Угнать за...

      Терри поставил Джуна и Тони на землю и сделал шаг назад, встряхивая головой и вздрагивая всем телом. Трансформация заняла считанные секунды. Джун смущенно задрал голову к небу: рассвело уже порядочно, а смотреть обнаженным альфам ниже пояса было неприлично, пусть физиология у них с омегами и не сильно разнилась.              — Я все, — Терри стоял одетый в джинсы и футболку поло и протягивал руку Джуну.              Тот протянул ладонь в ответ и переплел пальцы с пальцами альфы. Терри свободной рукой подхватил сумки и пошел в сторону поселения.              Видеть оборотней поодиночке было куда страшней. Массовость и какая-то организованность притупляли страх. Или дело было в шагающем рядом Терри, который смотрел перед собой и особо взволнованным не выглядел. А странно суетливые оборотни при виде Терри замирали на долю мгновения, а потом словно выдыхали и мчались вперед. Куда именно, Джун понял, только когда они достигли ярко освещенной площади в центре поселения. Именно там собрались, наверное, все ликаны. И все они пристально смотрели на пришедших. Пожалуй, слово «пялились» было бы более точным, по скромному мнению Джуна. Оборотни образовали своеобразное кольцо, в которое пропустили новоприбывших. Кроме них в центре оказался и крупный представительный мужчина, который стоял к ним спиной, но затем резко повернулся, сверкнул красными глазами и, на ходу обращаясь в полную форму, буквально подлетел к ним. Такого ужасающего рева, который обрушился из его пасти на Терри, Джун не слышал ни разу в своей жизни. Кроме того, ликан был очень большим, даже огромным, куда больше немаленького Терри, так что понять испуг Джуна можно было. Но прежде чем успел вмешаться Терри, в воздухе мелькнула оставленная им на земле сумка и угодила точнехонько по голове ревущего оборотня.              Джуну показалось, что кто-то разом выключил все звуки вокруг и на секунду остановил время. А потом Тони поставил сумку обратно на землю и звенящим от напряжения голосом четко проговорил:              — Я не знаю, в чем виноват этот премилый юноша, который спас нам жизнь, но в том, что мой племянник не сделал ничего дурного, я уверен. Поэтому будьте любезны прекратить истерику. Вы его пугаете.              Никогда Джун даже подумать не мог, что волчья морда может отображать столь человеческие чувства: недоумение, изумление и чистейший шок. Впрочем, неудивительно — вряд ли что-то подобное происходило с этим сильным оборотнем за всю его, несомненно, долгую жизнь.              Волк моргнул раз, другой, потом вздохнул, словно сдулся, и шагнул назад, мгновенно оборачиваясь в человека. Кто-то из толпы сунул ему в руки рубашку и брюки, ликан быстро оделся и уже во второй раз подошел к Терри и омегам.              — Прошу прощения за мою грубость. — Он чуть склонился перед Тони и Джуном, напомнив последнему иллюстрации к старым романам из отцовой библиотеки. — Добро пожаловать в Общину оборотней… — ликан замялся и вопросительно посмотрел на омег, безмолвно прося их представиться.              — Можете называть меня Тони, — величественно кивнул дядя, и Джун в который раз мысленно поаплодировал его выдержке — сам он еще не до конца отошел от недавней сцены.              — Я Джун, — пролепетал он и сильнее прижался к боку Терри.              — Очень приятно познакомиться со столь обворожительными омегами, — очаровательно улыбнулся оборотень, и Джун вновь припомнил те самые иллюстрации. — Тони. Джун. Простите, что напугал, но вот этот безответственный парень, — он кивнул на все еще молчащего Терри, — слишком сильно меня напугал своим исчезновением, так что я не сдержался.              — Это мой отец, глава Общины, Крис.              — Очень приятно, — поспешил вежливо ответить Джун.              Отец парня, который нравится, вожак ликанов да еще и человек, способный одним ударом переломить позвоночник, — все это не могло не нервировать, так что Джун заметно волновался. Терри кончиками пальцев невесомо скользнул по его руке вверх и чуть стиснул плечо, успокаивая. Джун повернулся к нему и с удивлением заметил, что ликан улыбается — странная реакция для того, кто провинился перед вожаком, будь он хоть четырежды любимым сыном. Наказание последовать должно непременно, ведь инцидент был вынесен за рамки семьи, на публику. Однако…              — Пройдемте в дом, — размеренно произнес Крис, — на улице холодно, да и вы, наверное, проголодались с дороги.              Терри снял руку с плеча Джуна — тому вмиг стало холодно и неуютно — поднял оставленную сумку, а потом снова переплел пальцы и потянул Джуна в сторону. Именно там, по всей видимости, и располагался дом вожака и его сына. И Джун было выдохнул с облегчением, но тут Тони совершенно бесцеремонно сунул свою поклажу в руки Крису. Если бы на месте ликана был Глава человеческой общины, трудно представить, что сделали бы с нахальным омегой, но Крис просто улыбнулся, еле слышно хмыкнув, перехватил сумку поудобнее и протянул ладонь Тони. Тот окинул его внимательным взглядом, тоже хмыкнул и протянул свою ладонь. Только в этот момент Джун понял, для чего дядя устроил эти весьма опасные игры — проверял оборотня, узнавал границы дозволенного и степень лояльности для него, Джуна. Непутевого племянника, умудрившегося влюбиться в оборотня, направить на Тони гнев не только Главы общины, но его полубезумного сынка, подписать приговор любимому дому — единственному, что было у Тони ценного. Джун порывисто вздохнул, давя слезы.              — Тони очень любит тебя, — склонившись, шепнул Терри.              — Ты тоже понял? — Меньше всего Джун ожидал, что он сможет не только уловить всю эту сцену, но и понять ее правильно.              — Конечно. И отец понял, потому и отреагировал так лояльно.              — А как бы он отреагировал не лояльно? — Джун все-таки еще не до конца готов был поверить в безобидность оборотней.              — Ну-у-у, — Терри задумался и закусил губу, — бросил бы сумку обратно. Ну или просто на землю.              Он вдруг посмотрел на Джуна и покачал головой:              — Да нет… Ты же не думаешь, что он мог бы причинить твоему дяде какой-то вред?              — Прости, я не знаю. В голове полнейшая каша. — Джун нахмурился и потер лоб кончиками пальцев. — Я всегда думал одно, сейчас все оказывается совершенно по-другому. Не знаю, чему верить, — пробормотал он и глянул на Терри снизу вверх.              — Черт, — зло ругнулся тот, — постоянно забываю, из какого ты мира. Прости, — Терри ласково улыбнулся Джуну, — обещаю все рассказать.              Этого было достаточно. Любопытному, тревожному Джуну было достаточно размытой фразы о том, что все объяснят, чтобы успокоиться. Это определенно было очень странно.              — Почему ты так действуешь на меня? — Если уж о глобальных вещах ему рассказывать отказались, то просветить относительно «бытовых мелочей» были просто обязаны. К тому же Джуну очень уж нравился раскатистый, чуть рычащий голос Терри — от него мурашки бежали по всему телу.              — М? Как именно?              — Вот так, — Джун скосил глаза на их переплетенные пальцы. — Для меня такая близость с почти незнакомым человеком неестественна.              Терри вздохнул и покачал головой:              — Мне сложновато объяснить: мы и люди очень по-разному понимаем мир и отношения. Я попробую, ладно? Люди слишком закрылись от своих инстинктов, они боятся их, ставят всякие замки, но это неправильно. Инстинкты — по-нашему, веления природы — зачастую куда мудрее наших умозаключений. Мы с тобой гармоничная пара, половинки одного целого, если хочешь. Мы подобраны природой специально друг для друга. Я — это как бы ты, и наоборот. Разве ты посторонний для самого себя? — Джун отрицательно помотал головой. — Тебе сложно принять это, потому что тебя воспитывали по-другому, а для меня это так же естественно, как если бы мы были знакомы много лет.              — Все равно странно…              — Люди — забавные существа, — усмехнулся Терри, — ищут подвох даже в райских кущах. Как бы объяснить более материально? — альфа на секунду задумался. — Ты чувствуешь мой запах? — вдруг спросил он.              Джун поначалу растерялся от такой резкой смены темы, а потом утвердительно покивал:              — Чувствую. Очень приятный запах. Такой… — он помахал рукой, силясь подобрать определение, но не находя его.              — Родной, — продолжил Терри, и Джун утвердительно закивал, радуясь точно подобранному слову. — Но я не про это. — Джун растерянно поглядел на него. — Попробуй разбить запах на составляющие. — Джун скептически посмотрел на Терри, и тот понятливо хмыкнул. — Хорошо, тогда попробуй подобрать ассоциацию.              Это было значительно проще. Джун вообще был большим любителем поиграть в ассоциации, иногда и мысли свои доносил ими. И вот тут его ждало великое разочарование. Он вслушивался в аромат Терри, вертел его так и эдак, но подобрать хоть что-то похожее так и не смог. Джун растерянно взглянул на Терри и натолкнулся на понимающую полуулыбку.              — Я тоже не могу, хоть я и лучший следопыт Общины. Это признак родственности душ. Ты перестал воспринимать меня как нечто постороннее. Я — часть тебя.              — Оу, — только и смог ответить на это Джун.              Остаток пути он молчал, пытаясь осмыслить то, что сказал Терри. Тот не мешал и в разговор втянуть не пытался — видимо, понимал, что Джуну многое нужно осознать. Лишь изредка поглаживал большим пальцем по ладони — успокаивал и чуть-чуть добавлял уверенности. Как ни странно, метод работал, и к концу пути теория родства душ уже не казалось чем-то полубредовым.              — Простите, сегодня мы не ждали гостей, так что в доме не прибрано, — произнес Крис, распахивая дверь в премиленький коттедж за невысоким забором.              Несмотря на всю привлекательность постройки, Джун был удивлен. В людской общине Глава занимал лучший дом. Примерно такой же был и у Роя. А здесь два самых влиятельных оборотня занимали очень среднее жилье — Джун все же успевал крутить головой по сторонам и заметил, что в поселении были жилые постройки и повнушительнее.              — Думаю, вы устали и голодны, — продолжил Крис, пропуская всех внутрь и зажигая свет, — может быть, отложим разговор на завтра?              — А сегодня что? — Тони выглядел спокойным, но Джун отчетливо чувствовал не отпускающее его напряжение.              Крис недоуменно поднял брови и вопросительно глянул на внимательно смотрящего на него Тони:              — Сейчас можно поесть и лечь спать, — медленно, словно ребенку неразумному, пояснил он ему. — Пока у нас, а потом видно будет. Тут недавно освободился неплохой домик — сможете жить в нем.              Тони вздернул брови и недоверчиво воззрился на Криса:              — И откуда такое доверие к первым встречным? А если мы, к примеру, шпионы?              — То что? — Крис улыбался столь заразительно, что Джун с трудом сдержал лезущую улыбку. Опасение дяди он, конечно, понимал — с человеческой точки зрения не опасны могут быть только покойники, но и взгляд на ситуацию со стороны оборотня уже становился ясен. — Ничего из того, что еще не известно людям, вы выяснить все равно не сможете. Причинить нам какой-то вред… — Крис окинул Тони внимательным взглядом с головы до ног, — тоже вряд ли. Кроме того, — он немного замялся, подыскивая слова, — не в обычаях людей доверять такие задания омегам. И, конечно, самое главное — вас привел мой сын, а он не из тех, кого легко провести.              — Туше, — Тони поднял руки, признавая поражение, — капитулирую. Но, — он внушительно кивнул, — отчасти из-за того, что зверски хочу есть и спать.              — Тогда позвольте предложить вам освежиться, пока готовится… эм-м… будем считать, что завтрак. Терри, проводи гостей в ванную.              Ванная была только одна. Она располагалась между спальнями на втором этаже. Так что Терри выдал омегам полотенца и удалился. Уходил он, правда, страдальчески вздыхая и с трудом выпустив из своих объятий Джуна. Тот, в свою очередь, всячески эти страдания разделял, хоть и старался не проявлять их столь явно.              — Думаешь, нормально, что мы вот так ушли мыться и оставили альф готовить? — напряженно спросил Джун, держась за блестящую ручку смесителя.              — М? — Тони, лежащий в ванне, поднял голову и побултыхал ладонью в пене, слегка разгоняя ее в стороны. — Они же сами предложили, — чуть растягивая слова, проговорил он. — Я вот терпеть не могу, когда кто-то посторонний шарится по моей кухне.              От воспоминаний о доме он поморщился, но тут же вновь расслабился, откидываясь на бортик ванны.              Джун вылез из душа, вытерся здоровенным махровым полотенцем и шагнул к дяде. Тот продолжал лежать с закрытыми глазами и признаков хоть какой-то активности не подавал.              — Ты спишь, — произнес Джун, тряся его за плечо.              Тони приоткрыл глаз, недовольно зыркнул, но все же поднялся и протянул руку к висевшему на кронштейне душу. Пока он ополаскивался, Джун успел одеться в предусмотрительно принесенную Терри одежду из сумки.              — Не вздумай опять улечься, — пригрозил он Тони, зная, что тому ничего не стоит обхитрить его показным смирением. — Если не выйдешь через десять минут, приду за тобой. — Учитывая раздраженный взгляд Тони и то, что воду он так и не начал спускать, причины для опасений были. — Или нет. Пришлю за тобой Криса.              Джун весьма плоско шутил и даже не думал, что в ответ дядя испуганно округлит глаза, покраснеет и прошипит:              — Только попробуй!              Джун, задавив в себе смех, подхватил сумку и вышел из ванной, надеясь, что угроза подействует.              Он пробежал по коридору, все так же сжимая ручку сумки, потому что понятия не имел, куда же ее пристроить, и начал спускаться по лестнице на первый этаж. Терри, сидящий на диване в небольшой гостиной, поднял на него глаза и улыбнулся. Джун улыбнулся в ответ и, пересчитывая глазами ступеньки, принялся спускаться. И половины лестницы не прошел, когда уткнулся Терри в грудь. Тот осторожно вынул из его пальцев сумку, взял руку в свою и повел за собой.              Некстати вспомнился Рой с его звериным напором, жестокостью, который в подобной ситуации вел бы себя совершенно иначе. Уж точно не за ручку бы по дому водил. Джун хмыкнул и твердо решил, что больше не будет опираться ни на какую информацию, слышанную раньше об оборотнях.              — Чистенький ты еще симпатичнее, — одобрительно проговорил Крис, стоило Джуну и Терри показаться на пороге столовой.              Аппетитно краснели нарезанные неровными кусочками помидоры, зеленел свежий салат, и Джун понял, что очень проголодался. Он сглотнул набежавшую слюну и подумал о том, а сильно ли обидится Тони, если его не дождутся. Любовь к дяде и воспитание побеждали ровно до тех пор, пока Крис не открыл большие керамические горшки. Сногсшибательно пахнуло запеченной дичью, и Джун уверенно плюхнулся на мягкий стул, не сводя взгляда с дымящейся еды. В землях людей леса отчего-то были полупустыми, и охота почти не велась. Да и некогда воякам было охотиться. Имелся, правда, домашний скот, но Джун был свято убежден, что это совершенно не то. Разве можно сравнить пресноватое мясо той же курицы с ароматной нежнейшей уткой, которая совершенно точно была в одном из горшков?              Чуткий Терри придвинул горшки к Джуну поближе, и тот, пробормотав что-то благодарное, принялся накладывать себе в тарелку мясо.              — Спасибо, что подождал, дорогой племянничек, — донесся с лестницы язвительный голос Тони.              — Угу, — было всем, на что хватило ошеломленного вкусной едой Джуна.              Он понимал, что нужно вспомнить про манеры, выставить себя в приглядном виде перед альфами — хотя бы перед Терри! — но никаких сил на это не было.              — Джун, — холодно проговорил усевшийся напротив него Тони, — держи себя в руках, милый.              Джун, успевший утолить первый голод и немного пришедший в себя, проглотил еду, опустил вилку и нож и смущенно опустил очи долу.              — Эй, мне приятно, что ты ешь добытую мной еду, — вполголоса зачастил вдруг сидящий рядом Терри. — Это большая честь и лучшая похвала для любого альфы — знать, что омега принимает от него пищу. Поэтому, пожалуйста…              Он не закончил, а Джун изумленно вскинул на него глаза, но не заметил ни отвращения, ни брезгливости. Гордость, привычная уже нежность, пожалуй, легкое восхищение. Джун чуть покраснел, благодарно кивнул и вернулся к своей тарелке, стараясь, в угоду дяде, не слишком торопиться. К тому же ему очень хотелось посмотреть, как Тони будет вести себя в чужом доме с двумя — ах-ах! — альфами сразу.              