Sorcerer's eyes

      Гарри включил ноутбук и надел большие наушники на голову, забираясь в мягкое кресло на колесиках с ногами и подпирая щеку кулаком, в ожидании смотря на прогружающуюся MMORPG.       Он сидел у себя в кабинете на втором этаже, закрывшись ото всех в доме и не отвечая на немногочисленные звонки.       То, что он ещё жив и вполне себе бодрячком, знала только Герми, которой Поттер рассказывал обо всем, что с ним происходило. Даром, что Грейнджер не было рядом, она всегда старалась поддерживать его в трудные минуты, и это у неё прекрасно получалось.       Поттер отчаянно не хотел думать о полуобглоданном трупе, который полиция и судмедэксперты забрали той же ночью, заверив, что разберутся с этим и найдут преступника. Под подписку о невыезде, конечно.       Дерек Стенли, как и Чарли Свон, — невысокий брюнет лет за тридцать с усталыми чёрными глазами и короткой бородкой, — прибывшие одними из первых на место преступления, очень, очень неодобрительно смотрели на своих детей, и Гарри было даже жаль девушек, ведь им определённо светил домашний арест, если не на все лето, то на несколько недель точно.       Джейкоб, за которым спустя десять минут после звонка шерифа приехала сестра, смиренно вздохнул и махнул всем на прощание рукой, сгорбившись и быстро прошмыгнув в машину.       Поттер сочувствующе проводил автомобиль взглядом, думая, спасёт хоть немного его будущий статус Альфы стаи, или его будут чихвостить всем семейством оборотней.       Выводы были неутешительными. Несовершеннолетний Вожак, ни разу ещё не обратившийся волком, был найден около зверски убитого трупа.       Стая там, наверно, с ума от беспокойства сходила, если не была в ярости от настолько глупого Альфы — волчонок, молоко на губах ещё не обсохло, а уже подвергает себя опасности.       Гарри Блэку не завидовал. От такой многочисленной семейки можно было ожидать чего угодно.       Сам Гарри, внезапно оказавшись не у дел, так как родственников у него уже давно не было (не считать же с легким сердцем уезжающих Дурслей в начале войны родственниками?), лишь виновато улыбнулся и потупил взгляд, когда его коротко отчитали, и направился к машине шерифа, в которой уже сидела ошарашенная Белла.       Всю оставшуюся ночь и полдня Поттер был у Свонов — как позже выяснилось, Изабелла успела протрепаться отцу об ещё одном волшебнике, и только поэтому Гарри не оказался в одном доме с Джессикой и получил свободный доступ к Свонам.       Чарли тщательно и профессионально допросил его после того, как поговорил с дочерью. Белла выглядела одновременно обиженной и принимающей итоговое решение отца.       Какое, Гарри не уточнял, так как за него сразу же взялся старший Свон.       Допрашивали его долго и обстоятельно, и не только по поводу найденного трупа — Чарли старательно заполнял пробелы в информации, которую ему дал Дерек, и присматривался к новенькому, оценивая опасен ли он вообще, и если да, то насколько. Все-таки его единственная дочь назвала Поттера другом. А поднаторевший за годы жизни с Рене, — мамой Беллы и такой же магичкой, — разум легко замечал мелкие детали, выдающие Поттера, как волшебника, с головой.       Весь разговор Чарли хмурился, и Гарри напряженно следил за ним, даже не собираясь гадать, какое первое впечатление он произвёл на полицейского и что тот о Поттере теперь думает.       Если сейчас Свон взашей выгонит его с порога и запретит общаться со своей дочерью, — думает Гарри, мельком рассказывая о своих оставшихся в живых родственниках, не углубляясь в детали жизни в их доме, — то он поймёт.       Он действительно виноват. Если бы не он, эти глупые подростки никогда не попали бы в такую ситуацию. Позже Гарри обязательно попросит у них всех прощения, и если ребята больше не захотят с ним общаться — ну что ж, так тому и быть. Он ведь все понимает. С Поттером сложно дружить и не попадать в какую-нибудь нелепую или страшную ситуацию. Рон и Гермиона, с высоты своего опыта, это подтвердят.       