***
— Откуда такие навыки? — присаживаясь на ступеньки мостовой, где мы небрежно оставили все свои вещи, изумленно интересуется блондин. — Четыре года профессионального плаванья, — гордо проговариваю я, тряся еще влажными волосиками. — А потом? — А потом неудачный прыжок в воду, вывих позвонка и боязнь вышки, — рассказываю об этом так просто, будто не обходила бассейн стороной на протяжении пяти лет. Это был интересный период. Именно он и расставил все на места: меня не могло быть в серьезном спорте, зато в музыке… Черт, что за подстава?! — Офигеть! Я ничего о тебе не знаю! Улыбаюсь, ловя на себе удивленные глаза Егора. Меня, конечно, греет такой его взгляд, но ночной ветер оказывается намного сильнее. Не могу скрыть мурашки — само собой, у нас ведь нет ни полотенец, ни сменной одежды. — Холодно? Нотка заботы. Но я, как обычно, сведу ее на нет. — Имей в виду, если я заболею и пропущу второй день фестиваля, публика и Эмин тебе этого не простят! Хочу разбавить ситуацию юмором, однако объективно проваливаюсь. Молодой человек, сидящий настолько близко, что наши плечи соприкасаются, смотрит на меня своими глубочайшими голубыми глазами и абсолютно обезоруживает… — Я уверен, я с ними договорюсь. Светлая прядь челки падает на его лицо. Капелька прыгает с волос на щеку, оттуда — на губу. Наблюдаю этот процесс, не сумев оторвать глаз, и чувствую, как несмотря на внешний холод, в моей душе тепло и уютно. Егор накрывает мою ладонь, покоившуюся на колене, своей рукой и слегка ее сжимает. Го-о-осподи, с каких пор такие невинные движения вызывают во мне этот табун ощущений? Let me be your 'leccy meter and I'll never run out And let me be the portable heater that you'll get cold without* — Молодые люди! Что? Кто посмел?! Ну какого черта?! — Так, валим! — Егор резко оказывается на ногах. А когда он успел надеть штаны, простите? — Куда? — глупо спрашиваю я, нерасторопно повторяя за молодым человеком. — Вы что тут делаете? — мужчина в форме с явным местным акцентом приближается к нам быстрее, чем двигаются мои извилины… А Крид тем временем уже собрал все наши немногочисленные вещи и вопросительно смотрит на меня. О-о-ой, кажется, мой влюбленный, порозовевший ум уже давненечко нас покинул… — Бежим! Блондин так резко — и так сильно! — хватает меня за руку, что мне ничего не остается, как просто повиноваться ему. Даем по газам и через несколько минут, запыхавшиеся, босые и смеющиеся в голос оказываемся далеко от набережной. Но есть у меня предчувствие, что этот мужичок с погонами и не собирался нас преследовать… — Ну ты и сумасшедший! — пытаясь отдышаться, выговариваю я и хватаюсь за бок. — Уж кто бы говорил, — Егор одаряет меня своей белоснежной улыбкой, но голос тут же становится обеспокоенным. — Ты в порядке? — В полном! — усмехаюсь. — Исключая тот факт, что таких физических нагрузок в моей жизни не было с… никогда! Опускаюсь на лавочку под звонкий хохот блондина. Дыхание выравнивается, и теперь холодным рассудком могу оценить следующее: мы — два публичных человека — пробежали стометровку по центру Баку в полу-неглиже, боясь… Чего? — А чего ты рванул-то вообще? — кривлю бровь, наблюдая за тем, как парень шнурует кроссовки. Он тормозит лишь на секунду. Но этого мне вполне достаточно, чтобы начать смеяться пуще прежнего. — Ну… рефлекс. Пожимает плечами и заливается вместе со мной. Мне так легко сейчас. Правда. Без масок, без камер, без наигранности — это просто я и просто Егор Крид. Человек, о котором неожиданно похвально отзывался Миша Марвин — мой первый «кореш» на лейбле. Они, конечно, заядлые друзья, но чуть больше года назад, когда я только пришла в BS, это не имело никакого значения. В том смысле, что украинцу попросту не было резона выставлять товарища в выгодном свете: у Егора была девушка. И мы оба понимали, что флирт навсегда останется только флиртом. — Мне давно не было так хорошо. Внутри меня вспыхивают маленькие искорки. Хочу скрыть улыбку на лице, но это просто невозможно: мне хочется делиться этим с