********
В конце концов фургон ускользает от них, но, по крайней мере, у них есть новая зацепка, и Брюс считает, что это хорошо. По настоянию Альфреда, когда боль в боку становится невыносимой, он возвращается домой пораньше. Альфред суетится вокруг него, едва он входит в пещеру, а Тим и Дик, вернувшись вместе с ним, направляются к Барбаре. Брюс уклоняется от попытки Альфреда проверить его раны, уверяя его, что он не порвал швы снова, и следует за Тимом и Диком. К удивлению Брюса, Джокер сидит на его кресле, перекинув ноги через подлокотник, и, кажется, разговаривает с Барбарой, параллельно делая что-то в телефоне. Брюс стискивает зубы, снимает маску, кладет её на ближайшую плоскую поверхность и шагает к ним. — Ты можешь подвинуться? — Он мне нужен, — говорит Барбара, не поворачиваясь к Брюсу, прежде чем Джокер успевает поднять взгляд. Брюс медленно выдыхает и скрещивает руки на груди. — Ладно. Барбара еще какое-то время стучит по клавиатуре, прежде чем раздраженно фыркает. — Не сработало. Следующая идея? — Для этого потребуется со вкусом подобранное короткое платье и туфли на высоких каблуках. Я бы проверил свой гардероб, но для этого нужно что-то новое, — говорит Джокер, отрываясь от своего телефона. — Это для меня, а не для тебя. Очевидно. Барбара поворачивается к нему. — Ты думаешь, я не справлюсь? Джокер склоняет голову. — Я думаю, что твоя неспособность ходить будет иметь решающее значение. Барбара поднимает заостренную бровь. — И кто же в этом виноват? Джокер щелкает языком. — Туше. — Если тебе нужно платье, Брюс может достать тебе его, — говорит Барбара и бросает взгляд на Брюса, прежде чем снова переключается на экраны. — Хотя ты сейчас ходишь дерьмово, так что, может быть, нужно найти кого-нибудь другого. Джокер высовывает язык. — Над чем вы работаете? — спрашивает Дик, садясь на край стола, подальше от Барбары. — Просто пытаюсь понять, с кем тебе следует поговорить дальше, — отвечает Барбара. — Есть успехи? — спрашивает Тим, и Барбара качает головой. Тим поворачивается к Джокеру. — У тебя была идея? Джокер вздыхает и откидывает голову назад. — Как бы мне ни было неприятно это признавать, у Романа может быть что-то стоящее; он параноидальный мудак, но у него есть какое-то подобие мозга, поэтому я думаю, он понял, что Акула не пытался начать с ним войну за территорию. Я имею в виду, он гнилой до мозга костей, но у него не хватит смелости справиться с Роми, и — — Ты знал, что ни один из них не затеял эту заварушку? — Брюс не может поверить своим ушам. — Ты не подумал упомянуть об этом, когда я торчал на морозе, пытаясь удержать их от взрыва половины Готэма? Джокер пожимает плечами и опускает ноги на пол. — Тогда это не имело значения, и я не мог сказать тебе, кто виноват, потому что это был не я. Брюс скрипит зубами и смотрит на Джокера, когда тот встает. — И ты не подумал сказать об этом в последнее время? Джокер кладет телефон — Барбары, понимает Брюс, — на стол и делает шаг в сторону. Он хватает его и тянет назад, к большому ужасу Джокера. Тот не смотрит ему в глаза, но, через некоторое время, встречает пристальный взгляд Брюса. — Что? Брюс поднимает бровь. — И это все? «Что»? — почему он ожидал от Джокера чего-то большего. — Ты не в настроении, — заявляет Джокер, бросает на него многозначительный взгляд и пытается обойти. — Ты слишком неразумен, когда злишься. Брюс хватает его и возвращает к столу. Барбара вздрагивает, Дик спрыгивает со стола, и краем глаза Брюс замечает, как Тим хватает его за локоть. Альфред тихо вздыхает и подходит к ним. Джокер поднимает палец, наклоняет голову, смотря куда-то в сторону, его взгляд не предвещает ничего хорошего. Но вместо того, чтобы стать опасно милым, Джокер наконец смотрит ему в глаза и скрежещет зубами. — Нет. — Нет? — Да, нет! Ты повредил уши? Нет, простое слово из трех букв. Малыши это понимают. Нет! Я не собираюсь этого делать, — Джокер взмахивает рукой, — пока ты злишься на меня. На этой неделе меня и так достаточно потрепали. Могу записать тебя на следующую среду после обеда, если тебя это устроит. Брюс хмурится. — Я не сержусь на тебя. Почему Джокер вообще об этом подумал? Холодный смех, который издает Джокер, почти заставляет его вздрогнуть. — Да, а я — самый здравомыслящий человек в Готэме. — Я не злюсь на тебя, — огрызается Брюс, и Джокер вздрагивает. — Ты не