Шериф под конец разговора неожиданно тепло улыбнулся, и Гарри и понять не успел, как оказался напротив белой деревянной двери с одеждой мужчины в руках, совершенно растерянный и не верящий, что полицейский так легко принял его и даже позаботился о том, чтобы Поттеру было в чем спать. И на чем спать.       Появившееся чувство ощущалось странно, а ещё где-то в груди потеплело от такой заботы, и Гарри позволил себе небольшую смущенную и счастливую улыбку, впервые абсолютно искреннюю со дня приезда в Америку, легко толкая дверь и заходя внутрь комнаты.       Чарли Свон был потрясающим человеком. А ещё невероятно понимающим, принимающим даже то, что было за гранью понимания для него — иначе бы сразу же развелся с женой, как только узнал, кто она на самом деле, и возненавидел свою дочь, перенявшую дар матери.       Чарли Свон был тёплым, как солнышко, и по-своему мягким, с добрым чёрным взглядом и обостренным чувством справедливости. Гарри старательно отгоняет мысли о том, что они в чем-то похожи. ***       Поттер прощается с Чарли и Беллой во второй половине дня, старательно давя улыбку и уверяя, что с ним все будет хорошо и увиденное ночью почти никак на его психику не повлияло, поэтому совершать необдуманные поступки он не собирается.       Гарри никому не говорит, что его психика поломана едва ли не с детства благодаря одному темному магу, хотя ему и кажется, что Рон с Гермионой о чем-то догадываются. Но пока они ничего не говорят на этот счёт и не заставляют его проходить лечение у психолога, так что Гарри просто мило улыбается и старается построить спокойную и относительно счастливую жизнь в какой-то глуши. А ещё не думать об обглоданных трупах.       Кажется, он видел в её дырявой одежде желтоватые полоски ребер с ползающими по ним личинками.       Девушка явно пролежала некоторое время в другом месте, пока её не перенесли в парк. Но зачем?       Гарри мутит по пути домой и он едва сдерживается, чтобы не упасть на задницу, подтянуть колени к груди и не заплакать от подробной картины, ярко светящейся у него в голове.       Поттер видел трупы только в битве за Хогвартс. Но и там они были ещё свежими, не тронутыми никакими насекомыми и хищниками, они казались живыми, а потому не воспринимались... Ну, уже мёртвыми людьми. Которые в скором времени начнут разлагаться в своих деревянных гробах.       Поэтому увиденная ночью картина так сломила его. Гарри не ожидал, что это будет так... Страшно. Ужасно страшно. И, пожалуй, отвратительно.       В голове с трудом укладывалось, что Ремус и Тонкс, и другие волшебники, которые то тут, то там валялись по территории Хогвартса, внешне ещё вполне живые, были мертвы и с течением времени распадались на части, как та девушка.       Поттер не мог этого принять. Этого просто не могло быть! Так не должно было быть!       Но вот она — реальность, — гребаная реальность! — радостно показала всю себя во всей красе, вульгарно демонстрируя свою самую худшую сторону, и, правда, это было просто отвратительно.       Поттер не помнил, как добрался до своего дома, только в голове било набатом, что за ним ведётся слежка и следует поскорее скрыться, удрать в укрытие, затаиться и выжидать.       Поттер не помнил, как открыл дверь, добрался до спальни на втором этаже и банально отключился.       Поттер не помнил, а вот Кричер пережил каждую секунду невыносимого давления вырвавшейся магии юного и очень сильного Наследника.       Кричер пережил разгромленный в неизвестном порыве первый этаж; пережил самопроизвольно забивающиеся осколками мебели окна и безумный взгляд Хозяина; пережил тот секундный ужас, когда ледяные тёмные изумруды взглянули на него и поклялся себе выжить несмотря ни на что, ведь кто-то всё-таки должен заботиться о юном маге.       Буря бушевала в их доме не больше часа, а казалось, что прошла целая вечность, прежде чем нерадивый Хозяин выдохся и обессиленно осел на пол.       