миром. Интересно, этим — это чем? — Это странно, — не менее странно выговариваю я, теребя край платьишка, — но мне тоже. Ветер раздувает мои подсохшие прямые волосы. От идеальной укладки Егора тоже мало что осталось, однако это сейчас не играет роли. Мы просто смотрим друг на друга, слышим, как волны Каспийского моря бьются о песчаный пляж, и забываем, что имеем перед миром какие-то обязательства. — Ого! Ребята, да это же Егор Крид! — И Оля Кутузова! Эх, а нельзя продлить этот провал в памяти? Нехотя отрываюсь от голубых глаз блондин и замечаю группку молодых людей: две девушки и два парня. Все четверо направляются к нам. Блин, феерические снимки окажутся в сети, я предчувствую. — А можно с вами сфоткаться? — молодой человек уже крутит в руках телефон. Остальные с надеждой в глазах вылупились на нас. — И вам большой привет, — недовольно бурчит Егор, но тут же сменяет гнев на милость. — Конечно! Натягиваю маску счастья и изобилия, поднимаюсь на ноги и… осознаю одну о-о-очень интересную вещь. Егор Крид, не сносить Вам головы. Улыбаемся, смотря в камеры нескольких последних айфонов, пожимаем руки, в сотый раз обнимаемся и отделываемся наконец от этих инициативных ребят. Нет, я очень люблю своих поклонников. Но очень не люблю, когда люди не чувствуют момент: я с гнездом на голове и без босоножек в центре Баку! Ну, вряд ли хочу фотографироваться! Ладно, хоть одеться успела… Кстати! — Где моя обувь? — Что? Певец искривляет бровь и застывает. Он оглядывается по сторонам, пока я стою перед ним абсолютно босая со сложенными на груди руками и еле сдерживаю смешок. — Ой… — парень улыбается и чешет затылок. — Ой? — еще чуть-чуть и моя наигранность исчезнет. — Прости, я просто торопился, спасая наши души! Ох, артист! — Делать-то мне что, спасатель? — рукой провожу по волосам, пытаясь сообразить, как добраться до номера отеля. — Довериться мне. — Ты о… Не договариваю. Не договариваю, ибо лишаюсь дара речи, оказываясь в воздухе. — С ума сошел?! — дергаюсь в протесте, но ощущаю, как сильные руки парня упрямо держат меня за талию. — Не могу позволить таким красивым ногам щеголять по ночному Баку без обуви, — мысленно подрисовываю рожки. К его хитрющему взгляду они идеально подходят. В ушах отчетливый звук собственно сердцебиения не дает мне сосредоточиться. Мой коллега, мой приятель по лейблу, мой партнер по фотосессии, а по совместительству Егор Крид несет мое — простите — влажное тело по центральной улице столицы Азербайджана. И главное — не видит в этом проблемы. Ну, учитывая отсутствие людей вокруг, больше никто не видит. Трепет и свет внутри меня заполняют все пространство. Молодой человек что-то упоенно мне рассказывает, а я лишь чувствую, как мое тело реагирует на его баритон и растекаюсь, словно лужица. Это все сейчас реально происходит? — Здесь-то уже ковролин, — ворчу я, когда мы оказываемся на пятнадцатом этаже гостиницы. — Можно я уже сама пойду? — Какой у тебя номер? — Тринадцать пятьдесят восемь, — шумно выдыхаю. Упрямец. — Карета подана, мадам, — излучая все обаяние мира, выдает Егор и ставит меня на пол. — Премного благодарю. Усмехаюсь и лезу в сумочку за картой-ключом. — И все? Медленно поднимаю свой удивленный взгляд. Выражение моего лица тут же окутывает хитринка. — А разве кучеру не достаточно искреннего «спасибо»? — складываю руки на груди и вижу, как Егор шагает ко мне. А между нами и без того не пропасть как бы. Вместо ответа этот голубоглазый засранец прожигает меня так, что я нервно сглатываю. Та-а-ак, Оля, возьми ты себя в руки! Он слегка качает головой и нагибается ко мне — еще немного и помимо его потрясающего одеколона, я буду чувствовать его дыхание. Наверное, пора уже просто поддаться судьбе и сделать то, на что она намекает весь сегодняшний день. Черт с ним. Тянусь к парню и дотрагиваюсь до его небритой щеки прохладными после улицы губами. Ну, а что? Смеюсь, отшатываюсь назад и прикладываю ключ к сенсорной панельке. Не на ту напал, ловелас. — Э-эй, это что? — А я не целуюсь на первом