Глава№11
День открытия вотчины миновал, при этом он был очень и очень пышным. Все, кто был допущен до него, нес на себе печать того или иного мира, дома или рода. Сам Тенаар пробыл в зале весь день. Отрывался только на обед и ужин. Как и полагается, его постоянно сопровождала императрица, а также любимица, леди Паолина. Само торжество было хорошо сдобрено музыкой, выступлениями артистов и танцоров, а также брожением дам и господ, которым посчастливилось присутствовать здесь. Среди этих гостей также был и некий Валид Владимир Пирс, с супругой. Дети, по традиции, остались дома, на Тарпенди. Тенаар был рад данному человеку, достаточно долго разговаривал и принимал поклоны менее родовитых особ, пусть и из правителей. Когда этот день завершился, в Сад-Ханти еще до глубокой ночи праздно гуляли группы гостей. Для этого были расставлены в нескольких местах специальные столы с закусками, играла музыка и вообще никто и никого не разгонял по углам. Второй день обещал нечто новое, ведь именно на нем Первое приглашение сулило человеку немыслимую награду. Этот человек навсегда поднимался в репутации до уровня принца-наследника среди других принцев. Причем этот статус никто не снимет, кроме Тенаара. Принцесса Селена нарядилась, так как званый ужин подразумевает сначала пробыть какое-то время на приеме в вотчине, чей хозяин соблаговолил дать такого рода приглашение. Она одела черное платье с вышивкой серебряной нитью. Длинное, с глубоким вырезом на спине, плотно облегающими рукавами до самых запястий, с небольшим шлейфом, спереди до горла закрывая грудь, оно было единственно верным решением — элегантно, подчеркивало все что нужно и не выглядело вульгарно. Волосы, пшеничные и длинные, ей завили, подняли вверх, украсили специальными заколками-шпильками. На шее ничего не было, зато в ушах висели серьги-подвески с крупными драгоценными камнями. Украшением вместо колье выступал рисунок платья, что лег в точности сразу под горлом — серебряный, переливающийся в отблесках освещения. Она осмотрела себя: качественно наложенный макияж, который не делал ее лицо словно из воска, а придавал свежесть и ухоженность, хорошо уложенная прическа, платье шикарное и в тот же момент сдержано строгое. Самой себе приветливо улыбнулась, показав лишь на мгновение белоснежные зубы. Вдохнув и выдохнув, представитель империи Оламу, капитулировавшей и сейчас ведущей переговоры о размере контрибуции, стремилась придать себе уверенности, коей оставалось все меньше и меньше. И все же, не будь она политиком и игроком мирового уровня, если бы не умела брать себя в руки. Вот и сейчас буквально пара минут и женщина утвердила ту тающую уверенность, воодушевляя саму себя, делая большой фигурой, на которую сам (!) Тенаар внимание обратил.***
В вотчину великого и ужасного, непредсказуемого и не идущего на компромиссы человека, Селена ступила примерно через двадцать минут; за ней послали специальный мобиль, который используют для гостей, дабы доставить их до нужной вотчины, ибо топать километры — пристрелите того архитектора, кто сделал этот дворец таким большим. Увы, гости, которые здесь собрались, не все смогли преодолеть такое расстояние. По истине, для империи просто гигантский дворец построен. Прямо перед ней была разношерстная толпа, которая проявляла всю моду миров, что входят в состав как империи Легио, так и дружественных ей империй и империатов. Это и шикарные платья на кринолине, и узкие длинные в пол, практически кричащие о сексе наряды, а закутанные по глаза в шелка, а также платьица до колена. Единой модой можно было подчеркнуть только владычиц вотчин и леди, которые состояли на службе их свиты. Все остальные, кто во что горазд. Поэтому темное зауженное к коленям платье, с небольшим шлейфом за спиной, в которое была одета принцесса Селена, никакого удивления не вызывало. Здесь были даже замотанные в ткань дамы, у которых кроме этой ткани на теле ничего и не было. При этом такую ткань можно купить только на сумму, равную годовому доходу небольшой колонии! Но не только дамы тут были толпой