Роковая болезнь

Америка так и не уснул, с тех пор как выключил свет. Время на ярком экране телефона указывало на глубокую полночь, а конкретно 3 часа ночи. США не мог дать объяснение своей бессоннице. То ли ему трудно было уснуть на новом месте, то ли он просто боялся это сделать, вдруг русский специально выжидает момент, чтобы потом подойти и зарезать его? (А: коротко о моей паранойе в гостях ХД. Са: или что-то другое сделает 🌚) Тут он услышал громкий кашель явно из уст русского, где-то со стороны ванной комнаты. "Неужели, всё-таки заразился?" — обеспокоено подумал Штаты и приподнялся с постели, прислушиваясь к доносящимся звукам. — Блять! — уловил Америка еле слышный подавленый матерок русского и снова кашель. "Заразился..." — подумал США и решил сходить и проверить как он там. — Are you OK? (С тобой всё в порядке?) — с тревогой в голосе спросил Ам, зажмуриваясь от света, что лился из ванной. — А? Это ты? Да окей-окей. Чё не спишь? Я тебя разбудил? — поднял голову от раковины заспанный Россия. На белом дне раковины были отчётливо видны алые пятна крови и пару лепестков. — Oh fuck... (Оу, блядь...) Я всё-таки заразил тебя! Прости... — пролепетал Америка. — А что это за хуйня такая? — удивлённо произнёс русский. — Сам не знаю. Именно за этим я и пошёл к Японии! — Тогда я с тобой пойду завтра! — Ладно. — А что сейчас делать? — Ну, как видишь, кашель прекратился, можешь идти спать. После слов Америки русский, не проронив ни единого слова, удалился в своей комнате, а сам Америка начал заливаться кашлем. "Вот дерьмо!" На утро обе страны выглядели усталыми и не выспавшимися. За старым окном во всю свиристели майские птицы, светило яркое утреннее солнце, и с шумом летали ополоумевшие насекомые. Эта весенняя картина никак не порадовала глаза американца. Сейчас ему как-то даже не хотелось идти к Японии. А вдруг он узнает, что болен смертельной болезнью? Не просто же так он кровь откашливает и испытывает такую истошную боль! Россия молча заварил утренний чай на две кружки и сел за стол, где уже сидел США в раздумьях. РФ не стал долго церемониться и как только расставил две кружки на стол, застланный сероватой тканевой скатертью, сел на табуретку напротив гостя и стал попивать из горячей кружки. — Ты только чаем питаешься? — усмехнулся Америка, взглянув на наполненную чаем, стеклянную кружку. — Да нет, наверное.. — задумчиво протянул Росс. — Прекрати отвечать своими русскиии фразочками. Ты мне так мозг сломаешь! — А что не так? — Я просто не могу понять, что ты хотел сказать. Отвечай конкретнее тогда уж! И вообще, я люблю по утрам кофе пить! — возмутился Ам и отодвинул от себя кружку чая. — Пей уже, что налил. Либо иди сам попробуй кофе сделать! — насмешливо ответил Россия и сделал очередной глоток из своей кружки. — Вот возьму и сделаю! — сказал американец и поднялся из-за стола. Он даже не стал спрашивать где лежит кофе, русский бы всё равно не ответил. Порывшись в подвесных кухонных шкафчиках он так ничего и не нашёл. — Ну, первый шаг ты уже провалил. Сдайся и пей чай, пока он не остыл. — Ну уж нет, не сдамся! Показывай где кофе! — отозвался Ам и обернулся в сторону РФ. — У меня нет кофе, я тебе так скажу. Я не особо люблю его пить. — Да ты блефуешь! У каждого дома должен быть кофе! — упрямо сказал Америка и продолжил рыться в оставшихся шкафчиках. Но вскоре убедился, что у русского действительно нет кофе ни в каком виде. — Может, перестанешь мне кухню переворачивать вверх дном? — усмехнулся Россия и сделал несколько последних глотков из кружки. — Чёрт.. Твоя взяла! — повержено сказал американец и сел обратно за стол, начиная пить уже остывший чай. После завтрака, если таковой можно было назвать завтраком, оба оделись и отправились в соседний дом. Этот дом выглядел гораздо новее, чем тот, в котором жил Россия. Да и этажей было чутка больше. — Вот я идиот! Я не досмотрел... Это же 8/1! А я пошёл в 8-ой.. — выпалил Америка и ударил себя рукой по лбу, когда они подходили в подъезд нового жилого дома. — Не удивительно, их много кто путает. Те, кто давал номер этому дому оказались очень оригинальными! — проговорил Россия и засунул руки в карманы своей толстовки. Хоть на улице и был май, по погоде такое было сложно сказать. Да, солнце светило сквозь облака, но