Сквозь линзу

«Музыка - это величайшее утешение: оно освежает сердце и дарует ему мир» Мартин Лютер

-Решил всех в вегетарианство обратить? – пошутила я, приветственно помахав рукой всем сидящим за столом. Ответом мне сначала была удивлённая тишина, вскоре превратившаяся в сдавленные смешки. Сердце у меня ушло в пятки и быстро-быстро застучало. В животе свернулся тугой узел. Что происходит? Почему Михаэль сидит здесь? Почему он с ними? Последний раз так не по себе мне было перед Экзаменом. Я как сейчас помнила, что от волнения тогда не замечала ничего вокруг. И вот теперь всё снова повторяется. Мерзкие маги! Почему они считают возможным вести себя так, словно нет ничего важнее их магических персон?! Почему спустя столько лет после заключения Соглашения они всё ещё не могут привыкнуть или хотя бы сделать вид, что привыкли, к отсутствию магии в крови? Почему количество этих дурацких баллов для них важно настолько, что делает приемлемым презрение к тому, у кого их недостаточно? Что такого могли натворить лишённые дара, чтобы заслужить всё это? Что не так сделала я? Ответ на последний вопрос был мне известен. Мне удалось поступить. Я первая лишённая дара, которой удалось проникнуть в стены Светлого города. Мне следует гордиться этим и даже не допускать возможность, что я могу быть хоть чем-то хуже его коренных обитателей. А если кто-то посмеет поставить это под сомнение, мне будет нетрудно его переубедить. Вероятно, часть этих размышлений отразилась на моём лице. Смешки сразу смолкли. Насколько мне позволял разглядеть туман, застилающий всё вокруг, маги пристыжено опустили глаза. Ну, или все сразу решили найти на полу какую-то очень важную вещь, которая только что упала. Но мне больше нравился первый вариант. Краем уха я услышала, что разговоры смолкли во всей столовой. Кажется, сейчас все взгляды снова были прикованы ко мне. Соглашусь, было от чего. Не прошло и недели, как я якобы пыталась до основания разрушить Терикону. Было сомнительно, что Совет когда-нибудь решит опровергнуть это, так что теперь меня опасаются не только из-за того, что я могу есть шоколад. И правильно делают! Тем временем Михаэль встал из-за стола и, сопровождаемый гробовым молчанием, подошёл ко мне. Каково же было моё удивление, когда стало понятно, что испуганные глаза, внимательно смотревшие на меня, принадлежали Нику. Тогда где же его брат? -Элис, что с тобой? Почему ты... - Ник не договорил. Его прервал удивлённый голос за моей спиной: -Ты решила, что я – это он? Что можно было на это ответить? Мне оставалось только изумляться собственной невнимательности и искать ей достоверное объяснение. В самом деле – к чему вдруг появился этот туман? Почему всё вокруг стало размытым и нечётким, будто смазанным? Как я могла снова спутать Михаэля с Ником? До того как я пробыла целую неделю во «взрослой» параллели такого со мной не происходило. Так, значит, виной всему что-то, случившееся пока я отбывала наказание за то, чего не совершала. Может, это последствия от долгого нахождения там, где мне было не положено появляться ещё несколько лет? Что, если эти последствия станут необратимыми? Вдруг я больше никогда не смогу видеть мир таким, каким видела его раньше? Было очевидно, что самой мне это не прекратить. Тут нужна помощь настоящего взрослого мага, который не побоится помочь наполовину лишённой дара. Только где его найти посреди рабочей недели в здании Академии? -Михаэль? – испуганно позвала я. -Я здесь, - тут же отозвался он. Даже не видя этого, я поняла, что Ник закатил глаза. Остальные пока безмолвствовали, - Идём! Идём же! – Михаэль стал выводить меня из столовой, мягко подталкивая в спину. Я не сопротивлялась, готовясь к расспросам, которые не заставили себя ждать. Как только мы оказались в коридоре, мой друг потребовал: - Объясни! Пожалуйста, Элис! Ты как вернулась, сама на себя не похожа. Мне ты можешь рассказать всё, что с тобой случилось! Я на секунду задумалась. Мне явно не следовало говорить о письме, но тем, что с моим зрением творится что-то неладное, можно было поделиться. Только вот Михаэль точно поймёт, что я рассказала не всё. Как же мне отвести подозрения от той части истории, где фигурирует загадочное послание? Какова вероятность, что во «взрослой» параллели со мной случилось что-то действительно серьёзное? Сможет ли этот факт отвлечь моего друга от более насущных проблем? -Я...