— Что случилось? — она чувствует, как дурацкая улыбка растягивает кончики ее губ, когда замечает Малфоя в конце зала. На нем простой черный свитер, но он выглядит неоправданно красиво, просто держа руки в карманах и о чем-то смеясь с Гербертом Забини. Он вынул одну руку, чтобы убрать упавшие на глаза волосы, и развернулся, целенаправленно отыскивая Роуз глазами. Он без труда выполнил свою задачу, заставляя ее смутиться.
Слегка улыбнулся и отчетливо произнес
привет.
— Ал отказался меня тренировать, — голос брата возвращает ее в происходящее, и на смену воодушевлению приходит уже ассоциирующееся с Альбусом раздражение. Она стискивает переплет учебника по Зельеварению, чтобы выплеснуть ярость. Ногти проваливаются в кожаную обложку. — Но я понимаю его…
— Какого хера, — злость почти пузырьками бурлит в венах. — Я разберусь с этим.
— НЕТ, — Хьюго цепляется за полы ее мантии. — Роуз, пообещай мне…
— Ты что, — она тщательно изучает его нервное лицо. — Боишься Ала?
Хьюго молчит, вилкой разминая тыквенную котлету и превращая ее в пюре. Его губы плотно сжаты, и Роуз начинает чувствовать вину перед братом. После того, как в прошлом году он чуть не разбился на заднем дворе, пытаясь научиться делать мертвую петлю самостоятельно, Ал, неожиданно для всех, взял его тренировки под свой контроль. Теперь, когда он отказался, Хьюго мог снова натворить глупостей. Кроме того, Роуз подсознательно чувствовала, что это она была причиной этого поступка.
Она осторожно пригладила волосы брата. Он шумно вздохнул.
— Я все улажу, Хью, — она постаралась, чтобы голос звучал мягко.
Тренировка начинается сегодня в шесть.
Роуз, чертыхаясь на злополучный ветер, спускается по трибунам для экономии времени. Сборная Слизерина уже парит в воздухе, подгоняемая криками Ала. Она не видит Скорпиуса, который, вероятно, стоит с ним на земле.
Но это не Малфой.
Диана Розье, сестра Коула, долгое время цепляется за локоть Ала, выбивая себе место его постоянной спутницы жизни. У нее блестящие белые волосы с розовой прядью, под стать ее бесконечной клубничной жвачке и приторному аромату. Благодаря квиддичу у нее идеальное тело, она, по слухам, прибегала к услугам магловского пластического хирурга, чтобы получить свой до жути красивый нос. Сейчас Диана, заметив Роуз, чей вид после пробежки по трибунам оставлял желать лучшего, победно усмехнулась.
— Так-так, Уизли, — даже ее голос, приторный до невозможности, отдавал нотками клубники, Мерлин знает как. — Коула здесь нет, если ты вдруг решила получить крупицу внимания моего братика. Скажу по секрету — ему нравится, когда больно, — она притворно смущается, заканчивая фразу. Роуз чувствует, что ее тошнит и тянет ударить. — Или ты пришла к Малфою? Собираешься стать талисманом команды Слизерина? Львица ищет нового змея?
— Почему ты еще не в воздухе, Ди? — Ал появляется из ниоткуда, но выглядит очень, очень раздраженным. Диана хлопает ресницами и протягивает к нему руки. Ее пальцы скользят по его груди, и Роуз ощущает желание их сломать. Но Ал сам брезгливо и быстро убирает их со своего тела, странно глядя на Роуз. Ему словно
неловко.
— Что она забыла здесь? — ее голос визгливо трещит, она скрещивает руки на груди и окидывает Роуз неприязненным взглядом.
— Ди, — Ал закатывает глаза и делает несколько шагов по направлению к Роуз, — бери метлу и вали отсюда в воздух. Живее.
Глаза Роуз расширяются, когда он говорит это. Розье, кажется, сейчас упадет или задохнется, но она повинуется, напоследок окатив Роуз волной ненависти. Ал, развернувшись, дает новую команду, а затем возвращается к ней.