разноцветной, разношерстной и дорого одетой. Мужчины не отставали, поддерживая традиции своего мира, а также подчеркивая свой статус. Не просто штаны и рубахи, но и плащи, жакеты, платки, куртки, туники и прочая часть гардероба, во всех возможных видах и расцветках, помещалась на телах не всегда подтянутых, а порой и откровенно оплывших от жира. И все это можно описать лишь одним единственным подходящим словом: бомонд. Четко и ясно принцесса поняла, что вот это и есть тот самый бомонд, даже перемешанный с министрами, послами и официальными представителями, а также самолично приехавшими главами миров, либо домов и рода, он ярко отличался концепцией и целостностью. От них веяло жаждой получить свой кусок, урвать его от общего стола и сожрать, давясь и захлебываясь, но ни на мгновение не остановившись, так как соседи могут атаковать и отобрать даже изгвазданное в слюнях. Это свора, голодная и жаждущая свора. Селена видела на множестве записей вотчину, но никогда не думала, что когда-либо попадет в ее недра. Красиво, шикарно, опасно и, в тот же самый момент, незримо чувствовался уют и тепло, — вот какой была вотчина Тенаара. Да, она большая, да потолки высокие и много помещений, огромный внутренний сад и есть где польку танцевать, но вместе с тем здесь витает дух. Своеобразный, родной, словно ты долго не был дома, а теперь вернулся: так пело ее сердце, так она ощущала себя. И это наваждение не исчезло ни через минуту, ни через положенный час ее обязательного нахождения на балу без особых представлений. Тенаар тем временем прохаживался между гостями, улыбался и мило беседовал. Рядом с ним был его верный Привратник, обманчиво расслабленные личные служанки и кружили работник официальной залы вотчины. Самым главным из них была неизменная четверка — близнецы, старшая женщина по имени Саянни и любвеобильный прохвост, коего имени никто не знает, а называет коротко — пират. Этот мужик перетрахал большинство находящихся здесь дам. Это точно. Совершенно без тормозов, никогда не отказывается от предлагающих себя женщин и никогда не смотрит на мужчин, кто был бы не прочь побывать в его постели. Стопроцентный натурал, так о нем говорят те, кто, имея между ног член, были бы не против присунуть его ему, или себя подставить. Эти новости она знает из докладов шпионов, а увидев его вживую, прекрасно поняла, по какой причине его хотят — это ходячий секс. От внешности и походки, до валящего в разврат взгляда. Селена видела, как этот «пират», словно хищный зверь, прохаживается вдоль гостей, пару раз даже поглаживая мягкие места благосклонных дам, неотвратимо нарезая круги и по большой дуге забирает все ближе и ближе. В какой-то момент этот любвеобильный балагур подошел к ней, поднеся разнос, уставленный напитками и улыбаясь произнес: — Леди, краше вас, — лучезарная обольстительная улыбка, — я не нашел более ни одной дамы на этом великолепном мероприятии. — Вы мне льстите. — Селена прекрасно понимала, что данные разговоры официантам, коего он изображает, не то что шептать, даже намеками вести нельзя, равно как и вообще разговаривать. Но! Этот человек из тех, через кого гости могут передать свою просьбу Тенаару, получают ответ, и именно такие как он, сопровождают гостей в Малую официальную залу. Поэтому она была крайне любезна, пропуская мимо откровенные намеки на постель. — Здесь столько молодых курочек, которых топтать и топтать. — И сощурилась, улыбаясь, давая понять — понимает, что это игра, но снизь свои обороты милок. — Курочки, — ласково протянул пират, — они не достойны упоминания о себе из ваших сладостных уст. Леди, — мужчина слегка поклонился, — вашими устами мед пить… или, — он, не разгибая спины, поднял голову и впился пристальным взглядом, подавая сигнал, — к примеру сладострастный напиток Богини, что сразила самого Аполлона. — Вы меня заинтересовали, — усмехнулась она, — неужели существует такой напиток, достойный такой женщины, как Венера? — Существует, — он льстиво улыбнулся, — спешу заверить вас и могу продемонстрировать, если, — он повернул разнос тем краем, где ближе к