Оба птицы, но разных полётов. Завалены камерой за горизонт. В перетянутой жгутом руке Сигарета дотлела, вспышка на десять часов. Никогда ни удача, ни счастье В кармане не были оправданы клевером. Дело просто ведь в передозе Или в просто сиянии северном.
***
-Видишь ли, вопрос далеко не в том, как ты относишься к людям. Вопрос в том, как они относятся к тебе. Соответственно, тебе лучше пока что не бросать репетиторство с тем богатым мальчишкой, так как, учитывая твою репутацию в школе, с поиском новой работы могут быть проблемы, понимаешь? — Рюноскэ скептично поднял бровь, будто бы сомневаясь либо в умственных способностях Чуи, либо в том, насколько хорошо он знает японский язык. -Я-то понимаю, но есть одна ма-а-а-аленькая проблема. Он тупой, Рюноскэ! Тупой как пробка, как гребаное полено! У него ужасный характер и он меня даже не слушает, при этом не затыкается сам! — Накахара вскочил со стула, с пеной у рта собираясь доказывать своему непонимающему собеседнику, насколько плохо положение дел. -Сравни процентное соотношение денег и морального ущерба, — медленно, с неменяющимся лицом отпив из кружки, Акутагава вновь уставился на собеседника. -Ну…. Шестьдесят на сорок? — рыжик по-птичьи склонил голову вбок, чем-то напоминая маленького волнистого попугайчика. -Судя по тому, что ты его еще не убил, семьдесят на тридцать. Соответственно, на данный момент ты находишься в выгодном положении. Накопишь денег к концу школы, купишь неплохую квартирку, или же уедешь за границу, фактически, эта работа является твоим счастливым билетом в светлое будущее, — поднявшись с места и даже не слушая, что ему скажут в ответ, черноволосый ушел относить посуду, оставив Чую наедине со своей дилеммой. На самом деле, Осаму был явно не настолько тупым, как притворялся. Просто, похоже, шатен нашел себе увлекательнейшее развлечение, а называлось оно «Выведи своего репетитора из себя одним предложением». И, судя по всему, развлекается богатенький мальчик таким образом уже давно. Голубоглазый занимался с ним всего один раз, однако за занятие Дазай успел пройтись по всем его интересующим темам. Метод расспроса у него, несомненно, был интересным: быстро задавать рыжему вопросы по теме, затем переключаясь на личные, на которые Чуя по инерции продолжал отвечать, не сразу включая мозг и понимая в чем подвох. Спустя час Накахара наконец-таки просек, в чем фишка, и стал пресекать любые попытки отойти от темы занятия, однако тогда избалованный ученик просто напросто отказывался заниматься, надувая губы, закатывая глаза и говоря, что так неинтересно. Сейчас, сидя в школьной столовой на большой перемене, парень думал, как выстроить занятие так, чтобы работа шла максимально продуктивно и не было никаких претензий со стороны кареглазого. При мысли об этом существе, у репетитора чесались руки опрокинуть стол, закричать, что его все достало, и пойти бить Дазаю его наглую харю. Однако, внезапно в Накахаровскую голову пришла идея, и Чуе подумалось, что если не сработает это, то не сработает больше ничто, и он уволится к чертовой матери. Воодушевленно поднявшись с места и на ходу достав свой старенький телефон-раскладушку, рыжий обнаружил, что у него в запасе еще долбаных сорок минут, а поесть с собой он так и не взял, потому что придя вчера домой устал как собака и сразу завалился спать, так ничего и не приготовив. Встать пораньше ради подобного представлялось для парня невозможным, так как он являлся закоренелой ярко-выраженной совой, а вставать в пять утра было сродни самоубийству. За два года жизни одному, голубоглазый уже давно привык не есть и не спать по нескольку дней, поэтому в животе даже не урчало, не смотря на то, что ничего не ел со вчера. Завернув в свою любимую святую библиотеку, Чуя мышью проскользнул к излюбленному столику у окна в самом конце зала, как раз-таки рядом со стеллажами с литературой на иностранных языках, и бесшумно отодвинув стул, кивнул улыбающейся ему старой библиотекарше, усаживаясь дочитывать «Шагреневую кожу». Женщина была единственной, кто ему симпатизировал из преподавательского состава. Остальные гоняли по олимпиадам, ставили высокие баллы, но если была возможность занизить ему оценку — всегда ей пользовались. Еще иногда он общался с Рюноскэ — тот был на год старше и всегда угрюмый, такой же недолюбленный ребенок, как и сам Чуя. Акутагава прекрасно разбирался в точных и естественных науках, однако в гуманитарных он был полным… Кхм. Так себе. Он был очень сильно так себе. Оба пытались друг другу помочь, но если химия у Накахары еще хоть как-то более-менее шла, то литература у Рюноскэ — вообще никак. Ну не понимал он, как производится анализ текста, и что писатель имел в виду, используя эту метафору. Частенько случались подобные диалоги: -В «Шинели», Гоголь пишет «Ветер, по петербургскому обычаю, дул на него со всех четырех сторон, из всех переулков», как ты думаешь, что он имеет в виду этой фразой? -Что главного героя в итоге продует? И прочее подобное. Спустя несколько занятий, смирившись, Накахара решил прекратить мучить и себя и парня, прекратив занятия и надеясь, что литература Акутагаве никогда в жизни не пригодится. Тяжело вздохнув и решив вернуться к чтению, рыжий даже не успел сосредоточиться и вникнуть в только что прочитанное предложение, как его окликнули и ударили по правому плечу. Повернув голову вправо и никого не заметив, Чуя молниеносно повернулся в другую сторону и чуть нос к носу не столкнулся с чужой харей, сразу же отшатнувшись назад, насколько это позволял стул. Удивленно похлопав глазами на такую реакцию, будто увидев что-то необычное, Дазай уселся рядом, видимо, решив пока не донимать предполагаемого собеседника. Немного посидев в тишине и уже начиная ерзать на стуле, шатен подметил в руках одноклассника знакомую обложку, заинтересовавшись. Склонив голову и несколько пугающе скрючившись, видимо, пытаясь рассмотреть, действительно ли та книга, или просто цвет одинаковый, он чуть ли не лег на стол. Голубоглазый, наблюдая за подобным зрелищем исподтишка, делая вид, что он крайне увлечен чтением, тихо посмеивался, в конце концов, решив не мучить несчастного и поставив книгу корешком на стол, показывая название. -Ты еще не дочитал? — парень удивленно вскинул брови, кивком указывая на произведение литературы. -Представь себе. Мне не всегда хватает времени на чтение, да и дел много, — пожав плечами, как само собой разумеющиеся, Накахара захлопнул книгу. — Ты что-то хотел? — иногда, в Чуе просыпалось нечто безумно культурное, что никогда не использовало мат, а если и использовало, то только в крайних ситуациях и очень тихо. Переплетя пальцы и опираясь на стол локтями, он положил голову на тыльную сторону ладоней, глядя немного скучающе, и, чего греха таить, высокомерно. Чуя умел быть аристократом, когда хотел. -Что за недружелюбный взгляд, малыш Чу? Хотя, говорят, — заговорчески понизив голос до шепота, Осаму слегка наклонился на уровень лица рыжего, приближаясь. — Что карлики более склонны к агрессии и психозам, — резко отскочив от замахнувшегося на него молодого человека, под недовольный взгляд библиотекаря, Дазай продолжил дразнить репетитора. — Хотя, может это потому, что ты один? Хоть бы девушку себе нашел, вон, я вчера сколько окрутил, а с одной даже уже переспал и бросил — та еще шалава, зачем мне такая? — заливисто хохоча и жмурясь, парень не сразу заметил, что в глазах Накахары нет той зависти или благоговения перед ним, какое было у остальных, когда он хвастался. Дазай привык быть в центре внимания, однако с Чуей такое не прокатит. Не в таком ключе. -Мерзко, — уголок губы на лице Накахары презрительно дернулся, поднявшись со стула под шокированный взгляд шатена и забрав с собой книгу, голубоглазый на несколько секунд остановился в дверях. — Ты мерзкий. Поступаешь как урод, Дазай. Был бы я девушкой — даже не посмотрел бы на такой мусор, — фыркнув, он вышел из комнаты, оставив после себя гнетущую атмосферу и удивленного до глубины души Осаму. Чуя никогда не понимал, почему в их стране такое ужасное отношение к женщинам. Из-за длинных волос и в принципе в некотором ключе женственной внешности, его несколько раз путали с девушкой, и если кто-то пытался познакомиться — ладно уж, так и быть, он простит нерадивого дебила, поорет немного, побесится, и простит, но были и настырные, кто пытался зажать к стене или облапать — их, как правило, больше никогда и никто не видел. Может быть, сыграло роль то, что он рос без отца, но Чуя просто напросто не видел