Маленькая Императрица

      «С*кин сын! Вот вылезу, твои ж труселя тебе на башку натяну!» — вцепившись в канат всеми имеющимися руками и ногами, проклинал сообщника Феликса Биллам. Под ним во всю бурлила горячая вода, так и наровясь своими брызгами ошпарить лицо до висевшего на конце каната вниз головой юноши. «Так… А как отсюда вылезти?» — поставил перед собой вопрос брюнет. Он взглянул наверх, где столпились оставшиеся и незнакомые ему одногруппники. Студенты волновались, обеспокоенно переглядываясь между собой. Даже с большого расстояния, на котором находился Аид, можно было разглядеть разочарование, понимание того, что дальше для них хода нет, это конец. Один из одногруппников ненавистно взглянул на мальчишку, виня одним своим взором и нахмуренными бровями его в произошедшем, в их провале. Заметив его, в детсадовце заиграла совесть и понимание вины. Ведь они не виноваты в том, что у них отношения не ладятся. Под напором обвиняющих его глаз брюнет опустил свою голову, вжавшись сильнее в канат. Руки уже болели и горели, тяжело было удерживаться на канате долго. «Агрх, да! Я виновата в этом! Конечно, ёпт, проще осуждать того, кто влип в дерьмовую ситуацию, чем того, кто её сотворил! Спасибо, за поддержку в столь е*учей ситуации!» — злился мальчуган про себя, после чего ответил тому парню, развернув голову, таким же презренным и ненавистным взглядом, в придачу высунув язык, сам не зная зачем. Но за это его тут же ошпарил горячий брызг воды по левой стороне лица, которая как раз была повёрнута к кипятку.       — Ауч! — пискнул Биллам, на что сверху раздались колкие смешки. Левая щека теперь была окрашена в слегонца красноватый цвет, дотронувшись пальцами до неё, парнишка еле сдержал вскрик, зажмурившись. Он начал понимать, что, если продолжит здесь висеть, то, есть вероятность, вообще искупаться в этом «горячем источнике».       «Осталось только понять, как выбраться из этой задницы…» — рассудил Аид и оглянулся вокруг. В голове возник вариант с тем, чтобы подняться к этим осуждающим его чертям, но тогда он, как и они, провалит забег. Хотелось ли этого ему? Не-е-е, он жаждал утереть нос этим придуркам…ну, или это просто желание выжить разыгралось. «Нужно придумать другой способ, как перейти на ту сторону?..» — задался вопросом пацанёнок, вглядываясь в конец данного испытания и место, куда раньше был натянут канат, после чего взгляд его зацепился за саму верёвку, на которой он и держался. В голове родилась идея, только являлось неизвестностью сам итог: каким он выберется после этого живым или мёртвым? — Фух, поехали…— глубоко вздохнув и успокоив себя, Аид начал приводить свой план в действие. Первым делом он перевернулся, поворачиваясь к воде задом, а к небу головой, покрепче схватился уже дрожащими от напряжения руками за канат, встав ногами на стену, к которой подлетел под конец падения, и стал спускаться вниз до того момента, как его щиколотки и локти вовсю не обжигали разгорячённые капли воды, отчего из Биллама вырывались сдавленные стоны боли. Всё это длилось, пока в руках его не оказался оборванный конец каната.       Прошедшие все препятствия, так как их группа была последней, стояли и, открыв рты от экстрима картины, наблюдали за попытками мелкого выбраться из такого дерьма, которого и врагу не пожелаешь.       Как только юноша добрался до конца верёвки, он повернулся к стене спиной и вцепился зубами в крепкий канат, сильно сжав свои челюсти и переплетя между своими руками остаток верёвки. «Только бы ноги не подвели…» — понадеялся детсадовец и, громко и нервно выдохнув носом, начал отталкиваться от стены ногами. Поначалу он улетал с помощью этого прыжка совсем недалеко, да и сам пацанёнок пока-что прикладывал мало силы, наоборот увеличивая их с каждым отталкиванием. Становилось всё больнее встречаться со стеной ногами, ибо скорость полёта вниз развивалась всё сильнее. Однако на шестой раз ему всё же удалось долететь до уровня места оторванного каната. Этого было мало, так как между ним и тем желанным «берегом» оставалось ещё несколько метров, которые он не мог просто так пересечь. Поэтому оттолкнулся последний, седьмой раз, улетев с канатом выше места, где ему надобно бы приземлиться. Только тогда детсадовец отпустил верёвку, отправившись в кратковременный полёт, но на ту сторону он не приземлился… ухватившись за её край. Собрав в себе оставшиеся силы, пацанёнок тяжеловато подтянулся, перекатившись на конец этого препятствия. Брюнет тяжело выдохнул и счастливо и тихо захихикал. Он радовался тому, что у него это получилось наперекор планам явно кошачьего корма. И только успокоив бешенный, из-за пережитого, ритм сердца, мелкий встал на ноги и только сделал два шага, сразу свалившись на колени, тихо взыв от возвратившейся к его ногам боли, действие обезболивающего кончилось. Тёмные зрачки бешено пульсировали, меняя свой размер за доли секунды. Однако было одно «но», боль в ногах стала в разы сильнее, по причине хорошей нагрузки на них только что.       До солиста, наблюдающего со стороны, это дошло. Лицо его исказилось в гримасе ужаса, начиная понимать, как сейчас себя чувствует детсадовец. Ему тоже стало больно, но где-то в области сердца, что-то защемило от увиденного. Но Куффен ничего не мог сделать, добежать до парнишки было невозможно, оставалось только наблюдать и надеяться.       «Подняться… подняться… подняться!» — поставил перед собой цель Аид и стремился к ней, по-тихоньку поднимаясь, но при этом переживая настоящий ад в нижних конечностях, будто по его ногам не переставая стреляют из дробовика и при этом стучат тяжёлой кувалдой. Но, несмотря на это, Биллам смог подняться.       Следующее и последнее испытание загораживало ему путь к финишу. Это препятствие славилось своими летающими из стороны в сторону дубинками развешанными перпендикулярно небольшому в ширине бревну, которое предстояло пройти мелкому. Аид глубоко и медленно вздохнул, напряг свои булки и собрался с силами, сосредотачиваясь на препятствии. После чего начал.       — Раз, два, три, четыре, пять, — прошептал мальчишка. Шаг был совершён, первое и тяжёлое бревно с бешеной скоростью пронеслось у его лица. — Вышел зайчик погулять, — продолжал детсадовец, болезненно для его ног ступая дальше, как только путь вперёд на мгновенье был чист. Теперь и спереди, и сзади него летали дубины. Пути назад уже, по сути, не было, оставалось идти только вперёд. — Вдруг охотник выбегает, — шаг с болью прямиком с одного из кругов ада. — Прямо в зайчика стреляет, — дубинки впереди и сзади пролетают, заставляя под действием создаваемых потоков воздуха колыхнуться в сторону его волосы и большую пожелтевшую футболку. — Пиф — паф! Ой-ой-ой! — просчитанный и выдавленный шаг вперёд. — Умирает зайчик мой… — дубинка теперь пролетела только за его спиной, впереди были лишь 10 метров по тёмному асфальту, после которых виднелась финишная черта в чёрно-белый квадратик. За этой иллюзии полосы виднелись ошарашенные лица факультета, с интересом наблюдавшие за тяжёлой походкой Биллама. Детсадовец измученно вздохнул и, сжав до хруста кулаки, попёрся вперёд, продолжая шептать стишок, слегка отвлекавший его от мучений в ногах и горящего ощущения в ладонях из-за изодранной на них коже. — Привезли его в больницу, он украл там рукавицу, привезли его в палату, он украл там шоколадку. Привезли его на крышу, он украл там дядю Мишу…       Как только Аид переступил полосу с чёрно-белыми квадратиками на асфальте, его пошатнуло, сил оставаться на ногах не оставалось. Мальчишка напоследок неслышно, только шевеля губами, договорил стишок: «Привезли его домой, оказался он живой…». К нему тут же подскочил Лука, ловя тушу парнишки во время его полёта к земле. Позже к парочке подошёл и Адриан, обеспокоено наблюдая за состоянием приятеля.       — Зачем ты с собой так? — схмурив брови, солист откинул тёмно-синие волосы детсадовца с его лица и тревожно посмотрел на сморщенный лоб от неприятного чувства по всему телу.       — Видимо, потому что я упёртый мазохист, — ответил Биллам, выдавив из себя жалкую улыбку.       — Может потому что он слабак? — вставил свои пять копеек Феликс с ядовитой усмешкой.       — Я те ща, как…— яростно взревели Куффен и Агрест младший в унисон, уже нанося кулак для удара по этой самодовольной морде. В отличие от других, им было известно, через что проходил этот мелкий парниша, так же как и приятелям, выстроившимся у них за спинами.       — Тихо-тихо, дамочки, — остановил их одним жестом поднятой руки измученный Биллам, после чего повернулся к кошачьему корму. — Так, а теперь слушай сюда, у*бище ненаглядное! Чтобы убеждать других в моей слабости и заявлять это всему е*учему миру, для начала также посади себя резко на шпагат, как и меня, заработай на свой зад и х*й коксартроз 2-й степени, пройди эту полосу препятствий с оборванным канатом, и только тогда пищи здесь о моей слабости, сколько влезет. А пока заткни своё хлебало и иди нах*й, пожалуйста, — высказал ему это в лицо детсадовец с язвительной улыбочкой, окружённый одногруппниками.       Хоть брюнет и был порядком измучен, но смотрел он в глаза Феликса смело и с вызовом, также как Адриан и Лука за его небольшой спиной. Студенты с вопросом во взоре переглядывались, пытаясь понять смысл его слов. У некоторых были догадки, но из боязни за свою спокойную жизнь, они не были озвучены.       — Тебе не кажется, что заявлять такое слишком смело для такой особы…как ты? — сдержанно и с презгливостью намекнул блондин, состроив отвращённую мину, и грозно встал напротив мелкого так, что тень его закрывала юношу полностью, не давая ему света.       — Возможно, я не отрицаю. А ты опять, что ли, побежишь к своему дядюшке жаловаться, какой я и мои друзья плохие, как нас нужно уничтожить, втоптать в дно, которое уже пробито?! А?! — прокричал с сильным хрипом детсадовец, что эхом разнеслось по спортивной площадке, от возмущения даже свою усталость пацанёнок отодвинул на второй план, после чего откашлялся.

***

      После того происшествия Феликс не стал открыто действовать со своей бандой, они вершили мелкие преступления тихо. Когда подножку резко поставят, от чего юноша отходил потом пять минут, так как падения на колени отдавалось резким движением рядом с тазовой костью. Иногда кошачий корм и его друзья проходили рядом с ним и специально толкали его в плечо или незаметно для других опрокидывали его же поднос ему на футболку. Чаще пацанёнок стал находить свой рюкзак на высоком дереве или растрёпанным с раскиданными по всему классу тетрадями. В один момент Аид не выдержал и замахнулся подносом, еда с которого уже стекала по единственной тёплой толстовке красного цвета, а тарелки со стаканом со звоном разбились подле его ног. Но удар им пацанёнок нанести не смог. В задницу через ткань штанов впилось что-то острое и длинное, Биллам сразу распознал в этом иглу от шприца. Со словами «Дай-ка своим ногам отдохнуть», довольный Вейхам выпустил содержимое шприца детсадовцу в ягодицу. Нет, он не перестал чувствовать боль в ногах, они у него полностью ослабли, стали не способны держать своего хозяина на ногах. После чего ухмыльнувшись на последок, ушли с удовлетворёнными собой мордами. Чувствуя упадок сил и терпимости, брюнет чуть ли не разрыдался там, снова осознавая свою слабость, бывшая смелость и сила от него будто уходили, что ему категорически не нравилось. Благо его состояние заметили соседи, первым из которых прибежал Лука, накинув на него свою толстовку и капюшон от неё, тем самым закрыв его лицо от посторонних глаз в столовой, понимая, как мальчишке не нравится это. Приятели и друзья пытались добиться от него, что произошло, так как они заметили только сидящего на полу юношу. Однако мелкий не сказал ни слова по этому поводу, терпя, собирая и держа все обиды в себе.       Но кроме этого, мальчишку поджидали каждый день рассуждения о совершенно ином чувством, неравное ненависти или злобе. Оно было столь странным для пацанёнка, ещё и недавние изменения в сне его прилично настораживали. Парнишка ощущал что-то, но, от слова, совсем его не понимал.       