Тони, вообще-то, был очень хозяйственным. Неудивительно для одинокого омеги. Но Тони стал таким в силу своей сущности. Педантичности на грани. Настолько на грани, что даже к нарезке овощей в салат относился ревностно. Он был идеальным домохозяином, у которого все и всегда блестело. Тони выстирывал белье до кипенной белизны, оттирал со сковородок даже самые мелкие капельки жира, а готовил так, что процесс был приближен к искусству. Ей-богу, его кубики-соломка-брусочки могли служить эталонами веса и размера и были идентичны, словно однояйцевые близнецы. И сейчас Джун с замиранием сердца следил за тем, как он накладывает себе салат. Помимо разнокалиберных кусков тот мог похвастаться еще и не до конца разрезанными листьями. Они рваным полотном тянулись из салатника, никак не реагируя на укоризненные взгляды Тони. Омега аккуратно взял вилку, помог себе ножом и преспокойно отправил порцию в рот.              Джун от души прикусил губу, чтобы не расхохотаться, потому что в любой другой ситуации — он знал это совершенно точно! — дядя не удержался бы от какого-нибудь едкого замечания. А здесь Тони преспокойно прожевал, милостиво взглянул на настороженного Криса и величественно кивнул головой:              — Очень вкусно, спасибо.              Джун искренне сомневался, что подобные слова от него слышал хотя бы десяток человек, и был на все сто уверен, что среди них не было ни одного альфы. Но хоть Крис об этом понятия не имел, от похвалы он весь подобрался и сверкнул белозубой клыкастой улыбкой:              — На здоровье! Попробуйте мясо. Оленина чудесная!              Было весьма забавно наблюдать, как огроменный, вполне половозрелый альфа с умильным лицом подкладывает Тони жаркое. Тот продолжал изображать неприступность, но краем глаза косился на руки Криса. Правда, не настолько часто, чтобы это мог заметить кто-то кроме внимательного Джуна, который к тому же знал, куда и на что смотреть. К его удивлению, Тони даже съел все, что ему положили, хотя вообще-то ел мало, мясо не слишком жаловал, а уж наедаться перед сном считал моветоном и жестким ударом по пищеварению.              После еды измученных омег разморило, и стало совершенно ясно, что к серьезному и долгому разговору они будут готовы только через несколько часов здорового сна.              — Поднимайтесь наверх и ложитесь спать, — заботливо сказал Крис.              — Но посуда… — вяло проговорил Тони, с трудом удерживая глаза открытыми.              — Уж как-нибудь разберемся, — усмехнулся Крис.              Тони открыл было рот, чтобы что-то возразить, но тут же его захлопнул, то ли вспомнив о своем трепетном отношении к кухне, то ли просто от усталости.              — Вот и славно, — покивал Крис. — Кровати застелены, так что вы можете ложиться. Спальни выбирайте по вкусу.              Тони вдруг встряхнулся и чуть нахмурился:              — Мы вполне можем лечь вместе.              — Не можете, — Крис, до той поры напоминавший доброго дядюшку, вдруг сверкнул глазами. В голосе его отчетливо послышался металл, и Джун подумал, что вожак у ликанов вовсе не тот милый песик, каким казался. — Энтони, — голос его при обращении к дяде заметно потеплел, — для нас удобство омеги — не просто красивые слова. Это действительно важно. Пожалуйста, отнеситесь с пониманием.              — Намекаете на то, что мы настолько жирные, что спать вместе будет неудобно? — На этих словах Джун понял, что ему придется серьезно поработать над дядиными методами заботы о других.              Крис, вопреки ожиданию, лишь ухмыльнулся, будто разгадав игру Тони, чуть склонился вперед и ровно проговорил:              — Я сегодня в патруле, так что остается только Терри, а он и на диване в гостиной поспит. Мы, волки, куда проще относимся к комфорту.              — Мы не неженки!              — Вы омеги, — Крис проговорил это слово с такой теплотой и нежностью, что даже Тони не смог найти в нем ничего оскорбительного. — Энтони, я даже не смогу сосредоточиться на патрулировании, если не буду знать, что сделал все для вашего удобства. Ваш комфорт важен для нас…              Тони расхохотался и замахал рукой:              — Ну прямо слоган для какой-нибудь гостиницы! Я понял. Не настаиваю.              Он вздохнул и устало поднялся со стула:              — Спокойной ночи всем.              Джун тоже не стал задерживаться. Он устал и морально, и физически, затем долго перебарывал в себе все это, расходуя неприкосновенный запас, и теперь тело буквально корежило в легких неприятных судорогах. Джун поднялся, скользнул взглядом по лицу Криса и залип на Терри. Альфа только что допил морс и облизнул губы. В этом жесте не было никакого подтекста — ничего пошлого и показно сексуального. Просто безотчетное инстинктивное движение, а Джуна как током прошибло и заставило покраснеть.              Он скомканно попрощался, пожелал сладких снов и рванул наверх. На середине лестницы резко остановился, вспомнив, что забыл сумку внизу, и вернулся за ней, чувствуя себя непроходимым идиотом. Однако ни смешков, ни даже хмыканий за спиной так и не услышал.              Джун почти вбежал в спальню, дальнюю по коридору, ту, которая не была заперта, быстро переоделся в легкую пижаму и нырнул под одеяло. Пахло чем-то морозно-цитрусовым, приятно, так что Джуну даже удалось расслабиться. Он уже балансировал на той границе сна и реальности, когда все тело словно ватное, когда из открытого окна донесся волчий вой.              Джун не очень понимал, как все это работает. Почему рядом с Терри страх исчез, даже когда тот был в обороте. Почему в поселении, окруженный оборотнями, Джун так не паниковал. Но вот теперь, когда воющий оборотень «развоплотился», страх вылез снова. Наверное, генетическая память, годы в окружении неумолкающей истерии по бешеным ликанам — все это так просто не изживалось. Недостаточно было лохматого милашки, бросающего нежные взгляды, чтобы так просто взять и выкинуть убежденность в том, что монстры остались по ту сторону отпугивателей. Джун поежился и поплотнее укутался в одеяло. Вой повторился, и Джун тяжело сглотнул. Ночка предстояла долгая.              