злишься на щенка, когда он мочится на пол, если не занимался им; не злишься на ребенка за то, что он рисует на стенах, если ты не дал ему бумагу, и не злишься на психопата-клоуна за то, что он все испортил, если знаешь, что именно это произойдет, стоит тебе оставить его одного! Следующая за этим тишина оглушает. Брюс отступает назад. Он не знает, как извиниться. Боль в глазах Джокера обескураживает его. Когда Джокер проходит мимо него в третий раз, Брюс отпускает его. Проходит минута, прежде чем Дик хлопает в ладоши. — Отличная работа. Без шуток. Брюс опускает голову. Он знает, что проебался, и не нужно ему об этом напоминать. — Это было жестоко, — соглашается Альфред. — Зря. — Я знаю, — говорит Брюс, щипая себя за переносицу. — Я … Я разберусь с этим. Он разворачивается на каблуках и следует за Джокером, прежде чем кто-нибудь еще обвинит его в глупости. — Ты все еще в доспехах! — кричит Барбара ему вслед, но Брюс игнорирует её. Это не имеет значения. Он должен найти Джокера до того, как тот уйдет; у него нет времени на смену гардероба. Кстати, об одежде, Джокер был без обуви, так что ему придется найти пару. Брюс переходит на бег, поднявшись в поместье, и проверяет все места, где может быть Джокер. Его комната пуста, как и балкон. Джокера нет ни в библиотеке, ни в гостиной, ни в фойе и снаружи его тоже нет. Брюс закусывает губу. Куда он мог пойти? Балкон обсерватории? Брюс сомневается, что Джокер будет прятаться в одном и том же месте дважды, но стоит проверить. Джокера там нет. В конце концов, Брюс направляется на кухню, собираясь взять стакан воды для своего пересохшего горла и на ходу переосмысливая свой подход. К его удивлению, Джокер сидит на столике с телефоном Брюса в руках. Он не спрашивает, когда клоун его получил, и не входит в комнату, замерев на пороге. Джокер на секунду замирает, его плечи напрягаются, но затем он продолжает что-то печатать. После минуты молчания Брюс вздыхает и делает шаг к нему. — Прости. Я не должен был огрызаться на тебя. — не получив ответа, он подходит к Джокеру и опирается на столик. — Я злюсь не на тебя, а… На себя. На Джейсона — это действительно Джейсон, верно? Пальцы Джокера замирают, и он облизывает губы, но не смотрит на Брюса. — Я думал, он приползет к тебе. Неуверенность его голосе разбивает Брюсу сердце, и он проводит пальцами по волосам Джокера. — Ты мог бы сказать мне. Джокер заходится в безрадостном смехе и смотрит на него. — Когда бы я это сделал? Когда ты пытался убить меня? Думаешь, ты бы послушал? Он прав, и Брюс не отрицает это. Он потирает шею Джокера и вздыхает, прислонившись к столику. — Я бы послушал в любое время в прошлом году. Даже еще раньше. Глаза Джокера полны печали. — Но ты справился с этим. И я подумал, раз он не хочет возвращаться… Не знаю. Ты бы его искал. Я просто… ты был в порядке. Брюс снова вздыхает. — Мне бы хотелось знать. По крайней мере, когда все это началось. — Да, и как бы это выглядело? — Джокер наклоняет голову и ухмыляется. — Эй, ты помнишь своего ребенка, которого я похитил и пытал в течение нескольких месяцев, и видео, которое я отправил тебе, где выстрелил в него? Я подделал последний кусочек! Я высадил его возле Мемориала Готэма и ожидал, что ты найдешь его сразу после того, как, возможно, убьешь меня. Так вот, теперь он убийца! Насколько это круто? — И я все равно был бы признателен, — отвечает Брюс. Джокер перестает ухмыляться. — Тебе не нужно ничего скрывать, даже если ты пытаешься защитить меня. — Но — — Никаких «но». Я не хочу думать, что ты лжешь каждый раз, когда говоришь. Поэтому я предпочитаю знать правду, даже если ты считаешь, что это причинит мне боль. Плечи Джокера поникли. — Ты просто… Ты возлагал на него надежды. И люди обычно идеализируют тех, кто умер, поэтому я не… почему ты не ненавидишь меня? — Потому что я люблю тебя и знаю, что ты не пытался причинить мне боль, — отвечает Брюс. — Я не собираюсь ненавидеть тебя за это. Черт, я не ненавидел тебя, когда думал, что ты убил Джейсона; я воспользовался первым оправданным предлогом, чтобы заняться с тобой сексом! — Какое-то время ты меня вроде как ненавидел, — замечает Джокер. — Но это было давно. — Брюс крепче сжимает шею Джокера, затем отпускает и вместо этого касается его подбородка, поднимая голову, заставляя посмотреть ему прямо в глаза. — Я не ненавижу тебя. И не