свидании, — дразня, показываю певцу язык, подмигиваю и быстро прошмыгиваю в номер. Прохладная деревянная дверь — единственное, что остужает мой пыл. Елочки-иголочки, у меня сейчас сердце из груди выпрыгнет. Прижимаюсь к ледяной поверхности всем телом и задерживаю дыхание, будто бы боясь спалиться. Не хочу, чтобы Егор знал, что я жду его ухода возле двери. Веду себя, как маленькая влюбленная девчонка! От этого так смешно, что я зажимаю себе рот рукой, дабы не начать хохотать вслух. От вибрации и громкого звука телефона подпрыгиваю на месте. Сумка падает из рук, а из нее — все содержимое. — Черт! Смешок за дверью в лишний раз доказывает, какая я все-таки дура. Слышу, как шаги удаляются. Вот это вечерочек! Быстро забрасываю вещи обратно в летний клатч, беру айфон в руки и присаживаюсь на белоснежную кровать. Глупо делать вид, что я не знала, от кого sms? «Рад, что ты все-таки кое-что признала… Это было свидание ;)» *Arctic Monkeys — I Wanna Be Yours Позволь быть твоим электрическим счётчиком, и я никогда не сломаюсь. Позволь мне быть обогревателем, без которого ты будешь мёрзнуть.I Wanna Be Yours
13 июля 2020 г. в 20:50
Возможно, я сейчас немного смахиваю на Беллу из «Сумерек»: сижу, забравшись с ногами в уютном кресле, и туплю пустой взгляд о панорамный пейзаж. Классно было бы, если вокруг сменялись локации. Ибо, к сожалению, в моей голове проплывают лишь воспоминания…
Flashback
Свежий морской бриз приятно обдувает мое лицо, нежно вздымая легчайшее ситцевое платье. Баку — потрясающе чарующий город. И так здорово понимать, что он не теряет свое очарование, даже если смотреть на него таким обессиленным, практически измотанным взглядом.
— Устала?
Мужской баритон довольно неожиданно разбавляет звук каблуков и тихого шелеста волн. Поворачиваю голову на попутчика и немного щурюсь.
— Вообще-то да, — почему-то улыбаюсь, путая пальцы во вьющихся светлых волосах. — Четыре часа на сцене — нелегкое занятие.
— Это да… — мгновенно реагирует парень, изучая взглядом побережье Каспийского моря. — Артистам в этом плане легче: выступил и пошел в vip-зону гонять коктейльчики.
Откровенно усмехаюсь, вспоминая этот бешеный вечерок. «Жара в Баку» — не первое мое мероприятие такого формата, однако из-за профессиональной привычки выкладываться максимально я неожиданно много сил оставила зрителям. Но прогуливаться по ночной столице Азербайджана мне это не мешает…
— Так странно, да?
Вырываюсь из мыслей и вновь обращаю внимание на блондина. Он по-прежнему лелеет взглядом море.
— Что именно?
— Мы полтора года работаем вместе, а общались не так часто… — внезапное заявление, надо признать.
— Мне кажется, тому были объективные причины.
Замечаю, как молодой человек на мгновение потухает. Черт. Внутреннюю язвочку можно было поберечь на случай других важных переговоров. Намекать на только-только окончившиеся отношения, как на причину вашей дистанции, — справедливо, но очень-очень жестоко.
— Извини.
— Да нет, ты права, — смотрит себе под ноги, якобы изучая идеальную кирпичную дорожку. Вокруг — ни души. Это до того притягивает. — Иногда так погружаешься в человека, что никого больше не замечаешь.
Слышу меланхолию и… уверенность. Неужто, уже переболел?
Синхронно останавливаемся посреди набережной. Егор опирается локтями на балюстраду, а я поворачиваюсь лицом к сияющему городу. Этот момент сейчас настолько прекрасен, что я даже теряю нить разговора.
— Это ведь совсем неплохо, — искренне так считаю. — Зато мир в такие моменты играет совсем иными красками.
— О да… — сарказм?
— А ты со мной не согласен?
Прижимаюсь спиной на белый бетонный парапет. Сама не замечаю, как сокращаю между нами расстояние.
Оля, только не смотри ему в глаза. Ты знаешь, кто такой Егор Крид. Еще лучше ты знаешь, что он интересовался твоим семейным статусом у Марвина, когда ты только появилась на лейбле. А еще ты не могла не замечать его взглядов на протяжении нескольких лет и легкого флирта, который никогда — никогда! — не был тобой одобрен. Но всегда, почему-то, поддерживался.