Потоки магии медленно уходили на убыль, и Кричеру понадобилась вся сила воли, чтобы отскрести себя от пола и перенести Наследника в его спальню.       Спускаясь обратно на первый этаж и устало облокачиваясь о перила винтовой лестницы, Кричер пообещал себе, что никого не впустит в охраняемый им дом в обозримое время.       Пока Хозяин достаточно не придёт в себя, чтобы перестать сверкать бездушными темными изумрудами и постоянно тихо повторять, словно мантру: "Я не виноват... Не виноват... Не виноват?... Нет, нет, неправда, перестань, не виноват!..."       Чего Кричер не ожидал — так это того, что Хозяин сам позаботится об охране своей территории.       Над домом, едва заметно мерцая на дневном свете, стоял огромный сине-зеленый купол. Мощный, подавляющий любое желание человека заглянуть на этот участок и заставляющий безучастно пройти мимо, бездумно скользя взглядом по зданию.       Кричер восхищенно вздохнул и приложил лапки к груди — воистину, он не ошибся, когда пошёл за юным Наследником в другую страну.       Сила мага поражала воображение старого домовика. Последующие четыре дня после выброса Кричер скрупулёзно ухаживал за спящим и набирающимся сил Наследником.       В первые же дни домовик осторожно переместил чужой транспорт на дорогу, благо купол, чувствующий не принадлежащее своему обладателю, свободно пропустил его, чем Кричер был невероятно доволен.       Ещё бы! Теперь не было нужды как-то выкручиваться, чтобы всякие грязнокровки и магглы с оборотнями под окнами не бродили! И можно было посвятить все своё время ухаживанию за Хозяином и восстановлению первого этажа дома.       Отцепить обломки мебели с окон, к сожалению, не получилось, магия Хозяина прилепила их насмерть, но восстановить порушенное для Кричера не составило труда.       Периодически телефон мага разрывался от звонков и сообщений, от чего старый эльф вздрагивал, но к технике не прикасался, оставляя все объяснения с грязнокровными друзьями на Наследника. Маленькая месть разбушевавшемуся и не умеющему держать свои эмоции под контролем юному магу бальзамом полилась на волнующуюся душу эльфа.       А потом Хозяин проснулся. ***       И первым делом вышел на улицу, недоуменно оглядываясь и плотнее укутываясь сдернутым с кровати тёплым одеялом. Тело бил озноб и было холодно, но Гарри старался отстраниться от неприятных ощущений иссякающей магии, и сосредоточиться на реальности.       Реальности, в которой он сам, — сам! — поставил купол, который с лёгкостью пропустил как Кричера, так и автомобили, никого не запирая в определённом пространстве и вообще ведя себя совершенно спокойно.       Гарри изумленно смотрел на блестящий бок купола, задрав голову к небу, и не верил, что у него получилось!       Он смог создать нормальную защиту!       Но... Тогда почему не получалось раньше?       Или он должен был постоянно срываться, чтобы хорошо укрыть их несчастное Золотое Трио? Но тогда срок его жизни значительно сократился бы. От постоянного выброса магии в никуда.       Непонятно.       Поттер в последний раз задумчиво осмотрел сине-зеленое поле над головой и, устало вздохнув и облокотившись на дверь, завалился в коридор, отдаваясь в заботливые лапки домовика.       Колени бесконтрольно дрожали, отказываясь держать Поттера в вертикальном положении, и Гарри своим запутывающимся сознанием подумал, что ещё несколько дней тишины от него проблемы не сделают.       А потом отключился. ***       Несколько дней плавно перешли в неделю, а затем — в ещё одну.       Гарри не мог и не хотел выходить на улицу, и теперь его существование мало чем отличалось от жизни на Гриммо двенадцать, но Поттеру было плевать.       Ему уже было плевать.       Труп девушки в ночном парке окончательно доломал в нем то, что ещё было живо и надеялось на некое чудо, даже после смерти всех дорогих ему людей и уничтожения кровного врага.       Сейчас ему мог помочь только один человек.       И этот человек был в тысячах километров от него.       Гарри никогда не везло в бытовых проблемах.