Роковая болезнь

Время в пути заняло значительно больше времени, чем ожидал Россия, поэтому под конец он не выдержал и выпалил: — В каких ебенях ты вообще живёшь? — Уж получше, чем в твоих. — усмешкой на усмешку отозвался Штаты и, остановившись перед воротами в свой гараж, достал из кармана пульт и пикнул по нему, после чего дверь гаража начала медленно, но верно подниматься вверх. Россия удивлённо наблюдал за произошедшим, а потом перевёл взгляд на всё ещё ухмыляющегося Ама. — Это ещё далеко не всё, не спеши удивляться! — сказал американец, когда припарковал машину в гараж и они с Россом вышли с машины. Америка открыл дверь гаража, что была сбоку, пропуская РФ вперёд и наблюдая за его реакцией. Перед глазами русского расстилались невероятные просторы, состоящие из довольно ухоженного на вид сада и дорожки, вымощенной из разных по величине камней, что вела прямиком к крыльцу громадного домины через сад. — И ты... Один здесь проживаешь? — поражённо выдавил из себя Росс, запрокидывая голову, чтобы разглядеть высокий белый дом. — Да. — просто ответил Америка и взял РФ за руку. — Пошли. Россия немного смутился от такой неожиданности, но быстро отреагировал и пошёл вслед за тянущим его за руку Амом прямиком по той самой дорожке. Дойдя до порога, Ам достал ключ и отворил большую дверь дома. Когда Россия зашёл в дом, то ещё больше поразился размерам этой громадины. — И ты серьёзно всё это время жил один? — снова спросил русский, уже разувшись и преодолев длинный коридор. — Ну да... Пойдём на второй этаж, я тебе там комнату выделил! — сказал Америка и повёл за собой Россию. Росс всё не переставал дивится таким невероятным просторам и высоким потолкам. Конечно, для того, кто всю жизнь провёл "в тесноте да не в обиде" такое непривычно большое пространство казалось неимоверно огромным. Поднявшись по деревянной лестнице и очутившись на жёстком бежевом ковре с коротким ворсом, что лежал в коридоре второго этажа, Россия отметил, что тут далеко не две комнаты и отдельная ванная. Дверей было чересчур много. Или ему так только казалось с непривычки. — Я долго думал какую комнату бы отдать тебе на проживание. — подал голос американец. — И в общем решил, что лучшим вариантом будет вот эта. — Америка открыл тёмную дверь комнаты, и перед глазами русского предстала очень просторная комната со светлыми обоями, тёмными шторами, односпальной заправленной кроватью, шкафом-купе с зеркалом на всю дверь, широким окном посреди передней стены от входа, свободным компьютерным дубовым столом и низкой длинной тумбочкой около стены перед кроватью, на которой располагался небольшой чёрный телевизор. — Ой, она же огромная! Как два моих зала, наверное! — воскликнул Росс. — Меньше не нашлось, уж извини, остальные ещё больше, поверь! — ответил Штаты. — А ещё здесь душевая рабочая, если не ошибаюсь... — В каком смысле "здесь душевая"? — недогнал русский. — В прямом! — сказал Ам и, пройдя в комнату, подошёл к какой-то светлой двери с мутным белым стеклом посередине, которую Россия не сразу заметил. США махнул рукой, подзывая к себе, и Росс покорно подошёл к нему. Тот открыл дверь, и Россия увидел перед собой комнатку с санузлом, раковиной и небольшой душевой кабинкой рядом. — Ну нихера...— удивлённо протянул русский. — И всё же, зачем тебе столько комнат? — Сам не знаю. Не я же дом проектировал... — замаялся Америка. — Давай я продолжу экскурсию по дому, чтобы всё тебе тут показать и ты лишний раз не блуждал? — Ладно. — кивнул Росс. И Ам продолжил водить Россию по своему огромному дому. Так, Штаты показал русскому весь второй этаж, включая и просторный общий балкон, куда выходили почти все комнаты, за исключением тех, что находились с другой стороны дома, первый этаж и даже цоколь, где в основном была котельная и кладовка с ненужными вещами. Вот, дело дошло и до третьего – заключительного этажа. Там, в обширном коридоре, на телесном ковре с мягким ворсом стоял большой бильярдный стол, а рядом у стены шкафчик с принадлежностями для бильярда. Также, на третьем этаже расположился личный кабинет Ама, где он обычно сидит и работает, лесенка на чердак и несколько комнатушек с раскладушками вместо нормальных кроватей. Всё это время Россия испытывал какой-то детский восторг, а когда они оба уже спускались по лестнице с третьего этажа, выпалил: — Знаешь, Америка, я почувствовал себя будто вновь ребёнком, который первый раз пришёл в гости к другу. — Хех, я тоже! Но... — Ам внезапно остановился на лестничной площадке между вторым и третьим этажами и замолк, опуская взор в ноги. Россия остановился следом и бросил вопросительный взгляд на Америку. Тот наконец поднял глаза, полные того, чего Россия не мог понять, и продолжил оборванную речь: — Знаешь что отличает нас от этих детей? — Что? — спросил Росс. — Ну, например то, что мы не друзья... — проговорил Ам, схватил Россию за обе руки и прижал его к стене, приблизившись почти вплотную, так, что между ними оставалось всего пара сантиметров. — И они не могут позволить себе этого... И на этой фразе Штаты нежно и так страстно поцеловал русского. Россия не успел ничего сделать, он даже не стал сопротивляться, наоборот, он закрыл глаза и начал почти сразу отвечать. "Ладно, это только поцелуй..." — подумал Росс и снова почувствовал приятные губы Америки на его губах. О да, все эти утомительные, но недолгие дни, он ждал именно этого. Ам медленно отпустил руки России и обхватил своими того за лицо, притягивая плотнее и углубляя поцелуй. Росс наконец смог полноценно обнять Америку за плечи и насладился этим моментом. В груди и животе снова всё встрепенулось и забилось в бешеном темпе. Будоражущие нутро бабочки снова вспорхнули, и Россия почувствовал одновременно свободу и лёгкость на душе. Наконец-то его оставили тот гнёт и подавленность. Наконец-то он смог почувствовать облегчение и свободу действий. Тем временем поцелуй стал ещё глубже и русский почувствовал язык Ама у себя во рту. Его это уже никак не смутило и не удивило. Да, это то, о чём он так долго пёкся. Поэтому Росс, без капли сопротивления, ответил своим языком. Всё больше и больше бабочек появлялось в низу живота, от чего его приятно сводило и заставляло бегать мурашкам по всему телу. Сердце колотилось намного сильнее и быстрее обычного, разгоняя жар по всему телу. Они бы так и продолжили страстно переплетать языки друг друга, если бы воздух не стал заканчиваться. По этой причине Ам медленно сбавил темп и также нежно губами, как и начал, закончил поцелуй, после чего осторожно отстранился, открывая глаза. Между их нижними губами растянулась ниточка блестящей густой слюны, которая быстро порвалась. Оба тяжело и ускоренно дышали, пытаясь надышаться. А потом Ам снова прислонил Россию к стене и сладостно прошептал тому на ухо, щекоча его своим горячим дыханием: — Продолжим у меня в спальне?