Догонялки

— А ну пшел отседова, скотина этакая! Чтоб духу твоего здесь не было! Чуя еле успел увернуться от деревянной ложки, которая практически прилетела ему в лоб. Ацуши и Акутагава в шоке стояли по бокам от мужчины и не могли понять, что здесь вообще происходит. А Осаму только сильнее распалялся, увеличиваю скорость и амплитуду своих смертоносных ударов незаменимым кухонным атрибутом. — Да прекрати же ты! — не вытерпел Накахара, откидывая в сторону чужое оружие. В ответ на это омега просто начал благим матом покрывать рыжеговолосого альфу, да так умело и красиво, что Накаджима аж заслушался. Такого репертуара он от Дазая-сана никогда не слышал, даже когда умудрился сломать только что купленный утюг. — Давай нормально поговорим! — Мне не о чем с тобой говорить! Мелкими шажками, потихоньку и не спеша альфе все-таки удалось пересечь порог квартиры. Парочка молодцов быстро прошмыгнула за ним, и Ацуши на автомате закрыл дверь на ключ, только потом понимая, что он сделал. Дазай смотрел на него как на врага народа, а Акутагава лишь тихо посмеивался. — Даже слушать тебя не желаю! — заключил Осаму и, развернувшись, удалился на кухню. Ужин сам себя не приготовит, но с этим кобелем он делиться точно не станет. — Ацуши-кун, ты голодный? — мило спросил омега через некоторое время, но в его голосе прекрасно слышались стальные нотки. Тройка тем временем перебралась в гостиную, а Чуя еще попутно успевал рассматривать квартиру. Все чисто, убрано, игрушек полно, все разложены по ящикам, на полу пушистый ковёр с какими-то детскими картинками, ни капли не вписывается в общий дизайн комнаты, но прекрасно подходит для игры с малышами. На низком столике помимо обычных книг лежали различные развивающие журналы для детей, также раскраски, коробка с карандашами, фломастерами и небольшой ящик с пластилином. Было прекрасно видно, что ребенок здесь жил в радости и никакого намека на «неблагополучных родителей», точнее «родителя». — Нет, спасибо, Дазай-сан, я…. — Ацуши-кун, ты голодный, — и в данном предложении не было и намека на вопросительную интонацию. Железный факт, который не опровергается. Накаджима аж вздрогнул. «Все, мне трындец». — Почему ты его сюда привел? — Осаму пытался говорить тихо, чтобы двое альф, до сих пор сидящих в гостиной, а может быть и уже путешествующих по квартире, не услышали его слов, но как бы омега не старался, у него скорее получался тихий вопль, чем «шепот». — Дазай-сан… — Я уже сто лет, как «Дазай-сан», а ну выкладывай! И не оправдывайся, что это поможет вернуть Ёри. — Но это так! Дазай зло рыкнул. Ацуши напрягся всем телом, если на него, бету, еще и омега будет рычать, то вообще позор будет, даже Акутагава поржет. — Дазай-сан, он….как раз тот, кто усыновил вашего сына, и мы договорились с ним… — О чем, твою мать, с ним можно договориться?! И тут уже Накаджима не вытерпел. — Дазай-сан, а с чего вы так злитесь? Вы же даже не знаете этого альфу! — и тут Ацуши понял, что попал. Прямо в точку, а точнее в самое сердце одного кареглазого омеги. — Или….знаете…? Осаму опустил глаза в пол и прикусил губу. — Он….отец Ёри. — И какого хрена ты тогда сбежал? — уже настала очередь Чуи вопить на всю квартиру. Слава богу, сосед свалил по своим «внуковым» делам, а Ёри не мог видеть всю красоту разворачивающейся картины. Уже даже Рюноскэ немного в шоке смотрел на этих двоих и пытался разобраться в предыстории скандала. Ацуши просто забил и спокойненько жевал горячую лапшу, как говорится, «моя хата с краю». — А откуда я знал, как ты вообще отреагируешь, если проснешься с незнакомым, блять, омегой? — Представляешь, но, когда ты часто ходишь по клубам, такое утро — обычная практика. — Ах ты, скотина! Осаму для полного образа злой женушки не хватало только мокрой тряпки, передника и длинных волос. Ацуши как представил себе данную картину, аж морковкой подавился. — И ты даже не почувствовал…? — Что не почувствовал?! — Что мы, черт возьми, истинные!!! И если бы мозги могли бы издавать звуки, то и так измученный мозг Накаджимы просто бы взорвался. Истинные. Мать вашу, истинные. Треклятые триста раз ёбаные истинные. И почему-то Ацуши был уверен, что в голове у Акутагавы точно такие же мысли. А парочка продолжала орать друг на друга, уже просто вынося все, что накопилось за последние года. Когда речь дошла до голодных людей в Африке и ценах на хлеб, бета все-таки решил прервать этот бесконечный словесный водопад. — Дазай-сан, — тихонько подал голос Ацуши. — А можно мне добавки? Как бы не был против Осаму, а свадьбу все-таки они сыграли, да еще какую. А никакую — свалили вместе с Ёри в Париж — жрать круассаны и смотреть на Эйфелеву башню. Лафа, а не жизнь. Ацуши решил все-таки закончить университет с нормальными оценками и стать хорошим специалистом в своем деле, но что бы он не делал, сколько бы не старался и как бы себя не подавал — Акутагава всегда был на шаг впереди него. Сначала это очень бесило бету, чуть ли не до желания накопить на киллера и прикончить гадкого подонка, но потом он переменил свою позицию и теперь смотрел на Рюноскэ, как на то, к чему он должен стремиться. Закончив университет, оба быстро пошли по карьерной лестнице, а уже через два года были известны на всю страну, как самые лучшие юристы, а через пять лет и на весь мир. Как любой ненормальный человек, Акутагава сделал свое предложение руки и сердца Ацуши очень экстравагантным способом — выслал повестку в суд. Накаджима прилетел туда злой как черт, крича что-то о том, что по альфе психушка плачет, а потом, будучи вызванным на ответ перед судом, был в шоке от того, что прямо перед всей аудиторией альфа опустился на одно колено и достал маленькую черную коробочку с прекрасным серебряным кольцом. Помните, мы говорили о том, что Ацуши легко довести до слез? Так вот это еще слабо сказано. Свадьбу сыграли через два месяца, а еще через три Накаджима выгнал альфу из дома, когда увидел две ярко красные полоски, изменившие в будущем его жизнь до неузнаваемости.