые мужчины и женщины, к каждой раме прибита золотая рамка с именем. — Ты быстро, — замечает Поттер. Ди кивает и внимательнее оглядывает кабинет. Тут несколько шкафов, на полках которых стоит множество непонятных устройств, о чьем назначении можно только догадываться. Они непрестанно тикают, звенят и жужжат, явно выполняя какую-то функцию. В других шкафах видны книги в кожаных переплетах. На их корешках Ди читает аккуратно написанные, названия, вроде: «Полный Перечень Защитных Заклинаний», «Темные Искусства Сквозь Века», «Ликантропия, Вампиризм и Быть Другим». Прямо посередине круглого кабинета на когтистых лапах стоит большое зеркало в золоченой раме. По верху тянется вязь непонятного текста. — Мне нужно твое мнение по одному вопросу, — говорит Поттер, отворачиваясь от портретов. Некоторые из изображенных на них людей уже проснулись и сейчас с любопытством взирают на Ди и Гарри, но молчат. — Давай, заходи. — Мое мнение, — с опаской повторяет Ди, но все-таки делает шаг вовнутрь кабинета. Поттер согласно угукает и указывает рукой на зеркало, которое, видимо, не является тут постоянным предметом интерьера. — Раньше, когда волшебников было больше, у нас были специальные устройства, которые помогали нам найти тех детей, которые родились в немагических семьях, — объясняет Поттер. — Те устройства вышли из строя вечность назад. Сейчас так много людей с… подобными способностями к магии, что они почти бесполезны. Так что у меня появилась проблема — как выяснить, есть ли у кого-то магический дар. Встань вот здесь, — он указывает на место перед зеркалом. Ди остается стоять на месте подальше от зоны отражения. Зеркала часто используются для преломления пространства, создания иллюзий, еще чаще — для психических ловушек и нападения. — Что это? Что оно делает? — Оно совсем не опасно, — удивленно отвечает Гарри. — Что оно делает? — повторяет Ди. Поттер со вздохом встает перед зеркалом, которое, конечно же, не показывает ничего, кроме кабинета. — Для меня — ничего, — он корчит рожу своему отсутствующему отражению. — И из-за этого я не могу сказать, работает ли оно вообще, — продолжает Поттер. — Даже магия не вечна, и со временем множество магических вещей потеряли свои силы. Мне нужно знать, осталось ли в этом зеркале хоть что-нибудь. Ди не двигается, оставаясь вне пределов досягаемости зеркала. — Что оно делает? — опять спрашивает он, отчетливо давая понять, что без ответа он и шагу не ступит. — Оно показывает тебя — только тебя, — желания твоего сердца, — наконец-то говорит Поттер. — То, что ты больше всего хочешь. Зеркало показывает, как ты уже этим владеешь. Это своеобразная ловушка, но еще это очень простой способ выяснить, есть ли в ком-то магия, потому что зеркало отражает только тех, в ком она есть. Ди хмурится, с беспокойством смотря на зеркало. — Всего лишь отражение твоих желаний, — уговаривает Поттер. — Обещаю, что больше оно ничего не сделает. И тебе не надо долго в него смотреть. Мне только нужно узнать, работает оно или нет. Вещь, которая показывает то, что ты хочешь. Да, звучит как самая настоящая ловушка, очень изощренная ловушка. Но в то же время… — А что насчет этого? — спрашивает Ди, показывая левую ладонь. — Все нормально, давай, — Поттер чуть отступает и складывает руки на груди. — Если, конечно, он вдруг не решит полакомиться чарами. — Фу, воздержусь, — бормочет паразит и тоже смотрит на зеркало, когда Ди подходит ближе. Но не достаточно близко, чтобы появилось отражение или можно было коснуться рамы. Паразит какое-то время разглядывает артефакт, едва заметно принюхиваясь, а потом мычит: — В нем что-то есть. Но что бы это ни было, наружу не выйдет. — И это все, что ты можешь сказать? — хмурится Ди. — А магия там есть? — любопытно спрашивает Поттер, опять подходя ближе. — На зеркале есть заклинание, — отвечает паразит, и Ди разворачивает ладонь вверх, чтобы видеть его. — Но я не могу сказать, что это за чары и как они работают. Твоя магия странная. Но я хотя бы уверен, что из зеркала она не выйдет. А это значит, что даже если в зеркале есть какая-то иллюзорная ловушка, то сначала придется коснуться стекла, чтобы угодить в нее. Впрочем, это не гарантирует, что тут нет никаких потенциальных психических ловушек, для которых касания совсем не важны. — Это… удивительно, — Поттер смотрит на чужую ладонь. — Похоже, ты нечто большее, чем маленькое пространственное существо? — Тс-с, — шипит паразит. — Назовешь меня маленьким еще раз, и я покажу тебе маленький… Ди давит пальцами