я не знаю. Там со мной правда что-то произошло... - выдавила я, пытаясь вспомнить, что могло послужить причиной случившемуся, но воспоминания путались. Не помогало и то, что моя голова, как и всегда в присутствии Михаэля, не на шутку разболелась. – Помню только, что с того момента, как я вернулась, всё вокруг стало совсем размытым. Ал – это мой... сын моей приёмной мамы – говорил, что именно так видят мир люди с плохим зрением. Но как это получилось? Разве можно за неделю взять и его испортить? Михаэль внимательно выслушал меня и задумался. Каждая секунда его молчания заставляла меня переживать всё больше и больше. Время обеда подходило к концу, мимо нас стали проходить другие ребята, спешащие на следующий урок. Наконец, Михаэль заговорил: -Не хочу тебя пугать, но...- он снова замолчал, подбирая слова, - у магов не бывает плохого зрения! У меня сразу отлегло от сердца. Это была всего лишь очередная причуда моего частично лишённого магии организма. Но как же тогда Советник? Тот самый маг, первым обвинивший меня в намеренном разрушении Териконы. У него точно было плохое зрение, ведь зачем ему иначе очки? Я не замедлила озвучить свой вопрос Михаэлю. -Значит, в твоих книжках об этом не написано? – улыбнулся он. Вернее мне показалось по его тону, что Михаэль улыбнулся, потому что всё вокруг продолжало оставаться размытым, и различать выражения лиц становилось всё сложнее. В ответ я только закатила глаза. – Очки нужны Советнику совсем не для этого. Стёкла в них заколдованы так, что позволяют получать доступ к картотеке Академии, как только в поле его зрения попадает любой маг. Так что Советник видит даже больше, чем кто бы то ни было. По крайней мере, так говорят. Эта информация была, несомненно, познавательной, но никак не могла мне помочь в сложившейся ситуации. Тем более что едва Михаэль успел мне это сказать, как прозвенел звонок на урок. От неожиданности я подскочила на месте, поймав удивлённый взгляд моего друга. Видимо правда, что при ухудшении зрения обостряется слух. -Давай решим это после занятий? – спросила я и, не дожидаясь ответа, собралась было броситься по направлению в аудиторию, где уже начался урок философии. Но Михаэль молниеносно перехватил моё запястье, заставив остановиться. -Это важно, Элис! Всё действительно может быть серьёзно. Нельзя так просто выкинуть это из головы. Обещай, что после занятий поговоришь с учителем Борисом! Я буду ждать тебя у его кабинета. Обещай мне, Элис! Обещай, что будешь там! -Ладно, - пришлось мне согласиться. Меня не отправят в Аломер к настоящему врачу и на этом спасибо! А учитель сможет всё исправить. Не собираюсь же я, в самом деле, смириться с тем, что произошло! На занятии по философии для меня наступила долгожданная передышка. Учитель задал нам проанализировать отрывок из учебного пособия, которое я уже прочитала от корки до корки. Так что с эссе я справилась быстрее всех, а оставшееся от урока время использовала, чтобы собраться с мыслями перед сдвоенным спортом, на котором меня ждала игра в баскетбол. В Академии не было привычного всем аломерским школьникам спортивного зала. Занятия по физической культуре в зависимости от их темы проводились на разных этажах, где были специально оборудованные для каждого вида спорта аудитории. Подумать только! В Академии был свой собственный бассейн, теннисный корт, площадки для волейбола и баскетбола, а также огромное футбольное поле на