В сказке, так в сказке

      Багер замолчал. Теперь он стоял, не прячась, и смотрел на меня с надеждой и даже с мольбой. Его рассказ заставил меня задуматься: с одной стороны, я действительно был для него последней надеждой. Если я откажу, то герцог вряд ли сможет собрать достаточное войско, чтобы отстоять свои земли, и повторится ужас, который произошел двадцать лет назад. С другой стороны, я помнил то страшное чувство, когда увидел, во что превратил тот небольшой отряд гуров. Но в этот раз их будет в сотни, а может, и в тысячи раз больше. Трудно было даже представить такое месиво из людей и коней. Да и справлюсь ли я с этим? Может, гуры тоже изготовят огромные луки со стрелами, которые смогут поразить меня. Если в прошлый раз мне удалось увернуться, это не значит, что так будет и дальше. Так что — струсить и бежать? Я понимал, что кровопролития не избежать. Но с моей помощью, возможно, удастся отстоять жизни людей, которые просто хотят мирно жить, не платя за это непомерную дань.       — Хорошо, — сказал я, — постараюсь помочь вам. Только дай мне несколько дней осмотреться и подумать, как усилить защиту ваших владений. Скажи своим людям, чтобы не боялись меня, я их не трону, и чтобы на вопросы мои отвечали, я же не знаю, что и где у вас тут находится. Хотелось бы посмотреть и то место, где твой отец проиграл битву. Скорее всего надо будет подыскать другое поле для решительного боя.       — Я знаю, где было это побоище, — послышался рядом со мной звонкий девичий голосок, — могу показать.       Повернув голову в её сторону, увидел стройную, хрупкую молодую девушку, сидящую верхом на красивом гнедом скакуне. Светлые, волнистые волосы до плеч, развеваемые лёгким ветерком, не очень сочетались со слегка раскосыми глазами и маленьким, расширенным книзу носиком. На ней были узкие до щиколоток штанишки и, не то короткое платье, не то длинная рубашка, прикрывающая бедра, но не мешающая сидеть верхом. Я сразу догадался, что это сестра Багера.       — Подожди, Ойгуль, сейчас мы договорим с твоим братом, потом покажешь, — несколько остудил пыл этой боевой девчушки.       — Насколько я понял, ты хочешь обговорить оплату за труды, — вступил в разговор герцог.       — Мне не нужна оплата. Золото-серебро мне девать некуда. Вот есть одно колечко, и то не знаю, как его с себя снять, — я показал свою левую переднюю лапу с вросшим в средний палец кольцом. — Еду себе добыть я умею, но если хочешь меня кормить — мне нужен один баран или маленький телёнок в день, ну и какой-нибудь амбар, в котором я бы мог зимой от ветра прятаться. Решил помочь тебе, чтобы избавить твой народ от насилия.       — Хорошо, будет тебе баран, козёл или теленок, да и теплый амбар построим. Зимы у нас бывают холодные. А сейчас лети поле боя смотреть, а то Ойгулька вот-вот от нетерпения лопнет. Я же знаю, что ей нужно всё и срочно.       Не успел он договорить, девушка спрыгнула с коня и забралась по чешуйкам, как по ступенькам, мне на спину и уселась у основания шеи, будто на коне. Теперь я понял, что этой боевой девчонке не терпелось полетать на мне. Но я не собирался ей этого позволять.       — А ну, брысь с меня, пичужка, — возмущённо рыкнул я.       — Что тебе, жалко что ли? Покатай меня, я же лёгкая, ты спокойно взлетишь, — стала уговаривать девушка.       — Я взлетал, держа в лапах двух быков, так что дело не в весе, а в том, что я не ездовое животное, а свободный дракон.       — Если меня папа на шею себе сажал и возил, то он был ездовым животным?       — Нет, конечно. Но насколько я знаю, ты мне не дочь.       — Ведь и по-дружески можно покатать.       — Да, можно. Вот когда мы с тобой подружимся, то, возможно, и покатаю, и то, если придумаем, как прикрепить тебя ко мне, чтобы не шлёпнулась на повороте.       — Это кто, я шлёпнусь? — возмутилась Ойгуль. — Да я с десяти лет ни разу с коня не упала.       — Вот и садись на коня, что там с него падать, максимум — шишку набьёшь, а я летаю на такой высоте, что, упав, и косточек не соберёшь. Кроче, брысь, сказал!       — А вот не слезу, что ты со мной сделаешь?       — Ох и упрямая же ты, жалко мне того парня, который в жёны тебя возьмёт.       Ойгулька ещё что-то пыталась ответить. Я повернул к ней голову и очень аккуратно, чтобы не поранить девушку, взял её зубами за шиворот и, под дружный смех герцога и дворовых, что собрались посмотреть на это представление, снял её с себя и поставил на землю. Она поджала губки от обиды, а на глазах заблестели слезинки. Но, взяв себя в руки, девчонка не заплакала, а вскочила на своего скакуна и сказала:       — Ладно, твоя взяла, не отставай, — и помчалась в сторону ворот замка.       