в центр ладони до тех пор, пока лицо не скрывается. — Все-таки это очень занятный феномен, — Поттер смотрит на теперь уже абсолютно гладкую кожу. — Я бы не прочь взглянуть поближе. — Возможно, в другой раз, — неопределенно говорит Ди и опять смотрит на зеркало, испытывая при этом весьма противоречивые чувства. Он… не думает, что Поттер станет нападать на него таким образом. Да и вряд ли ему вообще это нужно. Ди итак уже находится в замке, который, похоже, с легкостью гнет реальность как ему хочется. Если бы Поттер захотел вдруг атаковать его, то точно не стал бы использовать для этого зеркало. Но… — Что люди видят в нем? — спрашивает Ди. — Я видел в нем свою семью, когда еще мог отражаться, — спокойно говорит Гарри. — Мой друг видел себя в лучах славы и победы. Это все зависит от человека и их личных желаний. Один мой учитель как-то сказал, что самый счастливый человек просто увидит себя, но я очень сомневаюсь, что такой человек вообще существует. Все чего-то хотят. И всем есть, о чем жалеть. Ди сжимает ладони в кулаки и впервые за очень долгое время задумывается… а что же он хочет на самом деле? Найти Святого Предка? Получить ответы, решение? Или вернуться в то время, когда он еще ничего не знал? Он не уверен, что хочет знать. Ди делает шаг. Он уже давно не смотрел в зеркало. Не то чтобы он их избегал, просто возможности не было. Большинство людей не держат в домах зеркала. Эта привычка так глубоко укоренилась в их человеческих традициях, что зеркала стали чуть ли не табу. Было время, когда аристократия запрещала простым смертным иметь зеркала. Но в каком-то странном мазохистском нарциссизме они обставляли ими свои замки. Теперь в некоторых домах стоят зеркала в дверях, чтобы всех гостей можно было проверить, заражены они или нет, но это все равно считается редкостью. Ди думает, что почти не изменился, когда смотрит на свое отражение. Все еще бледный, жесткий, такой… пугающе похожий. В чертах его лица так много от матери, но от отца еще больше. Просто до боли идеальное сочетание. А потом Ди замечает что-то за спиной. Он оборачивается — ничего. Только Поттер стоит чуть в стороне, с интересом наблюдая за ним. Ди опять смотрит в зеркало и вновь видит позади себя фигуру, окутанную в белое. На какое-то мгновение Ди кажется, что он видит похоронный саван, но нет. Это свадебное платье. Рядом с невестой появляется еще одна фигура. Это высокий мужчина в красно-черном костюме. Он берет девушку за руку и… И Ди отходит от зеркала, отводя взгляд. Какое-то время в кабинете стоит тишина, пока Ди глубоко дышит, пытаясь не думать о том, что он сейчас видел. О том, что это говорит о нем самом. Поттер тоже молчит, смотря на зеркало. — Полагаю, оно все-таки работает, — наконец говорит он. Ди закрывает глаза и пытается сглотнуть, чтобы хоть как-то убрать внезапную сухость во рту. — Я… могу ли я получить один из тех леденцов? Поттер, не глядя на Ди, достает из кармана кровавый леденец. Сам же Ди не знает, акт вежливости это или безразличие, но он все равно признателен сейчас за эту своеобразную иллюзию приватности. Он берет леденец и разворачивает его слегка дрогнувшими пальцами, которые, к счастью, спустя мгновение опять в порядке. — Хм, — Поттер опять встает напротив зеркала. — Возможно, это… немного чересчур для простого теста на магию. — Он поворачивается к Ди: — Прости, мне не стоило тебя просить об этом. Ди качает головой и засовывает леденец в рот, прикрывая глаза. Вкус крови наполняет его рот и приглушает сухость, но вот с болью он ничего сделать не может. — Все в порядке. Он знал, он всегда знал. Но не знание так болезненно, а невозможность его собственных желаний. Поттер немного несчастно смотрит на него. — Это все равно было неправильно с моей стороны, — говорит он и машет рукой в сторону зеркала, которое исчезает. Стало оно невидимым или действительно пропало из кабинета — неважно. Ди просто рад, что теперь его здесь нет. — Я найду какие-нибудь другие способы для определения магии, потому что так делать точно не стоит. Мне жаль, — опять повторяет он, виновато потерев шею. — Я как-нибудь заглажу свою вину. Ди хмурится, напряженно смотря в ответ. — Это совсем не обязательно. — Да оно меня просто съест, если я все так оставлю, — бормочет Поттер и опять смотрит на Ди, о чем-то задумавшись. — Что же я могу сделать для того, кто совершенно отказывается от моего гостеприимства? Хм… Я что-нибудь придумаю. У Ди мелькает смутное подозрение, что ему стоит начать беспокоиться уже сейчас.