Неверный путь.

5. Разве хороший актив этого не делает? 2-й эпизод. Орудие мужчины без всяких сомнений вдавилось в его стыдливую дырочку. Цяо Кенан проглотил слюну, в конце концов, он сам хотел… сломать свою хризантему. Лу Синьчжи не спешил наносить удар, он упёрся членом между ягодиц, тёрся и давил до тех пор, пока холодный латекс не напитался телесным теплом, и когда кольцо сфинктера отчётливо сдавило головку, начал медленно проталкиваться вперёд. — Ум-м… Цяо Кенан заподозрил, что что у него отбит спинной мозг, потому что всё онемело до головокружения. Размер мужского члена, естественно, не сопоставим с пальцем. Цяо Кенан тяжело сглотнул и подсознательно попытался вытолкнуть его, за что получил крепкий шлепок по заднице. — Расслабься! — строго сказал Лу Синьчжи, очевидно, ему тоже приходи-лось не легко. — Ы-ыххх… — невольно простонал Цяо Кенан, раздвигая ноги. Он изо всех сил пытался принять, только это действительно… было очень больно… — Ладно, передохнём, а то ты так стиснул меня, что я скоро кончу, — пошутил Лу Синьчжи, пока он вошёл только на треть, благо человек под ним хоть и мучился, но не орал и не требовал немедленно вытащить. — Ха… ха… ха… — Цяо Кенан дышал с невыносимым трудом, как вдруг Лу Синьчжи нагнулся и успокаивающе поцеловал его за ушком, потом в шею и спустился поцелуями к спине. Когда мужчина слегка погладил его копчик, расслабилась зажатая поясница, а следом за ней немного расслабилось и отверстие; воспользовавшись этим моментом, Лу Синьчжи задвинул член ещё глубже, теперь уже наполовину. Болезненные ощущения в кишке исчезли, но взамен боль в раскрытом сфинктере достигла крайней степени. — Когда кишка открыта, отверстие скоро перестанет болеть, а если вставить и снова выйти, тогда боль снова будет нестерпимой. На этот раз у Цяо Кенана покраснели уши. Всё правильно, у них с Су Пэем всё так и было, каждый раз, когда он вставлял свою палку, Су Пэй морщился от боли; жалея его, он вытаскивал член обратно, потом пробовал по новой и опять с тем же результатом… Оказывается, надо было не обращать на это внимания и делать своё дело до конца? Лу Синьчжи заметил его пристыжённый и жалкий вид. Он понятия не имел, какие обстоятельства сложились в жизни Цяо Кенана, ему просто объяснили, что тот никогда не был в пассиве и искал кого-то, кто обучил бы его. Поначалу Лу Синьчжи отнёсся к этой идее без особого энтузиазма, однако, теперь признал… он не прогадал. Такого пассива, с хорошим телом, такого чувствительного и одновременно терпеливого, днём с огнём не сыщешь. И пока Цяо Кенан немного забылся, он дюйм за дюймом, маленькими толчками ввёл член целиком. — О, Боже… — простонал Лу Синьчжи. Если бы он не понимал необходимость защищённого секса, он с удовольствием избавился бы от презерватива, чтобы в полной мере прочувствовать физический контакт с его влажной, жаркой и похотливой внутренней оболочкой. Лу Синьчжи как-то ещё не сталкивался с девственниками, однако мысль, что он сейчас является первопроходцем в этой непаханой целине, вызвала неожиданный приток крови в нижние части, и член приобрёл ещё большую жёсткость. — Ты… ты… Почему? «Он стал ещё больше?» Цяо Кенану очень хотелось попросить, может, ему всё-таки выйти, он так долго терпел, пытался приспособиться, но так и не дождался ни малейшего признака, что мощный и толстый член мужчины перестанет причинять боль, наоборот, он ещё сильнее распирал его изнутри и стал ещё твёрже. Его задний проход был раскрыт полностью, и Лу Синьчжи погрузился в него настолько, что Цяо Кенан чувствовал на коже прикосновение жёстких волос партнёра и вес его мошонки. — Я весь вошёл. — … Да? — Тебе плохо? — Лу Синьчжи снова наклонился и поцеловал его за ушком. Это немного отвлекло Цяо Кенана. — Он увеличился. — Что ещё? Цяо Кенан снова залился краской: — Он очень большой. — Умница. Довольный Лу Синьчжи слегка отступил и начал медленные