За спиной раздался скрип металлической двери, после чего в лицо дунул свежий и прохладный ветерок, в самый раз для осени. Глубокий вдох, наполнил лёгкие детсадовца вечерним воздухом. Недолгое время юноша пялился себе под ноги, наблюдая за грязными чёрными кроссовками уже с сероватым оттенком, стоящими на ровной бетонной крыше. Позднее васильки его перешли на созерцание золотистого блюдца, уходящего за горизонт, и прекрасных расплывающихся красок розового и синего оттенков на полотне, под названием небо. Мальчишка чуть пощурился, освещаясь тёплым жёлтым светом от космического светила. Вскоре мелкий вытащил из своего кармана небольшой дешёвенький смартфон. Он выглядел порядком изношенным, кое-где на чёрном, потухшем экране даже виднелись хорошие царапины. Биллам нажал на определённые цифры на представленной ему клавиатурке в приложении для совершения вызовов. Впервые кому-то за столь долгое время он звонил, уже сомневаясь в том, что точно ли помнит, как пользоваться функциями вызова, и что делать, когда говоришь с кем-то. Брюнет нажал на круглую зелёную кнопку с трубкой, после чего на экране высветилось имя того, кому был адресован этот вызов, и пошли долгие и мучительные гудки. Ходя из стороны в сторону и нервничая, мальчуган сминал в своём кулачке край лёгонькой толстовки, которую он успел накинуть на выходе из блока.       — Знаешь, я думала, что ты уже забыла о существовании нашего Мухосранска в своём мажорном колледже, — обидчиво поприветствовала его девушка по обратную сторону связи, глаза Аида тут же широко открылись, радостно засверкав.       — Без обид, Аль… У меня только вот всё более-менее затихло, — виновато признался Биллам с небольшой улыбкой на лице, почёсывая сзади шею. Ему было приятно снова слышать знакомый голос.       — Ну, что ты, какие обиды? Я тебе просто руку сломаю, когда приедешь, и всего то! — в негодовании съязвила Сезер. — Четыре, бл*ть, с половиной месяца не вспоминать свою подругу, свою кровинку! Я возмущена! — прокричала девушка в трубку. От этого аж парнишке пришлось отодвинуть от своего уха телефонный аппарат, иначе он был бы уже без слуха.       — Любимая, тише-тише, — в трубке по ту сторону раздался ещё один женский голос, который нежно успокаивал разбушевавшуюся подругу.       —… Та-а-а-а-ак, Бриджет, эт ты, что ли?! — шокировано прошипел в трубку детсадовец, узнавая в успокаивающих словах голос двоюродной сестры. Глаза его в удивлении сильно выпучились.       — Бл*ть…— тихо сматерилась Алья, ставив на громкую связь.       — Может объяснитесь, дамочки? — вопросил юноша, еле отходя от шока только что им услышанного.       — После того, как пояснишь за своё отсутствие! — поставила своё условие подруга, стукнув по чему-то твёрдому кулаком.       — Ох… Это будет долгая история…— простонал Биллам, начиная рассказ о своей жизни в МКБГ с происшествия в самолёте и заканчивая нынешним положением.—… В общем, причина, по которой я тебе позвонила… Произошли изменения в моём сне и теперь он стал мне сниться постоянно, но уже в новой версии себя, — слегка эгоистично перешёл к своей проблеме брюнет, усаживаясь на ледяной и выступающий край крыши и свешивая с него вниз ноги.       — Мы тебя внимательно слушаем, — в унисон сказали две девушки по ту сторону связи, и показалось, что они придвинулись к устройству связи ближе, заинтригованные происходящим.       — Помнишь ту версию сна, как я тебе её рассказывала, Аль? — задал вопрос мальчишка, на что послышалось задумчивое «Угу», он продолжил.— Так вот, после падения сон продолжается, дальше там застреливают одного оче… Одного человека, из-за чего я начинаю люто кричать и мне больно во сне, даже от соседей прилетали жалобы, чтобы перестала орать, — попытался объяснить юноша, болтая ногами.       — Воу…у тебя на протяжении 10 лет сон не менялся, а тут такое…— пробубнила Сезер, переглянувшись с Бриджет, схмурив в задумчивости брови.