сержусь, понятно? Я люблю тебя и любил, даже когда думал, что ты убил Джейсона. Я не думаю, что смог бы ненавидеть тебя, даже если бы захотел. Джокер долго смотрит на Брюса в недоуменном молчании. — В этом нет никакого смысла. — Ну, возможно. — Брюс убирает руку с его подбородка. — И мне жаль, что я на тебя набросился. Джокер смотрит на него еще мгновение, подозрительно, словно пытаясь разгадать смысл слов, и Брюсу становится жаль его. — Хорошо. — Джокер постукивает пальцами по телефону; должно быть, кто-то подстриг ему ногти в больнице. — Ну, это просто странно. Я думал, ты будешь зол. — Поэтому ты сбежал? — Почему «сбежал»? — Ты сказал, что будешь у себя дома, но попросил Джонни забрать Тыкву и свои вещи отсюда, а потом оказался на мосту Пионеров, когда команда Джейсона догнала тебя. Я предполагаю, ты бежал. Джокер усмехается и закатывает глаза. — Я тактически отступал на случай, если ты снова взбесишься. Ты так делаешь с детьми. — Правда? — Брюс смеется, но он не чувствует веселья; Джокер тоже это замечает. — Никогда так не делал. — Кто теперь лжец? Брюс делает вдох и медленно выдыхает. — Ты прав, извини. Но… Я не хочу, чтобы ты думал, что тебе нужно прятаться только потому, что я могу разозлиться; Я не хочу быть таким парнем. Джокер понимающе кивает. — Ты не хочешь быть мной. — Что? Нет, это не то, что я — — Как часто люди, особенно те, которые состоят в отношениях с тобой, сбегают, когда ты бесишься? Харли часто приходилось бегать. — Джокер поднимает голову. — Но ты не такой, так что не беспокойся. — Тогда почему ты — — Потому что я не хотел, чтобы ты порвал со мной. Я подумал, что, если исчезну на некоторое время, ты успокоишься, и мы будем счастливы. Ты успокоился после того, как подумал, что я убил ублюдка, не так ли? — Джокер морщится и поднимает руку. — Неправильная формулировка — — Нет, я позволю тебе это, учитывая текущую ситуацию и то, через что ты прошел. Джокер кивает и смотрит на телефон Брюса в своих руках, покусывая губу. — Итак, мы в порядке? — он рискует взглянуть на него, и тот кивает. — Да, у нас все хорошо. Я думаю, что в конце концов, у нас всегда все будет хорошо. Просто… не мог бы ты прояснить для меня одну вещь? — Конечно. — Почему ты не убил его? Джокер дергается. — Все думают, что я плохо разбираюсь в людях, но я разбираюсь даже лучше, чем кто-либо другой. Я знаю, как далеко можно зайти и все равно выйти сухим из воды. Кроме тебя, я полагаю; я был уверен, что ты никогда не простишь мне убийство одного из своих детей. Да, но убедить тебя в этом… не так уж и трудно. На самом деле мне было все равно, убьешь ты меня или нет, но во втором случае, я хотел иметь возможность вернуться к тому, как все было. — Но Джейсон не вернулся ко мне, — говорит Брюс. Джокер качает головой. — Я не понимаю. Я имею в виду, что понимаю его; Я убедил его, что от него отказались и заменили — полагаю, я должен извиниться за это, так как, вероятно, именно поэтому он пытается убить тебя, — но я не понимаю твоей реакции. Брюс вздыхает. — Я сказал тебе: я люблю тебя. — Не сейчас, тогда. — Джокер бьет Брюса по плечу, пытаясь донести свою мысль до него. — Ты должен был ненавидеть меня. Почему ты не ненавидишь меня? — Я не знаю, насколько яснее могу это объяснить: я люблю тебя. Люблю тебя уже много лет, и даже когда мне больше всего на свете хотелось медленно замучить тебя до смерти, я все равно делал все, что в моих силах, чтобы ты был в безопасности; Я умру за тебя, я сожгу этот город дотла. Черт, я действительно могу убить кого-нибудь, если по итогу ты будешь в безопасности, потому что ты прав. — Брюс разводит руками, его плечи опускаются в знак поражения. — Ты прав. Без тебя я ничто. Я не знаю, как жить без тебя. Тогда я тоже не знал, как это сделать, поэтому мой выбор состоял в том, чтобы либо понять, как простить тебя, либо исчезнуть и стать кем-то… другим. Поэтому я простил тебя, потому что не мог поступить иначе. Ты — единственный постоянный человек в моей жизни, и я не знаю, что я бы делал без тебя. Джокер моргает, в бешеном ритме стуча по телефону. — Так, я думаю, мы должны перейти на твою кровать прямо сейчас, — Брюс стонет и опускает голову. — Что? Как мне на это реагировать? Нет, серьезно, как? Брюс усмехается и качает головой. — Ты наиболее эмоционален из нас двоих, так скажи мне. — Иногда ты такая дрянь. — Джокер