крыше небоскрёба. Маги могли себе это позволить также как и многое другое, о чём лишённые дара жители Аломера могли бы только мечтать. Может, я не прогадала, выбрав жизнь мага? В этот раз нам предстояло заниматься на одном из первых этажей Академии. Номер аудитории вылетел у меня из головы, как только я узнала, что было темой сегодняшнего урока. Левитационный баскетбол, не больше, не меньше! И как прикажите в него играть, когда и собственных рук толком не разглядеть?! Но не успела я вспомнить и пару формул мгновенного щита, способного уберечь меня от удара мячом, как снова прозвенел звонок. Неприятности продолжились, стоило мне только сделать всего пару шагов. Спустя мгновение. План по спасению Элис от магии и КИТа в целом, а от магов в частности так и не желал придумываться. Сначала Марка это несказанно возмущало, затем злило. Спустя пару часов он не нашёл ничего лучше чем снова запереться в своей квартирке на Гранитной улице. Будто лишение себя прогулок на свежем воздухе и редких, как и любой осенью в Аломере, солнечных лучей, могло чем-то ему помочь! Пусть так, но то, что произошло во время Курса Выживания, Марк так и не смог выбросить из головы. Письмо уже давно находилось у Элис. В этом и была вся проблема. Марк прекрасно понимал, что если она была хотя бы немного похожа на него, то сумеет разобраться в загадке оригами. Тысячу раз он с содроганием представлял, как Элис разворачивает фигурку кита и внимательно читает каждое слово, погружаясь в омут непонимания и паники. Кому как не Марку знать, что Борис может быть чрезвычайно прямолинеен и одновременно так запутать своего оппонента, что он и собственного имени не вспомнит. Марк судорожно вздохнул. Только сейчас он начал понимать, что наделал. Теперь Марк отдал бы всё за ещё один разговор с Элис, за простую возможность объяснить ей, почему нельзя следовать указаниям Бориса. Но пока такой возможности не представлялось. Марк прекрасно понимал, что доставить Элис второй раз в Аломер даже Борису не под силу. Теперь она должна будет прийти сама. Тогда же. «Точное попадание» - успела я отметить, прежде чем тяжёлый баскетбольный мяч отскочил от моей головы с противным звуком, который способен издать лишь он один. От удара меня качнуло в сторону, противоположную той, откуда, как мне казалось, прилетел мяч. Машинально я схватилась за голову и присела. В ушах стоял перезвон, а ушибленный затылок сразу заболел. Мне уже стало понятно, что на память об этом дне у меня надолго останется если не шишка, то огромный синяк. Но что было самым обидным, опасность была мной замечена, лишь когда стала неизбежной. Я даже не обратила внимания на летящий в мою сторону мяч, пока не стало слишком поздно. Встать мне помогла Мира. Остальные ребята насторожённо сгрудились вокруг нас, позабыв про игру. А зря. В обморок я пока падать не собиралась, так что представления не предвиделось. Остаток спорта я провела на скамейке в другом конце аудитории, где издалека пыталась рассмотреть, как остальные бодро выполняли передачи самого обычного аломерского мяча. Но даже сквозь туман, всё сгущающийся у меня перед глазами, я приметила отличительную черту Левитационного баскетбола. Мяч здесь ни в коем случае не должен был коснуться рук игроков, поэтому помимо концентрации на том, чтобы его поймать, требовалось ещё приложить силы для его удерживания в паре сантиметров от подушечек пальцев. Со стороны это даже выглядело занятно. Но после пары минут наблюдения мне наскучило всматриваться в расплывчатые силуэты моих однокурсников, увлечённых игрой. Я прикрыла глаза и стала ждать окончания урока, не забыв окружить себя щитом, способным отразить прямое попадание тяжёлого баскетбольного мяча. Остаток дня я помнила плохо. В памяти отложилось только то, что голова болела даже сильней, чем когда рядом был Михаэль. За машинальным переходом из аудитории в аудиторию прошло ещё несколько часов. После