С самого утра Агентство стояло на ушах, как, в прочем, и всегда, вот только было одно незначительное исключение: в панике на сей раз были именно его работники. Всего за утро успели пропасть сразу целых два детектива, и если на одного из них была заведена охота самой Портовой Мафии, то второй был заядлым суицидником, и его отсутствие было вполне себе уже привычным.
Конечно, всё это можно было попытаться оправдать обыкновенной задержкой Накаджимы и очередной выходкой Дазая, как это обычно и бывало, но…
…это явно была не новая прихоть Осаму и уж точно не опоздание Ацуши, ведь они в любом случае дали бы о себе знать ещё до девяти часов утра, а ведь сейчас уже было одиннадцать…
Да и к тому же ни один из эсперов за прошедшие полтора часа их поисков даже не удосужились (а может, просто не смогли?) ответить на звонки поступающие им от коллег, звонивших пропавшим уже около часа, при том прерываясь лишь изредка и то, только на очередные гипотезы, выдвигаемые Рампо и, пока что не имевших особой важности.
Встревожены были все, но стоило ли их беспокойство истинных причин пропажи сразу двоих детективов?..
Несли ли их действия хоть какую-то пользу или же и вовсе были бессмысленны? Разозлились бы они, узнай, что на данный момент происходит с их коллегами или наоборот — разволновались бы ещё больше? — именно об этом и размышлял подвешенный на цепях в столь родной пыточной Портовой Мафии Дазай, при этом то ли скучая, то ли находясь в полудрёме.
Вот только размышлять ему пришлось недолго, ведь в скором времени объявился Акутагава, находящийся явно не в хорошем расположении духа. Усмехнувшись такому очевидному раскладу событий, Дазай даже не успел опомниться, как его же
бывший ученик со всей силы зарядил ему ногой в живот, а после прокричав что-то, что Осаму даже не удосужился услышать, покинул его так же стремительно, как и пришёл.
…но всё это было абсолютно не важно для Дазая…
Важным был лишь до сих пор колышущий Осаму вопрос: придёт ли к нему
он или же, решив, что это не столь и особое событие, останется в стороне?
Однако долго ждать не пришлось, ведь уже, по примеркам шатена, буквально через десять минут после ухода Рюноске, к нему заявился Накахара. Лишь теперь Дазай смог его как можно лучше рассмотреть. А ведь рыжик похоже вовсе и не изменился с их последней встречи…
…разве что чуть-чуть подрос, да и черты лица стали чуть более заостренными…
Да и вообще все ещё ведёт себя как обычная истеричная дамочка!
…ну и что с того? Главное ведь, что он сейчас всего лишь в пару метров от Осаму!
И ведь Чуя сейчас точно его ударит, а потом с довольной улыбкой начнёт издеваться над ним…
…и пусть… Осаму ведь явно это заслужил…
Дазай мог ещё долго рассуждать и противоречить самому же себе, пока, сопровождаемый собственным смехом, Накахара спускался к нему по старым бетонным ступенькам, явно смакуя своё превосходство перед бывшим
дорогим ему человеком напарником. Однако это всё ненадолго, и Осаму это прекрасно знал, как и сам Чуя, а потому оставалось лишь ждать. Ждать, когда эти грёбанные ступеньки наконец закончатся под ногами Накахары, и рыжеволосый наконец приблизится к шатену настолько сильно, насколько можно было…
А ведь мог бы и вовсе прямо к лицу Дазая подойти! Но желание суицидника явно не стремилось побыстрее исполнится, а потому, казалось, что и секунды превратились в самые настоящие часы… время… Столь драгоценное практически для всех людей этого мира время всего за минуту стало столь ненавистно Дазаю!
…и он ничего не мог с ним поделать…
Вновь погрузившись в размышления, но теперь уже касаемые одной рыжеволосой особы, что сейчас стремительно приближалась к суициднику, Дазай и опомниться не успел, как Чуя уже максимально приблизился к нему, от чего
великий из актёров без оскара тот тут же состроил недовольную рожу, на что, в ответ услышал лишь:
— Вот это картина, настоящее произведение искусства! Даже мировые шедевры меркнут, а, Дазай?! — ухмыльнувшись, язвительно произнёс Накахара, а после посмотрел прямо Дазаю в глаза. Однако шатен не зря когда-то был заместителем босса Портовой Мафии, а потому уже совершенно на автомате принял наиболее выгодное для себя выражение лица и постарался наиболее правдоподобнее ответить бывшему напарнику:
— Жуть! Отстой!
