Play with Fire

      Расписной стол был уставлен фигурками в виде гербов Высоких Домов, зал оживился спорами и запахом женских духов.       Дейенерис устало выдохнула, упираясь костяшками пальцев в стол:       － В Королевской Гавани тысячи невинных людей, моих людей. Я не могу атаковать их.       － При всем уважении, － хлопнула по столу Оленна Тирелл, － моя хорошая, это очень глупая позиция. Этих "невинных людей" не волнует ничего, кроме безопасности собственной задницы. Таких, как они, вы скармливали драконам в Эссосе.       － Я бы не стал гнать всех под одну гребенку на вашем месте, леди Оленна, － Тирион поднял взгляд на старую женщину в конце стола.       － Но вы не на моем месте, слава Семерым или кто там сейчас популярен.       По залу прокатился смешок. Дейенерис лишь покачала головой, осматривая карту:       － Я уверена, что эти люди гораздо лучше, чем вы о них думаете, леди Оленна.       Смешок исчез и все взгляды устремились на Тирелл. Та ухмыльнулась и опустила сухую старческую руку, усаженную перстнями, на подлокотник:       － Я жила в Королевской Гавани. Эти сукины дети － лжецы и подлецы. Хорошая трепка им не помешает.       － Они бедны, － гнула свое Дени, － а бедность и голод толкают людей на страшные вещи.       Тирион поднял голову с руки (целое утро его терзала страшная головная боль):       － Дело не в том, что они бедны, － он посмотрел на королеву снизу вверх, － а в том, что у них гнилые души.       － Тогда зачем вы спасали эти гнилые души во время Черноводной? － Давос стоял в углу, сложив руки за спину. Вечно хмурое лицо Лукового Рыцаря казалось на несколько лет старше из-за падающей тени.       － Я успел миллион раз пожалеть о том, что не дал Станнису утопить город в крови. Как и сказала леди Оленна, им трепка пойдет на пользу.       Совет уставился на Дейенерис в ожидании ее решения. Она молча крутила в руках трехголового железного дракона. Усталые глаза закатились, а фигурка громко легла обратно на стол. От Таргариен веяло напряжением, советы союзников ее явно не устраивали.       － Вы предлагаете мне стать мясником.       － Вы или мясник, или мясо, － Яра Грейджой по-мужски держалась за пряжку ремня с кракеном.       － Дракон не может быть мясом. Он хищник. Ваша Светлость, － Эллария выпрямилась, свет факелов блеснул на ее бронзовой коже, － сожгите город. Все присутствующие в этом зале пострадали от рук Ланнистеров. Даже, как бы иронично это не было, сам Ланнистер, － ее черные глаза впились в Тириона.       Поняв намек, Дени попыталась заверить правительницу Дорна в том, что всецело доверяет своему лорду-деснице, но в зал вошел дотракиец.       － Прошу меня извинить, － Дени подошла к кровному всаднику.       Джон видел по ее лицу, что случилось что-то серьезное.       Совет молчал, прислушиваясь к дотракийской речи, пока Яра не наклонилась к стоящему позади Теону:       － Дотракийцы разговаривают, будто харкают.       Джон удивился, когда Теон даже не улыбнулся на шутку сестры. Раньше любая мелочь заставляла его давить идиотскую ухмылку, но сейчас он стоял с лицом побитой собаки, и этот вид почему-то доставлял Джону удовольствие. Предательства он не прощает никогда. Поэтому при первой встрече, как только Грейджои прибыли на Драконий Камень, он накинулся на Теона с кулаками. Сноу с трудом оттянули от окровавленного железнорожденного.       Дотракиец вышел. Вместо него вернулись двое Безупречных, держащих еще молодого, но явно стареющего мужчину. Красивое лицо было обрамлено золотыми локонами, ясные глаза робко осмотрели присутствующих, остановившись на Тирионе. Тот, увидев мужчину, встал из-за стола и подошел ближе, на лице его читалось удивление и беспокойство.       Джон знал этого человека. Брат-близнец Серсеи, Джейме Ланнистер. Когда он увидел его в Винтерфелле первый раз, тот был явно моложе и... с двумя руками. Джон поразился тому, что на месте здоровой находится золотая, с витиеватыми узорами, рука.       