Шипы и розы

      Хаос творился в моей голове каждый день. Мне и представить страшно было, что за полтора года переживу такое, когда другим людям и целой жизни не хватит. Успокаивало одно — рядом были только те, кому я могла доверять, получая взамен поддержку и тепло.       — Уля, как ты смотришь на то, чтобы сменить место работы? — Уютная спальня, с нарисованными на потолке облаками, была нашим убежищем от посторонних глаз. Она хранила в себе тайны нашего прошлого и те моменты, о которых мы предпочитали молчать. Доверяя их лишь друг другу. Тёплые руки Толи игрались с волосами, наматывая их на пальцы. Иногда он заплетал их в толстую косу, приговаривая «Ульяна — длинная коса». Это было его самым любимым занятием, что иногда превращала брутального бизнесмена в мальчишку.       — Я уже это сделала, — пожала плечами я. — Мне не очень хочется, чтобы коллеги собирали о нашей жизни ненужные слухи и «переваривали» во время обеда. — Дружелюбная ухмылка кареглазого говорила сама за себя. Он будто бы радовался, что я способна принимать разумные решения, несмотря ни на что.       Следующий месяц проходил уже не так тяжело, как его предшественник. Каждое наше утро начиналось с прогулки вокруг дома, и обязательно с охапкой жёлтых кленовых листьев, от которых веял запах леса. Толик с интересом рассказывал о своих достижениях на работе, хвастался, что скоро его фирма выпустит новую линию одежды. Я тихо радовалась, скрывая от него тот факт, что сама имею к этому отношение. Ведь какой день веду в интернете группу, где рассказываю обо всех новинках его брэнда. Люди с интересом читают, интересуются последними поступлениями. И надо сказать, это занятие полностью затмила разум, выбивая ненужные воспоминания.       — Ты помнишь, что Мария звала нас к себе на ужин? — мужчина, одетый в строгий деловой костюм, проверял содержание необходимых документов, успевая прерываться на глоток кофе. — Она хочет показать фильм, который смонтировала её подруга.       — Конечно, любимая, я всё помню. Извини, мне надо подготовиться к срочным переговорам с поставщиками. — Я обиженно цокнула языком, возвращаясь за комп, где читала довольно интересную книгу. Эти переговоры всегда были причиной нашей отдалённости друг друга. Если мы и виделись, то только рано утром, и на этом наши встречи заканчивались. Потому что когда Цой возвращался домой, я сладко смотрела цветные сны; страстные ночи выпадали лишь по особым дням. — Уля, — жалобно произнёс он, обнимая со спины, запуская свой шаловливый нос в косу. — Родная моя, ну не злись. Ты же знаешь, что это важно для меня. Это дело всей моей жизни и я…       — Вот сейчас ты говоришь, как мой отец, — дёрнулась я, ударив его по рукам. — Он тоже вечно о деньгах твердил и деле всей своей жизни. — Эта новость вызвала в мужчине волну гнева, отчего он больно надавил на плечи.       — В отличии от него, я хотя бы не строю отношения с партнёрскими дочками ради выгоды. — Его голос звучал более чем серьёзно. По спине пробежался холодок, заставляя вжаться. — А сейчас, пожалуйста, успокойся и выпей валерьянки. А то у тебя уже седой волос лезет.       — Чего?! — не успела схватиться за вазу, как этот провокатор тут же смылся за дверью. Ну, подожди, вернёшься, тебе и не такое влетит. Подойдя к зеркалу, я мило улыбнулась, расправляя плечи и внимательно изучая локоны. Волос как волос, ни одного седого. А ему пора глаза проверить.       Желание продолжить чтение романа было самым наглым образом прервано приятной музыкой, что свидетельствовала о приходе сообщения. Этот умник опять свой телефон забыл. Найдя достижение всех времён и народов в ванной комнате, где его часто оставлял Цой, я краем глаза заметила и имя отправителя. Лиза. Это его помощница, и именно она отвечает за дела в офисе, пока её начальник с достоинством исполняет свой мужской долг. Что ей было нужно в восемь утра, она же на работу к девяти приходит? Воспитание не позволяло мне читать чужие письма, но подсознание почему-то подсказывало, что сейчас не время думать о статусе благовоспитанной барышни.       «Все договора подписаны и лежат у тебя на столе», — гласило послание. Стандартные строки от секретарши. Ничего особенного. Но вот концовка его была совершенно иного характера: — «Я буду ждать тебя, мой сладкий».       Что?