Velvet Erotica

       Драко внимательно рассматривал Гермиону за завтраком, уделяя максимум внимания её опущенному кроткому взгляду. Гермиона неохотно ковыряла вилкой в своей тарелке, изредка отправляя небольшой кусочек в рот. Она медленно пережёвывала, глотала и морщилась.       Что с тобой, Грейнджер?       Свободной рукой она водила по своему платью чуть выше колена. Все эти невозможно богатые наряды шли ей, по мнению Драко. Шёлк, шифон и, конечно же, бархат, который подчёркивал её внутреннюю мягкость. Порой Гермиона напоминала ему Нарциссу, а точнее её совсем юную нежную копию, изображённую на портретах. Хрупкая, утончённая и красивая. Драко Малфой ещё на третьем курсе заметил, что неприметная гриффиндорка подрастает, превращаясь в красивую девушку, но не той пошлой красотой девиц с обложек журналов, которые любила почитать его подруга Пэнси. Грейнджер притягивала к себе своей совершенной невинностью, обрамлённой острым умом. Драко забавляла их гонка за успеваемость, но он всё чаще оставался вторым. Чертовка во всём была идеальной, дразня его, словно раненая зверушка охотника. Поначалу он отгонял подобные мысли от себя, но со временем смирился, он чётко ощущал, а точнее не ощущал и малейшей симпатии к другим девочкам, даже первая детская любовь, милая Астория Гринграсс стала вызывать колкую неприязнь.        Драко был раздражён появлением Гермионы в мэноре и её новым положением. Дочь того-кого-нельзя-называть. Должно быть она и сама этому не рада. Но с чего появилось это раздражение? Может это и вовсе самообман? Что если это та самая пресловутая жалость? Жалость к девочке, чья жизнь так круто перевернулась, в одночасье, заливая все краски чёрным. В его доме никто не получал должной поддержки. Да, его поддерживала семья, но этого было недостаточно. У Грейнджер же здесь не было никого, связь с друзьями так же была разорвана.       — Грейнджер? — Драко остановил её у лестницы.       — Да. — Гермиона обернулась на его голос с отчаянно отрешённым видом.       — Я возвращаюсь в Хогвартс. Могу что-то передать твоим дружкам.       — С чего такое внимание ко мне, Малфой? Помнится, мы никогда не были друзьями.       — Это единоразовая акция, — Драко сглотнул, — последний раз спрашиваю, пере…       — Письмо, — перебила его Гермиона. — Дай мне несколько минут.       — Ровно через час в холле.       Гермиона подхватила подол длинного платья и помчалась в свою комнату. Малфой смотрел ей вслед, впервые за прошедшую неделю улыбаясь.        Гермиона быстро вбежала в свою комнату, хватаясь руками то за голову, то за сердце, которое казалось, вот-вот выпрыгнет из грудной клетки от быстрого бега и переполняющих эмоций. Опустившись на колени перед столом, она один за другим открывала ящики, буквально выдёргивая их из железных креплений. На пол полетели перья и пергамент. Подхватив один из листов, она глубоко вздохнула. Так много хотелось сказать друзьям, но слова безобразным клубком воющих змей путались в голове. Хотелось передать, что с ней всё хорошо, что волноваться сейчас незачем. Хотелось спросить об учёбе, ведь наверняка успеваемость мальчишек в её отсутствие ухудшилась. Хотелось высказать, как тяжело в этом доме, среди этих пугающе-ужасных людей, но она пресекла этот порыв, понимая, что Гарри тут же запаникует и созовёт Орден. Этого нельзя было допустить, особенно сейчас, когда у неё нет ни малейшей возможности покинуть поместье Малфоев.       Малфой.       Взглянув на часы, стрелки которых указали полдень, Гермиона торопливо окунула кончик пера в чернильницу и начала выводить на пергаменте аккуратным почерком слова:       Дорогие Гарри и Рон, наконец-то у меня появилась возможность написать вам. Не волнуйтесь за меня, я здесь учусь и хорошо питаюсь. С Волдемортом вижусь только за завтраком и иногда за ужином. Живу я в выделенной мне комнате на третьем этаже, отсюда открывается замечательный вид на пруд и розовый сад. Мне так хочется ещё много чего рассказать вам, но я не нахожу должных слов. Я безумно скучаю по вам и надеюсь поскорее увидеть вас. P.S. Не удивляйтесь тому, кто передаст вам моё послание. Это было его предложение написать вам. С любовью ваша Г.Г.       Гермиона быстро сложила пергамент в несколько раз, и, подхватив подол надоедливо-неудобного тяжёлого платья, помчалась в холл, где сейчас должен был ждать её Малфой.        