Когда все присутствующие осмотрели Ланнистера с ног до головы, их взгляды приковались к Дейенерис. Она стояла, глядя сверху вниз на убийцу своего отца, и лицо ее было мертвенно спокойно. Губы плотно сомкнуты, глаза прищурены, а густые брови приподняты. Джорах встал за кхалиси, зная, что это внешнее спокойствие скрывало внутреннюю ненависть.       Это было больше, чем ненависть. Щеки горели, будто в лихорадке, зал перед глазами ходил кругами, так что она еле стояла на ногах, страх приковал ее к полу, ногти до крови врезались в кулак, зубы скрипели, а глаза заболели, ибо она не моргала. В голове крутилось лишь одно: "Дракарис". Но горло ее высохло, она не ощущала своего тела, лишь тяжелое желание убить, испепелить, уничтожить.       Джейме смотрел на последнюю из Таргариенов без доли раскаяния, но страх мелькал в его глазах.       － Ваша... － начал он.       － Как ты посмел? － Дейенерис четко разделяла каждое слово, голос ее предательски дрожал, а глаза лихорадочно блестели. Страх на лице Джейме стал отчетливее. － Как ты посмел явиться сюда?       Джейме скосился на Тириона. По лицу младшего брата было ясно, что он зря пришел.       Плевать, она должна выслушать его.       － Мне есть, что сказать.       Дейенерис рассмеялась. У Теона побежали мурашки по спине, до того злой был этот смех, полный горечи, боли и ненависти. Из присутствующих только свита королевы видела ее такой.       － Ты думал, я стану тебя слушать? － услышав эту фразу, Тирион сделал шаг к королеве и дернул ее за рукав.       Она наклонилась к карлику, и тот тихо произнес:       － Прошу, Ваша Светлость, дайте ему шанс.       － Шанс? － Тирион понял, что совершил ошибку. Дейенерис всем телом повернулась к нему, дрожа от гнева: － Дал ли он шанс моему отцу?       － Шанс на что? － громкий голос цареубийцы заставил всех повернуться к нему. Дождавшись, пока и Дени сделает то же самое, он продолжил, оскалясь: － На убийство целого города? Знаешь ли ты, Дейенерис Бурерожденная, почему Эйрис Таргариен вошел в историю как Безумный? Знаешь ли ты, какое ему удовольствие доставляло смотреть на казнь, когда он сжигал людей заживо в диком огне? Хочешь я расскажу тебе, как он сжег деда твоего жениха? Или как насиловал твою мать, славную королеву Рейлу, и никто из гвардейцев не мог защитить ее? Нет, у меня есть история получше: о том, как он собирался подорвать своих врагов вместе с Королевской Гаванью диким огнем. － Он выплюнул эти слова со злостью на свою мерзкую славу убийцы короля, － Так ответь же мне, принцесса Дейенерис, шанс на что я должен был ему дать?       Дейенерис с ужасом в фиалковых глазах смотрела на Джейме.       － Лжец, － выпалила она.       － Я сделал за свою жизнь много плохого: я предавал клятвы, выкинул мальчика из окна, задушил собственного кузена, но я никогда не лгал.       － Какое благородство, － съязвила Дени. Она сделала несколько шагов назад, лицо ее вновь приобрело спокойствие: － Завтра на рассвете я тебя казню.       Дейенерис прошла к окну, но, остановившись на середине зала, повернулась с дьявольской улыбкой:       － Мой старший сын предпочитает человечину любому другому мясу, － при этих словах Джейме сглотнул, губы его задрожали, － и я не могу отказать ему в этом удовольствии. Детей нужно баловать, а Дрогону очень нравится съедать свою жертву по кусочкам: сначала ноги, он жует их тщательно (не любит коленные чашечки), а затем он поджигает остаток тела и откусывает горящую грудь. Головой он делится с братьями. Они обгладывают кожу вокруг черепа, смакуя кровь на своих языках. Завораживающее зрелище.       Безупречные увели застывшего от ужаса Джейме. На некоторое время в зале воцарилось молчание. Изредка поглядывали на Тириона, который неотрывно смотрел в точку перед собой.       Наконец, Оленна прервала молчание:       － Всегда бы так, Ваша Светлость.