— Ну и какого хера?
Они некоторое время молчат, рассматривая друг друга. Под кожей возникает зудящее желание прикоснуться, но они оба скорее сломают себе руки, чем повинуются ему. Роуз первая прерывает это невербальное издевательство.
— Почему ты отказался тренировать Хьюго?
Ал жадно следит за движением ее губ и поначалу смысл сказанного остается для него недоступен. Он встряхивает головой, избавляясь от наваждения. Ее глаза искрятся чем-то неизведанным, и он глухо ощущает запах моря, когда она убирает волосы с лица.
— У меня нет времени.
— У тебя полно времени, — он делает шаг, когда она вскидывается. Между ними жалкие несколько дюймов. Роуз, заставляя себя стоять на месте, продолжает. — Ты делаешь это, чтобы наказать меня или что?
— Я тебя умоляю, — его глаза темнеют, когда она начинает дышать чаще. — Мне наплевать на тебя.
— Тогда помоги Хьюго, черт возьми! — Он практически готов кинуть ее на траву. Чертова Роуз. Он делает глубокий и долгий вдох, осторожно сглатывает, переводит взгляд на трибуны. Она стоит в шаговой доступности — можно ударить ее посильнее и под предлогом медицинской помощи отнести в раздевалку.
— Ладно, Роуз, — он сам не верит в то, что его губы способны двигаться. — Тогда ты сделаешь одну вещь.
Она молчит.
— Прекрати общаться с Малфоем.
— Что? — неужели она была настолько наивна и думала, что он будет выпрашивать у нее секс? Будь они здесь одни, она бы уже сама раздевалась, сидя на нем.
— Я не хочу, чтобы ты с ним общалась. Он нужен мне в этом сезоне, а ваш скромный трах может помешать его режиму.
— Мы не спим, — процедила она, пряча глаза.
Конечно, нет. Я бы разбил ему голову.
— Ну, может, стоило рассказать ему, как заставить тебя кричать, — он старался быть небрежным, и ему удалось. Щеку обжигает след от ее ладони.
— Не смей, — наконец-то он может сдавить запястье, и, покрыв все состоянием аффекта, прижаться к ее телу вплотную. — Никогда не повторяй это снова.
Всех безнадежных из Мунго направляют в Гриффиндор или как?
Она ударила его.
Снова.
Глупо было полагать, что их игра, которую они вели интуитивно, может закончиться как-то иначе. Слизеринцы, нарезающие круги где-то далеко, были поглощены тренировкой и туманом. По крайней мере, им хотелось в это верить, пока они ожесточенно целовались. Руки Ала проникли под ее мантию, обжигая холодом теплую кожу спины, и что-то неизвестное, непонятное поднималось внутри него, скользя по позвоночнику, впиваясь в мышцы. Она укусила его губу, теснее прижавшись к телу, но внезапно оттолкнула его.
Чтобы снова ударить.
— Как ты смеешь! — ее губы были потрясающе покрасневшие, и Ал просто пожал плечами, не сводя с них глаз. — Господи, ты… ты отвратителен.
— Жаль только, что ты не можешь сказать это своему телу. Мое предложение действует ровно сутки. Сообщи мне, ты согласна, или Малфой слишком хорош, — он подмигнул ей, издевательски ухмыляясь, а затем, подняв метлу, взлетел в воздух.
Роуз поспешно уходит, уговаривая себя не срываться на бег, умудряется сохранить прямую спину и невозмутимое лицо, пока внутри взрывается сдерживаемая ярость, сопряженная с огромным, режущим легкие желанием. Она ненавидит себя за эту чертову слабость и почти боготворит этот момент.
Ал въелся куда-то под кожу, но она отчетливо понимает, что он синонимичен с разрушением. Проще пойти и сломать себе шею сразу, не дожидаясь, пока он доведет их до конца, и отнюдь не победного.