этого, сама не помню как, я оказалась у дверей кабинета учителя Бориса. Ноги сами привели меня туда в обход моей комнате, в которую мне не терпелось попасть весь день, чтобы, наконец, принять горизонтальное положение и закрыть уставшие глаза. При одной мысли об этом я невольно вздохнула, причём так уныло, что мне захотелось вздохнуть ещё раз, а затем ещё и ещё. Для пресечения неконтролируемой череды не в меру печальных вздохов мне пришлось постучаться. За дверью было тихо. Но только я решила, что мне так никто и не откроет, как дверь вдруг распахнулась. Быстро отпрыгнув в сторону, я чудом избежала ещё одного синяка. -Элис? Что вам нужно? – без выражения спросил меня неизвестно как очутившийся в кабинете учителя Бориса преподаватель основ магии вычислительного процесса и математического анализа. -Здра... здравствуйте, учитель Арчибальд! – вежливо обратилась я к преподавателю, который, как я уже понимала, не пользовался особым уважением среди всех учеников Академии. Остальные учителя хотя бы пытались собственными силами сделать для нас занимательней скучные лекции. Сидя же на основах магии вычислительного процесса и математического анализа складывалось впечатление, что учитель Арчибальд каждый урок проводит по принуждению, и, если бы всё зависело только от него, в Академии скоро появилась вакансия на место преподавателя. Запрет на любые вопросы и отступления на его уроках, на малейшее проявление инициативы не добавляли ему любви среди учеников. Особо доброй славой учитель тоже не пользовался. Лишь от понимания собственной беспомощности я продолжила говорить. -Во время того как я была в Териконе... - учитель тут же перебил меня, чему я была несказанно рада, потому что сама не знала, что бы стала дальше рассказывать. -Мне это не интересно, - скучающе отрезал он, - Скажите что-нибудь, чего я не знаю! – Я растерялась и чтобы собраться с мыслями украдкой потёрла уставшие глаза. После этого учителя будто подменили.– А вот это уже занятно. Проходите! Не успев толком понять, что же показалось учителю достойным внимания, я проскользнула внутрь, стараясь не наткнуться на мебель, расставленную без какой-либо системы. Не упрощал мою задачу и яркий свет, лившийся из окна, несмотря на то, что уже плавно вступал в свои права вечер. Я застыла посреди просторной комнаты, пытаясь решить, куда идти дальше. -Сядьте, - сухо сказал учитель. Мне не оставалось ничего другого как с опаской опуститься на удобный стул. Сощурившись от яркого света, я стала ждать, когда учитель Арчибальд что-нибудь прояснит. Пауза затянулась. Я вдруг почему-то вспомнила эпизод, как мне казалось, из далёкого прошлого. В день Теста я потеряла книгу «Путешествие к центру Земли», взятую мной из городской библиотеки Аломера. Идя на следующий день туда, чтобы предстать перед очами грозной библиотекарши, я тоже не знала чего мне ожидать. Правда, в тот раз мне повезло. Книгу уже нашли и, узнав по читательскому билету, который я как всегда использовала вместо закладки, адрес библиотеки, успели вернуть до моего прихода. Сегодня всё было не так просто. Меня жутко пугало то, что я могла навсегда остаться в окружении пелены тумана, застрять в ней и больше никогда не выбраться. -Закройте глаза! И не вздумайте открывать, иначе совсем зрение потеряете, – предостерёг учитель. Я испуганно зажмурилась. Было тихо. Только где-то еле слышно тикали часы, неторопливо отмеряя секунды тишины. Моё сердце мерно стучало ей в такт. Через несколько ударов веки согрело солнечным светом. Умом я понимала, что в закрытом помещении вечером неоткуда взяться тёплым утренним лучикам, но ощущения были именно такие. Часы отмерили ещё немного времени, прежде чем глаза стало щипать, словно в детстве от шампуня. Я упрямо продолжила вглядываться в окутавшую меня тьму. В ней то тут, то там стали появляться крошечные искорки, скоро превратившиеся в всполохи насыщенного оранжевого