фрикции. — А-аах… Крупная головка члена партнёра тёрлась о стенки кишки; эти ощущения невозможно выразить словами, поначалу это казалось болью, но по сути это была не столько боль, сколько чувство распирания, вдобавок, от постоянного трения в слизистой оболочке возникало чувство жжения и ломоты. Лу Синьчжи входил очень медленно и только до половины жёсткого члена, медленные поступательные движения позволили Цяо Кенану получать удовольствие от такого способа любовной ласки, его рука сама собой потянулась вниз, безотчётно поглаживая и утешая свой член. — Когда ты двигаешься туда и обратно, поначалу нельзя применять слишком большую силу, кишечник слишком хрупок, нужно позволить партнёру постепенно привыкать к твоему ритму. Простату тоже нельзя стимулировать ни слишком легко, ни слишком сильно, если слишком легко, это будет безрезультатно, а слишком жёстко — будет больно… Договорив, Лу Синьчжи внезапно ускорил ритм, он входил и выходил, входил и выходил, делая девять мелких толчков и один глубокий, погружая член полностью; во время каждого глубокого погружения его член проходил всей длиной по простате. (Техника толчков «девять мелких и один глубокий» описана в старинном китайском трактате о любви и сексе «Дао Любви». Эта техника позволяет разгорячить партнёра/партнёршу и продержаться достаточно долго; занимаясь подсчётом толчков, мужчина сдерживает своё возбуждение. Подробнее можно погуглить). Цяо Кенан сорвался на крик: — А-а! А-а! А-а! Лу Синьчжи нравились его крики, естественные, чистые, непритворные, ведь если неприятно, обычно так не кричат. Крики ласкали слух и заставляли чувствовать гордость от достигнутого успеха, ему хотелось доставить нижнему ещё больше радости и удовольствия. — А когда привыкнет к стимуляции… можно сосредоточить усилия на этом. Каждую инструкцию Лу Синьчжи подкреплял практическими действиями, вот и теперь при каждой атаке он резко вытаскивал член, а входя, надавливал головкой на простату Цяо Кенана и с нажимом, не торопясь, въезжал в глубину. — А-а! Нет! Умираю… Цяо Кенан орал, как безумный, просил пощады, но Лу Синьчжи брал его жёстко и яростно, вкладывая в каждый удар всю силу. Жёсткие волосы мужчины натёрли область вокруг очка до красноты, яйца звонко шлёпали по промежности. Вместе с фрикциями изнутри просачивалось что-то жидкое и скользкое. Несмотря на прозрачную преграду презерватива, Цяо Кенан чувствовал все выпуклые вены на стволе партнёра, громадный член заполнил его кишку до предела. Из-за непрерывного давления на простату стержень Цяо Кенана увлажнился, очко затекло, по всему телу растекалось томное удовольствие от предчувствия близкого извержения, рот непрерывно исторгал стоны и вздохи: — А-ах… А-ах… Да… Чарующие интонации отражали крайнее возбуждение, Лу Синьчжи слушал их, как музыку, подстёгивающую его движения внизу, широкие ладони, рифмуясь с ритмом члена, ласково оглаживали прекрасные, гибкие линии тела Цяо Кенана. Просунув руку ему под грудь, Лу Синьчжи ущипнул сосок и выкрутил его несколько раз, потом опустил руку ниже и схватил мокрый член, твёрдый, как железо, как и его собственный. — Хочешь кончить? — Да… хочу… хочу! — Цяо Кенан молил, едва ли не со слезами. — Подожди немного. Он хотел поменять позу, ведь Цяо Кенан уже кончил один раз, теперь, после того, как член снова встал, кончить снова будет не просто. Лу Синьчжи немного замедлил движения, подумал и решил посадить его на себя, чтобы он скользил задницей по его члену вверх и вниз… «Да, это будет прекрасно», подумал он и медленно вынул фаллос. Он пробыл внутри достаточно времени и когда вышел, отверстие издало звонкий чмок, подобный звуку поцелуя, как будто не в силах расстаться с членом. -? Цяо Кенан растерялся, всё было так хорошо, почему же он не продолжает? — Давай поменяем позу. Мужчина был охвачен жаждой доставить полное удовольствие молодому партнёру, Цяо Кенан