Все, что было таким простым, все, о чем она мечтала, валялось на задворках театра судьбы. Она вспомнила про Энтони Блетчли, который волновал ее сердце в том, далеком году, вспомнила, как примитивно рисовала себе образ истинной любви. Ничего подобного. Любовь была, и она ощущала ее, только вот она ей
не сдалась.
Сидя на ужине, она думала. Мысли, складываясь в общую картину, выглядели умопомрачительно глупо. Точнее, она бы поступила так, избери ее Салазар Слизерин, но она не хотела играть по змеиным правилам, хотя и была готова.
Скорпиус встал, кивнул кому-то, привычно поправил волосы и размеренно направился к выходу. Его походка сильно отличалась от чьей бы то ни было — он шел чинно, словно выверяя каждый шаг, натянув спину, подняв подбородок. Мантия лежала на его плечах словно затаив дыхание, и все невольно дорисовывали себе китель Дурмстранга, когда он приходил в жилете. Роуз, стараясь выглядеть непринужденно, поднялась тоже.
Догнать его в коридоре не составило труда — словно ощутив, что она идет за ним, Малфой сбавил шаг.
— Скорпиус, — какие-то пятикурсницы окинули их многозначительным взглядом. Плевать. — Как ты?
Он изогнул бровь, но, заметив ее недовольство, улыбнулся.
— Привет, Роуз. Это очень необычно и очень приятно слышать такие вопросы от тебя.
— Он чуть посторонился, освобождая место толпе малышей, но не отвел взгляда. — Я думаю, что я в порядке. А как обстоят твои дела?
Она часто дышала, собираясь с мыслями, пытаясь перебороть чертов страх, отгоняя лицо Ала от себя.
Она потеряет его навсегда, но…
Был ли он когда-то по-настоящему ее?
***
— Он делает успехи, — Скорпиус выглядел устало, но его рубашка была не менее безукоризненна, чем обычно. Он сел с Роуз на трансфигурации, игнорируя округлившиеся глаза Хелен Долгопупс. — Если честно, я ожидал меньшего.
Роуз, отложив перо, подняла на него глаза. Малфой, глядя куда-то в пространство, показался ей нереальным. Она протянула руку, неосознанно касаясь его щеки, и он развернулся, своим резким движением вырвав его из оцепенения.
— Прости, — машинально ответила, ощущая, как щеки заливает краской.
— Ты не должна извиняться за это, — он выглядел спокойным и серьезным. — И я должен был спросить тебя, свободно ли это место.
Роуз глупо кивнула, отодвигая свои пергаменты в сторону. Скорпиус, наблюдая за ее движениями, слегка улыбнулся.
— Я думаю, если мы продолжим наши тренировки, то место в команде ему обеспечено. Из Хьюго будет отличный охотник.
Холод окутывал землю, застывая инеем на стеклах, растекаясь по вековым стенам, заполоняя пространство. Студенты все реже покидали пределы замка, готовясь к череде эссе и экзаменов, проводимых перед Рождеством, которые были введены Невиллом, чтобы проследить за уровнем обучающихся. Скорпиус встречался с Хьюго Уизли два раза в неделю, и, спустя несколько занятий, брат, не сдерживая эмоций, благодарил Роуз за ее помощь. Ал прекратил разговаривать с ними, намеренно игнорируя Роуз. Он был равнодушен к Скорпиусу, никак не выражал свою неприязнь к нему, и Малфой ни о чем не догадывался либо делал вид, что верит непредвзятости Ала. В любом случае, все становилось тихо. По мере приближения игры Роуз все меньше видела Скорпиуса, поэтому, когда он пошел за ней после урока, предложив проводить ее до гостиной, она растерялась.
— У меня впервые выдался свободный день, — он обескураживающе улыбался, неся ее сумку. — И я бы… хотел провести его с тобой.
Роуз почувствовала удовольствие, перемешанное с осколками страха.
Ал.
— У тебя есть идеи? — она заставила себя выдавить эти слова, сжимая холодеющие ладони в кулаки.
— Всего пара, — он загадочно улыбнулся.
***
— Гер, — Ал уткнулся лицом в ладони, опираясь на локти. — Мы обязаны вынести этих уродов.
