Колдобины, и немножко колдыри.

      Прохожу, осматриваюсь. Небольшая, но довольно уютная светлая комната. Почти в центре кровать, больше похожая на ложе космонавта. Справа тумбочка, на ней книга и очки, бутылка минералки и твоя любимая чашка, привезенная из Кракова. Из простого белого фарфора, но любимая. Слева - громоздкая стойка для капельниц. А на противоположной стороне приличных размеров плазма, по которой показывают старый советский фильм.       Протягиваю сетку с мандаринами, и тут же замечаю на столике ровно такую же.       - Как ты? – указываешь мне на кресло, сам садишься на койку.- Володя говорил, что не совсем в порядке.       Эдмунд как всегда тактичен. Назвать запой и скотское поведение «не совсем в порядке» может только очень, очень терпеливый человек. И что ему говорить- не знаю. Но говорить надо правду, пусть и не всю ее я сумею произнести.       -Ох. Психанул я, когда от Сафронова узнал что ты в больнице. Что меня не позвали, а ты почти час на морозе со сломанной рукой торчал. Психанул, напился и остановиться сразу не смог. А потом Алинку обидел, и с Леной тоже, пообщался.       -Так ты же сам от меня шарахался, ни о чем, кроме работы разговаривать не желал! Марик, я не понимаю. - Эд выглядит встревоженным, вглядывается мне в лицо. - Ну что с тобой происходит? Может, ты нездоров? Может быть, помощь нужна?       Зажмурив глаза от стыда, мотаю башкой.       - Я здоров. Эд, я…- но ты перебиваешь.       - Со мной что-то не так? Я обидел тебя? Сделал что-то не то, сказал? Марат, все можно решить!       Мы оба уже почти кричим друг на друга, но помня, что находимся в больнице делаем это шепотом. И одновременно замечаем, как комично выглядим. Ты усмехаешься одной половинкой рта.       -Ты прав, я не совсем в норме. Я, правда, расскажу, когда буду готов. - Я и сам верю в данный момент, что когда-нибудь смогу рассказать Эдмунду все о себе. И он поймет. Но не сейчас, пожалуйста, не сейчас!       -Хорошо.- Эд вздохнул.       - Это никак не отразится на гастролях!       -Да плевать мне на гастроли! Группа – это пять человек. И двоих молчальников, на место которых пришли ты и Стасик, уже нет! – Он понижает голос и не смотрит на меня.- Марат, ты взрослый и умный. Не хочешь делится- твое право, но пожалуйста, пожалуйста! Если это касается здоровья - лечись! Деньги, сколько нужно, будут.       И резко меняет тему:       -Чаю или кофе хочешь? У меня тут чайник есть. И сладостей нанесли!       Молча пьем чай. Для меня нашелся зеленый, это тем приятнее, что никто из близких Эдмунда зеленый чай не пьет! Я уговариваю себя, что друг болеет, и рассказывать ему о своих переживаниях, и тем самым волновать его, совсем не стоит. А внутри черепушки кто-то ехидный, совесть или здравый смысл, твердят о том, что недомолвками я не сильно успокаиваю Эдика, и беспокоиться за беспутного басиста он все равно не перестанет.       - Расскажи о себе.- Прерываю молчание,- Как руку сломал, почему повторно в больницу угодил?       - Упал.- Ответ лаконичен. – Просто неудачно упал. А второй раз просто начался жар и сильная слабость. Врачи думали, воспаление, но по анализам все в порядке, а температура не сбивается ниже 37,5С. Сейчас вроде лучше, но из-за температуры не отпускают домой, даже на выходные.       -А что предполагают?       -Нервы. – Эдмунд разводит руками, а мне чудится недосказанное «а ты мне их треплешь».       За тихими разговорами просидели до глубокого вечера, выпили еще по паре чашек чая, я даже почти расслабился, позволял себе кидать осторожные взгляды на друга, любоваться стройной фигуркой и точеными чертами лица. И только когда дежурный врач недвусмысленно попросил меня покинуть помещение и вообще территорию лечебного заведения, нехотя ушел.