My fight is not over

— Что это? — Рассел бросает перед Рейвен пачку фотографий. На них они с Мерфи сидят на траве, наблюдают за закатом. Выглядят как влюблённая пара. Это же надо быть такой беспечной! Дура, дура, дура! Рейвен хочет рвать на себе волосы, убить Рассела сейчас, убить всю его семью. Нужно защитить Мерфи! И Беллами с Эко и Кларк, и маленького Джордана. Он для Рейвен всегда будет маленьким, она всегда будет чувствовать за него ответственность и не только потому, что это сын Монти и Харпер. Джордан светлый человечек, верящий в добро, с розовыми очками на глазах. Такими были его родители, такой была сама Рейвен, пока не столкнулась с реалиями взрослой жизни. И выход у неё только один: рассказать всю правду. Или убить всех сейчас. — Фотографии, — отвечает Кларк, отойдя от стены. Девушка решилась вмешаться в разговор, — Мерфи может быть полезен для нас. — Чем? — глаза Рассела сужаются, он переводит недоверчивый взгляд на дочь. Его очи сверкают, словно мужчина понял загадку вселенной. — Не рассказывать Эбби всю правду, — отвечает Рейес, кивнув Гриффин. Последняя кажется смирилась с мыслью о том, что она Джозефина, но не надолго. У Рейвен есть план, которому она следует. И Кларк должна подчиниться ей, несмотря на свою боль, обиду и желание поговорить с Мэдди и Беллами, с матерью. — Она до сих пор не знает, что её дочь мертва. Мерфи может проболтаться ей о Кларк, — какого черта Рейвен несёт? Он никогда так не сделает, — усыпление бдительности. — А может ты усыпляешь мою? — Рассел тянет руку к горлу Рейвен. Он подозревал её, но не было доказательств. Сейчас даже эти фото можно считать, как улику против землянки. — А может вы мою? — откуда в ней столько наглости? Кларк не знает. Да, самоуверенности хоть отбавляй, а вот дерзость и наглость… Это не совсем то, что присуще Рейвен. — Может вы хотите использовать мой разум по максимуму, но нашли человека лучше, и собираетесь меня убить? — слова вылетают прежде, чем Рейес успевает их обдумать. — Пап, Эбби может перестать с нами сотрудничать, если хоть кто-то скажет ей правду, — вот как Рейвен удаётся сохранять спокойствие и говорить ровно и уверенно в данной ситуации? Кларк пока так не может, воскрешение сильно влияет на неё. — Убивать бессмысленно, у них на корабле сотни заключённых убийц, перережут нас всех! — Если бы, — фыркает Рейес, закатив глаза, — они сидели за тяжкие преступления: насилие, убийства, терроризм. Я изучила все их дела, до того, как мы спустились на Землю во второй раз. — Лайтборн, кажется, верит ей. Рейвен слегка расслабляется. Она не врет, в конце концов. Они и правда сидели. — И будет прекрасно, если нас убьют сразу, а не изнасилуют, расчленят и снова изнасилуют, — поддерживает Гриффин. — Их пилот у нас, — Рассел кивает охране, та подходит к Рейвен, — второй мёртв. — Девушки заметно напрягаются, — твоя ученица Эмори тоже мертва. Как они улетят с Санктума? — логичный вопрос. Рейвен кусает губу, смотря на трех мужчин вокруг себя. Два по бокам, один сзади. — И нам не нужно сотрудничество с их врачем, она научила нас делать черную кровь. Моя дочь поняла бы это, — Рассел кивает ещё двум охранникам. — Один вопрос: как тебе удалось провести меня, всех, даже мою дочь? — Бог Первородных кивает ещё раз, двое человек становятся рядом с Кларк, надевая ей на руки наручники. Рейвен оглядывается вокруг, не зная что сказать. Она сама вырыла себе яму. Она сама похоронила себя. Тупая Рейвен, не предполагала даже такой исход событий. Она планировала раскрыть Расселу и его женушке все карты перед смертью. Перед их, мать его, смертью. Не Рейвен с Кларк, не их друзей, а перед смертью Первородных. — Значит она не такая уж и умная, — но на душе все равно спокойно. Та сучка мертва, но Расселу об этом она никогда не скажет. Пусть сам увидит это. — Как ты вернула Кларк? — мужчина хватает Рейвен за горло, сжимает его, — где моя дочь?! — как же отчаянно он сражается за человека, которого сам же и убил. Рейвен знает всё. Знает каждую его слабость, каждый мерзкий поступок. И она обязательно обернет это против Первородных. — Там, где должны быть вы все, — хрипит девушка, пытаясь свободной рукой оттолкнуть от себя Лайтборна. Охранники хватают её за руки и сводят сзади, зафиксировав их наручниками. — Я стёрла её код, после того, как вытащила диск из тела Кларк. Рассела качает в сторону, он еле удерживается на ногах. Мужчина готов ударить Рейвен за то, что она сделала. Джозефина, его мудрая Джозефина, проверила ей! А эта стерва убила её! Ну да, чего ещё стоит ожидать от человека, который предал своих друзей? — Отведите их в лес, пусть деревья примут эту жертву, — он разворачивается и уходит, сохраняя спокойствие на лице. Но Рейес знает, что это всего лишь маска. Джози слишком много значит для Рассела, он вновь попытается её вернуть. Но кто сказал, что у него получится? Снова сотни загубленных жизней ради эксперимента над людьми, чтобы удовлетворить себя, свои хочу. Ветки деревьев пронзят тело, врастут в её кожу, а потом… Потом убьют её мозг. Джозефина рассказывала об их самом главном наказании на Санктуме. А потом Рейвен видела, как она оставляла младенцев в лесу. Жалость к этой стерве ушла. Рейвен ненавидит её ещё больше, она ненавидит Первородных ещё больше. Но больше всего она ненавидит себя. Кларк испуганно смотрит на Рейвен, пытаясь понять, что у той в голове. Гриффин помнит, как убивают деревья — медленно и мучительно. Они могут пробыть там день, неделю, месяц, пока кто-то из нулей не проявить милосердие и не убьёт их. И все из-за кого? Из-за чёртовой Кларк, поставившей Мэдди во главу своих желаний. Лекса была права, любовь — это слабость. Но больше всего Кларк жалеет о другом — она подвела Рейвен которая пошла на многое: переступала через себя, пошла на сделку с совестью и дьяволом, лишь бы вернуть её. И как Кларк отплатила за это? Смертью.