разницы между мужчиной и женщиной, за исключением физиологической. Ну женщина, ну и? Все мы люди, все мы равны. Если учитывать коррупцию, то почти все мы люди и почти все мы равны. Хотя, может он чего-то не понимает? У него и девушки ни разу-то не было, потому что где-то глубоко в душе, у Чуи спал романтик, который искал одну единственную и на всю жизнь. Однако, возможно эта самая единственная вчера раздвигала перед Осаму ноги, и это бесило еще больше. Самомнение Дазая, и то, как он привык обращаться с другими людьми, глушили все его обаяние и красоту, оставляя лишь желание хорошенько дать по морде, чтобы он наконец-то заткнулся. Чудом высидев оставшиеся уроки, Накахара было собирался домой, как ему позвонила мать (Хотя, может это была и какая-нибудь из тысячи гувернанток, но Чуя лучше будет думать, что это мать) шатена, потребовав, чтобы сегодня рыжий пришел на два часа раньше, так как у ее чада какие-то планы на вечер, которые никак нельзя отменить, на что голубоглазый не растерялся, в ответ потребовав доплату. На том и порешили. Однако теперь стоял вопрос, где ему коротать этот долбанный час, так как до дома ехать сорок минут, и особого смысла в этом нет. Определившись, что оптимальным решением в данной ситуации будет посидеть где-нибудь, рыжий забрел в ближайшее кафе, по привычке усаживаясь в углу и быстро определяясь с заказом. Спокойно сказав подошедшей молодой официантке, что он хочет фраппе и кусочек шарлотки, Чуя растекся по креслу, расслабляясь и даже слегка дремая, однако будучи разбуженным кем-то нагло плюхнувшимся в соседнее кресло. -Мы не договорили, — шатен как-то пугающе серьезно свел брови к переносице. -Болтовня с тобой во внеурочное время не входит в мои обязанности, — благодарно кивнув девушке и сразу расплатившись за принесенный заказ, репетитор взял в руки холодный стакан с напитком, видя, как Дазай раздосадованно поднимает брови и чувствуя себя королем положения. Видя растерянный взгляд, его величество Накахара благородный I решил разрешить холопу слово молвить, — Тявкай, что ты там хотел. Удивленно подняв голову, Осаму неловко поерзал в кресле, будто бы ему было неудобно сидеть, и он все никак не мог устроиться. Затем, снова глянув на Чую, кареглазый опустил голову, смотря куда-то в сторону окна, периодически молча косясь на рыжего и пребывая в раздумьях. Накахара не мешал, терпеливо ожидая, пока собеседник соберется с мыслями и наконец-таки скажет, что собирался. Потягивая холодную вкусняшку из стакана и иногда морщась от того, что замерзала рука или в нос неприятно било морозом, голубоглазый чувствовал себя спокойно и уже собирался приняться за уничтожение шарлотки, как вдруг услышал тихий голос наконец-то заговорившего Дазая. -Ты действительно считаешь меня уродом? — Чуя чуть не подавился. Вот тебе и мальчик-мажор, который плевал на всех с высокой колокольни. -Больше морально, чем внешне. Хотя и так в тебе ничего особенно прекрасного нет, не понимаю, как в тебя вообще кто-то влюбился, — он, конечно же, врал. Осаму был весьма симпатичным, если не красивым. Правда, тощим очень, если бы Накахара с ним начал встречаться, он бы первым делом откормил этого несчастного дрыща. А так, очень даже ничего. Но ему об этом знать необязательно. -А мама говорит, что я у нее красивый, — надувшись, Дазай стал походить на воробья зимой, и репетитору стоило огромных усилий, чтобы не заржать. -Мне мама тоже много чего говорила, — с некоторой завистью глянув на шатена, рыжий слегка вздрогнул, услышав пение кита из чужого живота и подвинув тарелку в сторону кареглазого. — На, ешь, голодный студент. А пока у тебя занят рот, небольшие новости. Урок теперь будем строить так: первые полтора часа я учу с тобой различные правила и тому подобное, — шатен поморщился, элегантно поглощая пирог. — И еще полтора часа мы с тобой просто разговариваем: сорок пять минут на французском и сорок пять на японском. Ясно? — нерадивый ученик закивал.Зря ты так, Чуя. Ты ведь расскажешь о себе все, и даже более…
***
Не могу больше видеть закаты (вижу лишь то, что другие не видят) Это всё бесконечные травмы (анемия, бессонница, выпады) Эти тысячи солнц ослепительны (руки дрожат в ожидании близости) Ну какая тут чёрт возьми истина На аврорабореалисе.