нему стоял бокал с белой лентой, — вы согласитесь, примете этот скромный напиток, как аперитив пред главным действом? Селена прекрасно знала, что сейчас происходит — ее не пытались затащить в постель. Нет. Ее приглашали в закрытую обеденную залу, где уже все готово и ждут именитых гостей. Она улыбнулась ему с полным пониманием ситуации, мягко взяла бокал, и пират раскланявшись отступил в сторону. Получить бокал с белой лентой означало одно: в течение пяти минут ее проводят куда приглашали. За это время всем, кто любопытствует, будет дан шанс лицезреть приглашение в руке гостьи. А кто сам не увидит, тому расскажут в деталях, вплоть до того, какой рукой она держала приглашение, как его наклоняла и с какой скоростью отпивала напиток!***
После положенных минут, пока Селена прохаживалась и перекидывалась словами с гостями, вежливо улыбалась на вежливые улыбки, за ней по пятам следовала служанка, которая в определенный момент просто подошла и взяв за руку, плавно исчезла из поля зрения гостей. — Госпожа Селена, прошу не пугаться. — Это была одна из близняшек. — Сейчас мы пройдем в обеденную залу, но этого никто не заметит, так как мы под сокрытием, дабы не бередить умы и души страждущих. Селена только кивнула. Такое обращение слуг вотчины по отношению к гостям, поистине яйца у Тенаара имеются. Служанка повела ее между людьми, маневрируя легко и непринужденно. Несколько минут и они вошли в неприметную дверку, которая имела степень защиты и отводила взгляды всех гостей от себя, становясь частью стены. За дверью был длинный коридор, внутри которого светло, пол устелен ковровой дорожкой, а над головой светили сотни маленьких плафонов рассеивая мрак безоконного пространства. Минуты хода по прямой и выход в круглый холл, где было несколько дверей и у каждой из них стояли стражи. Служанка подошла к одной из дверей, опережая гостью, мягко распахнула ее и поклонившись произнесла: — Прошу, вас уже ожидают. Селена распрямила итак прямую спину, с гордо поднятой головой прошла в двери, за которыми был довольно уютный и сравнительно небольшой зал. В нем располагались кушетки, кресла и горел камин. В центре залы стояли кругом все эти места для сидения, а между ними стоял небольшой стол, заставленный яствами. Стены закрывали портьеры темного бордового оттенка, потолок украшала лепнина, окуная в древние времена и словно обращая годы вспять. Из гостей здесь были только Правящие Жены, сам Тенаар, его Привратник, две личные служанки и Селена. Больше никого. Узкий круг, в который она и попасть никогда не мечтала. Высший эшелон власти империи Легио, только императора не хватает для полного комплекта. — Принцесса Селена Оламу-Багзард Вехтуш, рад приветствовать вас на званом ужине. — Заулыбался Тенаар. — Я рада оказанной мне чести присутствовать при столь приятном мероприятии. — Вернув ему вежливый реверанс, она только сейчас поняла — его украшают ни драгоценности, коих нет, ни дорогие шелка, что выглядят неброско, а его потрясающее лицо и идущий от него душевный теплый сгусток непонятной радости, что ты находишься рядом. Тенаар был одет в простой костюм темного серого цвета, белоснежную сорочку, галстук, кожаные мягкие туфли и как неизменный атрибут — по три колоска над каждым ухом, дабы его грива огненно-рыжих, скорее даже огненно-медных волос не лезла в глаза, а спокойно покоилась за спиной. К слову, это его естественный цвет волос, длина до талии, слегка вьются. И между тем, даже при его мужской красоте, ничего смазливого в нем нет, хоть он и спит с мужчиной, и уж тем более ничего смазливого в императоре она не видела. С точки зрения Селены, не знай она, что он мужеложец, то никогда бы не смогла этого понять по его виду. Даже грация, которой он обладает — целиком и полностью мужская, как у хищного зверя, короля своего прайда. — Прошу, — он развернулся и приглашающим жестом указал на пустые места вокруг стола, так как никто в этой комнате, как оказалось, не сидел — все стояли, так как стоял он. — Благодарю. — Женщина улыбнулась очаровательной улыбкой и прошла к предложенному