действительно был хорош. Влага, текущая из отверстия, раскрасневшиеся щёки, сбитое дыхание, вырывающееся из полуоткрытого рта — ничто так не возбуждает и не делает человека таким желанным. Он позволил Цяо Кенану перевернуться и жестом при-гласил сесть на него лицом к лицу, а потом сел, скрестив ноги. Его величественный фаллос торчал строго вертикально, облечённый в сверкающий от смазки презерватив. Щёки Цяо Кенана снова запылали жаром, эта штука… трудно представить, что она только что была в нём. — Садись. Лу Синьчжи взялся за основание члена, фиксируя направление. Куда «садись» было предельно ясно. Цяо Кенан открыл рот от изумления, от-ступать поздно, и он, придерживая ягодицы руками, полез на член. — Давай, медленно, я помогу тебе раскрыть попку, а дальше ты сам. — … Сильные руки Лу Синьчжи раздвинули плотные ягодицы, обнажив его мокрый задний двор. Цяо Кенан старался не смотреть в его лицо, сосредоточившись на том, чтобы взяться за член и запихнуть его в своё отверстие. — Не получается… Он не входит. В этой позе, по сравнению с предыдущей, проникновение получалось намного глубже, и у Цяо Кенана не хватило духу опуститься на член до конца, он чувствовал, что если ещё чуть сдвинется вниз, в него войдут до самого желудка. — Почему? Ты же только что принимал его полностью. Лу Синьчжи добродушно усмехнулся и ущипнул его за ухо: — Расслабься, спинку выпрями… — Угу… Цяо Кенан обеими руками уцепился за широкие плечи мужчины, распрямил спину и расслабил анальное отверстие. Вторжение прошло благополучно. — Умница. Лу Синьчжи поцеловал его, два языка сплелись, обоюдно трахая рты друг друга со страстью, ничуть не уступающей сношению внизу. У Лу Синьчжи было такое чувство, будто его член медленно пожирают, затягивая в такую тесноту, где если не сожрут, то точно задушат. — Вот видишь, а ты говорил «не войдёт»? Цяо Кенан сердито укусил его за кончик носа. «Скажите пожалуйста, сидит тут и умничает, спина-то у него не болит!» Лу Синьчжи опешил от такой наглости, но ничего не сказал, только усмехнулся: — Сам будешь двигаться? «Оказывается, я подписал договор об утрате суверенных прав и опозорил своё Отечество?» Лу Синьчжи достоин звания юриста, насколько легко и непринуждённо он исподволь подвёл партнёра к сотрудничеству, тут нечего даже обсуждать. Цяо Кенан тяжко вздохнул, оперся на раздвинутые колени и начал подниматься и опускаться, пропуская через себя член. Внешне его перемещения были почти не заметны, всё было очень медленно, и Лу Синьчжи вскоре не выдержал, он поддавал тазом вверх, но его фрикции не совпадали с движениями Цяо Кенана: он вытаскивал, а тот насаживался, он пытался проникнуть, а Цяо Кенан отступал. В ре-зультате Цяо Кенан постоянно находился на верхушке его члена, а он как бы всё время без передышки догонял его. В конце концов Цяо Кенану пришлось обнять его за плечи, расслабиться и дать себя трахать. Он искренне прижался к нему, и Лу Синьчжи с удовольствием принял его капитуляцию, расцеловал всё его лицо и с силой впился в опухшие губы. Обеими руками он трогал его грудь, пальцы мя-ли и скручивали соски, торчащие коричневые горошины наполнились кровью и приобрели сочный кирпичный оттенок. Твёрдый член Цяо Кенана упирался в его пупок, и каждый раз, как его головка тёрлась о плотные мышцы пресса, по кишечнику прокатывала удивительно приятная волна сокращений. Чувствуя эти волны, Лу Синьчжи пробормотал: — Я был прав… — Что? — У тебя действительно сильный недотрах. Красивое лицо Лу Синьчжи расплылось в лукавой улыбке, голос звучал очень сексуально, он говорил очевидные пошлости, но это почему-то безумно возбуждало. — Ты… — начал Цяо Кенан, но мужчина нанёс ему такой свирепый удар, что все возражения потонули в бурном дыхании. Распрямив поясницу, Лу Синьчжи долбил его снизу-вверх, снизу-вверх, Цяо Кенан только вскрикивал и ахал от каждого удара. Мужчина уложил его