соскальзывает со столика, осторожно, чтобы не повредить вывихнутую лодыжку, и поворачивается лицом к нему. — Но я все еще люблю тебя. Брюс изучает Джокера, рассматривает царапины, покрывающие его слишком белую кожу, неестественную зелень его глаз, его вьющиеся волосы, рану на губе, которая кровоточит. Брюс наклоняется и целует его, нежно обхватывая ладонями лицо. Джокеру требуется секунда, чтобы расслабиться, и он кладет руку на символ летучей мыши на груди Брюса. Он первым отстраняется, но остается в объятиях Брюса. — Как ты думаешь, Дживс не будет возражать, если мы обойдемся без кровати, и ты просто возьмешь меня прямо здесь? — Я думаю, он будет в ярости, и нам нельзя будет скрыться от его гнева, — отвечает Брюс, улыбаясь. Джокер кивает. — Ты, наверное, прав… Так что… спальня? Ты можешь оставить это, — он постукивает по символу летучей мыши. Брюс смеется так сильно, что у него болит бок. — О, нет. Не сегодня. Хотя ты мог бы проверить мои швы; меня подстрелили из-за тебя, так что ты должен позаботиться об этом. — Отлично. Но если это перейдет в нечто большее, то ты найдешь для меня сексуальный наряд медсестры, так как Харли украла мой, — отвечает Джокер. — Договорились. — Брюс целует его в лоб и отступает назад. — А теперь позаботься обо мне. Джокер слишком преувеличенно вздыхает. — Знаешь, это меня госпитализировали. Ты должен заботиться обо мне. — Позабочусь, не волнуйся. — Брюс выходит с Джокером из кухни. — Кстати, почему у тебя мой телефон? — Гордон забрал мой, и я хотел вернуться домой. Брюс останавливается так резко, что Джокер врезается в него. — У Гордона твой телефон? — Да? Меня арестовали, если ты забыл, а Джонни.… Верно. Джонни в больнице и, следовательно, вещи Джокера попали в чужие руки. — Я с этим разберусь. Если тебе нужна одежда или что-нибудь еще из твоего дома, я могу заскочить утром. — Тыква. — Джокер расправляет плечи. — Мне нужна Тыква. — Тим отвез её к ветеринару, — говорит Брюс. — Какие-то люди нашли её, когда она бродила по мосту, и поймали. Я думаю, она сейчас у Счастье. — Я хочу, чтобы она была здесь, — настаивает Джокер. — Отлично. Скажи мне, где живет Счастье, и я заберу её, — говорит Брюс. Он уже боится следующего дня, но должен справится с ограблением полиции, получением одежды Джокера и доставкой Тыквы. Он говорит Джокеру, чтобы тот шел в их комнату, затем спускается в пещеру, извиняется, просит Барбару следить за полицией и снимает броню, прежде чем спешит обратно наверх.********
Брюс должен был предвидеть, что Джокер будет настаивать на том, чтобы ему разрешили сопровождать его в квартиру, потому что он не доверяет Брюсу в выборе одежды. После небольшого самоанализа тот решает, что спор с Джокером того не стоит. Джокер крадет одну из толстовок Брюса и заявляет, что хочет взять «Бентли», прежде чем Брюс успевает подумать, на какой машине им лучше поехать. Все еще чувствуя себя плохо из-за того, как он огрызнулся на Джокера прошлой ночью, Брюс подчиняется. Что он больше всего ненавидит в нынешней ситуации с Джейсоном, так это то, что в Готэме больше никто не чувствует себя в безопасности. Он на взводе, пока едет к квартире Джокера. Он ожидает нападения, которое, вероятно, так и не произойдет; он постоянно проверяет, нет ли за ним хвоста. Его злит, что Джейсон смог сделать это с ним. Он следит за их окружением, паркуя машину и следуя за Джокером в многоквартирный дом. Он идет тише, чем обычно, прислушиваясь ко звукам вокруг. Джокер, кажется, не замечает опасности. Он достает инструменты для взлома замков из скрытой панели и открывает дверь в свою квартиру, напевая неизвестную Брюсу песню. — Та-да! — Джокер толкает дверь и, прихрамывая, входит в квартиру, в которой, к удивлению Брюса, полный беспорядок. — Кто-то вломился? — спрашивает он, разглядывая разбросанные повсюду вещи: фотоаппараты, ножи, пистолеты, две дюжины колод игральных карт, собачьи лакомства, обувь (особенно бросаются в глаза туфли на шпильках), аксессуары, украшения — это тот самый бриллиант, украденный из музея пять месяцев назад? — Нет. Я кое-что искал. — Джокер обходит беспорядок, собирая вещи на ходу. Брюс больше не слушает его; он идет к бриллианту, поднимает его и внимательно изучает. Он похож на кошачий глаз. — Я думал, это украла Селина. Джокер отрывает взгляд от коробки с блестками. — А, это. Так и было. Я украл его