месту. Правила этикета она знала, по крайней мере те, которые присутствуют здесь: Тенаар усаживает первым гостей, за ним идет семья и, после них всех, идет он сам. Когда все расселись, служанки Тенаара тут же принялись обслуживать. — Скажите, принцесса Селена, вы довольны сложившейся ситуацией? — прямо в лоб спросил он, совершенно не играя в шарады и не жонглируя словами и фразами. — Господин Тенаар, прошу пояснить, ибо я немного обескуражена вашим вопросом. — Призналась Селена. — О какой именно ситуации вы спрашиваете? — А она мне нравится, — улыбнулся он, посмотрев на императрицу, которая и бровью не повела на такой откровенный излом театра-марионеток и игру на публику, ибо это политика — даже здесь и сейчас. — Правящий Отец, каждая умная особа имеет шансы вам понравиться, — мягко произнесла императрица. — Тем более, настолько проницательная, воспитанная и политически подкованная женщина, благодаря которой империя Оламу до сих пор существует. Селена едва заметно сглотнула, даже слышно не было, а на лице ни один мускул не дрогнул, и зрачки не расширились предавая. — Вы мне льстите, леди Ремана, — слегка склонив голову, Селена стремилась быстро взять себя в руки — слова о распаде империи Оламу прозвучали, в присутствии Тенаара, а это ни есть хорошо. — Я лишь выполняла дело, которое начал мой покойный отец, и с позволения Всевышнего, да волею судьбы, мне выпала честь довести это дело до логической развязки. — Идеально. — Тенаар осмотрел ее и улыбнулся победоносно, — произнесла фразу так, что никаким боком не подкопаться. Все острые слова выкинула, смысл оставила. Императрица, еще раз сообщаю — она мне нравится. При вашем намеренном заявлении, что империя Оламу практически перестала существовать, эта красотка не сказал главного — довести до конца. — И переведя взгляд на Селену, которая изумленно уставилась на него, договорил, — у меня будет к вам крайне серьезное предложение. И это касается вас лично. Ни империя, ни семья, ни, кто-то еще — лично вы. — Предложение? — спросила она, совершенно не понимая, к чему он ведет беседу. Она, как и предписывает закон для политика, ни каким словом не смела произносить «конец империи», не давая оппонентам даже помыслить о том, что ее это страшит, что надо бы разодрать то, что она защищает. Но они намеренно начали разговор в таком ключе, заставляя ее защищать свой дом. — Да, предложение. — Он посмотрел на мирно кушающих женщин своей ближней семьи и улыбнулся, — крайне деликатное, но вас возвышающее так, как вам и не снилось. Хотя для империи Оламу, — он пожал плечами, — вы можете стать предателем. — Я немного не понимаю, что вы имеете в виду. Да даже больше, я совершенно не могу представить, о чем именно вы хотите сделать мне предложение. — Селена осмотрела мирную картину того, как все, кроме нее и Тенаара потихоньку набивают желудок, словно этот разговор о пирожках и котятах! — Конечно не понимаете. — Согласно кивнул головой Тенаар. — Меня, прожженные политики, вроде вас, с первого слова, редко-когда понимают. Все подтексты ищут, каверзные повороты. Вот эти дамы, практически все, ну кроме леди Паолины, — на него стрельнули благодарным взглядом, разрушаю идиллию пофигизма, — пребывали на вашем месте, на коем вы пребываете сейчас. — Тогда, — Селена покачала головой, — я готова слушать и внимать в буквальном смысле все ваши слова, фразы и их суть. — Леди Ремана, я говорил, что она мне нравится? — он посмотрел на улыбающуюся женщину. — Повторю еще раз, — он покачал головой, — она мне нравится! — и даже руками всплеснул. — Итак, раз вы готовы, как вы говорите, — Тенаар улыбнулся обескураживающе, — то вот мое предложение: я желаю видеть вас последней супругой императора Элонду Маин Тенанука. — Эм… что? — оторопело уставилась она на него, хлопая ресницами, все больше и больше приобретая выражение лица шокированной до нельзя и изумленной до крайности. Тенаар смотрел на нее вполне серьезно, а женщины за столом были полностью спокойны. Словно и не их мужу сейчас новую жену подбирают, а какую-то часть мебели. — Вы это серьезно? — спросила