Расшатанные

Мужчина прорывался сквозь нескончаемые толпы людей, что спешили выбраться из затопленных туннелей и укрыться в разрушенных зданиях. Люди постоянно кричали и толкали друг друга. Мужчина схватился за голову и сжал зубы, каждой частичкой своего тела он ощущал смерти мирных жителей и солдат. Боль, словно кувалда, поражала по вискам. В глазах двоилось, он шел будто пьяный, постоянно вцеплялся в плечи людей, но те только пихали его, даже кто-то попытался вытолкнуть его в сторону. Но мужчина уперто шел вперед, шел по улицам разгромленной столицы. Одна только мысль пульсировала в голове. Еще есть шанс помешать вторгнуться его врагам. Он не сдаст так просто свой город. Из груди вырвался рык, мужчина дернул своими руками и вырвался из этого потока. Перехватив автомат, он выпустил в воздух очередь. Люди притихли, но все равно продолжили бежать. – Тц,- сплюнул он и направился в сторону Королевской площади. Оставалось совсем немного. Но тут до него донесся запах гари. Мужчина сжал свой нос и перешел на бег. Чем ближе он приближался к зданию, тем сильнее клубился дым. Когда он выбежал на площадь, то чуть не упал на колени. Плечи мелко задрожали, а глаза расширились от ужаса. Огонь. Сердце столицы горело. Весь первый этаж был охвачен пламенем. Дым, огромным столбом, вознесся до небес. Мужчина зашелся кашлем и прикрылся рукавом темной формы. Нужно бежать отсюда, твердил разум, но сердце, наоборот, велело присоединиться, возможно, к последней контратаке. Невольно взгляд серых глаз пал на крышу здания, где пестрел алый флаг. Вражеский алый флаг. Мужчина обернулся и заметил, что алые полотна были почти на каждом здании, на каждом возвышающемся фасаде. Он скривил свои губы. Значит, он проиграл? Но тут он услышал скрип и грохот гусениц машин. Мужчина глянул в сторону, откуда бежали штурмом остатки его армии. Солдаты открыли огонь по врагам, а танки - по основанию и крыше здания. Мужчина схватился за волосы и протяжно простонал, что они, черт возьми, делают? Совсем из ума выжили? Он хотел уже побежать к ним навстречу, как в правую руку попала шальная пуля. Мужчина вскрикнул и пал на колени. Левой рукой он сжал плечо, кровь заструилась сквозь пальцы, окрашивая ладонь в бордовый. Он встал на шатающихся ногах и побрел в противоположную сторону, в безопасное место. С такой раной он уже ничего не сможет сделать. Изо рта шел пар, мужчина тяжело дышал. Теперь к головной боли прибавилась и острая в плече. Преодолев городскую черту, он очутился в лесу. Как он попал сюда, мужчина уже не помнил. Ясность возникла в голове, когда он запнулся о корень дерева и повалился на землю. Сил совершенно не хватало, но нужно двигаться вперед. Преодолеть этот чертов лес и добраться до пункта, где ему обязательно помогут. Но он только устало уперся спиной о ствол дерева и протянул ноги. Левую руку он так и не убрал. Мужчина откинул голову назад и прикрыл глаза. Еще день назад он был уверен, что сможет справиться и отразить атаку на город. Но вот лидер подвел. Самым грязным способом. Стоя посреди своего кабинета и направив дуло пистолета сначала на него, а после на себя, он взглядом указал на выход. Женщина, что сидела рядом, нервно перебирала полы своего платья. Мужчина не сводил своих серых глаз, только он намеревался произнести слово, как глава вновь показал на дверь. Ничего не оставалось, он подавленный вышел в коридор, где на кресле сидел маленький мальчик. Он качал своими ножками и вертел в руках медальон. Мужчина вздохнул и устало встал на одно колено перед ним. – Сын, нам надо уходить,- вкрадчиво произнес он. Мальчик поднял на него темно - синие глаза и приоткрыл рот. – Куда? – Подальше, здесь больше небезопасно,- голос задрожал. Мальчик спрыгнул с кресла и ухватился за плечо мужчины. – Тогда, идем? Мужчина приподнялся, взял его за руку и повел прочь из здания. Повернув за угол, он услышал оглушительный выстрел. Он резко остановился, а ребенок поднял на него голову. Он увидел, как сжались у мужчины губы, как побледнело лицо. Мальчик дернул его за темную форму, таким образом, привлекая на себя внимание. – Плохой дядя умер?- донесся тоненький голосок. Мужчина опустил взгляд на тонкое лицо мальчика, что так сильно напоминало его тетю. Он сжал ладонь и продолжил идти. Жизнь ребенка сейчас важнее, чем личные цели. Главное сейчас – это доставить мальчика в безопасное место, где он сможет переждать штурм города.

