Шипы и розы

      Ноги стремительно неслись к одному из бизнес-центров, которыми богат наш мегаполис. В голове отчётливо вырисовывалась картинка действий, где главная роль опять достаётся мне, а все участвующие в этом искусстве лица, тряпичные марионетки. Особенно самая главная из них — Лизка. Сейчас я была решительно настроена, как минимум, вырвать этой кукле волосы, а заодно кастрировать её полового партнёра. И это после всех клятв, обещаний, что были наполнены те злосчастные дни… . «Любовь всё стерпит», — между прочим его любимая фраза, которую сам же вычитал в какой-то книге. Но, видимо, бумажное создание более честное, нежели её читатель.       Влетев в порыве ревности в офис, я увидела довольно интересную экспозицию. Анатолий, с расстёгнутыми пуговицами испачканной, чем-то красным, горловины, увлечённо читал какие-то бумаги, время от времени подмигивая секретарше. А та в свою очередь, закинув одну ногу в капроновом чулке на другую, удобно расположилась на поверхности стола. Похотливые глаза девушки сжигали полуобнажённую шею парня, вызывая у него прилив адреналина к лицу. Сие отвратительное зрелище вызвало у меня приступ тошноты, заставив закусить мятную пастилку.       — Хорошо постаралась, Лизавета, — ласково промурлыкал Дон Жуан, возвращая этой особе исписанные листы. — Растёшь прямо на глазах. Завтра переведу тебя на новую должность, ты ведь не против?       — Конечно нет, — бестия обнажила свои белые зубы, что ужасно не сочетались с ярко-красной помадой. Ей бы не мешало сначала вкусом стиля обзавестись, а потом на чужих мужиков заглядывать. — Работать на вас — это большая честь для меня.       — Я зато против! — особа чуть не свалилась со стола, но вовремя успела схватиться за край. — И кстати, милый мой, у тебя отвратительный внешний вид, хоть бы рубашку по чаще стирал. А то след от помады отстирать сложнее, нежели от клубники. — Эти слова были адресованы благоверному, что сейчас стоял бледный, словно призрак. Естественно, ведь в последнее время я напрочь отказывалась посещать город, а сегодня заявилась сама.       — Уленька, что-то случилось? — вот лицемер. И хватает же наглости врать в глаза.       — Ничего, если не считать того факта, что моему парню на телефон приходят сообщения от его любовниц. — С этими словами сунула ему под нос телефон с той самой электронной писаниной. Цой схватился за голову, когда понял, что в этот раз банальным букетиком цветов не отделается. И для этого поступка нужны более чем сильные оправдания.       — Солнышко, во-первых, успокойся, потому что…       — Нету у меня седого волоса! — напомнила ему об утренней шутке. — А вот у тебя голова сейчас точно поседеет. Тем более следы вашей совместной «работы» на лицо. — Персонал офиса мгновенно захихикал, скрывая лица за дверями кабинетов.       — Ты что себе позволяешь? — шикнул Цой, хватая за локоть. — Я тебе не младенец в детском саду, чтобы меня отчитывать.       — А я тебе не наложница в гареме, чтобы тебя с другими бабами делить. — Он хотел сказать что-то ещё, но тут же запнулся. Его статус ценился очень дорого, и ему не хотелось из-за банальных любовных разборок так легко с ним распрощаться.       Наша увлекательная беседа плавно перетекла в его кабинет, где повсюду слышался его запах, смешанный с ароматом кофе. Усадив меня в кресло, Анатолий машинально захлопнул дверь, и навис сверху.       — Чем опять вызван твой гнев в мою сторону? Тем, что моя секретарша перестала видеть берегов и нагло заигрывает со своим боссом? Это тебя напугало или это из-за того, что мне стало жарко и я скинул пиджак?       Карие глаза зло сверкали молниями, заставляя прочувствовать свою вину. Ведь Толик неоднократно доказывал свои чувства поступками. Но что если это всё было маской лжи, и он просто устал от того груза испытаний в нашей совместной жизни.       — Я просто не знала, как обычно поступают девушки в таких ситуациях, — ответила я осипшим голосом. — Какой существует способ не поверить в измену любимого, пусть даже и от банального письма от якобы любовницы. И… — указательный палец припал к ротику, перекрывая поток красноречивых выражений. Взяв мои руки в свои, Анатолий оставил на них свой фирменный поцелуй, слегка прикусив мизинец.       — Когда ты научишься слушать моё сердце? — шёпотом поинтересовался мужчина, опускаясь передо мной на корточки. — Мне кажется, что стук, который оно издаёт при твоём появлении, сильнее любых слов. Намного эмоциональнее взглядов. И самое главное — оно никогда не лжёт. — Ну прямо философ.       — Я просто думала…       — Ты неправильно думала, — перебил он меня, проводя рукой по оголённому колену. — Лиза хоть и симпатична, но она не та девушка, которую я хочу видеть рядом собой. Внешняя красота намного далека от внутренних качеств. В ней нет той искры, которую я вижу в тебе, милая. И только эта искринка делает тебя абсолютно не похожей на других. — Его слова были бальзамом для души. Обхватив его за шею, я крепко обняла своего любимого Толика, шепча в ухо слова прощения. Он, казалось, всё понимал, и постепенно эмоции стали затихать.       — Приди домой пораньше, я хочу принести тебе более серьёзные извинения, нежели словесные. — Хитрый взгляд заставил кареглазого улыбнуться, он явно понял, на какие конкретно извинения намекает его девушка.       — Зачем же тянуть, малышка? Ты можешь искупить свою вину прямо сейчас. — Пальцы ловко сорвали замок платья, открывая перед ним вид на идеальное тело. Одним движением ног я обхватила его за спину, крепко впиваясь в его накачанную фигуру. Ему хватило секунды, чтобы сократить расстояние до дивана, при этом сбив со стола чашку с заварочным чайником. Ну, а что было потом, об этом знают только голуби, что удобно устроились по ту сторону окна… .