Селена, так как голова вдруг пошла кругом и от перспектив, и от шока, и от неверия, и от слабой надежды что ее не разыграли. — Вполне. — Тенаар с укоризной покачал головой, — а вы ведь сказали, что буквально будете понимать мои слова. И что же я вижу? — Господин Тенаар, — тут же подала голос леди Паолина, — поставьте себя на место леди Селены. — Она осмотрела женщину, что сидела перед ними, — вы так неожиданно сообщили о своем желании, конечно же она в растерянности. К тому же, судя по взглядам, что были брошены на нас, — женщина улыбнулась, — ее немного шокировало то, насколько мы, супруги императора, спокойно отнеслись к данной новости. Ведь правда, леди Селена? — Вы правы. — Изумленно проговорила та, подтверждая слова политической супруги императора Тенанука. — Никогда бы не подумала, что при гареме, при желании каждой женщины обладать своим мужчиной, вы все так спокойно будете воспринимать данную новость. — Она зажмурилась и открыла глаза уже практически взяв себя в руки. — Прошу простить мне мое изумление, но я впервые сталкиваюсь с подобным и, как правильно реагировать, совершенно не знаю. — Ничего страшного, — императрица благосклонно улыбнулась, — ведь такое предложение, женщине вашего статуса и опыта, господин Тенаар еще никогда не делал. Но уверяю вас, предложение стать политической супругой, не подразумевает быть женой. Это две существенные разницы. Вы ведь понимаете меня? — Я понимаю, о чем вы. — Кивнула Селена. — И понимаю свою роль, но также есть одна вещь, которая меня все же волнует. — Наверное это обязательные ночи с императором? — улыбнулась вежливой улыбкой женщина, что была дочерью богатого рода Карвельт — Леона Франциска. — Да. Это меня слегка тревожит, — Селена посмотрела на Тенаара, который сидел и миролюбиво поедал салат, — ведь, всем известно, уж простите за шпионаж, что господин Тенаар единственный, кто вхож в покои императора вот уже много лет. По крайней мере, до его отлета к истоку. — На этот счет не волнуйтесь. — Леди Инна, посмотрела на главу своей ближней семьи, и он едва заметно кивнул, — каждая супруга императора, освобождена от обязательных ночей, проводимых с ним на одном ложе. Все зачатия наследников проводятся искусственно, согласно пожеланию самого императора. И согласно этому же пожеланию, он разрешает своим супругам иметь аммапу-фаворитов, но запрещено зачатие с ними. — Эм… — Что такое, леди, шпионаж не дошел? — усмехнулся ехидно Тенаар. — Вы правы, — сглотнула она, покачивая головой, — этого у нас никто не знает. — И пусть это остается незнанием и дальше. — Он сверкнул глазами. — Я ведь крайне ревнив, — его глаза потемнели, — а мир и покой своего супруга стерегу пуще империи, и, если будет некрасиво с вашей стороны, — он улыбнулся так, что Селене показалась эта улыбка оскалом. — Не стоит, это знание останется в пределах этой обеденной залы. — Селена уверенно посмотрела в эти чернеющие на ее глазах глаза. — Я рад, что вы крайне щепетильны в выполнении своего слова. — Почту за честь, что смогла порадовать вас. — Итак, — Тенаар откинулся спиной назад, где тут же появилась женщина расы фильб, так как он сидел на кушетке без спинки и рисковал слететь на пол при таком отклонении, — мое предложение прозвучало. Времени на раздумья я даю крайне мало, так как все выбранные мною жены, вообще не имели его. — Выбранные вами? — замерла Селена и обвела взглядом всех присутствующих. — Да, кроме императрицы, почившей леди Анами и леди Леоны-Франциски, — он поочередно посмотрел на каждую из живых дам, — остальных жен я выбирал сам. И поверьте, выбора на отказ я им не давал. Вообще. Даже леди Инна и та, как такового права отказаться не имела. Селена замерла, просчитывая варианты. После буквально пяти минут задумчивого и мучительного анализа ситуации, она посмотрела на такого расслабленного человека, который словно удавку на ее шее завязал, осмелилась вызвать его гнев на себя, спросила: — Если я даю согласие, то что будет с Оламу? — А это надо будет у вас спрашивать. — Тенаар слегка наклонил голову вбок. — У меня? — удивленно