***
Пар от ванны клубился в комнате, стекла и зеркала запотели. Кипяток не обжигал тело, лишь дарил расслабление и накатывал дрему на кудрявую голову. Джон смотрел в потолок, съедаемый роем разнородных мыслей. Белые Ходоки и Король Ночи, Азор Ахай и Долгая Ночь отходили на второй план: в голове Джона Сноу поселилась Дейенерис Таргариен. Он совершенно не удивлялся, когда в своих снах она ласкала его, улыбаясь своими полными губами, нависала сверху и долго-долго целовала. Король Севера был очень молод и имел близость лишь с одной женщиной, но это было так давно, что, казалось, он забыл, каково это, вдыхать запах женского тела, смаковать каждый миллиметр нежной, не тронутой солнцем кожи. Но сегодняшнее наваждение пугало его. Лежа в кипящей ванне, он обдумывал, как все могло пойти, если бы он не стушевался. Он бы обвил ее талию руками, прижимая ближе, наклонился бы к таким желанным губам, втягивая в поцелуй, движением губ высказывая все, что было у него на сердце. Затем он прижал бы ее к своей израненной груди, уткнулся бы в серебряные косы, целуя. Она была не просто телом, которым хочется обладать, и именно это пугало его. Ее боль, печаль и сила － все привлекало его. Ее хотелось любить. Она чувствовалась, как что-то давно забытое, словно он знал ее, слышал ее мысли, делил одну историю. Ему казалось, что он, наверное, сходит с ума, потому что такого быть точно не могло: всю жизнь они провели на разных концах света, он знал лишь о том, что где-то далеко, в землях вечного лета, несет груз тысячелетней династии девочка с волосами белыми, как снег, и глазами, как два аметиста, и три новорожденных дракона обвивают ее тело длинными хвостами, цепляясь за белые плечи острыми когтями. Джон судорожно выдохнул и встал. Вода расплескалась по полу, но это его мало волновало. Босыми ногами он ступил по холодному дереву, мысленно обещая себе меньше думать о матери драконов. Он снял со стула полотенце и вытер мокрые волосы, от которых сразу же пахнуло магнолией. Джон знал, что она мажет руки магнолиевым маслом. － Блять! － вздохнул Джон, оседая на кровать. Меха защекотали голую кожу, в голове вновь всплыла нежная рука на его щеке. Вымученно застонав, он протер глаза и схватился руками за голову. "Я влюбленный северный дурень", － с этой мыслью Джон натянул спальные штаны и плюхнулся всем телом на постель.Джон
11 августа 2019 г. в 20:40
Ее хмельные глаза отражали языки пламени, танцующего в очаге. Свет нежно отливал от кос, причудливо собранных сзади. Джон заметил, что на Драконьем Камне она отказалась от дотракийской косы, теперь ее волосы волнами спадали до пояса. Вот один локон запутался в серебряной застежке, поблескивающей в слабом свете. Он, словно отлитый из белого золота, сливался с другим, ласкающим ее розовую щеку. Джон успокаивался, когда смотрел на нее такую, умиротворенную, с влажными от вина губами.
－ Ваша Светлость, － протянул он, рассматривая ее лицо, впитывая каждую черту.
Дейенерис медленно повернула голову на голос. Джон, развалившийся на кресле, с головой на ладони и указательным пальцем у виска, спросил хриплым от долгого молчания голосом:
－ Почему вы освободили Джейме Ланнистера?
Дени вновь отвернулась к огню. Ее пальцы крутили бокал на коленях. Джон терпеливо ждал ответа, зная, что она собирается с мыслями.
－ Вы знаете, что такое драконьи сны?
－ Вам приснилось, что вы освобождаете Джейме Ланнистера?
Недовольство загорелось в глазах напротив:
－ Не отвечайте вопросом на вопрос.
－ Почему?
Увидев, как обиженно надулись губы Дени, Джон расплылся в улыбке. Ему нравилось дразнить ее, рушить весь королевский пафос, вытягивая наружу простую наивную девочку.
