Не кидайтесь кирпичами В тех, кто хочет вам добра. Даже если эти люди Вас воспитывать начнут, Не пинайте их ногами, Не грозите им гвоздём. В крайнем случае, от взрослых Можно просто убежать. — Григорий Остер. Вредные советы.
На свой одиннадцатый день рождения Гарри впервые назвал Тони «папой» и рассказал свою историю.
В этот день Тони не стал закатывать вечеринок, и поступил он так даже не из-за того, что до сих пор не объявил официально о наличии у себя сына, хоть некоторые газетёнки уже писали различные домыслы на эту тему, а потому что сам Гарри не желал устраивать больших празднеств. Он даже потребовал, чтобы с одного человека был лишь один подарок. В результате у него было два подарка: один совместный от Джарвиса с Элайзой, это были специальные чипы, вшивающиеся под кожу ладоней и помогающие концентрировать магию, вместо волшебной палочки. А второй был разрешением от Тони нанять в собственную лабораторию Гарри помощника. В целом день проходил неплохо, они съели небольшой тортик, посмотрели пару фильмов, а потом защитные чары оповестили о прибытии враждебно настроенных волшебников.***
Когда Гарри с Тони вышли к краю защитного купола, они увидели компанию волшебников, состоящую из профессора Дамблдора, четы Уизли и Минервы Макгонагалл. И все они хором уверяли Гарри, что он обязан отправиться с ними в Хогвартс, победить Волан-Де-Морта и умереть для высших целей. Увидев же, что их слова имеют ровно противоположный результат, они начали пытаться пробиться сквозь защитные чары, Дамблдор даже послал парочку Империо, чем довёл и так находящегося в предистеричном состоянии Гарри. Он смёл неожиданных гостей волной сырой магии, отправляя прямиком в Англию, при помощи Старшей Палочки. Так окончилась единственная и совершенно неудачная попытка Ордена Феникса вернуть своего героя, после которой на его замену был выбран Невилл Лонгботтом. Эта же история послужила тем самым толчком, вынудившим Гарри почувствовать всю силу его желания иметь семью, которое в свою очередь заставило его прошептать «папа», упираясь лбом в плечо Тони, который вновь успокаивал его после нервного срыва. Но этот раз отличался. Старк чувствовал щемящую сердце боль, которая появилась после слов, что его сын должен умереть во имя общего блага. Он безумно привязался к этому гениальному мальчику за прошедшие три месяца и уже не мог представить своей жизни без восторженного взгляда изумрудных глаз. Поэтому, понадеявшись на свою удачу и чувство ситуации, он задал вопрос, волновавший его всё это время: — Малыш, может расскажешь мне, что с тобой произошло? — вопрос был рисковый, велик был шанс, что мальчик испугается и замкнётся в себе, но Тони не мог не спросить. Боль, появлявшаяся глубоко на дне глаз и в каждой улыбке, выводила его из себя. Он не мог спокойно на неё смотреть, не зная как унять эту горесть, как помочь мальчику снова поверить в людей. Но ему повезло, плотину прорвало, и Гарри начал говорить, говорить и говорить. Он рассказывал о жизни у Дурслей, о поступлении в Хогвартс, первом курсе с постоянными подозрениями Снейпа, втором курсе и сводящем с ума голосом из стены, третьем курсе и сбежавшем из тюрьмы крёстном, четвёртом курсе, когда его снова все ненавидели, пятом годе со смертью Сириуса, шестом курсе с убийством Дамблдора, седьмом курсе с войной, попытках реабилитации после этого, жизни в магловском мире, самоубийстве из-за новостей о Дамблдоре, и последующем просыпании в доме Дурслей. В общем выложил всё как на духу, говоря и говоря до глубокой ночи. Мальчик так и уснул в руках Старка, которого переполняли различные эмоции. С одной стороны было безумное счастье из-за того, что Гарри наконец открылся ему, с другой стороны же было безумно горько и злостно из-за того, какая жизнь досталась Гарри. С такими мыслями Тони уснул, крепко сжимая сына в своих объятьях.На следующий день Гарри провёл собеседования на роль своего помощника.