уставилась она на него. — Да. — Тенаар заулыбался. — Я и политика — вещи несовместимые. И это факт. Я не собираюсь вмешиваться в дележку пирога, который лично для меня не имеет никакой ценности. Мои самые главные сокровища — моя семья. Я — Духовный Отец, пара Правящего Отца. Я не политик, не дипломат, не махинатор. Меня в вашу политическую интригу игр, — улыбнулся очаровательно, — уж простите великодушно, но никакими средствами не заманите. А вот вы, прожженные политики, до мозга костей хитрозадые лисы и ушлые двухвостки, вот вы и играйте в игры в которых смыслите куда как больше, чем я. — Господин Тенаар преуменьшает свои способности, — ласково проговорила леди Полина и на нее даже не покосились недовольно. — Да, преуменьшаю, вы правы, ибо если будет не так, я отойти от политики не смогу вовсе. — Тенаар улыбнулся, — а вы без меня не сможете даже чихнуть. И вот чтобы этого не произошло, я и политическая арена вещи не совместимые. Соответственно, вы леди Селена, идеально впишитесь на последнее место политической супруги, которая сумеет урегулировать именно этот вопрос с империей Оламу и сделать так, чтобы все мы в обозримом будущем, переплелись настолько тесно, насколько хватит совести и хапалка позволит. Надеюсь я не слишком грубым и неотесанным языком изъясняюсь? Политические ушки уже уловили суть моего предложения? — Да, господин Тенаар, — кивнула Селена, — все что вы хотели до меня донести, я поняла в буквальном смысле. — И каково ваше решение, что проступает в решимости ваших глаз? — Тенаар посмотрел на нее пристально. — Я его принимаю. — Селена улыбнулась деловой улыбкой. — И, я надеюсь, император Нуоко Маин Тенанук в курсе нашего разговора, и он согласен? — Конечно. — Кивнул Тенаар. — Мы обговорили вашу кандидатуру. И он принял все мои доводы, почему нужно согласиться на этот брак. Ну, и еще — вы будете прекрасным украшением в этом малиннике, — он раскрыл руки показывая сразу на всех женщин семьи императора. — Благодарю, за столь приятный комплимент. — Селена слегка склонила голову, выражая свои почтение и восхищение. Если Тенаар не политик, то она Дюймовочка три метра ростом! Стратег, тактик, паук — его истинное название, истинное имя. Вокруг него сильные женщины-политики, которые получили больше, чем все ранее занимающие их места женщины на протяжении всего хода истории. И сейчас он получил ее, сильную и властную женщину, которая имеет склад ума, как у мужчины — математический, никаких девичьих розовых очков. Тенаар вырвал с корнем сильную боевую единицу из империи Оламу, которая теперь сделает все, дабы между ними никогда вражды не было. Власть — он дал в ее руки власть и полную свободу. Никаких месячных споров, никаких интриг лишь бы ответ был положителен. Теперь Селене довольно лишь изложить суть вопроса и, она была уверена на 100%, его одобрят в скорейшем времени. Империя Легио заинтересована в укреплении отношений с Оламу. С остатками некогда великой и мощной империи. Поглотит ли Легио их в будущем, не суть важно, сейчас им нужен мир. Причем Оламу кровно нуждается в этом, а Легио лишь отчасти, и только потому, что слово Тенаару дал император, что более не будет атаковать беспокойного соседа. Не дай он этого слова, Оламу уже не существовало бы. Принцесса Селена дала согласие, так как ей прекрасно известно, что, если Легио попытается захватить территории ее родного мира силой, жители Оламу просто так не сдадутся. А ведь Тенаар изъявил желание завершить ненужную войну. И Легио стремится именно к этому. Оламу не разорвут, не настроят ее против себя — прикормят, пожурив перед этим, да и заставят прижаться доверчиво к теплому боку. И кто как не Селена, что знает менталитет жителей своей империи, как правильно нужно с ними общаться, как и на что надо давить, дабы толстосумы сдвинулись с места, сможет стать тем самым звеном, что так нужно Тенаару? Тенаар поистине вытащил джек-пот! Селена идеальная кандидатура на этот пост — министр по делам сближения с империей Оламу. И чтобы ее прикормить на 100%, ее просто сделали женой, которая получает куда как