***

Будто сквозь толщу воды, послышался чей-то голос. Он приоткрыл свои глаза и уставился в беспокойное лицо его врага. Союз тряс его за плечи и хлопал по щекам. Он уже больше десяти минут сидит тут и приводит в порядок этого ненормального. Мужчина совершенно случайно наткнулся на него, проверяя лес на наличие остатков вражеской армии, он услышал приглушенные стоны. Ни секунды не медля, он направился на звук. Когда он увидел, кто валялся в корнях дерева, хотел тут же развернуться, но внутреннее чувство велело реанимировать мужчину. Союз осмотрел бессознательного, заметив дыру в плече, он отвел в сторону левую руку, что с силой сжимала рану, и подвязал жгут. После начал приводить в порядок раненого. – Так, значит, ты жив,- проговорил совершенно очевидную вещь Союз. Он не смел сводить глаз своих с бледного лица. Возможно, это последние минуты жизни поверженного, и стоит поддерживать его сознание. – Что?- хрипло произнес он. Глаза стали закатываться, а темнота подступать. Тело налилось тяжестью. Но его вновь дернули. – Твою мать, Германия, продержись немного,- все таки разум победил. Союз закинул здоровую руку к себе на плечо и поднял немца на руки. Тот судорожно дернулся, но быстро затих. Союз решил вытащить его из леса и доставить в пункт. Возможно, на него косо посмотрят, но вот перечить не станут. Тут до него донесся тихий шепот: – Убей меня,- сил совсем уже нет. Он подслеповато озирался на тонкие стволы деревьев. В лесу поднялся туман, или это он опять теряет сознание? Германия ничего не понимал, только тихо шмыгал носом и перебирал ногами. Союз решил промолчать. Будь Германия целым, то обязательно бы на него набросился и задушил бы своими руками. Но видя состояние этого безумца, у СССР связались руки. Жалость ли это? Германия поднял голову и повернул ее в сторону Союза. Недоуменный взгляд сменился на гневный. Он резко дернулся всем своим телом, после подставил свою ногу влево, таким образом, ставя подножку. Союз запнулся и чуть не упал, он успел схватиться за дерево. Он грозно глянул на раненого и что-то буркнул. Германию не удовлетворил этот исход, он вновь дернулся, но теперь у него получилось выбраться из хватки. Немец пошатнулся в сторону, однако ему не дали упасть. – Германия, перестань!- Союзу уже надоела эта возня. Что этот немец себе позволяет? Его тащат до безопасного места, а он еще вырываться удумал! – Отстань, что пристал ко мне, животное,- Германия оттолкнул от себя руку и впечатался в ствол,- ты... Не смей своими грязными ручонками трогать меня! Союз встал как вкопанный и глянул совершенно пустым взглядом на этого недобитого. Он грязно выругался и хотел уже бросить немца на произвол судьбы, как его схватили за плечо, развернули и зашептали прямо в лицо: – Тебя не должно существовать, твой народ подлежит к истреблению, а твои земли должны быть разделены. Ты ничтожество, как и все твои выродки. Ваше место – подле нас, вы – рабы, грязные звери, и вас необходимо стереть с лица земли,- все больше и больше лилось ругани из этого ядовитого и мерзкого рта. Союз не выдержал и со всей силы врезал в скулу. Немец пошатнулся и упал на землю.