Он действительно стоял там, рассматривая портрет, где в ромашковом поле танцевала маленькая белокурая девочка. Гермиона осторожно подошла к нему и, как можно незаметнее, протянула письмо, улыбаясь девочке на картине.       — Рано радуешься, Грейнджер. Письмо я ещё не передал твоим горе-дружкам. Кстати, почему в их тупые головы не пришла мысль связаться с тобой? — Он оценил реакцию Гермионы, чья улыбка тут же исчезла с лица. — Может им просто наплевать на тебя, а?       Слова Малфоя болью отпечатались где-то глубоко. Гермиона перевела взгляд на начищенные до блеска туфли слизеринца, мысленно проклиная себя за эту неуместную сдержанность.       — Может они пытались, но у них не вышло, — даже ей это оправдание показалось по-детски глупым.       — Вот и проверим.       Драко круто развернулся, опустил руку в глиняный горшок, набрал горстку летучего пороха и вошёл в камин. Бросив порох к своим ногам, он, не прощаясь, покинул мэнор. Изумрудные языки пламени осветили холл, а Гермиона наконец-то позволила боли выйти наружу горькими слезами, скатывающимися по бледным впалым щекам.       — Вы не могли забыть меня, — прошептала она.       — Конечно, не мог. — Змеиное шипение раздалось за спиной. — Как ты чувствуешь себя, дочь?       Волдеморт коснулся ледяной ладонью её плеча, на котором тут же поползли мурашки, провёл кончиками пальцев вдоль руки, задевая длинными безобразными ногтями то место, где тут же зажгла Метка.       — Я… я… — конечно Гермиона не могла позволить себе такой роскоши как жалобы самому Тёмному Лорду, даже если он приходится ей отцом. — Всё хорошо, отец. Уроки проходят удачно, мадам Дюмок хвалит меня. Она заметила, что я обгоняю по темам сокурсников.       — Я доволен твоей успеваемостью. Ты заслужила небольшой подарок. — Волдеморт обошёл её, постукивая древком волшебной палочки по ладони. — Ты не сбежала с задания, хотя надзора за вами не было. Почему?       — Я поклялась повиноваться Вам.       — Лжёшь, Гермиона! — Мысленно усиливая магическое давление, он проследил за движениями дочери, которая схватилась за предплечье, морща лицо от боли. — Я скажу, почему ты не сбежала. Ты испугалась, ведь знаешь — я тебя из-под земли достану.       — Да, отец. — Боль отступила и Гермиона выдохнула.       На носки туфель неприятно давило тело верной спутницы Волдеморта, на которую всё время брезгливо поглядывала Гермиона.       — Где твой ворон?       — Он мёртв.       — Кто?       — Я не скажу, простите меня.       Гермиона вспомнила, как яркий зелёный луч проник в тело птицы, которая перед смертью посмотрела на Гермиону, прямо в глаза, будто знала, что должно произойти через мгновение.       — Беллатриса на вашем первом уроке. — Волдеморт оценил удивление дочери, глаза его сверкнули. — Ты не предала и её. На самом деле ворон жив, это была всего лишь часть твоего обучения. Он ждёт тебя в твоей комнате.       Гермиона, молча слушала его, в душе радуясь возвращению единственного живого существа в этом доме, которому она была не безразлична.       — Идём, Нагини, нам пора.       Змея, повинуясь хозяину, медленно сползла с ног Гермионы, следую за ним вглубь коридора. Гермиона смотрела им вслед, обдумывая сказанное отцом. Он был в курсе всего происходящего с ней. Знает ли он про письмо и почему ничего не сказал об этом? Или это его очередной коварный план? Неужели ему стало жалко её?       Невозможно!       Но если он не знает об этом? Тогда её ожидает неминуемое наказание. И не только её…       Малфой.       Почему-то совершенно не хотелось, чтобы по её вине пострадал слизеринец. Малфою досталось несколько непростых заданий, которые он выполнял лично по приказу Волдеморта. После них он обычно был молчалив и несчастен, хоть и пытался скрыть это под привычной маской холодного безразличия.       Какой же ты предсказуемый.        Гермиона смотрела на него за столом, пытаясь вообразить какие задания он выполнял, быть может ему приходится пытать и убивать. Гермиона вспомнила, как их пытали за проваленное задание, тогда она попыталась спасти его, и у неё получилось. Тёмный Лорд прекратил пытку и оставил их наедине, но на утро при всех за завтраком объявил, что Драко необходимо вернуться в Хогвартс. И вместо того чтобы скорее покинуть это тёмное место и вернуться в стены родного факультета, Драко провёл в поместье ещё несколько дней, а потом и тот самый час, ожидая пока она напишет письмо своим друзьям, которых он, к слову, ненавидел.       Как ты передашь им его, Малфой?