у нее. Брюс не может скрыть удивления. — Почему? — Потому что могу. — Джокер ставит коробку на пол. — Ведь ты не хочешь, чтобы я грабил музеи. Не то чтобы это меня останавливает, но так веселее. Она ехидная. Брюс почти стонет. Он кладет бриллиант на кофейный столик и изучает коробку, украшенную множеством наклеек с сердечками и летучими мышами. В ней что-то звенит, когда Брюс толкает её. Он хмурится и поднимает крышку. В коробке лежат бэтаранги, снаряды от дымовых гранат, а также сломанный дешифратор, который Брюс искал несколько дней совсем недавно. — Джокер? — Ты их теряешь, так что не жалуйся, когда кто-то их поднимает. — Джокер бросает на него взгляд и направляется в спальню. Брюс решает осмотреть биты в углу. Он видел некоторые по крайней мере один раз — обычно перед тем, как они попадали ему в лицо. Их восемь, три сломаны, одна из них принадлежит Харли. Из пяти оставшихся две выглядят изношенными, а остальные пригодными для использования. Первая — та, которой Джокер избил Брюса до полусмерти год назад в Эйс Кемикалс (темные пятна на ней могут быть его засохшей кровью), вторая принадлежит Харли, а третья по какой-то причине измазана в блестках и клее. Стук из спальни привлекает его внимание, и он направляется туда. — Ты в порядке? — Все просто персик. — Джокер снял одежду, которую забрал у Брюса и которая теперь валяется на полу и кровати, и надел черную рубашку. Он запихивает несколько рубашек и пару брюк в фиолетовый чемодан. — Будь любезен, возьми мое пальто, пожалуйста. Брюс кивает, достает из шкафа несколько пальто и кладет их на кровать. — Сколько вещей ты планируешь взять с собой? — Достаточно, чтобы прожить несколько недель. Брюс смотрит на количество одежды на полу, задаваясь вопросом, знает ли Джокер, что значит «достаточно». — Ладно. Джокер бросает зеленую рубашку в чемодан и переходит к следующей рубашке. — Остальные мои вещи у Гордона, так что ты можешь забрать их, когда получишь мой телефон. По крайней мере, возьми базуку. — Я не собираюсь вытаскивать из полиции все твои вещи. И вообще, зачем тебе ракетница? Джокер поворачивается к Брюсу. — Почему бы и нет? Брюс разводит руками и вздыхает. — Я возьму твой телефон. Остальное… — Мой нож. — И твой нож. Джокер мычит и возвращается к выбору одежды. Через двадцать минут он отдает ему полный чемодан. Брюс садится на край кровати, пока Джокер накладывает макияж и надевает пальто. Он положил в чемодан другое, и Брюсу едва удалось уговорить его не брать белую шубу. Но ему пришлось уступить юбке-карандашу и черному платью, которое, по словам Джокера, может пригодиться, а также высоким каблукам, которые, опять же по словам Джокера, понадобятся, если он наденет юбку или платье. Удовлетворенный своим видом, Джокер достает спортивную сумку, и Брюс наблюдает, как он засовывает в неё ножи, пистолеты, целую биту Харли, а также семь гранат, лом, банку с зелеными блестками и колоду карт. Джокер останавливается и бросает взгляд на сумку. — На случай, если мне станет скучно. Брюс изо всех сил пытается понять, зачем именно Джокеру блестки и карты. — Давай просто пойдем. — Тыкве нужно угощение, — говорит Джокер. — Альфред этим занимается. — Брюс направляется к двери. Джокер следует за ним через минуту, закинув спортивную сумку на здоровое плечо, опираясь на шутовскую трость, которую Брюс ненавидит из принципа; он познакомился с ней на собственном горьком опыте, получив удар и порез от встроенного в неё лезвия. Джокер стучит тростью по ноге Брюса, проходя мимо. — Видишь? Это универсальный инструмент! — Ударишь или порежешь меня, и я разрежу её на куски. Джокер смеется. — С помощью чего? — У меня есть пила для резки металла. Джокер останавливается и поднимает бровь. — Зачем? Брюс останавливается рядом с ним. — Мне нужно использовать все, чтобы лучше госпитализировать таких людей, как ты. И для обслуживания автомобилей. — Ты знаешь, что сэкономил бы много времени и денег, если бы просто госпитализировал людей с помощью пилы, — отмечает Джокер. Брюс со стоном спускается по лестнице. — Просто говорю. Ты предпринимаешь гораздо больше шагов, чем необходимо для достижения желаемой цели. Брюс не утруждает себя ответом. Когда они добираются до машины, Джокер дает ему адрес Счастья в Нарроузе, и Брюс везет их туда. Как только они добираются до места назначения, Брюс паркует машину и