цвета. Веки, только что согретые солнечными лучами, стало нестерпимо жечь. Я хотела вскинуть руку, чтобы стереть с них боль, но не смогла пошевелить и пальцем. Моё сердце стало стучать громко-громко, его стук перекрыл тиканье часов. Я стиснула зубы и стала ждать. Каждый удар сердца был отрывистей предыдущего. Складывалось впечатление, что они играют друг с другом в догонялки. Неожиданно всё прекратилось. Глаза обожгло в последний раз. Стало тихо. Я напряжённо прислушивалась к своим ощущениям, гадая, что же будет дальше. -А теперь откройте глаза. Некоторое время спустя. Рима в темноте споткнулась о свою собственную ногу и чуть не полетела кубарем вниз с лестницы. Твёрдо решив на этот раз убедить Марка заменить разбитую лампочку, которая раньше освещала лестничную клетку, девочка восстановила равновесие и на ощупь продолжила подниматься наверх. Маленькая квартирка Марка находилась на втором этаже небольшого и пыльного дома, который Риме всё-таки казался жутко уютным. Не то, чтобы она была против генеральных уборок, которыми так часто пренебрегали его жильцы. Просто девочке здесь было легче поверить, что всего несколько лет назад у неё тоже было место, где хоть кто-то ждал её прихода. Хотя верилось всё же с трудом. Дверной звонок квартиры Марка по его словам сломался уже пару месяцев назад, но времени его починить так и не появилось. Рима, негромко постучала, всей душой надеясь, что в темноте добралась до нужной двери. Тихий вкрадчивый звук эхом разнёсся по всей лестнице, заставив девочку передёрнуть плечами. Никто не ответил. Тогда Рима постучала ещё, уже громче. Ничего. Не ожидая успеха, девочка дёрнула ручку и толкнула дверь плечом. Каково же было удивление Римы, когда та поддалась и, тихо скрипнув, впустила её в квартиру. Оттуда не доносилось ни звука. Рима переступила порог и огляделась. Ключи торчали из дверного замка, значит, Марк точно был дома. Или просто ушёл и оставил дверь открытой. И ключи забыл. С обратной стороны. Девочка нашла его на кухне, где лихой велосипедист сидел прямо на полу, смешно сгорбившись над пустым листом бумаги. Но Риме было не до шуток. В любой другой раз она обязательно не упустила бы случая удачно сострить, сегодня же девочка пришла для серьёзного разговора. При появлении Римы Марк резко вскинул голову: -А, это ты, - и потерял к ней всякий интерес. -К тебе должен был прийти кто-то ещё? – удивилась Рима. Марк её будто не услышал, продолжив гипнотизировать взглядом чистый лист. – Впрочем, мне всё равно. Знаешь, я тут подумала... - девочка пружинистым шагом пересекла кухню и присела рядом с Марком. –Может, Элис не хочет снова становиться лишённой дара? -Как это? – безучастно уточнил Марк, словно прежде его никогда не тревожила подобная догадка. В этот момент Рима с ужасом поняла, что так оно и было. -То есть ты даже не собирался спросить мнение своей сестры? – голос девочки сорвался на крик. Марк будто очнулся ото сна и внимательно на неё посмотрел. Потом озадаченно покачал головой. -Нет, а зачем? Её место в Аломере! И что ты вообще можешь понимать в свои десять лет? -Явно больше твоего! И, кстати, мне двенадцать! – дрожащим голосом возразила Рима, вскочила на ноги и, прежде чем Марк сумел её остановить, выбежала из кухни, чтобы тот не увидел, как слёзы градом катятся по её щекам. В то же время. Я успела о многом подумать, открывая глаза. Всю жизнь эта несложная операция отнимала у меня не больше десятой доли секунды, но в этот раз всё было иначе. Казалось, прошли часы с того момента, как учитель Арчибальд велел мне открыть глаза, и века с того, как он приказал их закрыть. Через силу разлепляя веки, я думала о ярком солнечном свете, проникающем в окно моей комнаты, и о зависшей в воздухе золотистой пыли. Об эмоциях на лице человека, с которым говоришь. О книжных строчках, не расплывающихся перед глазами. О тяжёлом баскетбольном мяче, удар которого ты успеваешь