— Просто так сон не изменится, тем более твой. А этот человек… Что ты к нему чувствуешь? — задала подруга вопрос, на ответе которого и строила свою догадку.       — Агрх… Это так странно…— в негодовании взвыл парниша, жмурясь от солнца, падающего ему на глаза.       — А ну-ка рассказывай, твариночка моя! — взвигнула Аля, по голосу было понятно, что на лице её растянулась улыбка, в то время как Бридж тихонько хихикнула.       — Я…чувство этого раньше не испытывала, оно какое-то дикое для меня…— выдавливал из себя слова Аид, смотря вниз с крыши пятиэтажки.        — Марин, ты сама по себе дикая, — вставила Бриджет Чен, на что девушки и пацанёнок расмеялись.       — Ты не понимаешь… Я постоянно хочу защищать этого человека, не давать в обиду, подставляя себя вместо него, только лишь бы он остался целым. Но иногда моя защита не прокатывает и от этого, становится очень хреново…— грустно прошептал последнее предложение брюнет, вспоминая руки этой таинственной персоны и умалчивая один момент с пьянкой.       — Ммм… А теперь-ка расскажи, что тебе в этом человеке нравится, — многозначительно переглянувшись между собой, девушки по другую сторону трубки чем-то развеселились.       — Хм…готовка кофе, голос, улыбка, глаза…— перечислял пацанёнок в своём обычном тоне, совсем не понимая, что подозревают подруга и двоюродная сестра. Ненадолго замолкнув, он добавил ещё одно ошорашено.— Душа… Этот человек добрый, понимающий.       — Н-да… Если смотреть, на твоё поведение, мышление, то…— рассуждала в слух брюнетка, глаза её вдруг широко расскрылись, и появилась широкая улыбка во все 32 зуба. — Да ты влюбилась! — в унисон взвизгнули девушки.       —…Чего-чего? Что это такое? — лицо парниши наигранно скривилось в противную гримасу, не понимая, что они имели ввиду.       — Марька, не тупи! Ну, те сцены, которые ты часто пропускаешь в кинематографе. Они ещё такие милые и тёплые… Вот поэтому мне приходится заново пересматривать сериалы! Из-за мужицкой дамочки, которая поцелуйчиков не переносит! — объяснялась и одновременно возмущалась Сезер в трубку телефона.       — Пфх, порой я удивляюсь, как вы вообще сошлись, — пробубнила Чен, наблюдая с глазами по пять копеек разговор двух подруг.       — Так, это…это влю…влю-би… Нет! Ты не поняла! Я не мечтаю о том, чтобы из его рта слюну высасывать! — отрицал пацанёнок.       — Это называется поцелу-у-уй! — взвыла Алья, ударяя ладошкой себя по лицу.       — Мне пох*й, как оно называется! Но это явно не оно, — настаивал на своём Аид, раздражённо потирая левый висок.       — Откуда, ёпт, ты знаешь?! Одно появление его во сне и проявление чувства к нему в нём же уже что-то значит! Ты хоть к кому-то когда-нибудь испытывала подобное, идиотина? — поставила перед мелким вопрос подруга.       — Не знаю…— пробубнил паренёк на крик девушки, теребя непроколотую мочку уха.— Но ведь «симптомы» не повторяются, значит это не ваши лю…любо…любови, — отрицал Биллам, не в состоянии выговорить одно слово, так как пытался его всячески отрицать. Он не смущался, когда речь заходила об этом, а нервно постукивал пальцами по бетонной крыше.       — «Симптомы» не должны повторяться. У всех любовь проявляется по разному и преподносится своему партнёру тоже. Необязательно, чтобы всё было, как у всех, под копирку, — уже в более спокойном тоне объясняла ему Алья с лёгкой улыбкой. В трубке послышался лёгкий чмок, видимо, Бриджет наградила её нежным поцелуем в щёчку за мудрые слова.— Забота — это тоже проявлении любви, Мари. И как бы тебе не было противно от этих слов и их упоминания, но согласись с тем, что именно это ты чувствуешь, признай, — ласково произнесла подруга.       Повисла гробовая тишина, в течение которой юноша всё сильнее сжимал телефон. «Нет, это не так!» — проносилось у него в голове.       — Нет, — холодно сказал Аид и сбросил трубку. — Агрх…— тяжело выдохнул детсадовец и, откладывая телефон в сторону, схватился за волосы, чуть ли не начиная их рвать на себе от мыслей, которые настигали его разум.— Как же это тяжело и неправильно, — прорычал юноша себе под нос.       — Что именно?..