запирает двери, в то время как Джокер подходит к входной двери и открывает её. Брюс следует за ним внутрь здания. Воздух здесь не свежий, а рядом с лестницей стоит велосипед. Джокер звонит в дверь и рассеянно постукивает ногой. Брюс останавливается в нескольких шагах позади, пока дверь не открывает женщина. Джокер лучезарно улыбается ей. — Привет! У тебя моя собака. Он входит в квартиру, не дожидаясь приглашения. Брюс выругивается себе под нос и спешит за ним. Женщина — скорее всего, жена Счастья — вздрагивает, и Брюс одаривает её, как он надеется, ободряющей улыбкой. Квартира небольшая; стоя возле двери, он видит гостиную со совмещенной столовой. Джокер издает пронзительный, возбужденный звук и изо всех сил хлопает в ладоши, а Тыква, тявкая, спешит к нему. Маленькая девочка выходит из-за дивана и, надув губы, следует за собакой. Брюс не останавливает женщину, когда она бросается к ребенку, подхватывает её на руки и относит в другую комнату. Джокер наклоняется, чтобы погладить Тыкву. — Кто хорошая девочка? Тыква лает и виляет хвостом. Счастье выходит из кухни, держа в руках кухонное полотенце. Его глаза расширяются при виде Джокера, и он несколько раз открывает и закрывает рот. В конце концов он откашливается. — Босс? — Дай мне телефон и найди того маленького засранца к полуночи. Поспрашивай всех. И у Гордона мои вещи, так что тебе придется это исправить, так как это в первую очередь твоя вина, понятно? Я даю тебе второй шанс. Счастье кивает. — Конечно. — И выясни, где Джонни достал тот рогалик. Не в пятницу, а в понедельник. Я хочу один. И не спускай глаз с Брокера. И в витрине зоомагазина, мимо которого мы проходили, был очень милый ошейник; купи мне его. И проверь укрытия, убедись, что всем платят, — Джокер потирает ухо Тыкве и хмурится. — И принеси мне кофе. — Ух… когда я должен — Джокер смотрит на него, как на идиота. — Сегодня вечером. А ты как думал? На следующей неделе? Почему я тебе плачу? Счастье поднимает руки. — Просто хотел убедиться. Сегодня вечером. Хорошо. Брюс сомневается в этом; похоже, Счастье не думает, что справится даже с двумя делами из списка Джокера. Джокер выжидающе поднимает бровь. — Телефон? — Сейчас? — лицо Джокера дергается от раздражения. — Сейчас. Я займусь этим прямо сейчас. — Счастье спешит на кухню и возвращается со своим телефоном. Джокер щелкает пальцами, и тот спешит отдать ему устройство. Джокер мычит, постукивая по телефону. — О, и возьми машину, — говорит он, поднося телефон к уху и начиная ходить по квартире, Тыква следует за ним. Когда Джокер громко и слишком радостно приветствует Нигму, Брюс подходит к мужчине, застывшему на пороге кухни. — Все в порядке? — тихо спрашивает он. Счастье покачивает головой. — Никто не хочет быть новым Джонни. Я определенно не хочу. Брюс скрещивает руки на груди. — Кто был Джонни до Джонни? — В основном Харли, — отвечает Счастье. — Джонни взял её обязанности на себя, когда она была в реанимации, благодаря ему. — он кивает в сторону Джокера. — Ты можешь позвонить ей. Спросить её, как ей все это удавалось. — Брюс не сводит взгляд с Джокера, пока тот оживленно разговаривает, пытаясь убедить Нигму что-то сделать. — Она всегда приходит, если он в ней нуждается. — Конечно, приходит, от этого зависит её жизнь, — бормочет Счастье. — И спасибо за идею. Прежде чем Брюс успевает спросить, что именно тот имел в виду, Джокер заканчивает звонок слишком сладким «спасибо» и бросает телефон обратно Счастье. Он поворачивается к Брюсу, улыбаясь. — Теперь мы можем идти. — Хорошо. — Помни, — говорит Джокер, выходя в коридор. — До полуночи. Не подведи меня. — Конечно, босс. — Счастье выглядит не очень уверенным, но Джокер только улыбается и похлопывает его по щеке. Брюс следует за ним обратно к машине, надеясь, что Счастье свяжется с Харли, хотя бы для того, чтобы Джокер не расстраивался. Джокер устраивает Тыкву на заднем сидении, и вскоре Брюс заводит машину и уезжает. — Итак, я все еще должен забрать твой телефон из полиции? — спрашивает он несколько минут спустя, когда постоянная смена радиоканалов начинает действовать ему на нервы. — Очевидно. Горди отправил его на взлом; остальное должно быть в ящике для улик, так что Счастье может позаботиться о ноже. — Джокер перестает переключать каналы, оставляя новости. — Мои ребята отвлекут копов, пока ты прокрадешься, чтобы украсть телефон. Джокер возвращается к переключению каналов. Брюс вздыхает, выключает радио и возвращается домой.********