на кровать и навалился сверху всей тяжестью тела. — Сочувствую… Лу Синьчжи с лёгким вздохом взял его за ноги и раздвинул их до предела, погрузился в сладкие недра и снова начал интенсивно долбить, словно добывая кайлом полезные ископаемые. Цяо Кенан весь покрылся мурашками. Если до этого удовольствие от толчков было таким, словно его касались лёгким пёрышком, то теперь через него словно пропускали электрический ток, и все ощущения аккумулировались в один мощный заряд, сладко растекающийся по всему телу. Он поджимал пальцы ног, и их кончики словно горели, поясница томно расслабилась, заднее отверстие ныло и опухало. При каждом извлечении он орал, боясь, что следующая атака члена будет ещё более безжалостной, отверстие пугливо сжималось, он чувствовал, что вот-вот кончит и не мог кончить. Он потянулся к члену, но Лу Синьчжи остановил: — Не трогай. Он прижал обе руки Цяо Кенана к своей талии, чтобы таким искренним жестом он мог приветствовать его вторжение, а не теребил свой член, но добился только того, что Цяо Кенан разразился слезами: — Я хочу кончить… Дай мне кончить… — Хорошо, — Лу Синьчжи поцеловал его потный лоб и правой рукой взялся за член. Цяо Кенан стонал, его тело переполняла похоть; большая ладонь Лу Синьчжи заскользила по члену, сочетая оптимальную частоту и амплитуду движений. Тело Цяо Кенана окатило жаром, в анусе начались прерывистые конвульсии, бёдра сжались, пытаясь свести ноги вместе: — А-ааааа…… Это была не просто эякуляция, всё его тело накрыло шквалом невыразимого наслаждения, жаркое удовольствие накатывало волна за волной, до полного бессилия. Лу Синьчжи был в нём, его член свирепо сжимали мышечные спазмы кишечника, было и больно, и приятно до невозможности. Это был самый долгий оргазм Цяо Кенана. Пока он кончал, его член не собирался падать, уретра заметно шевелилась, исторгая поток прозрачной и скользкой жидкости, часть её испачкала волосы на лобке, часть утекла назад, смешиваясь с выделениями из заднего прохода. — Тебе хорошо? Цяо Кенан был в полуобморочном состоянии, из глаз катились беспричинные слёзы, он глупо покивал головой: — Волшебник… На лице Лу Синьчжи снова застыл вопрос: — Не понимаю, о чём ты. Он с улыбкой наклонился, поцеловав его в кончик носа и снова принялся за дело, всё так же быстро и сноровисто. Член Цяо Кенана постепенно утратил твёрдость и мягко повис, больше не реагируя на проникновения, однако, ставшие уже привычными фрикции приносили приятное чувство комфорта, и Цяо Кенан только согласно постанывал с заметным удовольствием. Говорят, что после эякуляции у мужчин наступает просветление. У Цяо Кенана не было каких-то особых чувств, но по крайней мере, он перестал бестолково шарахаться от атакующего его мужчины, наоборот, он ощущал себя в гармонии с человеком, стремительно овладевающим его телом. Выражение согласной покорности на его лице было очень сексуальным. Лоб Лу Синьчжи покрылся заметным слоем пота, и Цяо Кенан неосознанным движением ладони потянулся утереть его. Лу Синьчжи посмотрел на него с удивлением. Цяо Кенану показалось, что глаза мужчины невероятно красивы, их чёрная радужка сверкала чистым блеском, пусть даже в этот момент они были затуманены похотью, но они всё равно были прекрасны. Впервые они встретились в офисе юридической конторы три года назад. Тогда вместе с ним в штат принимали ещё двух новых сотрудников. Лу Синьчжи стоял в отдалении, засунув руки в карманы, с равнодушным лицом, судя по его высокомерной позе, он считал себя Божеством, превосходящим всё и вся. Тем не менее, взгляд Цяо Кенана всё время необъяснимо возвращался к нему. Цяо Кенан вынырнул из воспоминаний и спросил: — Ты… ещё долго собираешься трахать меня? Лу Синьчжи буркнул что-то, явно не отрицательное, только двигаться стал ещё стремительнее, так что слизистые выделения в заднем отверстии Цяо Кенана взбились в пену. Цяо Кенан тихо стонал и вспоминал себя, каким классным он был после демобилизации: загорелым, мускулистым, с короткими, чистыми волосами, густыми бровями и большими глазами; этакий славный пассивчик из японского Гей-видео. Во всяком случае, в гейской среде было гораздо больше желающих трахнуть его, нежели тех, кто желал, чтобы он их трахнул. Вероятно, он выбрал неверный путь… На пике этих размышлений его пронзил мощный удар, заставивший его вскинуться и крикнуть. Лу Синьчжи кончил, его толстый ствол прерывисто вибрировал внутри него, выбрасывая сперму порция за порцией. После эякуляции мужчина всегда ослаблен. Лу Синьчжи навалился на Цяо Кенана всей своей тяжестью, грудь ходила ходуном от неистового дыхания, жар постепенно уходил. Не удержавшись, Цяо Кенан обнял его широкую спину, и они оба долго лежали в таком положении, не в силах пошевелиться. Постепенно дыхание Лу Синьчжи выровнялось. С сожалением понимая, что Цяо Кенан скорее всего не пришёл к финишу второй раз, он вынул член. «Чпок», сказал анус, покинутый мужчиной, и оттуда рекой потекла светлая, вязкая жидкость. — Это… смазка? Лу Синьчжи зловредно ухмыльнулся: — Половина из этого — соки твоей похоти! Цяо Кенан залился румянцем, открывая и закрывая рот, похожий на задохнувшуюся лягушку. — Странно, что ещё за соки похоти… — При надлежащей стимуляции кишка выделяет сок. Лу Синьчжи засунул палец в канал и повращал там, как будто что-то перемешивал; дырка отозвалась хлюпающими и чавкающими звуками. — Вон тут сколько, да ты прирождённый талант! Цяо Кенан: — … Лу Синьчжи оторвал кусок гигиенической бумаги и дал ему, чтобы вытереть промежность, потом стащил презерватив и вытер член. — Иди, прими душ. Орудие мужчины всё ещё было наполнено кровью и хотя было не полностью эрегировано, упрямо торчало и по-прежнему выглядело весьма увесисто. — Не смотри, а то он снова встанет. Послушный Цяо Кенан немедленно отвернулся, поистине, второй расправы он не перенесёт. Заметив его простодушную реакцию, Лу Синьчжи не удержался, притянул к себе его лицо и поцеловал. Было настолько непривычно, что этот интимный порыв исходил от обычно сурового и сдержанного начальника, что Цяо Кенан испугался и постарался избавиться от излишних надежд. Поцелуй получился мягким и нежным. — … Я помогу тебе помыться, а то смазки и правда слишком много. — Хорошо, — кивнул головой Цяо Кенан и вместе с ним пошёл в ванную. Спина Цяо Кенана не так уж сильно болела, но передвигаться ему было трудно. Лу Синьчжи прижал его и позволил опереться на себя, помог отмыться, обслужил со всем вниманием и заботой. Горячая вода приятно струилась по телу, и весь сумбур в голове Цяо Кенана развеялся далеко по ветру, наверно… ему действительно подходит пассивная роль. Секс с Лу Синчжи оказался настолько потрясающим, что вожделение буквально сочилось изо всех пор его тела, как будто через них из него вымывало весь костный мозг. И он вдруг понял измену Су Пэя, ведь за всё время совместной жизни он ни разу не дал своей жене ничего подобного. — … О чём ты думаешь? Цяо Кенан правдиво ответил: — Я думаю… что я просто неудачник. Лу Синьчжи поднял брови: — На свете не так много людей, которые могут чувствовать себя успешными рядом со мной. — … Цяо Кенан поднял на него глаза, чувствуя, что если бы не был признателен ему за хороший трах, непременно набил бы морду. — А как же Ян Кайтай? А Го Таймин? (Ян Кайтай — известный предприниматель и филантроп из Тайваня, родился в Тайбэе в 1965 году. Он успешно возродил тайваньский автобренд Yulong Automobile и выпустил Nazhijie Luxgen для продвижения автомобильной промышленности Тайваня на международный рынок. На момент событий новеллы был ещё жив. Он умер от рака пищевода 3 декабря 2018 года в возрасте 54 лет. Го Таймин родился 8 октября 1950 года в Тайване, предприниматель, основатель тайваньской компании Hon Hai Precision * (дочерняя компания Foxconn Technology