отразить, прежде чем он прилетит тебе в голову. О магии, которая течёт в моей крови и не даст мне потерять зрение. Где-то рядом тикали часы. Моё сердцебиение успокоилось. Сейчас я бы подумала дважды, прежде чем ответить, что сердце в моей грудной клетке всё ещё бьётся, сильными толчками разгоняя кровь, а вместе с ней и магию, по всему телу. Тиканье часов становилось всё громче, и оттого казалось надрывным. Оранжевые всполохи перед глазами исчезли. Их место заняла темнота. После неё свет, заливавший кабинет учителя Арчибальда, показался мне намного ярче, чем был на самом деле. Я будто одновременно смотрела на тысячу солнц, неизвестно откуда взявшихся в небе над двумя городами. Когда глаза, наконец, привыкли к свету, я смогла как следует осмотреться. Передо мной стоял стол, на котором возвышалась аккуратная стопка папок с бумагами. Учитель Арчибальд опёрся руками на столешницу и, очевидно, ждал, пока я заговорю. Минута проходила за минутой. Но я словно язык проглотила и, вся обратившись в зрение, продолжила поедать глазами самый обычный кабинет самого обычного мага. С другой стороны стола вальяжно расположился удобный стул, по виду больше напоминающий кресло. Боковые стены полностью занимали полупустые стеллажи с книгами и папками для бумаг. Стена за столом была застеклена. Занавесок не было, и свет свободно проникал в кабинет. В углу, в огромном горшке аспидного цвета с такой же землёй внутри него, рос большой цветок с рваными тёмно-зелёными листьями. Это было первое настоящие растение, увиденное мной в стенах Академии. Кто бы мог подумать, что оно обнаружится именно в этом кабинете! Туман, прежде застилавший мои глаза, исчез, будто его никогда и не было. Расплывчатые силуэты превратились в чётко очерченные линии. Теперь я могла отчётливо разглядеть, казалось, любую, даже самую незначительную деталь интерьера, увидеть всё, на что раньше и не подумала бы обратить внимание. Я заметила, что все папки на столе именно такого цвета, как папки, которые я видела в картотеке. Цвета осеннего аломерского неба. Моим глазам стала доступна каждая мельчайшая пылинка, нашедшая себе пристанище на одной из полок стеллажа, каждый стебелёк неизвестного мне цветка. У меня перехватило дыхание. Вокруг было столько всего! Сейчас я будто впервые видела каждую привычную мне вещь. Поэтому каждое пятнышко на оконном стекле, каждая толика света, отражённая от блестящей поверхности стола, каждый лист большого цветка вызывали у меня восторг. Я всё смотрела и не могла наглядеться. Если бы в этот момент меня попросили назвать самое прекрасное и удивительное место в двух городах, я выбрала бы этот кабинет. И ни один человек или даже маг не смог бы меня переубедить. Кабинет находился на одном из верхних этажей Академии, так что вид из окна был соответствующий. Небоскрёбы Светлого города были чуть тронуты лучами вечернего солнца, отчего их блестящие поверхности приобрели розоватый оттенок. Как же это было прекрасно! Если бы я стояла, то от всей этой красоты у меня точно подкосились бы ноги. Немного успокоившись, я поняла, что дальнейшее молчание будет просто невежливым, и покосилась на учителя Арчибальда. Он не проронил больше ни слова. -Спасибо! – наконец сказала я, - Огромное спасибо! Вы не представляете... Учитель кивком прервал поток моей благодарности и устремил взгляд на дверь. Решив, что меня просят уйти, я встала. Но прежде чем я в смешанных чувствах успела покинуть кабинет, дверь распахнулась. -Пап? Учитель Борис сказал, что... - вошедшая девушка запнулась на полуслове, - Здравствуй, Элис! -Привет! – откликнулась я, с удивлением узнав в новоприбывшей второкурсницу, участвовавшую в Курсе Выживания в одной команде с Мирой. Ту, что тоже искупалась в волшебном озере. Значит, она дочь учителя Арчибальда? С другой стороны, для магов это почти ничего не значит. Стоит ли сделать вид, что и для меня тоже? – Думаю, мне пора. Ещё