больше, чем министр на своей родине. Она получила власть, большую, серьезную и эти женщины, супруги императора Тенанука, также заинтересованы в том, чтобы желание Тенаара покончить с пустой и никому ненужной войной в кратчайшие сроки исполнилось в полной мере и как можно больше подходя к идеалу. Воспевая хвалебные песни себе, за всю прожитую жизнь, и Тенаару за то, что он есть, Селена ликовала. Ужин прошел в дружеской беседе, после чего ее проводили до ей отведенных покоев. На утро же, уже леди Селену переселили в вотчину императрицы, где тут же прибыли учителя в лице леди Паолины и леди Эльмеши, которые начали готовить невесту к предстоящему мероприятию. После этого было объявлено о том, что Тенаар изъявил желание скрепить узами брака леди Селену и императора Нуоко Маин Тенанука. И как бы ни были удивлены и ошарашены, а потом разозлены оппоненты команды принцессы Селены по делу, для которого они сюда прилетели, ничего поделать не смогли — она отныне была под тотальной защитой империи Легио, под защитой императора, под защитой Храма и Тенаара. Не достать, ни укусить. Принц Эльмир, который уже женился, представил свою супруг господину Тенаару. Тихая и скромная девушка, действительно такая какой ее описал младший брат императора, являла собой воплощение наивности и молодости. Юная Патриция Омул, дочь короля-владыки Хамбет с планеты Эварс, будучи красавицей, пока не была игроком ни политики, ни бомонда на уровне других жен или невест принцев. Ясноокая, черноволосая, с ямочками на щеках при улыбке, она была лишь украшением для слишком серьезного принца. Но вопреки всему она стояла по одно плечо леди Инны, и действовала по наставлениям супруга, самой леди, а также во имя империи. И Тенаару принц представлял ее официально, ожидая его одобрения, потому как девушка, пусть и молодая, но быстро учащаяся, могла постепенно стать кем-то более значимым в глазах господина. Тенаар принял их в малой официальной зале, рассадил по кушеткам, предложил кушанья. Поболтали они наедине не долго, буквально через десяток минут в залу прибыла леди Паолина и на ее руки тут же сбагрили юную леди. Эльмир же был приглашен для «поболтать». Они прошли в кабинет. Дверь за ними тихонько закрылась, отсекая от любопытного носика супруги. Рассевшись, на несколько минут погрузили кабинет в тишину мысли. Один смотрел на другого и ждал его реакции. Первым сдался Эльмир. Вздохнув, он отвел глаза. — Господин Тенаар, не знаю, как вам, но меня угнетает такое молчание. — Не поверишь, меня тоже. — Сато вздохнул. — И вы не будете гневаться за столь вольное изъяснение? — Принц Эльмир, я не гарем. — Покачал головой, сидевший перед принцем человек, усмехнулся, — распивать чаек и пространно замечать какой листик на соседнем дереве привлекательный, уж уволь, но не стану. — В ответ улыбка. — В общем, — покусав губу, постучав пальцем по подлокотнику своего кресла, тихонечко выдохнул, — я бы хотел извиниться. — Что? — изумленно уставился на него Эльмир. — За что? У вас нет грехов предо мной. — Ошибаешься. — Сато покачал головой. — Если ты не считаешь этот поступок чем-то страшным, то для меня он не более чем простое убийство. Хоть она и хотела сама, звала и попросила, лично я не считаю, что это благо. Для меня лично, это было убийством. И для тебя тоже. — Господин Тенаар. — Нет. — Подняв руку вверх, раскрытой ладонью в жесте «Стоп!», Сато покачал головой. — Ты можешь сколько угодно врать всем и всюду, но только не мне. Уже не сможешь обмануть. После Шанги-Ллил, который я провел в этот раз, сердца больше не закрыты, и души не в тумане. Я вижу все, что ты чувствуешь ко мне. И знаю из-за чего. И прошу прощения за все сотворенное, ибо даже имея право поступить так, как поступил, я все равно несправедлив по отношению к тебе. Желания твоей матери исполнил титул Тенаар, а я не остановил, не заставил ее попрощаться с тобой. Говорят, эвтаназия для безнадежно больных людей благо, а другие думают, что нет. Правда у всех своя, только право выбора быть должно. У каждого свое право выбора. А у родных и близких право на прощание. Его