— Такая реакция мне по душе… Ещё больше хочется придушить тебя!
— А ты совсем не изменился, Чуя… — всё с такой же усмешкой на губах парировал Дазай, от чего рыжеволосый в мгновение ока переменился в лице.
— Чё? В каком смысле?! — заведясь на полуслове криком спросил Накахара, хоть оба явно понимали: вся эта напыщенность лишь их очередная игра.
— Меня давно волнует вопрос: где ты откапываешь эти дурацкие шляпы?
— Болтай, болтай, проходимец, сам-то, небось, до сих пор маешься со своими суицидами, — нервно, но всё с такой же грубостью в голосе, произнёс Чуя, продолжая смотреть прямо в глаза шатену, а затем, будто сплюнув, процедил оставшиеся, явно давно засевшие в мыслях, слова, как ни кстати хорошо описывающие суицидника, — …как шпана…
Однако Дазай в ответ на такое замечание лишь промолчал, что ещё больше раззадорило и без того нервного от встречи с бывшим напарником лицом к лицу, Чую:
— А? Хоть бы притворился, что нет… Плевать! Сейчас ты просто узник! — усмехнулся рыжеволосый, а после, с усмешкой в голосе добавил, — Смотри, не расплачься! Нееет… Как-то всё слишком уж просто! — произнеся это, голубоглазый внезапно схватил помрачневшего и явно не удивленного такому поведению Накахары детектива за волосы, тем самым приблизив его лицо к своему ещё больше. — Ты можешь одурачить Акутагаву, но не меня! Я как-никак твой бывший партнер (Прим. Автора: тут могла бы получиться шутка, но ситуация как-то не очень под это располагает). Зачем ты здесь?
Вглядываясь в ярко-голубые глаза Накахары, Осаму, казалось, и вовсе забыл, зачем здесь находился, да и вообще не слушал, что ему говорил Чуя. Он был здесь. Прямо перед ним. Держал его за волосы так, что до соприкосновения лбами не хватало всего пару сантиметров, но и это было для шатена много. Ближе… Оказаться бы чуть ближе к рыжеволосому… Взять за подбородок
и впиться своими губами прямо в его, не разрывая поцелуй не на секунду, а после крепко обнять и забрать этого коротышку подальше от Портовой Мафии; сделать его только своим… тем самым хорошенько напугав Накахару и выбив его из колеи, вот только руки были крепко прицеплены цепями к одному из ооочень «надежных» креплений… Но и это было для Осаму не проблемой, в конце концов, когда-то он самостоятельно устанавливал их.
Но всё рано или поздно заканчивается, а потому, услышав вопрос, поступивший со стороны одного из, теперь уже, Исполнителей Портовой Мафии, Дазай всё же решил ему ответить так же, как и всегда — в своём репертуаре:
— Сам не видишь? Я попался и жду казни, — всё с такой же невозмутимостью в глазах и голосе произнёс шатен, продолжая вглядываться в глаза Исполнителя.
— Тот самый Дазай не попал бы в лапы врага так глупо! Будь ты таким олухом, я бы давно тебя пришил! — сказал, как отрезал Накахара и наконец отпустил
бедные волосы пленника, а затем и вовсе от него отошёл.
— Слишком много думаешь, — ухмыльнувшись на такое поведение собеседника, ответил тому Осаму, — и вообще, зачем ты пришёл?
— Тебя позлить! Когда-то я был игрушкой в твоих руках и вот… — произнес Чуя, а потом замолчал из-за нахлынувших, так не кстати, воспоминаний от прошлом. Он ощущал, что вот ещё чуть-чуть и
она бы, не сдержавшись, расплакалась бы прямо тут, а потому, нужно было что-то предпринять…
Развернувшись, повелитель гравитации с размаху одним ударом ногой разбил железные кандалы до сих пор удерживающие Дазая и произнёс:
— …пришла пора отплатить за это… Мне плевать, что ты там замышляешь, но сразиться нам придётся. Я пущу прахом тебя и твои планы! — протянув руку бывшему напарнику, рыжеволосый так и звал его на поединок. И грех было ему отказать.
— Чуя… — чуть помедлив, томным голосом произнёс Осаму.
— Что?..
Однако Накахара не успела до конца задать свой вопрос, как Дазай щёлкнул пальцами и остатки удерживавших его ранее цепей полетели на пол, оповещая рыжеволосого о том, что пленник окончательно освободился…
Продолжение следует…