раз большое спасибо! -Не стоит, - улыбнулся учитель. У меня от этого пробежали по коже испуганные мурашки, словно вопившие, что нужно скорее отсюда убираться. Я рванула к двери. Девушка с Курса, поравнявшись со мной, тоже улыбнулась. Я запоздало вернула ей улыбку, но не думаю, что она это заметила. Дверь закрылась за мной сама. И не думаю, что в этом был замешан сквозняк. Из кабинета послышались тихие голоса. Едва покинув его пределы, я расправила плечи. Беспричинную нервозность как рукой сняло. И с чего бы мне пугаться человека, то есть мага, который в свободное от работы время, не задавая вопросов, вернул мне хорошее зрение? Только сейчас я поняла, что вломилась в кабинет учителя Арчибальда, хотя сначала собиралась обратиться к учителю Борису. Поэтому я не сразу сообразила, в какой части Академии оказалась. Оглядевшись, в конце коридора я вдруг увидела знакомую фигуру и бросилась навстречу Михаэлю. Меня снова переполняла радость. Я с улыбкой оглядела такие знакомые всклокоченные тёмные волосы и еле заметный шрам на его левой скуле. -Вижу, всё прошло отлично, - улыбнулся Михаэль. -Более чем. Теперь всё позади, - мои губы сами расплылись в улыбке. -Прости, что не пришёл раньше. Это опять Ник, - виновато проронил Михаэль. -Что-то случилось? – испугалась я. -Нет, нет, - поспешил успокоить меня Михаэль, - Просто он рассказал мне, что в тебя попали мячом и... - Мне пришлось порыться в памяти, чтобы вспомнить, что это произошло всего несколько часов назад. События этого дня ещё, как следует, не улеглись у меня в голове, - И предложил кое-что. Я бы очень хотел попробовать это сделать. Ты ещё не очень устала? Обещаю, это ненадолго! Через пару минут мы уже были в комнате Михаэля. Он усадил меня на подоконник прямо рядом с высокой стопкой книг по теме нашего проекта, взятых пару дней назад в библиотеке Академии. -Как там дела у Ника?, - поинтересовалась я, наблюдая, как Михаэль привычным движением вытащил из-под кровати что-то большое, лежащее в чёрном чехле. -Ну, как тебе сказать, - замялся Михаэль, - Он просит прощения. -За что? -Это его мяч в тебя попал, - смущённо сообщил мой друг, доставая из чехла самую красивую гитару из виденных мной прежде. Чёрную, с лакированными блестящими боками, по которым расходились изумрудно-зелёные зигзаги. Михаэль присел на краешек кровати и перекинул через голову ремешок. Прежде чем мой друг заиграл, я успела заметить одну маленькую деталь, одновременно озадачившую и испугавшую меня. Гитарный ремешок был сплетён из нитей, которые я обычно использовала для своих фенечек. Аломерских нитей. Но что самое непонятное, техника и стиль этого изделия, сделанного, несомненно, вручную, показались мне смутно знакомыми. Нет, не так. Не просто знакомыми. Я была абсолютно уверена, что этот ремешок был сплетён именно мной. Но как такое может быть? Приподнятое настроение мигом испарилось. В животе свернулся холодный узел, голова закружилась. Как? Как такое возможно? Я пыталась найти этому хоть какое-то объяснение и не находила. Голова стала просто разрываться от боли. Мне вдруг показалось, что ещё через секунду я услышу, как она трещит по швам. Пальцы Михаэля так и не коснулись струн. Он вскочил на ноги и, придерживая гитару за спиной, оказался рядом со мной. Теперь я лучше смогла разглядеть узор на ремешке. И чем ближе подходил Михаэль, тем более знакомым казался мне каждый узелок в плетении и тем туже сворачивался узел в животе. -Элис? – позвал он. Секунду я собиралась с мыслями и, наконец, выпалила: -Откуда это у тебя? Михаэль отступил на шаг и спросил севшим голосом: -Что - это? -Ремешок, - я протянула руку и коснулась плетения на груди Михаэля. Мне показалось, что он немного покраснел, но возможно это была всего лишь игра света. -Ах, это! – воскликнул Михаэль и улыбнулся. Один уголок рта смешно подпрыгнул вверх и тут же вернулся в исходное положение. Я ещё не успела убрать руку