***

       Драко Малфой шёл по школьному коридору, обдумывая правильность своего порыва. В тот момент его не заботило, как он передаст письмо, единственное, что его волновало — помочь этой гриффиндорке. Он убрал руку в карман и нащупал пергамент. Из-за поворота вышли двое парней в красно-золотых галстуках. Уизли смеялся, когда Поттер просто слушая друга, шёл вперёд.       Ублюдки. Ты совсем безразлична своим дружкам, Грейнджер! Особенно рыжему нищеброду.       — Отодвинься, хорёк! — Рон демонстративно задел Малфоя плечом, хотя места в коридоре было предостаточно, чтобы не столкнуться.       — Какие люди, нищенка и очкастый защитник вселенной. — Малфой развёл руки в стороны и усмехнулся.       — Чего тебе, Малфой?       — Какого чёрта он себе позволяет, Гарри? — Рон покраснел от ярости.       — Вам обоим стоило бы смириться с судьбой, как это сделала ваша послушная подружка.       — О чём ты говоришь? — Гарри задело упоминание Гермионы.       — О том, что она поняла, кто она такая и что от неё требуется. — Малфой рассмеялся, его забавляла реакция гриффиндорцев, чьи лица слились с цветом их галстуков.       — Закрой свой поганый рот, хорёк!       Уизли бросился на Малфоя с кулаками, но Поттер ухватил друга за предплечье. Драко напротив сделал шаг навстречу врагам.       — Когда ты служишь Тёмному Лорду, ты клянёшься беспрекословно повиноваться ему.       — Она не служит ему! Гермиона в его плену!       — В плену, говоришь? Тогда зачем она согласилась принять его знак?       Теперь и Гарри будто сорвался с цепи и полетел на Малфоя, целясь кулаком в лицо слизеринца. Драко мгновенно среагировал, он достал волшебную палочку и выставил перед собой защитный щит. Магия тут же отбросила гриффиндорцев от Драко, и они распластались на полу.       — Гермиона никогда не сможет принять Метку! — Выплюнул Поттер, потирая ушибленный локоть. Уизли сплюнул на пол, прямо к ногам Малфоя, грязно выругавшись.       — Я не намерен продолжать этот бессмысленный, как ваше существование, спор, идиоты! — Драко развернулся, но, сделав шаг, замер на месте. — Совсем забыл. Она вам кое-что передала.       Он вынул из кармана аккуратно сложенный пергамент и протянул его Поттеру, тот недоверчиво посмотрел на Драко, но послание всё же забрал. Драко смотрел, как Рон быстро захлопал глазами, заметно нервничая.       — Что там, Гарри? — Ярость Рона сменялась беспокойством, голос его дрогнул.       — Пойдём.        Гриффиндорцы заняли привычное место на диване у камина. Рон смотрел на свёрнутый лист, надеясь поскорее узнать как там их подруга. Гарри неторопливо развернул пергамент и начал читать.       — Вслух, Гарри.       — Да, конечно. — Он поправил очки и начал читать тихо, чтобы только Рон мог услышать его.        Уизли схватился обеими руками за голову, как только Гарри закончил читать. Они оба не до конца понимали что происходит. Рон заметно злился, пыхтел и сжимал руки в кулаки, а его щёки раскраснелись и сбилось дыхание, будто он только что пробежал, по меньшей мере, километр.       — Обманщица! Она сказала, что всё решит, что всё будет хорошо! — Закричал Уизли, привлекая к себе внимание, находившихся в гостиной гриффиндорцев, Невилл, даже выронил перо из рук.       — Спокойнее, Рон, сядь. — Гарри снял очки и устало потёр переносицу.       — С ней всё хорошо, она в порядке, а это главное.       — В порядке?! — Не унимался Рон. — Она приняла эту грёбанную Метку и служит ЕМУ! У неё комната там личная видите ли! Вид замечательный! Из Хогвартса вид не хуже! Я ведь прав?       — Подожди…       — Подождать! Чего? Может она скоро и замуж выскочит за одну их пешек Волдеморта?! Как тебе кандидатура Малфоя, а? Она ведь намекнула нам, что не стоит удивляться тому, кто передаст письмо, будь оно трижды проклято!       — Может мы не всё знаем, она же сказала, что просто не нашла подходящих слов. А если она имела в виду, что её там пытают?! Или ещё хуже — заставляют пытать кого-то!       — А может она всё-таки имела в виду интрижку с хорьком?       — Да что ты заладил? Она в плену врага, Рональд! — Гарри злился на друга за его неуместную ревность. Злился на себя за беспомощность.       — В добровольном плену, где отдельные апартаменты и вкусная еда. Она сама туда отправилась, если ты забыл. Даже не попрощалась! Если бы не Макгонагалл мы бы думали, что она пропала без вести.       — Давай дождёмся дальнейших новостей. Если она смогла наконец-то написать, значит, второе письмо не заставит себя долго ждать.       — Хочешь удостовериться, что Гермиона стала настоящей пожирательницей? Или, что она с Малфоем? Валяй! Мне это не интересно! Я больше не хочу о ней слышать! — Рон резко встал со своего места.       — Рон!       — Да, Гарри! Я всё сказал. Ненавижу её! Гермиона предательница!       Рон вылетел из гостиной под грозные крики Полной Дамы, которой не понравилось, то с какой силой Уизли оттолкнул от себя портрет, выходя в коридор. Гарри остался на диване, смотря в пламя камина, пытаясь понять, что хотела донести Гермиона, и соврал ли Малфой про Метку.