***

Мужчина брел по светлому, узкому коридору и перебирал в руках документы. Он внимательно вчитывался в слова, про себя произносил каждую букву. С каждым днем он все лучше и лучше начинал воспринимать текст на иностранном языке. Ему уже не нужны были никакие ассистентки или переводчики. Мужчина гордился собой, за короткий промежуток времени он выучил этот язык и мог спокойно на нем разъясняться. Углубляясь в текст, он совсем не заметил, как врезался в кого-то. Он испуганно дернулся, выронил бумаги и поднял свои серые глаза. Перед ним стоял молодой человек в светло – зеленой военной форме с золотыми пуговицами и таким же поясом. На ногах были высокие, кожаные сапоги. А в руках он держал биту и резиновый мячик. Головной убор юноша не любил носить, за что получал нагоняи от отца. Молодой человек добро улыбнулся и наклонился подобрать разлетевшиеся бумаги. – Очень интересно?- передавая документы, юноша заметил заголовок и поинтересовался у мужчины. – А?- смутился он. Как только ему вручили бумаги, то отступил на пару шагов назад и слегка склонил голову в извиняющем жесте,- прощу прощения за свою неуклюжесть. – Да ничего страшного, просто будьте немного внимательней в следующий раз,- юноша похлопал по плечу мужчины и побрел по своим делам. Мужчина уставился в одну точку и потер голову. Что это было? Обычно по этому коридору никто не ходит, а тут откуда-то взялся этот пацан. Может за ним установили слежку? Мужчина вздохнул и направился прямо по коридору. Пока он шел, то размышлял об этом, в уме перебирал разные варианты, но все они казались слишком ничтожными и смешными. С чего это за ним будут следить? Вроде сбегать никуда не собирается, да и замышлять тоже. Он оставил свое прошлое еще там, в темнице. Точнее, он забыл свое прошлое, он клялся, что ничего почти не помнит и готов начать все с чистого лица. Сначала на него неверяще смотрели и кривили губы. Германия понимал такое отношение к себе, но с годами стал больше и больше доказывать свою полезность и преданность. Он, то неожиданно, даже для себя, раскроет тайны своего бывшего правительства, то поделится секретными постройками. Он не понимал, откуда это бралось, но раз память подкидывала эту информацию, то грех не доложить своему протектору. Мужчина хмыкнул и улыбнулся, ну не любил Союз, когда его звали «протектором». Он всегда так смешно реагировал на это прозвище, косо смотрел и поджимал губы. Однажды Германия получил выговор, но что он мог поделать со своим вредным характером? Дойдя до двери, он постучал три раза. После повернул ручку и вошел в просторный кабинет. На стенах были зеленые обои, а вся фурнитура выполнена в темных тонах. За столом сидел он. Германия махнул рукой в приветствии и закрыл за собой дверь. Мужчина поднял холодный взгляд на ворвавшегося и устало откинулся на своем стуле. Всю ночь он работал, даже глаз своих не сомкнул. Ему постоянно подкидывали документы и договора, приходилось разгребать все это. – Все работаешь?- Германия подвинул стул ближе к столу и присел. Документы он подложил под руку мужчине, тот, конечно, заметил и цокнул. – Что на этот раз?