Проснулся Гарри ближе к полудню, ощущая тяжесть во всём теле. Причиной же пробуждения была Элайза, которая настойчиво тыкалась мордой ему в плечо и шипя, что у него через полтора часа собеседование. Эта фраза стала тем самым катализатором, резко пробудившим в памяти вчерашний день. Разобравшись в воспоминаниях, Поттер покосился на продирающего глаза отца, не зная как тот отреагирует на вчерашнее признание. У Гермионы с Роном, к примеру, его жалобы после войны лишь вызывали потоки желчи и омерзения. На самом деле он только им и выговаривался, поэтому не знал, как на подобную историю среагирует нормальный человек. Он знал историю самого Тони, и она несомненно вызывала уважение, но вот как Старк отреагирует на его собственную историю известно не было. Всё же он оказался уродом даже среди волшебников. Именно поэтому сейчас Гарри настороженно косился на отца, который аккуратно снял его с себя и присел. Старк начал разговор. Он был сложным, но нужным им обоим: — Гарри, хочу сразу сказать тебе, что твоя история ничего не испортила в наших отношениях. — Тони старательно пытался подобрать слова, чтобы охарактеризовать впечатление, которое произвела на него жизнь мальчика. — Я всё также хочу быть твоим отцом, просто теперь я ещё больше уважаю тебя и лучше понимаю. Меня тоже мучают кошмары из-за людей, которых я не смог спасти. — на этой фразе глаза Гарри расширились и он попытался объясниться: — Слушай… пап, — выдавил из себя обращение Поттер, — я понимаю твоё отношение к… Смерти, — подбирал слова Гарри, — сам так долгое время её воспринимал. Но понимаешь, после того, как я трижды умирал, после того как я ПО-НАСТОЯЩЕМУ побывал в Садах Предвечной, после того, как я увидел, что Смерть не влияет на самих умерших, я стал по-другому к ней относиться. Пап, понимаешь, на смертном одре люди раскаиваются во всех грехах, потому что им страшно, они не знают что будет дальше, поэтому стараются набрать «баллов», за счёт раскаянья. Они надеются, что это спасёт их, отправит в так называемый «рай», ведь как бы всю жизнь они не храбрились, утверждая, что не верят в эту сказку, всё равно в конце все надеются на лучшее, обещая исправиться, если им дадут ещё один шанс. Проблема в том, что они не исправляются, отходя от шока и обнаруживая себя в мире, где всё возможно, они не становятся праведниками, как обещали, они остаются всё теми же козлами, что были при жизни. Я уже давно не считаю убийство чем-то настолько ужасным, потому что оно дарует свободу. И мне так плохо не из-за сотен смертей, лежащих на моих руках, а из-за того, что абсолютно каждый считает, что я не имею права жить самостоятельно, так как я хочу, даже Смерть не позволяет мне отправиться в Страну Чудес, снова и снова возвращая в этот ад, где вокруг одни кукловоды, считающие меня превосходной игрушкой. И, пап, — голос и до этого серьёзного мальчика стал стальным, — если понадобиться, я убью без зазрения совести. Тони сглотнул, усваивая смысл сказанного сыном, и постарался сформулировать свою точку зрения так, чтобы не обидеть Гарри, или, не дай бог, не дать ему повода снова закрыться в себе. Видеть мальчика таким и по началу-то было неприятно, сейчас же при малейших признаках того, что Поттер пытается держать что-то в себе, скрывать боль от него, сердце Тони разрывалось. - Слушай, Гарри, я не думаю, что когда-нибудь пойму твою точку зрения, потому что мне она кажется невозможной. - Старк заметил, как Гарри сжался при этих словах, и тут же постарался исправить ситуацию, - Гарри, дорогой, - Тони обхватил лицо мальчика своими ладонями, заставляя его посмотреть на себя, - я не говорю, что это плохо. Я не пережил ничего даже отдалённо напоминающего то, что происходило с тобой с самого детства, думаю мало кто вообще переживал подобное, разве что Дедпул... - на этом имени лицо Старка скривилось, и он постарался перевести тему, - Так вот, малыш, я вряд ли когда-нибудь пойму твою позицию, но и разубеждать тебя я не собираюсь, всё же о жизни ты знаешь гораздо больше меня. Я надеюсь обеспечить тебе жизнь, в которой у тебя не будет нужды убивать кого-либо, так что, раз мы не сможем изменить мнение друг друга на эту тему, давай просто не затрагивать её. Договорились? - Тони выжидающе уставился на сына, который обдумывал данное предложение. - Слушай, пап, я