Я повернулся к выезду со двора, увидел, как она старается, надеясь, что я её не догоню. И вот через пару минут я уже летел над этой гордой всадницей. Чуть обогнал её, спустился ниже, чтобы она увидела меня, и сразу взмыл вверх, боясь напугать коня.       Показав девушке, что она от меня не убежит, занялся более важным делом. Мне необходимо внимательно осмотреть местность и попробовать выбрать наиболее подходящее поле боя. Для этого стал кружить, мысленно составляя карту владений, стараясь не пропустить ничего важного.       Замок был почти у самых гор, западнее его шли поля, сады, и небольшие деревеньки, за ними протекала довольно широкая река. Она плавно извивалась, то отдаляясь от гор, то приближаясь к ним, и несла свои спокойные воды на юг. Только в одном месте на реке были видны пороги, которые создавали быстрины, где вода с шумом прорывалась между скальными породами. В этом же месте река максимально приближалась к горам. Я заметил также и то, что южнее порогов уже не было возделанных полей. И вообще ландшафт сильно изменялся. Леса по обеим сторонам реки постепенно переходили в степь. На всём протяжении реки я видел рыбацкие лодки, что говорило об обилии рыбы. Мостов было немного, я насчитал всего четыре, они деревянные и довольно узкие, так что две телеги вряд ли бы смогли разъехаться на них.       На осмотр этой части владений Гарагонов у меня ушло часа полтора, а может, и два. Всё это время упрямая наездница гнала во весь опор своего скакуна. Наконец я увидел, что она остановила коня и стала смотреть в небо, разыскивая меня. Я тут же приземлился, но не очень близко, чтобы не пугать коня, а то ещё сбросит всадницу и опозорит её передо мной. Она сама подъехала ближе и начала объяснять:       — Там, где я тебя ждала, стояло войско отца Багера, а оттуда, — она показала на юг, — неслась конница моего отца. Гуров было намного больше, они сразу окружили обороняющихся и почти всех уничтожили.       — Постой здесь, я взлечу и посмотрю на всё сверху, — попросил я и тут же поднялся в воздух.       Я понял ошибку герцога Гарагона старшего, просто хотел ещё раз убедиться в своей правоте. Сверху было ещё понятнее.       — Ну, что скажешь по поводу этой битвы? — спросил, опустившись на землю. — Почему они проиграли сражение?       — Ну я же сказала, гуров было намного больше.       — Да, это так, но ещё они неправильно выбрали поле боя. Конечно, они не ожидали такого численного превосходства, и это несколько оправдывает герцога. Он ожидал небольшой или пару небольших отрядов, — я говорил, а сам обдумывал, как бы я поступил на их месте. И вдруг в голову пришла мысль. — Ты знаешь то место, где пороги на реке? Скачи туда, я ещё раз хочу его осмотреть.       Девушка развернула коня и, уже не торопясь, поехала, куда я попросил. Гнать не имело смысла, она понимала, что я все равно буду там раньше. Когда я приземлился в самом узком месте, то понял, что осмотр сверху не даёт полной картины, значит, хорошо, что решил встать ногами на землю и всё рассмотреть повнимательнее. Оказалось, что с этой точки начинается сильный уклон местности, причём довольно продолжительный, в несколько сот метров.       Пока я гулял пешком, изучая каждый кустик и бугорок, прискакала Ойгуль.       — Слушай, долго ты будешь здесь все вынюхивать? — спросила она.       Я не знал, что ответить.       — Знаешь, я пока пойду искупаюсь, тут есть один водопад, к которому нелегко добраться, зато стоишь под ним и тебя с головы до ног омывает чистой прохладной водой — огромное удовольствие.       Сказав это, девушка спрыгнула с коня, сняла с себя одежду, нисколько не стесняясь меня, перекинула её через седло своего скакуна и, эротично виляя бедрами, направилась к реке. Поначалу меня поразило её бесстыдство, а потом сообразил, что я для неё — то же самое, что и конь, только говорящий. Посмотрел ей вслед, не в силах оторвать глаз. Как видно, внутри я всё-таки оставался мужчиной, поэтому сильно возбудился, чего не происходило, когда смотрел на самок драконов. После того, как она скрылась за крутым берегом, мне тоже захотелось прыгнуть в воду, чтобы прийти в себя, но делать этого не стал.       Побродив ещё немного, я пришёл к окончательному выводу, что именно здесь надо будет встречать наступающих гуров. Крутой подъём, хотят они того или нет, снизит скорость скачущих лошадей, а сужение местности заставит всадников прижаться друг к другу, а при такой тесноте не очень-то помашешь саблями. Кроме того, бой в узком месте лишает противника преимущества от численного превосходства. Тут хорошо вооружённые и защищённые доспехами воины смогут остановить лёгких гуров, берущих числом. Надо будет ещё подумать о ловушках для них, но это позже.