— Ты должен, по крайней мере, парализовать охранника, — говорит Джокер по связи, слишком довольный собой. — Нет, — отвечает Брюс. Он не должен был соглашаться на то, чтобы Джокер координировал его проникновение в полицию. — Но, если ты просто вырубишь его, он сможет позвать на помощь, когда придет в себя. Если ты парализуешь его — — Я знаю, что делаю. — Брюс медленно продвигается вперед по вентиляции, стараясь не привлекать к себе внимания. — А теперь заткнись, я вижу Гордона. Брюс останавливается над КПЗ, вглядываясь сквозь решетку в людей, собравшихся вокруг Гордона. Это интересно. — Что задумал Джимбо? О! Новая оперативная группа? Важная миссия по спасению города? Может быть — — Что я только что сказал? — Ты такой сердитый, — вздыхает Джокер. — отлично. Но я подслушаю; не каждый день преступник вроде меня слышит, что замышляют маленькие поросята. Брюс позволяет ему слушать, но только потому, что Джокер согласился вложить свои ресурсы в поиски Джейсона. — Хорошо, люди, слушайте! — голос Гордона заставляет замолчать детективов и полицейских, собравшихся вокруг него. — Джокер все еще на свободе — — Если он не создаст оперативную группу ради меня, я пойду в участок и поговорю с ним. — …а по записям с камер наблюдения и показаниям очевидцев мы обнаружили, что Бэтмен был на месте преступления. — Гордон замолкает, явно недовольный ситуацией. — У нас есть основания полагать, что именно он освободил Джокера из-под стражи и теперь прячет его в неизвестном месте… — О, может быть, они собираются выследить тебя! — Клянусь, я отключу связь, если ты не заткнешься, — шепчет Брюс, и Джокер вздыхает ему в ухо. — Технический отдел взломал телефон Джокера, и мы должны получить подробную информацию в течение часа. Я хочу, чтобы все сосредоточились; мы не можем позволить Джокеру свободно разгуливать по улицам, особенно после инцидента с мостом. — О, блять. Брюс отвлекается. — Что? — Ну, если Горди действительно удалось взломать мой телефон — за что я убью Эдди — он определенно знает о нас. И тебе. И о других вещах, о которых не должен знать. Но в основном о тебе, — Джокер необычно серьезен. Брюс бледнеет. Гордон не может знать. Ни о Брюсе и Джокере, ни о Бэтмене. Но он вероятно уже знает. Хуже того, вся полиция может узнать об этом. — Не волнуйся, я звоню Эдди, — говорит Джокер. Почему Брюс позволял Джокеру говорить о Бэтмене в сообщениях? Почему он позволял Джокеру фотографировать? — Почему у тебя есть компрометирующие улики в телефоне? — Потому что Джонни всегда делал все, чтобы копы не получали мой телефон, а если и получали, то он всегда следил за тем, чтобы он исчезал, или давал им ложные данные! Копы не заглядывали в мой телефон более пяти лет. — Я взламываю их прямо сейчас, — вставляет Барбара. — Скоро начну удалять файлы. — И Эдди может провести чистку или что-то в этом роде, — добавляет Джокер. — Мы разберемся с этим, — заверяет Барбара Брюса. — Иди, возьми телефон, он скоро станет единственным физическим доказательством твоих отношений и связи с Бэтменом. Брюс двигается так быстро и так тихо, как только может. — Счастье сказал, что они будут действовать через пять минут, — говорит Джокер. — Медленнее, чем следовало бы, но поскольку это первый день, когда он прикрывает Джонни, я его прощаю. — Я буду готова. План Джокера состоит в том, что Брюс прокрадется в офисы, пока команда Джокера устраивает целенаправленную диверсию. Диверсия предназначена не только для Брюса; оставшаяся половина команды Джокера воспользуется этим, чтобы незаметно проникнуть в хранилище улик. — Итак, после того, как ты закончишь свой маленький поиск, ты должен вернуться сюда, — говорит Джокер. — Мне нужен мой телефон. Брюс не отвечает, но это не мешает Джокеру продолжать болтать. Брюс по большей части игнорирует его, обращая внимание только тогда, когда Джокер сообщает последние новости о своей команде и их прогрессе. Он добирается до технического отдела раньше, чем люди Джокера — Берегись взрыва, — говорит Джокер, и, прежде чем Брюс успевает спросить его, что он имеет в виду, здание сотрясается от взрыва, а тот смеется ему в ухо. Брюс закатывает глаза и ждет, пока технический отдел опустеет, прежде чем открывает решетку и покидает вентиляцию. Он