не думаю, что, с моим-то везением, мне удастся избегать ситуаций, в которых понадобится убивать, но согласен избегать подобных ситуаций до поры до времени. - согласился Гарри, мысленно надеясь, что сложные времена настанут не так скоро и у него будет хотя бы пара тройка лет на самого себя. - Мистер Старк, Гарри, смею вам напомнить, что меньше чем через час начнётся первое собеседование на роль помощника в личной лаборатории Гарри, а сам Гарри, далеко не в лучшем состоянии. Я бы советовал вам обоим сходить в душ - освежиться и на кухню - позавтракать, большего вы всё равно не успеете. - двери в ванную распахнулись в намёке на действие, и Поттеру пришлось встать с мягкой кровати.***
Без десяти одиннадцать умытый и накормленный Гарри сидел в кабинете, специально подготовленном для проведения собеседований, а за его дверью толпились кандидаты на должность помощника в личных лабораториях. Они варьировались от седых дедов до семнадцатилетних школьников, от жителей Манхеттена до обитателей Квинса, они имели различное высшее образование, кто-то вообще его не имел, полы тоже разнились: женщины, мужчины, трансгендеры. Единственное, что объединяло всех этих людей это острый ум и желание работать в Старк Индастриз. Электронные часы на стене в приёмное пискнули дважды, извещая о наступлении одиннадцати часов, и железная дверь на дальнем конце коридора открылась, сопровождаясь электронным голосом, приглашающим первого кандидата. Это был сухонький старичок семидесяти лет от роду. Он имел докторскую степень в инженерии и до этого преподавал в Оксфорде, но решил что-то поменять в своей жизни, поэтому подал заявку в Старк Индастриз, как в самую ведущую корпорацию в сфере технологий. Единственной его проблемой был очень старомодный уклад традиций, который и поспособствовал тому, что лишь увидев за столом одиннадцатилетнего мальчика, он сразу вышел из кабинета, так и не сказав и слова. А вот Гарри сказал пару ласковых ему в след, после чего добавил: "Не самый удачный кандидат. Джарвис, надеюсь остальные будут не столь предвзятыми?". Вторым кандидатом была эмигрантка, попавшая в Америку за счёт своей стипендии в МТИ, а сейчас в срочном порядке ищущая себе работу, что бы остаться в стране. Она в целом была умной девушкой, не относилась к Гарри предвзято, потому что видела у себя в стране маленьких гениев, но проблема была в том, что она считала его гением, но при этом и ребёнком, о котором нужно заботиться, ведь тот не способен заботиться о себе сам. Это было обидно, но вины девушки в этом не было, поэтому Гарри отклонил её кандидатуру, но отправил её портфолио в отдел кадров компании, чтобы ей подобрали более подходящую работу. Третьим кандидатом был совсем малыш, всего на два года старше самого Гарри, он был умным, можно даже сказать гениальным, но тут проблема была как раз в том, что он был того вида, о которых нужна постоянная забота, его мамочка была рядом даже на собеседовании, то подавая стаканчик воды, то подтирая сопли, в общем ребёнок не был способен к самостоятельному существованию, поэтому Гарри со спокойной душой выдворил его и его мамашу из кабинета. А вот четвёртый кандидат пришёлся Гарри по вкусу. Его звали Питер Паркер, ему было всего семнадцать и он был гениален. На школьных уроках этот факт особо не проявлялся, но вот особое примечание в его портфолио, собранном Джарвисом, говорило, что мальчик - человек-паук и ему принадлежало изобретение специальных шутеров и паутины для них. Да и сам мальчик был хорошим человеком, он знал профессию, которой собирался заниматься, он был приятным собеседником и, самое главное, он воспринимал Гарри как личность, а не как гениального ребёнка. Конечно Поттер провёл и остальные тридцать два собеседования, но он уже прекрасно знал кого именно выберет. Ближе к двенадцати часам ночи Гарри наконец проводил последнего кандидата и отдал Джарвису распоряжение, уже ложась в кровать: - Отправь Паркеру поздравление с принятием на работу, тех троих направь в отдел кадров, а остальным пошли отказ. Если папа будет спрашивать - я сплю, меня не трогать. Разбуди завтра за час до прихода Питера. - Хорошо. Спокойной ночи, Гарри. - ответил Джарвис, уже спящему мальчику, попутно занавешивая окна. Жизнь становилась всё интереснее и интереснее.