— Это не самая лучшая речь капитана, — Забини, закуривая дурацкую толстую сигару, сел рядом с Поттером. — Но я с тобой согласен.
Они сидели в Астрономической башне. Ал притащил его сюда, чтобы
настроиться, но в итоге раскрошил косяк в кулаке, говоря о Малфое. Забини видел, что Скорпиус раздражает его, но не мог понять причины этой ненависти. Они выиграют, и во многом благодаря объективному усилению их состава в лице этого парня, но что тогда может не нравиться Алу? Все знали, что он непревзойденный игрок, поэтому здесь было что-то другое.
Может, дело в Уизли? Алу всегда было плевать на нее. Вряд ли он остро ощутил родственную связь, если на то пошло.
— Короче, — пока Забини размышлял о своем друге, тот выпрямился, встряхивая волосами и доставая из кармана магловские сигареты. — Блетчли будет атаковать в паре с Томасом, и Лонгботтом потрудится на многое закрыть глаза, это очевидно. Нам надо подстраховаться.
— Ну и кто на этот раз будет ломать руку? — Герберт крепко затянулся, наблюдая за движением скул на лице Ала. Он поджал губы. Тактика Ала была противозаконна — чтобы вырвать победу у противника, они использовали грязную игру, и обычно это состояло в неудачном маневре метлы. Один из игроков сбивал наиболее опасную фигуру в команде противника, но, чтобы это выглядело правдоподобно, слизеринец страдал серьезнее. Они использовали это два раза, меняя игроков и время матча. Слизерин — действующие чемпионы Хогвартса, так что эффективность метода, пожалуй, очевидна.
— Я.
Герберт плавно покачивал сигарой, наблюдая, как струйка дыма оставляет свой след в воздухе, наполненном морозом. Какой-то новый аромат щекотал ноздри, навевая мысли о Ямайке. Прошлые каникулы были особенно хороши. Он затянулся, прежде чем посмотреть на Ала.
Он мог проигнорировать его предложение. Точнее, безропотно принять. Альбус — капитан. Альбус — чертов гений, когда дело касается квиддича. Они три года подряд были чемпионами, поэтому было бы глупо сомневаться в решениях Поттера. Вот только Забини не был идиотом.
— Ты херов Чайльд-Гарольд, Поттер? — Ал нахмурился, что подтверждало догадки Герберта. — Решил поиграть в Пуффендуй? Капитан команды не умеет летать? Может, проще сломать наши метлы, не отрываясь от поля, как думаешь?
— Мы не можем рисковать кем-то другим. Уж не Малфой ли должен разбивать себе челюсть, сразу как поймает снитч?
В прошлом финале Джастин Кингсли, их третий охотник, пятикурсник и полностью сумасшедший в вопросе соревнования парень сбил ловца Когтеврана, после чего провел в лазарете три недели. Переломы заживали долго, но Ал принес ему кубок в палату, после чего тот принял костерост почти без гримасы. Коул Розье, вратарь, делая вид, что защищает кольцо, подрезал Мелроуз Хэмбл, ловца Пуффендуя, правда, для эффекта он разбил себе голову об кольцо. Слизерин тогда выиграл почти всухую — Кластер поймал снитч сразу после «маневра» Розье.
Теперь оставались лишь Герберт, Ал, Малфой, четверокурсник-загонщик и Диана Розье.
— Окей, Ал. Если все будет критически, я разберусь. Просто следи за Блетчли. Но ты, черт возьми, — он с силой сжал плечо Поттера, — даже не смей, понял?
Альбус перевел на него глаза, в которых зияла какая-то безумная пустота. Герберт отшатнулся, и сигара выпала из его пальцев.
Поттер горько усмехнулся, отворачиваясь и вновь пряча лицо в ладонях.
— Да что происходит, Ал? — они молчали, окутываемые шумом вьюги.
— Возмездие, — Поттер повел плечами, и голос его звучал глухо, словно из-под толстого слоя мерзлой земли.