у тебя отняли. И за это тоже прошу простить. Изменить я уже ничего не могу, да и спиритизмом не болею. Ее душа уже ушла на дорогу, откуда в этот мир не возвращаются. Слишком много времени миновало, чтобы душа могла проститься с близкими ей людьми. Эльмир слушал его опустив глаза. Усмехнувшись, тихо проговорил: — Я тебя ненавидел. Всей душой и всем сердцем. Получилось так, что именно ты отнял у меня все. Сестру, мать, убили брата, второй умер от болезни, потому что хотели убить тебя. — Эльмир поднял на него глаза полные обиды и боли. — Как же я тебя ненавидел. Будь крыса повнимательнее, и я бы без зазрения совести окунулся в стремление тебя изжить. Клянусь, я бы так и сделал. — Он покачал головой. — А потом ты пропал. И нить ненависти лопнула, как и не было. Мне стало страшно от мыслей, которые роились в моей голове. Я видел, как чахнет и практически умирает от тоски и боли молодой император. Я видел, как рушится все вокруг. И на минуту представил, что ты умер и никогда не вернешься. Что вот это, все что стало меня окружать, оно никогда не станет лучше, только хуже. Я испугался так, как никогда в жизни не боялся. И все мое существо вознамерилось тебя найти. И плевать, где и сколько будут идти поиски. Получается так, что человека из-за которого тишина и покой в Кавехтаре взорвались, нельзя отдалять от Кавехтара и тех, кто в нем живет. Ты просто ускорил тот развал, который готовился столько лет. И благодаря тебе, Кавехтар выстоял. Род Маин не прервался. Мы до сих пор держим в руках власть и можем дать отпор. Моя мать ушла, и это больно. Я лишился всех своих истинно близких родственников, да, это больно. Но, я это принял. Понял. Даже простил ее решение. А вас мне прощать не за что, господин Тенаар. — Эльмир покачал головой. — Не так давно я ходил в Храм и спрашивал у Стража о том случае, и он сказал, что Тенаар не смог бы в тот момент остановить свои руки. Не было у вас, господин Тенаар, сил противиться зову опечатанного и желающего всей душой начать новый путь. И просить прощения вам не за что, даже если вы так и не считаете. Сато лишь кивнул на его слова. Да, он так не считал. Совершенно не считал. — Я боялся посмотреть тебе в глаз в те дни. — Признался Тенаар, покачал головой. — Хотел извиниться и не смог. — Если бы вы стали тогда извиняться, оправдываться, а не вели себя как вели, я бы вас возненавидел люто, а каждое слово обернул против вас. — Эльмир покачал головой. — Сейчас, после всех прошедших лет, могу сказать с уверенностью — поступи вы иначе, было бы только хуже. В тот момент вы вели себя так, как и должны были в моем понимании. Мне не нужны были извинения, не нужно было видеть ваши угрызения совести, не нужно было чувствовать и понимать, что вы готовы повесить на себя вину ее смерти, хоть это и было ее личное желание. Вам нельзя было прогибаться в этом вопросе и сейчас я понимаю это, вижу, как бы отреагировал и что бы творил. Поэтому не надо просить прощение сейчас. Мне больше не за что вас прощать. Мои демоны изгнаны, им нет места, как и вашему чувству вины. Я перешагнул, осознал, стал старше, вот и вам пора сделать то же самое. Несколько минут была гробовая тишина. Тенаар уставился в одну точку, думал. Эльмир не мешал ему, оставаясь безмолвным. По лицу хозяина кабинета гуляло выражение глубокой задумчивости, и его гость был солидарен с ней. — Да, пора сделать тоже самое. — Тенаар отмер и осмотрел лицо сидевшего перед собой, повзрослевшего младшего из деятельных сыновей почившего императора, и усмехнулся. — Ты прав, пора взрослеть. И начнем мы с чистки кадров. — Он растянул губы в хищной улыбке, — всех ли меченных нашел? — Всех. — Кивнул Эльмир, сдержано и только едва заметно дернулась левая бровь. — Идеально. — Сато заулыбался ласково. — Передай императору, время отсрочки закончилось. И, было бы разумным, брать всех и сразу. — Император порадуется. — Хищно оскалился Эльмир. — Тогда, дерзайте. Застоялись, устали облизываться кошки на крыску. Эльмир покинул его кабинет с такой решимостью во взгляде, что Сато не сомневался — никто не уйдет.