По лестнице зацокали когти. Терри шумно вздохнул под дверью, а потом Джун услышал шорох, тихое шуршание шерсти — альфа уселся на пол — и тихий стук, как от легкого удара о дверь головой. Оборотень, о котором предостерегала та самая генетическая память и внушенные страхи, лежал под дверью, но Джун облегченно улыбнулся и закрыл глаза. Уснул он, кажется, еще до того, как коснулся головой подушки.              Утро встретило его разноголосым щебетом всегда бодрых птах. Джун какое-то время повалялся в постели, прислушиваясь к звукам: он действительно скучал по ним, когда жил в человеческой общине. Там его зачастую будил рев квадроциклов или ор вечно буйных альф. Джун, совершенно к такому не привыкший, первое время просыпался в полнейшем миноре. Здесь же все словно было создано для его комфорта. Джун улыбнулся, поворошил события предыдущего дня, выбирая самые «вкусные», и, взбодрившись еще больше, поднялся с постели.              Для того, чтобы произвести на Терри всесторонне приятное впечатление, вариантов одежды оказалось маловато. Пришлось довольствоваться новыми спортивными штанами и мягкой футболкой, которую в свое время подарил Тони. Решив, что выглядит для сложившейся ситуации максимально хорошо, Джун вышел из комнаты и спустился вниз. По дороге он успел наскоро умыться и заглянуть к дяде, но того в спальне не оказалось.              Первым он увидел Терри. Тот спал на диване в гостиной, трогательно свернувшись калачиком, и совершенно не производил впечатления жестокого и злобного ликана. Джун неслышно подошел к нему и присел рядом на корточки, любуясь ровными линиями породистого лица. Джун хотел было погладить его по голове, поворошить волосы, но руку его перехватили. Джун встрепенулся и недовольно покосился на удерживающего его Тони. Тот покачал головой и жестами позвал на кухню.              — Дай ему поспать, — попросил Тони, едва они закрыли дверь. — Кажется, он искал тебя дольше, чем мы бегали по лесу. Мальчику нужно отдохнуть.              Джун согласно покивал: Терри действительно выглядел измученным, а учитывая, что спал он большую часть ночи на полу, а не на удобной кровати…              — Хочешь есть? — спросил Тони, кивком указывая на небольшой холодильник в углу кухни.              — Нет. — Джун слишком много съел перед сном и голода пока не чувствовал.              — Тогда предлагаю пойти и осмотреть вверенную территорию. Во-первых, не будем мешать Терри, а во-вторых, нужно как-то отплатить за гостеприимство.              За домом обнаружился большой огород, хотя и не слишком ухоженный. Омеги переглянулись и дружно направились к сараю, видневшемуся между яблонь. Добыв ведра и инструменты — перчатки оказались безбожно велики, — они сели каждый к своей грядке. Джун заботливо пропалывал рукколу, когда его на секунду накрыла тень, а затем заспанный и взъерошенный Терри уселся напротив и принялся выдирать сорняки.              — Доброе утро, — хрипловато пробормотал он. — Спасибо, что взялись за это дело, — Терри с недовольным видом обвел огород. — Мы с отцом не слишком любим в земле ковыряться, да и не умеем особо этим заниматься.              Альфа выглядел сконфуженным, и Джун поспешил ответить:              — Да не за что. Это вообще омежье дело, так что не переживай так.              — Ты говоришь это… — Терри вдруг стал выглядеть очень серьезно и смотрел на Джуна более чем внимательно, — «омежье дело» так… пренебрежительно. Но это ведь неправильно думать, что занятие домом в чем-то уступает, скажем, охоте. Я знаю, что человеческие альфы придают труду омег небольшое значение, но… — Он трогательно хмурился и выглядел совершенно искренним, говоря эти ужасно крамольные с точки зрения альф-людей вещи. Джуну снова парадоксально сильно захотелось его обнять. — У нас нет четкого разделения на альфье и омежье. Каждый делает то, что ему по силам, в чем он хорош. А я правда весьма дерьмово веду домашнее хозяйство. Отец говорит, что это потому, что у меня руки-крюки, но…              Терри выглядел таким смущенным, таким реально взволнованным всей этой темой с равноправием омег и альф, и все это вместе было настолько милым, что Джун перегнулся через грядку, уперся рукой в междурядье и чмокнул Терри в щеку. Было неловко — и из-за неудобной позы, и из-за того, что Джун не знал наверняка, имеет ли он вообще право на поцелуй. Так что он просто клюнул Терри и отпрянул.              Мелочь вроде бы, но Джун пожалел о сделанном в следующую секунду. Стало стыдно, так что он уткнулся взглядом в грядку и принялся отслеживать маршрут маленького глянцевого жучка, который судорожно карабкался по взрыхленной почве.              Терри молчал слишком долго, чтобы непоседливый Джун смог и дальше терпеть. Он осторожно поднял глаза. Терри изумленно смотрел на него и был удивительно очаровательным и бесконечно трогательным в своем детском, каком-то непосредственном смущении. А потом Терри одним неуловимым, явно нечеловеческим прыжком перемахнул через грядку и уселся на корточках напротив. Он продолжал молчать и разглядывать Джуна с непонятной гаммой чувств на лице. Так что Джун чуть нахмурился и нерешительно спросил:              — Я сделал что-то не так?              — Все так. Просто это мне положено делать первый шаг, — с горчинкой в голосе отозвался Терри.              Он прислонился лбом ко лбу Джуна и посмотрел ему в глаза. Джун сделал то же самое. Картинка расплывалась, но это странным образом успокаивало, слегка разряжало обстановку.              — Все было бы проще, если бы отец рассказал все. Просто не недооценивай меня. Дай мне время.              Фраза была настолько туманной, что Джун растерялся. И пока он подбирал слова, Терри осторожно ухватил его за подбородок, чуть приподнял и поцеловал. Не клюнул в щеку, а прикоснулся губами к губам. Без напора, без жесткости и боли. Мягко, нежно, осторожно. Так внезапно и приятно, что у Джуна закружилась голова, руки ослабли, и перчатки свалились в маленькую лужицу. И тут же Терри, не прерывая поцелуй, ухватил его за кончики пальцев и принялся поглаживать.              Джун всегда думал, что папочкины романы преувеличивают. Что не может быть, чтобы все было именно так. Но было так. И чуточку больше. И голова кружилась, и дышалось через раз, стоило только Терри отодвинуться. Он еще разок чмокнул Джуна, а потом еще раз, словно не мог остановиться. Потерся щекой о щеку и прыгнул на свою сторону грядки.              Они почти синхронно продолжили прополку, не поднимая глаз от кривоватых рядков зелени. Перчатка у Джуна была мокрой и то и дело норовила свалиться с дрожащих пальцев.              Солнце нещадно палило, и тишина стояла гробовая, когда выглянувший из-за угла Тони позвал их обедать. За столом обнаружился и Крис, которого, судя по изумленному взгляду Терри, быть там не должно было. Однако же вожак с удовольствием поглощал дядюшкин мясной суп, изредка бросая на Тони косые и какие-то неясные взгляды. Джун впихивал в себя свою порцию и безуспешно пытался собрать растекающиеся мозги в кучу.              — Ну что ж, кажется, пришло время все обсудить, — медленно и плавно, что совершенно не вязалось с его цепким взглядом, проговорил Крис, отставляя пустую чашку.              — А мы уж и не чаяли, — вяло огрызнулся Тони.              Крис ответил уже привычно мягким насмешливым взглядом и подачу не отбил.              — Будете задавать вопросы или мне просто рассказывать, что захочется?              — Начинай рассказывать, вопросы зададим по ходу, — принимая серьезный и сосредоточенный вид, кивнул Тони.              — Хм, с чего бы начать? Пожалуй, с того, что мы не совсем угроза. — Джун, незаметно для самого себя успевший притереться к боку Терри, встрепенулся и поднял на Криса недоуменный взгляд. — Именно так. Людские поселения находятся как бы в двойном кольце. Первое кольцо — мы, второе — те, для кого люди представляют реальную гастрономическую ценность. Мы с ними обладаем примерно одинаковой силой, они напирают, мы удерживаем агрессию.              — И зачем вам это? — судя по нахмуренным бровям, Тони, как и Джун, ничего не понимал.              — Потому что у оборотней рождаются только альфы.              — В каком это смысле?              — В самом прямом, — грустно усмехнулся Крис. — Ни одного омеги за последние двести лет. Как раз с момента появления угрозы извне. Никто так и не смог понять, с чем это связано, но факт остается фактом. Наверное, попытка природы не допустить истребления людей.              — И?..              — Мы заключили договор с людьми. У вас-то как раз омег стало рождаться больше. Тем более волчата, рожденные от смешанных браков, сильнее.              — Тогда почему война… и это все? — Тони дернул верхней губой, а взгляд его стал колючим и злым.              — Потому что ваше руководство — в лице альф, естественно — быстро уловило преимущества своего положения: мы зависимы от поставок омег. Сначала все ограничивалось мелкими поручениями из разряда наемников и охранников, а потом перешло все пределы, когда ликанов стали натравливать на поселения других людей и друг на друга. Тогда возникло сопротивление, и тогда были выдуманы все эти страшные сказки и легенды. Совсем лишить нас омег, конечно, не могли. Сами понимаете, защищать альф совершенно не в наших интересах, но попортить кровь — это уж само собой разумеется.              — Как?!              — Много способов: передать почти убитого, истерзанного, измученного омегу. Это… почти сводит с ума, а ведь они еще и не всегда выживали. Но самое страшное для любого из нас — найти Пару. Вот здесь фантазия человеческих альф не знает границ. Чего только не было: оборотней разлучали с их половинками, присылали покалеченными, убитыми. Еще… Все эти ваши басни об убийцах, людоедах… Они ведь не только, чтобы застращать и отвадить от границ. Омеги, которые попадают к нам, боятся. Ты подходишь, пытаешься успокоить, убедить, а он в истерике. Хорошо, если есть время, если он не ранен, не Пара. Но когда твой омега, например, истекает кровью, но не подпускает, кричит, и это только усиливает кровотечение. Что тут говорить, — Крис махнул рукой и потупился. Видимо, такой случай был не единичным.              — И что же случалось с ними дальше, с этими омегами? — Джун понимал, что ответ ему не понравится, но хотел знать правду.              — Если не умирали от ран, то кончали жизнь самоубийством, — внезапно ответил Терри. — Оборотню этого не пережить. Так что они умирали тоже.              Повисшую над столом тишину разорвал Тони:              — Почему бы вам просто не сорвать к хренам глушилки, не ворваться в общину и не забрать всех омег?              — И что же будет дальше, маленький? — Джун был уверен, что дядя начнет рвать и метать в ответ на обращение и снисходительный тон, но тот только зыркнул исподлобья и ничего не ответил. — Я понимаю и всецело разделяю твое возмущение, но исход будет один — омеги массово свихнутся или покончат с собой. Такие, как вы, сильные и решительные, для людей скорее исключение, чем правило. Да и что нам делать потом, когда омеги, простите за грубое слово, закончатся? Положение наше безвыходное, но не самое ужасное. Своего омегу можно найти. Не всем и не всегда, но можно. Это тоже своеобразная проверка на вшивость, естественный отбор.              — Это ужасно, — припечатал Тони, и Джун внутренне был с ним совершенно согласен. Сколько омег из их общины могли бы обрести реальное, а не призрачное счастье, просто оказавшись рядом с оборотнем, просто получая положенные любовь и заботу, а не тычки и побои?              — Ну, если вопросов не осталось, может быть, расскажете о себе? — Крис все еще был обманчиво мягок, но было видно, что эта часть их разговора по душам его волнует куда больше предыдущей.              Тони переглянулся с Джуном, молча решая, кто же начнет, и принялся за рассказ. По мере повествования Терри выпрямлялся все сильнее, и Джун запоздало подумал, что стоило бы опустить некоторые подробности.              — Сегодня я пойду на патрулирование, — ломко проговорил Терри, когда Тони замолчал.              Джун дернулся, потому что волки погибали от рук альф их общины. Это не мальчишеские игрушки, а война, и цена за голову Терри была немалой.              — Завтра, — веско проговорил Крис.              Терри возмущенно вскинулся. Джун понимал, что он в своем праве, но был всецело за отсрочку.              — Завтра, — повторил Крис. — А сегодня ты выспишься, придешь в себя и хорошенько подумаешь. О разном, — он внимательно вгляделся в глаза Терри, и тот вдруг улыбнулся — хищно, страшно, разом выдавая вторую натуру.              Но даже завтра, по мнению Джуна, было слишком рано. Лучше бы никогда. Он приоткрыл рот, чтобы отговорить, оттянуть еще немного. И тут Терри повернулся к нему.              — Нет, — выцедил он, понимая все еще не высказанные намерения. И вдруг прошелся ментальным приказом.              Рой пытался несколько раз провернуть подобное, но Джун был слишком силен для такой фигни. Так он думал раньше. Но вот этот приказ, команда от действительно сильного — своего! — альфы достала до самого нутра. С силой по холке, принуждая склонить голову, по всему позвоночнику к несуществующему хвосту, который фантомно нырнул под пузо. Да, альфа. Конечно, альфа. Как прикажешь, альфа.              Затрещина была слышна. Разорвала приказ, заставила Джуна подскочить, а Тони вскинуться.              — Никогда больше, — выцедил Крис, чуть скалясь на съежившегося Терри. — Только для спасения жизни. Щенок.              И разом стряхнув с лица недовольство, он поднялся и потянулся.              — Я спать, — проговорил он сквозь зевок и направился в сторону дивана.              — Что-то подсказывает мне, что выспаться на этом, — Тони ткнул пальцем в сторону явно маленького для габаритов оборотней дивана, — будет затруднительно.              — И что же ты предлагаешь?              — Воспользоваться спальней. Лично я сейчас ложиться не планирую.              Крис оглядел нахохлившегося Тони, хмыкнул и двинулся к лестнице.              — Ну что ж, постараюсь, — в этот момент он проходил мимо Тони и чуть склонился в его сторону, делая явный акцент на слове «постараюсь», — заснуть.              Тони в ответ фыркнул и принялся убирать посуду со стола. Джун вздохнул и потер поясницу — за время, проведенное в общине, он совсем отвык от полноценной работы в саду и теперь маялся с реакцией разнеженного тела на неслабую нагрузку.              — Я вымою посуду, — произнес он, вставая и чуть качаясь из стороны в сторону, чтобы снять боль. К тому же Джун слишком привык делить всю работу с дядей пополам.              — Я помогу, — сипло проговорил Терри, вставая.              Тони молча оглядел их, пожал плечами и удалился.              Тишина давила. Джун совсем не хотел ссориться с Терри. Он и понимал его отчасти. Да, погорячился, да, переборщил. Но и вопрос был важным, тем, куда омеги не должны совать нос. Джун старательно ополаскивал тарелки, передавал Терри и никак не мог подобрать слов, чтобы начать разговор. Не извиняться же, в самом деле! И с последней тарелкой Джун решил сказать хоть что-то, просто разломать повисшую тишину, а там уж разговор завяжется. Но Терри снова не дал ему ничего сказать. Не ментальным приказом, конечно! Он отставил тарелку, перехватил кисти Джуна и принялся вытирать. Осторожно кругами — ладони, а потом каждый палец. Терри склонился и чмокнул ошеломленного Джуна в макушку:              — Прости, — тихо проговорил он. — Я дурак и щенок. Больше никогда так не сделаю, обещаю.              Терри отбросил полотенце в сторону и повел Джуна к дивану. Усадил, а сам принялся копаться в верхних ящиках, недовольно что-то бормоча. Переставлял емкости, пока наконец не вытащил небольшую коробку. Довольно сощурился и сел рядом с Джуном. А потом торжественно положил коробку ему на колени. Джун поднял крышку — коробка наполовину была заполнена конфетами! Шоколадными! Джун задохнулся от восторга и вытащил одну конфетку.              — Можно? — все еще не веря, спросил он у Терри.              Тот совершенно по-мальчишески улыбнулся и закивал:              — Хоть все съешь.              Внутри была клубника. За всю свою жизнь Джун не ел ничего вкуснее. Он щурился от удовольствия и только что не стонал. Восхищенно вздыхал так точно! А Терри еще и заварил ему вкусного чая с чабрецом, поставил под руку в самый нужный момент. Джун закинул в рот еще одну конфету, перехватил кружку поудобнее и плотнее прижался к боку Терри. Жизнь была прекрасна!              Ровно до вечера. Потому что к вечеру Джун совсем разболелся. Спину тянуло так сильно, что он был почти уверен, что сорвал ее. Трудно было даже двигаться, не то что спускаться к ужину, о чем он и заявил заглянувшему к нему Тони.              Джун свернулся в комок и судорожно всхлипнул, силясь переждать особо острый приступ, когда на поясницу, точнехонько в то место, где болело сильней всего, легла теплая ладонь. Слишком большая, чтобы принадлежать заботливому Тони.              — Ш-ш-ш… Все хорошо, все будет хорошо, — зашептал Терри, подбирая именно ту бесполезную, но жизненно необходимую чушь, которая требуется в такие моменты.              Матрас чуть прогнулся под его весом, а затем стало тепло и уютно. Джун вжался спиной в грудь и живот Терри и еле слышно застонал от облегчения. Когда мозг стал выдавать что-то помимо «больно-больно-чертвозьмикакжебольно», Джун вспомнил про ходившие в общине байки на тему того, что оборотни могут забирать боль себе. Он испуганно дернулся, потому что хоть Терри и был сильным, но Джун вовсе не хотел, чтобы тот мучился. Но судя по расфокусированному взгляду Терри, от боли он явно не страдал.              Резкое движение и пристальный взгляд тот интерпретировал по-своему. Зашебуршился, приподнимаясь на локте, и с нажимом произнес:              — Не бойся, пожалуйста. Ничего такого сегодня не случится. — Джун смутно понимал, что имеется в виду под таинственным «такого», но покивал. — Я бы не стал торопить события, не думай, но учитывая твою течку…              Именно на этом моменте Джуна настигло понимание и полнейшее изумление. Потому что хоть течки у него раньше и были, но ничего подобного ему ощущать не доводилось. Он хлопал глазами, открывал-закрывал рот и не мог подобрать слов, чтобы хоть как-то охарактеризовать возникшую ситуацию.              Джун закрутился и вывернулся, переворачиваясь на другой бок, лицом к Терри, который, учитывая его животное начало, не должен был спокойно лежать и терпеть все эти копошения, а должен, просто обязан был скрутить Джуна и немудряще трахнуть. Но Терри смирно лежал, смотрел на Джуна и бережно поглаживал его по пояснице — грел теплой ладонью.              — Я люблю тебя, — выдохнул Джун.              Терри дернулся, приоткрыл рот и распахнул глаза. Наверное, насмотрелся на вымученные признания, когда нужно расшибиться, чтобы только рядом постоять. Не ожидал. А потом разом просветлел лицом и сгреб Джуна в охапку.              — Я люблю тебя. Я так люблю тебя, — сорванно шептал он, еле заметно вздрагивая, и прижимал Джуна к себе, сдерживаясь, чтобы не стиснуть крепче необходимого.              Джун подумывал ответить какими-нибудь милыми чувственными глупостями, вроде того, какой Терри милый и замечательный — настоящий дар свыше и все такое, но тут течка вышла на новый виток. Боль ушла, сменившись столь же сильным возбуждением. Выламывающим и выматывающим с первых минут. Джун прогнулся и всхлипнул, а напрягшийся Терри глухо заворчал. Он шумно выдохнул Джуну в макушку, прикусил за ухо и, плавно извернувшись, подмял его под себя.              Все было странно. Джун то полностью терялся в возбуждении, прикосновениях и поцелуях Терри, то выныривал от мыслей о том, как оно будет. Он, к сожалению, примерно представлял, что происходит между альфой и омегой в постели, и теперь метался от желания поскорее испытать все, вплоть до узла, до страха перед тем, как оно будет.              — Не бойся, — горячечно шептал Терри, приспуская мягкие брюки Джуна, — сегодня я ничего не сделаю. Ничего, — закончил он, почти задыхаясь на последнем слове.              Для Джуна эта фраза оказалась подброшенной монеткой, во время падения которой он понял, чего же хочет на самом деле. Но Терри отчего-то именно в этот момент выступал с ним в противофазе.              — Почему это ничего? — Джун даже немного нахмурился — придал веса словам.              — Потому что сейчас не время, — расплывчато ответил Терри, даже не пытаясь сконцентрироваться.              — Эй-эй! — Джун, насколько это было возможно, вывернулся, лишая его пространства для маневров. — Почему не сейчас и когда наступит это время?              — Окей, — протянул Терри, — не время потому, что ты девственник и человек к тому же, а я, если ты еще не догадался, немаленький такой альфа, да еще и оборотень. Мысли есть?              — Мозги плывут, — честно признался Джун. — Давай прямо.              — Ладно. Член у меня больше, чем у альфы-человека. А ты очень узкий. Даже в случае секса человека с человеком стоит потратить время на растяжку. А в нашем — я не притронусь к тебе до тех пор, пока в нетечном состоянии в тебя не войдет четыре моих пальца. Ты о чем-то еще хочешь поговорить? Потому что еще раз прерваться для меня будет… сложновато.              Вообще-то, важных вопросов у Джуна больше не было, но он все же спросил, как-то само вырвалось:              — Почему сложновато?              — Потому что у меня нечеловеческий нюх и столь же нечеловеческие инстинкты. А теперь, если мы все выяснили…              Джун был уверен, что по ходу дела еще успеет повернуть ситуацию под себя, но все вышло так, как и предполагал Терри. Даже второй его палец вошел не сразу, что уж говорить о четырех. Зато Джун потом не смог припомнить ни одного момента, когда ему было хотя бы дискомфортно. Разве что Терри категорически запретил прикасаться к себе, даже не разделся, но из-за повышенного в течку эгоизма это быстро перестало быть таким уж важным.              Третий оргазм Джуна совершенно вымотал. Терри довольно оглядел его, бессильно разметавшегося, хмыкнул, чмокнул в нос и сбежал в ванную. Вернулся минут через пять в одних мягких домашних брюках, уселся на кровать и потерся носом о нос Джуна.              — Все займет куда меньше времени, чем ты думаешь, — проурчал он и весело хмыкнул, увидев, что Джун заливается краской. — Ужин?              Но Джун отрицательно помотал головой:              — Если только попить.              Воды он не дождался и уснул, стоило только Терри закрыть за собой дверь.