Is There Somewhere — Halsey Nicotine Dreams — Laurel
***
Марк останавливает машину возле какого-то бара, смотрит на Аду. Девушка закуривает, уставившись в окно. Он ведь хотел отвезти ее домой, почему же остановился? Это все странно. Марк выходит из машины, громко хлопая дверцей, и идет в бар. Через пару минут возвращается с какой-то рыжей девушкой. На ней обтягивающее платье выше колен с тонкими лямками, кожаная куртка, а на ногах кеды. И кто это такая? Рыжая подходит к пассажирскому сидению спереди, открывает дверь, и, вопросительно изогнув левую бровь, разглядывает Аделину. — Это кто такая, Марк? — спрашивает девушка, взглянув на учителя. Ада хмыкает, ничего не сказав. Незнакомка поворачивается к ней. — Что-то не так? Я спросила, кто ты такая? — Она скрещивает руки на груди, дожидаясь ответа. Марк берет девушку за руку, усаживая на сиденье, отмахиваясь, мол, все разговоры потом. Девушка поджимает губы, продолжая прожигать Аду взглядом и пытаясь узнать, кто перед ней. Через полчаса машина Марка останавливается у дома, Соколовская отмечает про себя, что это, вероятно, дом этой рыжей. — Все, Рита, тебе пора, — произносит он, оборачиваясь. Одной проблемы в виде Ады ему было достаточно, так еще и сестра подсовывает лимоны. Ей ведь целых двадцать, а она так и не научилась быть ответственной. — Пожалуйста, будь умницей. Рита выходит из машины, показав ему средний палец. Она никогда не жила по указке. Это не для нее. Да и брат, который появляется раз в пять лет, чтобы прочистить мозги, может идти на все четыре стороны. — Рит, серьезно, — говорит Белов, выходя за сестрой. После гибели родителей, она совсем отбилась от рук. — Давай, не при свидетелях, — просит мужчина, закатив глаза. Это все слишком для одного дня. — Знаешь, я бы предпочла лучше сидеть в баре, чем говорить с тобой, — произносит девушка, заходя в подъезд. Ее не нужно учить жизни, она и без этого может отлично за себя постоять. Марк возвращается в автомобиль, стуча по рулю. Ада молчит все это время. Она все понимает, ведь она такая же, как и его сестра. А значит, она очередной его проект и он хочет перевоспитать ее, потому что не может перевоспитать сестру. Все до банального просто. Только почему-то, Аделина не хочет, чтобы ее воспитывали. Она хочет, чтобы ее оставили в покое. — Почему ты так отчаянно хочешь изменить меня? — спрашивает шатенка, когда Марк выезжает на трассу. Ей так хочется знать ответ на этот, чертов вопрос. Почему, зачем? — Почему ты просто не оставишь меня? — Потому что я не хочу, чтобы ты закончила, как моя сестра, — отвечает Марк. Ему тяжело даются слова, в горле словно ком. Он никогда не хотел такого для Риты. — Потому что не смог воспитать из нее человека? — осторожно интересуется девушка. Для нее это так ново, быть осторожной. — Я пойму, если ты не захочешь отвечать, — пожимает плечами Аделина. Марк останавливается чуть дальше от дома Соколовской, отстегивает ремень и поворачивается к шатенке. Он точно не знает, что скажет ей, потому что выходки его ученицы слишком непредсказуемы для него. И он никогда не знает, что она сделает сейчас или потом. — Давай не будем об этом, — устало отмахивается Белов. На сегодня он выдохся, ему хватит. — Я просто хочу, чтобы ты поменьше делала глупостей. — Забавно слышать это от тебя, учитывая то, что мы уже поцеловались, — усмехается девушка. Марк закатывает глаза. — Дважды, если быть точнее. — Я не хотел этого, — говорит он совершенно серьезно. Но Аделина не верит ему. Она проходится пальцами по его шее, чуть задерживаясь, не двигаясь дальше. Марк подается вперед. — Сейчас хочу. Аделина застывает, вглядываясь в его лицо. Ни один человек не заставлял ее чувствовать то, что заставляет чувствовать он. Но Марк установил между ними границы. Он — учитель, а она — ученица. Поэтому Ада не может переступить черту. Даже если безумно хочется. Девушка откидывается на спинку сиденья и закуривает, открыв окно. Ей не хочется домой. — Тебе пора домой, — говорит Марк. Он должен держать себя в руках, в мире куча женщин его возраста. — Иди, а то все с ума сойдут. — Я не хочу уходить, — улыбаясь, произносит девушка. Дома как всегда, ее будут отчитывать за плохое повеление. Даже родная сестра. А здесь она чувствует себя в безопасности. — Позволь украсть твои пять минут, красавчик. Шатенка откидывает спинку кресла, Марк делает то же самое, включая музыку почти на полную громкость. Самое то, чтобы насладиться тишиной. Аделина продолжает курить, возникает пауза. Белов едва ощутимо касается руки своей ученицы, та дрожит. Соколовская выбрасывает сигарету в окно, поворачивается к мужчине, положив руки под голову. Футболка слегка задралась, впрочем, она и так была не слишком длинной. Марк зарычал, положив руку на шею девушки, прикоснулся к губам, Ада лишь углубила поцелуй. Белов навалился на Аделину сверху, продолжая жадно целовать ее губы, слегка покусывая и оттягивая нижнюю губу. Ему так хочется еще, он столько сдерживался, что сейчас слишком тяжело остановиться. Мужчина прошелся кончиками пальцев по внутренней стороне бедра девушки, с губ Ады сорвался стон. — Подожди, — шепчет Соколовская. Ей не хочется останавливаться, но и не хочется все усложнять еще больше. — Разве можно еще ждать? — недовольно отзывается Марк, вздернув брови. Он хочет ее, остальное неважно. — Я потеряла интерес, красавчик, — усмехается Ада. Марк садится на свое место, чуть охреневший от такого заявления. — Я домой. Всего хорошего, Марк Александрович. — Она выходит из машины, на ходу приводя себя в порядок, и достаёт телефон из сумки, набрав номер. Марк уезжает, покрывая матами все, на чем свет стоит. Заебала. Она издевается над ним? Ну, держись, девочка. Он устал делать ей поблажки и быть для нее обычным учителем. Ада нарвалась сама, Марк совсем не хотел поддаваться на соблазн, но поддался. И только он сам виноват в этом. Аделина заходит домой, сразу поднимаясь в комнату. Ангелина ничего не говорит: она привыкла, да и родителей нет, пусть девушка отдыхает. Может, Марку удастся достучаться до Соколовской когда-нибудь. Может, у него это действительно получится. Целый день Ангелина провела в одиночестве, придумывая план, как перенести осенний бал и в голову совершенно ничего не приходило. Это все будет слишком подозрительно, ведь так резко отменять школьный бал нет никаких оснований. Поэтому, девушка была в отчаянии, и ей ничего не оставалось, как положить лишние бумажки, чтобы Лера победила, и никто не узнал о Лине. Девушка надеялась, что Андреева правда сдержит обещание.