практически не грело, частенько шли проливные дожди, а ветер порой был леденящим. Оба парня зашли в подъезд, и Штаты набрал в домофоне номер квартиры, после чего послышалось несколько гудков и, наконец, задорный голосок жильца этой квартиры: — Кто? — Это США и Россия! — ответил Ам, и дверь открылась. — А почему своё имя полностью назвал, а меня просто Россией? — возмущённо поинтересовался Росс, вздымаясь по лестнице на первый этаж. — Ну sorry (прости)! Скажи спасибо, что Колхозом вообще не назвал! — ответил США и вызвал лифт. — Кем-кем? Колхозом? — с ноткой гнева переспросил русский. — Неважно. — отрезал американец и первым вошёл в открывающийся лифт. — Осторожнее со словами, пиндос! Если я провёл детство в деревне, то это не значит, что я колхоз! — вошёл вслед Россия. В ответ Ам просто промолчал и перевёл взгляд на табло лифта, где медленно сменялись цифры, которые означали этажи, где проезжает лифт. Повисло гробовое молчание, которое стало напрягать обоих. Америке показалось, что в кабине лифта не хватает воздуха , и ему трудно дышать. Почему-то в такой близи с русским Штатам было не по себе, будто вот-вот что-то взорвётся или Россия набросится на него с ножом. Мало ли, что скрывает эта загадочная страна. России же наоборот было как-то ровно, пиндос всё равно ничего не сделает. Хоть Ам был несколько выше РФ, выглядел он не столь сильным. И всё же, тишина была неловкой. Наконец, лифт остановился на седьмом этаже и открылся, что разрядило обстановку. Парни молчаливо вышли из лифта и подошли к роскошной на вид, залакированой двери из тёмного дуба. США нажал на звонок, и оба стали ждать, пока им откроют. — Открыто, заходите! — звонко произнесла Япония, когда открыла дверь квартиры. — Доброго дня, Япония! — поздоровался Росс, выглядывая из-за спины Америки, когда оба вошли внутрь. — Конничива! — откликнулась Япония и, когда оба разулись, повела их через просторный коридор с высокими потолками, из-за чего квартира казалась хоромами. Войдя в комнату Японии, Америка отметил, что даже во временное жильё она притащила много постеров и всяких безделушек связанных с аниме. На одном из постеров изображались два парня, у одного были яркие зелёные волосы и лучезарная улыбка. У другого же были двухцветные волосы, с левой стороны красные, а с правой белые. Весь постер был украшен большой жёлтой надписью "My Hero Academia". Рядом висел другой постер, он был намного светлее предыдущего, там был изображён худощавый синеволосый парень, что держал в руках большой забинтованный меч, направляя его на зрителя. На всём плакате была большая надпись "Noragami" (АТСЫЛАЧКИ). На светлых полках, что располагались прямо над кроватью, стояли толстые сборники манги, коробки с разными дисками и прочей ерундой. Да, Япония – любительница всяких анимешных штучек. — Присаживайтесь. — коротко сказала Япония, притащив пару мягких пуфиков к низкому столику. Россия и Америка так же молча, как и раньше сели рядом друг с другом прямиком напротив Японии, что заинтересовано разглядывала обоих. — Ну, по какому вопросу такие страны ко мне занесло? — наконец выпалила она. — Да тут такое дело... — протянул Ам. — Короче, я подцепил какой-то странный кашель, и Кан отправил меня к тебе, сказал, что ты знаешь что это за кашель и как с ним справиться! — Понятненько. — кивнула японка. — А Россия-сан зачем сюда пожаловал? — А я от него заразился! — ответил всё это время молчавший Росс. — Хмм... А что за кашель-то такой, что вас аж ко мне отправили? — поинтересовалась Япония, всё ещё не спуская любопытного взгляда с двоих стран. — Из-за этого кашля я откашливаю кровь и лепестки. — пояснил Америка. — Вот у меня такая же хрень! — подхватил русский. — Ну, дела ваши плохи, ребята. — серьёзно произнесла Япония, немного помолчав, пребывая в размышлениях. — Эта редкая болезнь имеет название ханахаки. В ходе этой болезни внутри ваших лёгких произрастает цветок, что вызывает кашель с кровью и лепестками этого цветка. С каждым разом цветок разрастается и проникает всё глубже в организм, пускает корни в кровеносную систему, начинает пробиваться сквозь кожу. Такими темпами вы с муками и неимоверной болью станете цветочной клумбой. Заразиться этой болезнью тоже весьма легко. Например, воздушно-капельным путём. В редких