— Смешиваются потом все эти краски, и получается простое серое полотно, — парень, усмехаясь, отрицательно кивает головой. Нет, все еще не переболело.
О его романе с Нюшей говорили все, кому не лень. В штате BS, на МУЗе, во всех социалках. Не было места, где о скандальном расставании неподтвержденной пары не ходили бы слухи. А мне всегда чисто по-человечески было жаль их обоих. Каково это — не суметь скрыть то, что априори личное? Что нужно пережить одному?
— Поверь мне, в один день ты найдешь какую-нибудь яркую краску и превратишь это полотно в последний писк авангарда.
Своей позитивной настройкой пытаюсь перебить пассивный дух парня. А ведь каких-то несколько минут назад мы просто наслаждались тишиной.
— А если я уже нашел?
Ой… Кажется, переборщила ты, Кутузова, с культурными отсылочками.
Собеседник поворачивает голову на меня, и я чувствую его пристальный взгляд. Ежусь. Конкретно сейчас невинная прогулка теряет дружеский характер, поскольку я ощущаю что-то… Да ну нет.
Я даже боюсь пошевелиться, будто бы прирастая к земле. Каждое мое движение может восприняться певцом по-разному. Я могу взять и уйти, оборвав все. Могу повернуться к нему и откровенно простебать момент — как умею. А могу… Да неважно! Главное — не то, что могу. А то, что хочу…
Шумные, гостеприимные улицы Баку на редкость безлюдны. Помимо нас на двух-трех лавочках рандомно сидят парочки и компании молодых людей. Одним словом, нас никто не узнает, нам никто даже не мешает. И я прямо-таки вижу, что Егор тоже об этом догадывается. И стоит ему только на миллиметр двинуться ко мне, как…
— Хочу к воде.
Господи, Кутузова…
Мысленный фейспалм. Я просто не знаю, как это комментировать. Словно тринадцатилетняя девочка, которая трясется на первом свидании перед первым же поцелуем.
Дергаюсь с места, как ошарашенная, и молниеносно обхожу ограждение. Позади себя слышу лишь удивленный смешок.
— Ты серьезно?
Хе-хе, да вы попались, Егор Крид.
— А ты что, боишься стихии? — оборачиваюсь и стреляю в него глазами, попутно скидывая босоножки.
— Я? Боюсь? — вижу, как молодой певец вынимает руки из черных, рваных в коленях штанов и вытягивается в лице. — Ну, держись.
Хихикаю, будто в диснеевском мультфильме, приговаривая коронное: «Ой-ей-ей». А сама уже бегу в сторону морских барашков. Остывший, даже прохладный песочек окутывает каждый сантиметр кожи, и ноги, кажется, готовы петь от того, что их, наконец, освободили от жутких терзаний.
Оказавшись у подножья воды, ищу взглядом молодого человека и, найдя, немного удивляюсь…
— Ты… в себе? — не могу скрыть оценку в глазах. Оль, только держи себя в руках.
— А ты что, боишься стихии? — даже в темноте вижу искорки его голубых очей. — Идешь?
Парень, стоявший передо мной в одних черных боксерах и успевший даже обогнать меня, протягивает руку. Нет, он точно конченный. Даже хуже… меня.
— Ночью ведь купание запрещено, — складываю руки на груди и чуть склоняю голову вбок.
Егор делает шаг ко мне и шепчет одними губами:
— Правила созданы, чтобы их нарушать.
Все юристы мира нервно усмехнулись.
Томный бас. Голый торс. Вены на руке, которой он все еще призывает меня совершить что-то безрассудное. Темные, но чем-то сияющие глаза, убеждающие, провоцирующие, манящие.
Пауза из нескольких секунд. Ребята, я клянусь, я сама не знаю, чем я занималась в это мгновение: нагло разглядывала тело любимца миллионов или оценивала свои шансы на…
— Ольга Кутузова, да неужели Вам слабо? — наигранно вздыхает и, играя бровями, уходит в закат. В прямом смысле.
Ну уж… Ну уж нет!
Ведусь на эту детскую уловку. Вмиг скидываю с себя розоватое платье и оказываюсь в воде по пояс, догоняя неспешащего парня. Он прекрасно знает, что выиграл.
Но не на долго.
— Не слабо.
Ухмыляюсь и в три счета побеждаю оппонента в нашем внезапном заплыве. Шах и мат.
Примечания:
Мне жизненно необходимо было вас порадовать. :*