и, почувствовав, как сердце под моими пальцами забилось быстрее, растерянно отдёрнула ладонь. – Красивый, правда? – Михаэль отвернулся и отошёл, будто забыв о моём вопросе. Признаться, через секунду и я выкинула его из головы, потому что Михаэль вдруг улыбнулся и спросил: - Я сыграю? И, не дожидаясь моего ответа, он снова взял гитару в руки и ударил по струнам. Сначала Михаэль внимательно следил за гитарным перебором. Я увлечённо смотрела, как его пальцы размеренно пробегают по струнам. Михаэль с головой ушёл в музыку. Нырнул в неё как в глубокий омут без желания выбраться и без надежды на это. За окном быстро смеркалось, и скоро в темноте уже было невозможно увидеть дальше собственного носа. А Михаэль всё продолжал играть. С гитарных струн срывалась тихая мелодия, знакомая мне и новая одновременно. Именно по этой причине или же вопреки ей эта музыка нашла у меня в душе отклик. Сначала стало легче дышать. В самом деле, я и не понимала, как сильно на меня давило всё произошедшее. Сначала обвинение Советников, затем письмо от КИТа с последующим решением ничего не говорить Михаэлю, а теперь ещё и частичная потеря зрения. Сейчас это всё отступило. Мне стало спокойно. Я больше не переживала из-за всего этого и уже не боялась. С каждым ударом по струнам мои страхи отступали, чтобы больше никогда не вернуться. И что самое удивительное, впервые с моей встречи с Михаэлем в Лаборатории при НИИ Магии, моя голова не разрывалась на части, как только я его видела. То ли от этого, то ли от ощущения безопасности, подаренного мне чудесной мелодией и присутствием моего друга, я стала засыпать. Глаза уже совсем стали слипаться, когда Михаэль внезапно прекратил играть. Комнату тут же заполнила оглушающая тишина и всепоглощающая потребность что-нибудь сказать, произнести вслух любой бред, лишь бы больше не молчать. Наверное, именно в такие моменты люди, да что скрывать, и маги тоже, наговаривают друг другу всяких глупостей, только чтобы скинуть оковы тишины. Как бы то ни было, слова Михаэля застали меня врасплох. -Прости, - едва слышно произнёс он и уже громче добавил, - Я увлёкся. В следующий раз можешь смело меня останавливать, как только надоем. -Будет следующий раз? – сразу оживилась я, на время согнав с себя сонливость. -Только если ты захочешь. Стало светло. Светящаяся спираль под потолком зажглась, прогоняя темноту. Михаэль улыбался, стоя совсем рядом. Я тоже улыбнулась. И совсем неожиданно для себя зевнула. -Думаю, на сегодня хватит. Кому-то пора спать, - Михаэль тихо засмеялся и помог мне подняться. Ноги от долгого оцепенения затекли, и теперь их будто иголочками покалывало. Мы вместе дошли до выхода из комнаты, причём Михаэль галантно распахнул передо мной дверь и пропустил вперёд. -Уже жду следующий раз, - я улыбнулась и, поднявшись на цыпочки, обняла его. Через секунду, почему-то показавшуюся мне вечностью, Михаэль обнял меня в ответ. Я закрыла глаза и прислушалась к биению его сердца. И билось оно не в пример быстрее моего. Или уже нет? Едва заметив это, я первая отстранилась. Михаэль тут же отпустил меня. -Спокойной ночи, - сказала я, когда добралась до своей комнаты, которая находилась всё там же - аж на противоположной стороне коридора. Михаэль, смотревший на меня каким-то странным взглядом, будто не услышал моих слов. Через секунду этот взгляд куда-то исчез. У двери напротив снова стоял Михаэль – мой лучший друг. С всё теми же растрёпанными тёмными волосами и неестественно зелёными глазами, которые вдруг озорно сверкнули, когда Михаэль спросил: -Что это было? -Ты это о чём? – удивилась я. -Да так, к слову пришлось, - смутился Михаэль и торопливо добавил, - Спокойной ночи, Элис. Я пожала плечами и снова зевнула, а оказавшись в своей комнате, сразу упала на кровать и закрыла глаза. Сквозь сон мне показалось, что я услышала произнесённые моим другом тихие слова: «Ты не представляешь, как мне жаль».