- проигнорировал он вопрос. Мужчина отодвинул бумаги в сторону и положил на стол свои руки. – Пришел сказать «привет»,- непрошеный гость расплылся в довольной улыбке. Нравилось ему бесить и выводить из себя этого человека. Союз нахмурил брови и недоуменно уставился. Ему столько работы еще предстоит, а этот пришел дурачиться? – Хаа,- устало вздохнул он и поднялся со своего места. Обошел стол, опустил тяжелые руки на плечи немца и слегка сжал их. Германия обернулся к нему и хитро улыбнулся. – Протектор, когда я смогу переехать в Русский дом? Союз аж воздухом подавился от такой наглости. Он отпустил плечи и развернулся в сторону окна. Стоял май месяц, очередной май, послевоенный май. Он должен радоваться, но почему-то не ощущал торжества. Столько людей сгубила эта война, столько судеб сломала. И виновник этого бессмысленного действа сидит спокойно рядом с ним и скользит взглядом по секретным документом. Мужчине надо бы спрятать их, но смысл? Этот немец все равно никуда не денется. После очередного посещения этого ненормально в тюрьме, отношение к нему изменилось. Резко негативное перетекло в равнодушное. Этот мужчина был уничтожен, как физически, так и морально. Как только Союз зашел к нему в камеру, то узник вцепился в его форму своей целой рукой и начал жалостливо причитать. Он умолял его забрать отсюда, умолял простить, заклинал больше не отдавать ей. Союз не выдержал, когда увидел слезы на тонком лице. Союз перевел взгляд на правую руку немца. Медики и инженеры постарались на славу. Теперь вместо обрубка было хоть какое-то подобие руки. Хоть не идеальная, но немец не жаловался. Этой рукой, конечно, он не мог выполнять мелкую работу, но свою функцию она сохраняла. Немцу пришлось резко переучиваться использовать левую. Сначала это было трудно, буквы выходили кривыми, а если он писал на русском, то Союз щурил глаз и вчитывался в каждую букву. Через несколько минут ему надоело это дело, и он передал переводчикам заняться этим вопросом. И спустя полгода Союз удовлетворительно кивнул. Прогресс виден на лицо. – Протектор?- хриплый голос немца вывел мужчину из воспоминаний. Союз дернулся и занял свое место. – Сколько мне еще раз нужно повторить… Но не успел он договорить свою коронную фразу, как Германия резко вскочил и накинулся на Союза, опрокидывая его под стол. Послышался звон бьющегося стекла, а в комнату залетел небольшой мяч. Германия тупо уставился на резиновый мячик и моргнул пару раз. До его уха донесся тихий рык, немец опомнился и перевел взгляд на хмурое лицо. Союз сощурил свой единственный глаз и грозно глянул на этого параноика, что сейчас восседал на нем. – ГДР,- угрожающе сквозь зубы произнес он, а после больно сжал правое плечо немца. Тот тихо вскрикнул, слез с мужчины и обиженно посмотрел на него. Союз быстро вскочил на ноги и отряхнулся от пыли. После глянул на разбитое стекло и мяч. Он подобрал это «страшное» оружие и подошел к подоконнику. Внизу на него уже глазели пакостники – дети. БССР пряталась за спину старшего брата, УССР бил по плечу старшего и что-то ворчал, а РСФСР виновато улыбался и чесал репу. Правую руку он отвел назад, пряча биту. – Отец, привет!- крикнул он, а после нервно хмыкнул,- к тебе случайно не залетал мячик, маленький такой? – Залетал,- хмыкнул Союз. Из-под его плеча выглянула немецкая рожа, он внимательно посмотрел на детишек и взорвался хохотом. – Пацан, майн респект,- сквозь слезы и смех прокричал он. – Данке,- РСФСР кивнул ему в ответ. Союз возвел очи к небу и выпихнул этого ненормально прочь. – РСФСР, живо ко мне,- сказал он и отошел от окна. Немец все еще ржал, хоть не так громко, но все равно этот смех бил по нервам. Союз сжал кулаки и сел за свое место. Никто ему поработать сегодня не даст, видимо. Он вновь глянул на документы и тяжело вздохнул. Тут послышались шаги, дверь отворилась, и в кабинет ворвался запыхавшийся РСФСР. Германия перевел на него