Ненавижу котов

Кацуки расхаживал по всей гостиной, мотая уже седьмой круг, напротив мелко дрожащего Изуку. В квартире, кроме стука шагов, не было ни звука, но проходя девятый круг Бакуго резко остановился и повернулся к полу-котёнку. — Рассказывай всё по порядку. Кто это такой и что он тебе сказал такого, что ты тише воды, ниже травы, — блондин жёстко приземлился на диван рядом с Мидорией и приставил два указательных пальца к губам, как бы показывая, что внимательно слушает. Изуку попытался себя успокоить, что вышло не сразу, а только через минуты две, и то не до конца, поэтому начал он хриплым, тихим голосом: — Он мой друг детства… бывший друг, — он попытался усмехнуться, — наши мамы дружили, и мы иногда играли вместе. Затем среди нас, полу-котов, пошла новость, что появился какой-то охотник, жаждущий остаться единственным из своего рода, и, вскоре, нас остались единицы… Мы прятались по переулкам, жилым домам, были, в основном, в кошачьей шкурке, чтобы охотник ничего не заметил и мы выжили. Спустя год, я узнал, что этим занимались Тодороки и его отец. В своё время, Шото хладнокровно убил свою мать по приказу отца, а это значило, что у всех остальных не было ни шанса на милость при столкновении с ними. — А как ты тогда выжил? — медленно, но со злостью, проговорил Кацуки, смотря куда-то в пустоту. — Мы с мамой решили уйти в тень и были людьми только ночью и только дома. Таким образом, нас бы не вычислили. — Ясно, кажется, я уже понял куда делась твоя мама, когда в последний раз ушла. Тут уже Мидория не сдержался. Изуку всхлипнул, из глаз хлынули слёзы, ушки прижались к голове, хвост, до этого спокойно лежащий за спиной парня, теперь обвил ногу своего владельца, а сам он ещё больше задрожал и зажмурился, сжавшись на диване. Естественно, Бакуго заметил это и придвинулся к полу котёнку ближе, взяв его за плечи и встряхнув. — Так, Дэку, перестань, слезами горю не поможешь, ну же, — Кацуки остановился, видя, что парень не успокаивается, и шёпотом проговорил: — Тогда вот так попробуем. Блондин резко поднял лицо Изуку и прижался губами к его губам. Бакуго старался быть как можно нежнее с этим хрупким существом. Чувствуя, что Изуку уже обмяк у него на руках, Кацуки отстранился и взглянул в глаза Мидории, всё ещё держа в ладонях его лицо. — Вот увидишь, всё будет хорошо. Я никому не позволю ранить тебя или, тем более, убить, — Бакуго сделал серьёзное лицо, но всё равно обнял Изуку за плечи. — Спасибо, — прошептал Мидория, обнимая Кацуки в ответ. Это сидение, вот так вместе обнявшись, окончательно успокоило Изуку и он первый отпустил блондина, а Бакуго продолжал внимательно смотреть на полу котёнка. После минутного молчания Изуку уже спокойно, выпрямив худые плечи спросил: — Который час? — Эм, восемь доходит, а зачем тебе? — Значит ещё семь часов… — Игнорируя вопрос Кацуки, задумчиво бормотал Мидория, взъерошив свои и без того лохматые волосы, — хотя нет, шесть часов, нужно подготовиться… — Эй, ты не слышал? Зачем тебе это знать? К чему подготовиться? — Уже более настойчиво повторил Кацуки. — Да слышал я! Каччан, подожди, я думаю, — довольно резко ответил Изуку, агрессивно взметнув пушистым хвостом. — Эй, — тихо, но со злостью в голосе, пробормотал Бакуго, — чё ты там вякнул? В ярко-красных глазах загорелся огонёк, а рука машинально схватила дёргающийся из стороны в сторону хвост и попыталась притянуть на себя Мидорию, но это у него сделать не получилось. Изуку тут же соскочил с дивана, пряча хвост к себе за спину, и принял позу кота перед броском. — Ты что, только что дёрнул меня за хвост? — Медленно прошипел полу котёнок, сверкая тёмно-зелёными глазами, которые сейчас казались чёрными, зрачки были вертикальные, что придавало Мидории опасный вид, — Какого пряника ты так сделал?! — Ты сам виноват, никто не смеет так со мной разговаривать, а особенно ты, потому что я твой хозяин! — Ну извини, хозяин, — будто рыча, кричал Изуку, — извини, что думаю как мне выжить! — Я уже сказал, что смогу защитить тебя от этого психа, — повышая голос с каждым словом, сказал Кацуки и тоже встал с дивана. — Ты ничем не сможешь помочь, он раз в пять сильнее тебя, я должен сам с ним справиться! — Тебя забыл спросить, Дэку! — Последнее слово Бакуго особенно зло выделил, подходя к Мидории, — Я запрещаю тебе выходить с ним один на один. — Ах, запрещаешь?! — В голосе Изуку слышалась еле-сдерживаемая ненависть. Внезапно Кацуки схватил полу котёнка за холку и крикнул: — Да, запрещаю! Ты не сможешь перед ним устоять и закончишь как твоя мать! Мидория открыл рот, будто хотел что-то ещё ответить, но вместо этого оголил белоснежные острые клыки и впился ими в запястье Бакуго. — А! ТЫ ЧТО ТВОРИШЬ?! — Блондин отдёрнул укушенную руку. На ней выступили следы от зубов и две маленькие кровоточащие ранки на месте клыков. Кацуки в шоке посмотрел на Изуку. По его щеке текла слеза, губы были поджаты, а в глазах читался страх и злость одновременно. Как только Бакуго двинулся с места, Мидория бросился к окну, полыхнул красный свет, а на пол упала одежда. Изуку выскочил в открытое окно, а так как Кацуки жил на втором этаже, котёнок мягко приземлился на лапы и побежал прочь от дома. Блондин только и успел крикнуть ему вслед: — Дэку! Вернись!