***
Сё-кун, ты должен больше внимания уделять верхним нотам. Бери их с легкостью, как будто сверху, не напрягай связки, иначе петь для тебя станет тяжелой ношей. Ты должен чувствовать музыку и быть в синтонии с ней. — Хорошо, Исами-сан! — парень в шляпе взял ноты и пропел несколько раз один и тот же отрывок. — Молодец! Намного лучше! — довольно ответила девушка. — Сделаем перерыв? — Как же я устал… — выдохнул Курусу, плюхаясь на диван. — Но, должен сказать, она хороший учитель. Видно, что семпай живет музыкой, ощущает ее каждой клеточкой. Квартету повезло иметь в композиторах такой талант, как она. — Согласен, — Нацуки сел рядом. — Я заметил, как она трепетно и ответственно подходит к занятиям музыки с нами. — А я слышал, что Рен ее недолюбливает, — в комнату отдыха зашел Хаято. — Она сказала ему что-то вроде того, будто бы он ничего не знает о музыке. — Жестоко… — протянул Сё. — Но если она так сказала, значит, были на то причины? — Нишикава-сан не почувствовала в его песнях то, что он ей сказал, — к разговору присоединился Масато. — Я тогда был рядом. Она очень расстроилась поведением Рена, но виду не подала и продолжила занятия со мной, хоть тот и ушел. Я попросил за него прощения, но она лишь улыбнулась и сказала, что сама виновата: говорит то, что думает. У нее поначалу был конфликт и с Квартетом. — Да?! — воскликнули все. — Это правда, — послышалось позади них. В комнату вошла Исами. — Квартет не хотел принимать меня всерьез. — Простите, семпай, мы… — попытался оправдаться Сё, но девушка его остановила. — Ничего страшного. Меня несколько раз буквально выставляли за дверь… — Нишикава села в кресло и продолжила говорить. — Они никак не хотели принимать то, что к ним, как композитора, поставили какую-то девчонку знаменитого папочки, а потом тот факт, что я говорю правду в лицо, особенно если дело касается музыки, их раздражал. В конце концов я написала им мелодию и послала ее вместе с прощальным письмом. Унижений и оскорблений я не могла терпеть. — И как ты снова вернулась к ним? — Они сами нашли меня, — улыбнулась она. — Попросили прощения и спели песню на мою мелодию, с которой потом и дебютировали. С тех пор мы неразлучная команда. — Как трогательно, — иронично сказал блондин, проходя в зал. — Дзингудзи-сан, вы вернулись, — обрадовалась девушка. — Я рада. — Нет, — холодно ответил тот. — Мне ваши уроки не интересны, я сам по себе. Хидзирикава, тебя ждут в приемной. — Кто? — удивился Масато. — Я никого не ждал… — Не знаю. Меня просили передать — я передал. — Хорошо, сейчас буду, — ответил он, а затем обратился к Исами. — Простите, я отлучусь. — Ничего. Только не забудь забрать мелодию!***
— Какую мелодию? — спросил Рен у друга, как только те вышли. — Нишикава-сан написала нам всем музыку. Это как финальное задание, ведь ее неделя здесь подходит к концу. — И как тебе ее уроки? — поинтересовался блондин. — Ты многое пропустил. Она действительно талантлива, и с ней так легко говорить, особенно о музыке. — Она просто временный семпай. Я не нуждаюсь в ее поучениях. — Поначалу ты был другого мнения о ней, — сказал Масато. — Неужели обычное замечание так на тебя повлияло? Ты сам не свой. — Да что ты знаешь, — проговорил Рен и, развернувшись, быстро ушел в сторону своей комнаты. «Я приму музыку лишь от Харуки», — подумал он, усаживаясь в мягкое кресло рядом со столом. Тут блондин заметил незнакомый ему диск с надписью «Для Дзингудзи Рен-сана». Парень хмыкнул и, чуть улыбнувшись, вытащил диск из коробки и вставил в проигрыватель. Нежная, красивая мелодия раздалась из усилителей. Рен внимательно слушал ее. Каждый аккорд переполняла радость, счастье и умиротворение, но в то же время мелодия передавала решительность. Музыка становилась то сильнее, то затихала, передавая светлые эмоции, захлестывающие с головой. Но… «Чего-то не хватает», — подумал парень, а затем взял свой саксофон и принялся наигрывать ноты в такт мелодии. Созвучность двух инструментов была настолько гармоничной, что казалось, будто была написана специально для такого дуэта. — Козочка, твоя новая песня вдохновляет, — улыбнувшись, сказал Рен, когда закончил играть. — Думаю, я спою ее на концерте.***
— Спасибо за прекрасную мелодию, — пробормотал Рен на ухо Харуке, которую встретил на пути в репетиционный зал. — Какая мелодия? — удивилась девушка. — Вчера я нашел диск у себя в комнате, там была записана очень красивая музыка. Ты превзошла саму себя, но я все же добавил звук саксофона: с ним вышло намного лучше и проникновенней. Я решил написать слова к ней и спеть на концерте. — Но Дзингудзи-сан, в эту неделю мне сказали отдыхать и ничего не писать… — Харука была в недоумении. — Может, это Исами-сан? У вас как раз время сдавать зачет по прошедшей неделе с ней. — Что? — переспросил блондин. — Не может быть… Парень сорвался с места и поспешил в репетиционный зал. — О, Дзингудзи, я как раз собирался идти и искать тебя, — сказал Масато, чуть ли не столкнувшись с тем на выходе. — Где Нишикава? — спросил Дзингудзи, обойдя взглядом помещение. — У нее возникли дела с Квартетом, ушла уже. — Вот как? — Рен был явно не доволен ответом, но старался не показывать этого. — Хорошо. Сказав это, он развернулся и ушел в сторону общежитий. — Что это с ним? — удивился Сё. — Не с той ноги встал, наверное, — рассмеялся Масато.***
Зайдя в свою комнату, Рен взял коробочку от диска и осмотрел ее, но не нашел никаких дополнительных записей, кроме как его имени. «Что за…» — разозлился блондин. Сев в кресло, Рен взялся за виски, как будто делая массаж от боли в голове. Тут он заметил на полу, под столом, маленькую записку. Прочтя ее, Дзингудзи быстро взял лист бумаги, ручку и начал что-то писать, не замечая ход времени.Надеюсь, эта мелодия Вам понравится, Дзингудзи-сан, и вы поймете, что я тогда имела в виду. С уважением, Нишикава Исами.
«Исами, когда ты услышишь эту песню, то поймешь, как глубоко ошибалась».