осматривается, но телефона Джокера на столах нет. Брюс проверяет ящики, но ничего не находит. — Его здесь нет, — говорит он, переходя к проверке других столиков. — Подожди, — раздается голос Барбары. — Поняла… Черт, он у моего отца, если верить записям. Джокер смеется. — Ну, это все усложняет. Как твои навыки карманника? Брюс чертыхается себе под нос и направляется к двери; он устал красться, а поскольку полиция занята, ему будет довольно легко избежать обнаружения. Приблизившись к КПЗ, он возвращается к вентиляции и пробирается в кабинет Гордона. Но телефона там тоже нет. Брюс даже проверяет запертые ящики стола. — Ищешь это? Брюс поворачивается лицом к Гордону, стоящему в дверях. Тот машет телефоном Джокера, заходя в кабинет и закрывая за собой дверь. — Я знаю, что ты против убийств, но… эй! — Брюс отключает связь, прежде чем Джокер и Барбара начинают драку. Гордон включает телефон Джокера. — Здесь много полезной информации. Много интересной информации. — Мы знаем друг друга достаточно долго, чтобы ты перестал нести эту чушь, — говорит Брюс. — Ты прав. — Гордон вздыхает, внезапно выглядя измученным. Он подходит к столу и кладет телефон на него лицевой стороной вниз. — Я предполагаю, что не найду его, даже если обыщу все владения Брюса Уэйна. Брюс осторожно берет телефон. Конечно, он видит открытый диалог с Джокером. Что еще хуже, он видит фотографии, которые отправил ему Джокер, на которой он и Бэтмен были запечатлены еще до того, как начали встречаться. Джокер тогда устроил ему засаду и поцеловал, пока Харли фотографировала. Брюсу не нужно прокручивать страницу вниз, ведь он знает, что дальше, но он все равно прокручивает.это был наш третий поцелуй?
Нет, может быть, пятый, не считая тех случаев, когда мне приходилось делать тебе искусственное дыхание. И почему я делал тебе столько искусственных дыханий?потому что ты любишь меня и слишком зациклен на моем спасении?
Возможно. И не мог бы ты перестать быть на волоске от смерти? Он проебался. — Просто скажи мне одну вещь. — Гордон ждет, пока Брюс поднимет на него взгляд. — Почему ты вытащил его из больницы? — Его жизнь в опасности, и он единственный, кто знает, что происходит, — Брюс убирает телефон в карман. — Пожар в Аркхэме, нападение на Башню Уэйна — — В котором, по твоим словам, Джокер не замешан. — Он был со мной. — теперь он все признал. Альфред будет разочарован, а у Джокера появится больше веских причин убить Гордона. — Но он знает, кто стоит за всем этим — может быть, даже за дракой между Черной Маской и Большой Белой Акулой. Он мне нужен живым. Гордон кивает и, к удивлению Брюса, отступает в сторону. — Я отпускаю тебя, потому что мы знаем друг друга уже десять лет, но не думай, что я об этом забуду. Как только с этим беспорядком будет покончено, я приду за вами обоими, понятно? Я не могу допустить, чтобы ты укрывал кого-то вроде него. Брюс смотрит на Гордона, затем кивает. — Хорошо. Гордон тоже кивает. — Я предполагаю, что ты уже очистил системы, но никто, кроме меня, не видел сам телефон, так что единственный человек, который мог прочитать что-либо, — это Корриган. — Спасибо. — Брюс проходит мимо Гордона к двери. — И последнее. — Брюс останавливается, как раз перед тем, как открыть дверь. — Нападение на нас — — Я не соглашался на это. — не совсем неправда, ведь он сказал, что просто не одобряет это. — У тебя есть что-то, что он хочет вернуть; чего ты ожидал, когда забирал его вещи? Брюс уходит, прежде чем Гордон успевает ответить. Никто не останавливает его, когда он проходит через КПЗ — не то чтобы у них есть причина уделять ему приоритетное внимание во время нападения. На улице идет дождь, и Брюс находит укромное место, пытаясь придумать, как объяснить всем их новую проблему. Джокер предложит убить Гордона, и ему, возможно, придется активно препятствовать этому. Барбара захочет попробовать отговорить своего отца от преследования Брюса. Кто-то задастся вопросом, почему Гордон вообще должен к ним приходить, но, учитывая тот факт, что он лгал, укрывал одного из самых разыскиваемых в Готэме, забрал Джокера из-под стражи полиции, а теперь и украл, Брюс не удивлен, что Гордон не доволен им. Может быть, он успокоится до того, как закончится вся эта история с Джейсоном, и Брюс сможет жить своей жизнью. Медленно вздохнув, он снова включает связь. — У нас проблема.