случаях, если семена цветков больного попадают в организм здорового. Но заражение происходит только в том случае, когда тот, кто заразился страдает от безответных чувств. — Ну, а лекарство от этой дичи есть? — с надеждой в голосе спросил Россия. — Есть. Можно, конечно, сделать операцию и извлечь цветок и его задатки из организма, но в таком случае ты перестанешь испытывать чувства. И ещё, самый, по-моему лучший и действенный способ – признание. — сказала Япония. — В каком смысле "признание"? — непонимающе спросил Ам. — Ну, болезнь эта возникает из-за безответной любви. И только истинное признание в любви обоих сторон может спасти несчастных от гибели. — ответила Япония. — Ээ... Интересно, как понять в кого ты, бля, втюрился? Я вот, например, не понимаю, потому что даже не думал, что я могу страдать от безответной любви! — недоумённо произнёс Россия. — Похожая история и у меня... — протянул Ам и приложил усилие, чтобы подавить подступивший к горлу кашель. — В таком случае, просто расслабьтесь, уединитесь сами с собой и прислушайтесь к сердцу. Сердце не обманет! Ну, ещё обычно цвет лепестков указывает на возлюбленного. — посоветовала Япония. — Эх, надо побыстрее разобраться с этой ерундой... — проговорил Росс, устало вздохнув. — И не говори. — тихо подал голос Америка. — И ещё. Признание не до конца излечит вашу душу. Цветок перестанет разрастаться, но он останется произрасть в сердце. Чтобы от него окончательно избавиться, нужно разжечь сильную страсть в сердце. — добавила Япония. — В каком смысле? Перестань загадками говорить! — снова не понял американец. — Ну, для всех это понятие имеет разное значение. Кому-то хватит и объятий, а кому-то даже поцелуя будет не достаточно. Вы сами найдёте ответ, как только попробуете, — пояснила японка.— Вам бы поторопиться с лечением болезни, если, конечно, не хотите превратится в клумбу цветов! — Постараюсь. Спасибо, что разъяснила ситуацию! — поблагодарил Японию США и поднялся из-за стола. — Уже уходишь? — спросила та. — Ухожу. Работы по горло! — прямо сказал американец и пошёл в коридор. — Я тоже, пожалуй, пойду, — произнёс Росс. — Спасибо за подсказку, теперь я меньше уверен в том, что помру! — с сарказмом продолжил Россия и следом за американцем вышел в коридор. *** Вечером, когда оба уже находились в своих домах, они одновременно думали только об одном. О том, кого они могли полюбить. Как говорила Япония? Послушать сердце? А как его можно услышать, когда в голове столько лишних и нагружающих голову мыслей? И Россия, и Америка сидели так, глядя в тёмное окно, очень продолжительное время и пытались сконцентрироваться на зове сердца. И только Россия собрался встать и пойти, чтобы не тратить время в пустую, как его сверг приступ кашля. Он стоял и кашлял, пока из его горла не вылетело сразу четыре лепестка, которые своими цветами напонимали флаг пиндоса. Стоп, что? "Да нет, не может такого быть! Я и влюбился в этого выпендрёжника? Тем более, он парень, чёрт возьми! Это какое-то недоразумение! Пожалуй, надо лечь спать! Утром встану и на здравую голову покумекаю. Утро вечера мудренее!" — поразмышлял Росс и уже собрался идти спать, как его опять настиг неистовый и болезненный кашель. В этот раз лепестков было гораздо больше, чем крови, но РФ просто не обратил особого внимания на этот факт и устало поплёлся в кровать. "Во всяком случае, это наверняка не взаимно." — решил русский, когда уже лежал на мягкой и уютной постели. Через небольшой промежуток времени он просто провалился в сон. С Америкой произошла похожая ситуация. Только он, заметив триколор флага РФ в лепестках, как-то не удивился. Да, он уже догадывался, что возлюбленным мог быть Россия, но всё время отбрасывал эту мысль. А теперь всё стало настолько очевидно... Из-за этой влетевшей в голову мысль, США одолела бессонница, и никакие снотворные не спасли его. Всю ночь тот только, лёжа в гостиной первого этажа на большом, кожаном, дорогом диване и рассматривая белый натяжной потолок, думал о том, что скоро превратится в цветочную клумбу. Да, конечно можно было сделать операцию, но оставаться без чувств Америка совсем не хотел. Штаты предполагал, насколько может оказаться сильной любовь, но никак не мог подумать, что она окажется для него прямым билетом до могилы.