Он пересел в кресле, наклонившись к ней:
－ Так что же вам приснилось?
Дейенерис тихо вздохнула, губы все еще были обиженно надуты, но глаза улыбались. Она отставила бокал в сторону и точно так же наклонилась. От этого движения Джон стушевался, такая близость вызвала неловкость, и он уже хотел отодвинуться, как она начала:
－ Перед казнью мне снилось, как лев и львица врезаются друг другу в глотку. Я думаю, что это знак.
－ Я не суеверный человек, － Джон перевел взгляд на огонь, но Дени пересела так, чтобы он смотрел ей в глаза.
－ После всего, что я вам рассказала, вы остаетесь скептиком?
－ Я не скептик. Мне тоже снились подобные сны, и они сбывались. Я тоже встречал ведьм и сталкивался с магией. Но почему вы уверены, что лев － это Джейме? Почему не Тирион?
－ Предчувствие, － Дени изогнула бровь и откинулась на спинку кресла.
Джон покачал головой и хлебнул из бокала. За время пребывания на Драконьем Камне он понял, что вино － совершенно не его напиток. Фруктовое и летнее, оно совершенно не согревало и было настолько сладким, что во рту начинало горчить.
－ Лорд Сноу, － прозвище больше не оставляло неприятного осадка, звучало привычно и мягко из уст Таргариен, － вы верите в то, что сказала леди Мелисандра? Об Азор Ахае.
Джон задумался. Когда Нэн рассказывала эту сказку, он не понимал значения пророчества. Ему казалось полной чушью то, что когда-то на небе появится красная звезда. Звезды всегда светили белым, но, будучи мальчишкой, он каждую ночь спрыгивал с теплой постели и бежал к окну посмотреть, нет ли на небе красной звезды. И только в свои пятнадцать он увидел ее － кровавую комету － и все говорили, что она предвещает возвращение драконов. Джон не верил. А вчера вечером он гладил теплую морду Рейгаля.
－ Из-за неверных предсказаний леди Мелисандры погибали невинные, поэтому я не знаю. Но она могущественна, поверьте.
－ Откуда вы это знаете? Вы видели, как она творила магию? － Дени перешла на шепот.
Джон вздохнул и потянулся к ремням дублета. Он быстро расстегивал их один за одним и, избавившись от дуплета, развязал рубашку.
Дейенерис засуетилась:
－ Что вы делаете? Лорд Сноу, я...
Она охнула, как только он развязал рубашку. Кривой уродливый шрам тянулся на месте сердца, внизу виднелись края остальных, скрытые тканью. Рука Дени потянулась к кровавому рубцу, и Джон вздрогнул от холодных пальцев. Она аккуратно прошлась по полумесяцу на его груди, горечь блеснула в ее глазах.
－ Как вы выжили после этого? － голос дрогнул.
－ В том-то и дело, Ваше Величество, － Джон чувствовал ее горячее дыхание на своей голой груди, она была так близко, что наклонись он, то почувствует ее губы на своих. Эта мысль пугала и волновала его одновременно, － я не выжил.
－ Она воскресила вас, － догадалась Дени. Глаза ее блеснули от влаги, ей не верилось, что кто-то мог нанести столько ударов этому человеку.
Разговаривая с ней о предательстве братьев Ночного Дозора в первый раз, он умолчал о своей смерти, но сейчас он рассказал ей все.
Дейенерис крепко сжала его руку:
－ Не корите себя за их смерть.
－ Я восхищался этими людьми.
－ И они вас предали. Это то, что они выбрали: жить в том мире, который вы построили, или умереть в своем старом, － он ощутил маленькую руку на своей щеке и поднял взгляд на Дени.
Желание хлыстом ударило его по голове. Густо покраснев, он убрал ее руку со своего лица.
－ Благодарю за ваше сочувствие, Ваше Величество, － Джон шагнул назад, － но уже поздно. Я пойду, пожалуй.
Дени казалась расстроенной этим заявлением, но кивнула.