Keir — Probably Band Of Horses — In A Drawer
***
Марк вместе с Аделиной спускается на первый этаж. Ученики и их родители суетятся, учителя просят сохранять спокойствие, но, как известно, люди не умеют сохранить спокойствие в панике. Белов натыкается на завуча, которая не понимает, что происходит, и уводит мужчину в кабинет. Она закрывает дверь, хватаясь за сердце и испуганно смотрит на математика: — Я не думала, что вы появитесь на нашем маскараде, но все же, — она делает минутную паузу, садясь за рабочий стол. Марк проверяет дверь, слыша крики и думает лишь о том, чтобы с Адой и другими учениками все было хорошо. — Я не понимаю, что здесь происходит: кто-то выстрелил или что? Родители в панике, ученики визжат, а если это чей-то розыгрыш, то этого человека исключат. Помогите разобраться, и я вас освобожу от занятий в пятницу. Марк хмыкнул. В принципе, он все равно хотел взять отгул, потому что в пятницу он наконец встретится со своим другом, которого не видел месяца два из-за загруженности. А в субботу ужин с тетей и дядей, которые заменили ему и Рите его родителей, после смерти. — Я думаю, стоит обыскать учеников на наличие ношение оружие, потому что вряд ли это теракт, иначе заложники были бы уже у них, — говорит учитель. Елена Геннадьевна кивает, соглашаясь. Идея с обыском ей кажется дельной. — Да и к тому же, праздник все равно уже испорчен, и мы не можем выпустить родителей и детей, пока не проведем тщательный осмотр их вещей. А то, что родители здесь, дает преимущество. Они вышли из кабинета, и Марк крикнул так громко, что наконец-то наступила тишина. Все отправились в спортзал до выяснения обстоятельств. Елена Геннадьевна оповестила учителей и родителей об обыске, и с облегчением услышала их согласия. — Кто-то принес в школу оружие, произошел выстрел, но это не отменяет того факта, что кто-то мог действительно пострадать, — начал Марк Александрович. Старшеклассники сидели притихшими, опустив голову вниз. — Вы хоть понимаете, что только произошло?! — повысил голос мужчина. — Сейчас я проверю каждую сумку и каждый уголок и найду пистолет. Поверьте, лучше признайте вину. Ангелина, которая до этого не проронила ни слова от испуга, надеялась, что этот человек признается сам, но увы, он так и не решился это сделать. Соколовская сжала руку своей сестры и одними губами прошептала: «Прости». Девушка только собиралась подняться, потому что это и ее вина тоже, но Влас встал сам. — Это мой пистолет, — произносит парень, протягивая Белову оружие. Тот ловко управляется с ним, разряжает и убирает патроны. — Простите, я просто хотел похвастаться перед ребятами. Мне девушка подарок подарила. Она знает, что я люблю оружие. — Кто твоя девушка? — резко спрашивает Марк, десятиклассник указывает на Лину, та закрывает лицо ладонью. — Оба в кабинет завуча, — жестко чеканит мужчина. Те без лишних слов идут за учителями. Ангелине безумно стыдно перед мамой, которая сейчас сидит красная как рак, а Ада злорадствует, потому что идеальная во всем, оказалась не такой идеальной.***
— Поверить не могу, что наша дочь преступница! — кричала мама, когда девушки пришли домой. Ада улыбалась, хоть это и было дико в данной ситуации. — Борис, разве тебе нечего сказать? — отец покачал головой, мол, сами разбирайтесь. У него был завал на работе, поэтому времени совершенно не оставалось. — Мам, ты ведь слышала, что я просто была свидетелем того, как он покупает пистолет, я ничего не дарила! — в том же тоне отвечает Лина, поднимаясь к себе. Девушка хлопает дверью. Ей никто не верит. И не особо-то хочется. — Черт возьми, Ада, почему ты вечно входишь без стука? — ворчит девушка, оборачиваясь на близнеца. — А почему ты до сих пор с этим придурком? Он подставил тебя, бросил на вечеринке. Я слышала, он трахается с кем-то из параллельного класса. Я тебя искренне не понимаю, сестренка. Ты хочешь быть счастливой, в итоге ты просто сама рушишь свое счастье, позволяя людям видеть тебя тряпкой, неспособной на что-то кроме учебников. Задумайся, пожалуйста. — Аделина ушла, закрыв дверь. Ангелина прекрасно понимала, что так не должно быть. Она должна четко сказать родителям, что не хочет быть их марионеткой и встречаться с парнем на словах. Они никуда не ходят вместе, не держатся за руки, даже не целуются: он просто есть. И она — просто есть. Девушка села на кровать, взяла телефон в руки и написала Мальцеву. Ей хочется прямо сейчас сбежать и сделать что-то действительно такое, о чем она пожалеет. Потому что Лина уже потеряла авторитет в глазах мамы, школы и учителей. Авторитет, которого она так долго добивалась. Она шла к тому, чтобы быть лучше, идеальной, которая считается чуть ли не лучшей во всем. И сейчас когда ее сестра взялась за голову и начала учиться, потому что влюбилась в учителя и переспала с ним. Аделина больше не приходит под утро, не пьет ничего крепче кофе. Да она по-прежнему дерзит и старается поддерживать плохие отношения с родителями, но все же. И теперь Ангелина на грани, чтобы переступить эту черту и стать той, которая испортит свою жизнь из-за чужого мнения о ней. Она никогда не делала чего-то запретного, но сейчас девушка хочет именно этого. Соколовская, подождав пока все уснут, выскользнула из комнаты, надев джинсы с кроссовками, белую толстовку и куртку сверху. Лина точно не знала, слышит ли ее сестра, но ей было плевать. Шатенка попросила Артема припарковаться чуть дальше от дома. Да, парню восемнадцать, хотя он школьник. Он остался на второй год из-за тяжелой болезни в детстве, поэтому он может водить машину. Несмотря на то, что у него уже есть работа у отца, ему все равно нужно закончить школу. Соколовская села в его машину, и Мальцев тронулся с места.