заинтересованный взгляд и развалился на стуле, предвкушая предстоящую и очередную встрепку. Возможно, это отзвуки его прошлого, но он наслаждался, когда на кого-то обрушивалась холодная, но строгая лавина по имени Союз. – Сын, объяснись,- СССР подпер голову ладонью и уставился на виновника. – Отец, мы играли в лапту, но я отбил мяч слишком сильно… – Что аж разбил окно, поздравляю, РСФСР,- захлопал в ладоши ГДР, а после добавил,- ты, наверно, снайпером был во время войны? Союз тяжело посмотрел на немца. Они старались не поднимать тему войны. Младший тоже сконфузился, плечи его поникли, а голова наклонилась вперед. Он вновь вспомнил последнюю битву в Белграде, где отстреливался от фрицев. Там он встретил своего старого друга, который выглядел жалко. Где он был, хотелось у русского поинтересоваться тогда, но тут в комнату к ним ворвалась Югославия. И этот разговор пришлось отложить в дальний ящик. Вскоре они совместными силами освободили всю страну. Югославия благодарно на него смотрела и даже предложила остаться у них пожить. РСФСР только плечами пожал, но предложение принял. Сербия тоже радостно принял эту новость и повис на шее русского. Тот от неожиданности даже вскрикнул. «Сербия, прости меня»- РСФСР прикрыл глаза и мотнул головой, отгоняя воспоминания. Некрасиво он поступил, конечно, оставил его и уехал к себе. Благо, что он вообще сообщил о своем уходе. В последнее время РСФСР стал замечать странное поведение серба, то тот подолгу вглядывался в пустоту и дергался, когда его кто-то касался, то становился раздражительным. Русскому это совершенно не нравилось, что он однажды усадил серба рядом и поинтересовался, в чем проблема. Сербии непонимающе на него смотрел и качал головой, мол, все в порядке. РСФСР отпустил его руки, разочарованно вздохнул и отвернулся. Больше он эту тему не поднимал.

***

Послышался кашель. РСФСР поднял голову и посмотрел на отца. Того, видимо, удовлетворил ответ, и он устало развалился на стуле. – Можешь идти,- проговорил он. РСФСР кивнул и быстрым шагом покинул кабинет. Германия проводил его отрешенным взглядом и развернулся обратно к Союзу, что сейчас прикрыл глаза и сложил руки на груди. – Союз,- тихо поинтересовался он. СССР хмыкнул, а немец продолжил,- незачем держать их здесь, отвези в Русский дом. Им больше места и тебе спокойно. Союз приоткрыл глаз. Тот предложил совершенно очевидную вещь, с которой бесполезно спорить. Он пожал плечами. – Может быть. – И меня отправь с ними, я прослежу за ней. Мужчина вскинул брови и обескуражено посмотрел на немца. Он в своем уме или просто над ним издевается? Германия хмыкнул, он ожидал этой реакции. Но ему тоже надоело торчать здесь, хотелось свежего воздуха и простора. – Не пори чепухи,- насмешливо хмыкнул Союз. Он ни за что не оставит своих детей под присмотром этого чокнутого, мало ли что он мог сделать с ними. Союз еще не до конца доверял ему. Немец пригодился, он полезен и умен, Союз этого не отрицает. Но оставить наедине с его детьми, нет уж. Германия понятливо хмыкнул. Он встал со своего места и направился в сторону двери. Зацепил ручку своим протезом и нажал вниз. Дверь открылась. Немец глянул напоследок на Союза и грустно улыбнулся: – Не мучай себя, отдохни. Союз остался в кабинете один. Он подхватил документы и начал вчитываться, но голова совершенно не варила. Ему пришлось отложить бумаги в сторону. Он сложил руки на столе и положил на них голову. Столько мыслей сейчас вертелось, однако они, ни коем образом, не касались работы.