Group). В сентябре 2018 года Го Таймин вошёл в десятку «самых влиятельных китайских бизнесменов в мире». *Foxconn (富士康) — торговое наименование тайваньской фирмы Hon Hai Precision Industry Co., Ltd. С 2005 года удерживает статус крупнейшей компании Тайваня, в ней работает свыше миллиона человек, из них более 700 тысяч — на Тайване. Является крупнейшим в мире контрактным производителем электроники, осуществляя производство комплектующих (разъёмов и корпусов) и сборку высокотехнологической продукции для других компаний, которые, в свою очередь, продают изделия под своими брендами. Входит в десятку крупнейших работодателей в мире). Лу Синьчжи: — Они не трахают так хорошо, как я. Цяо Кенан весь кипел: «Откуда ты знаешь, откуда ты знаешь, откуда ты знаешь!» Цяо Кенан понял, что никогда не знал, что за человек его начальник. «Весь из себя строгий, выдержанный — ага, пока член наружу не выпустит, снаружи тихоня, а внутри бес сидит!» Когда они вышли из ванной, Цяо Кенан без сил рухнул на кровать и исподтишка наблюдал, как Лу Синьчжи одевается, аккуратно надевая на себя вещь за вещью ровно в обратном порядке от того, как он их снимал. Он никогда ещё не видел человека, который бы так красиво одевался, даже движения, которыми он застёгивал запонки на манжетах рубашки, вызывали непонятную щекотку в сердце Цяо Кенана, а в нижнюю часть живота снова устремился поток жара, захотелось немедленно снять с него этот костюм… и снова трахнуться. Конечно, всё это лишь его бесстыдные фантазии, в которых он ни за что не признается. Лу Синьчжи оделся и спросил: — Мне проводить тебя домой? Цяо Кенан торопливо помотал головой: — Я ещё полежу немного, а потом сам вызову такси. Договорив, он вдруг что-то вспомнил: — А где я нахожусь?! Лу Синьчжи снова непонятно усмехнулся и дал ему визитку мотеля, где был указан адрес и телефон. Цяо Кенан взглянул мельком и вздохнул, хорошо хоть, что не слишком далеко от его дома. Лу Синьчжи со сложными чувствами наблюдал смену реакций на его лице. — На будущее… Брови мужчины сдвинулись, вид очень отстранённый. Цяо Кенан был достаточно деликатен, чтобы понять: — Ничего не было. Он жестом показал «клянусь». Не важно, насколько всё было прекрасно, в конце концов, это всего лишь одноразовый секс. А принцип одноразового секса — «где произошло, там и осталось»; отныне каждый из них сам по себе. Лу Синьчжи замер на миг, а потом улыбнулся и потрепал Цяо Кенана по волосам: — Ты… — он как будто хотел что-то сказать, но передумал, — Если ты очень устал, я могу дать тебе отгул на завтра. — О, — Цяо Кенан открыл большие глаза, — Босс, а можно считать это производственной травмой? Лу Синьчжи: — … Цяо Кенан рассмеялся: — Мне не нужен отгул, ты только не посылай меня по делам из офиса, этого довольно. — Договорились, — кивнул Лу Синьчжи и оставил ключ-карту, — Я заплатил за всю ночь, ты можешь оставаться тут до утра, ключ будет в двери. — Хорошо. Лу Синьчжи направился к выходу. — Это… Лу Синьчжи. Немного подумав, Цяо Кенан всё-таки назвал полное имя партнёра: — Спасибо тебе за сегодняшний вечер… За консультацию. Лу Синьчжи беспомощно улыбнулся: — Не стоит благодарности, я тоже получил удовольствие. 6. Цветы расцветают и увядают. Проснувшись наутро, Цяо Кенан сожалел не о том, что трахнулся с Лу Синьчжи, а о том, что не воспользовался его предложением взять отгул! О, эта боль в спине… Вечером он её ещё не чувствовал, но пока он спал, в организме накопилась молочная кислота, и от боли в спине он не мог встать с кровати. Где-то чувствовалось небольшое покалывание, трудно сказать, где больше, где меньше, похоже, что болело всё. Цяо Кенан плакал и вздыхал, глядя в потолок: «так вот какова цена этого удовольствия…» Как бы то ни было, Лу Синьчжи очень качественно его обработал, хризантема немного опухла, но не кровоточила; от начала до конца был в презервативе и не кончал в него, что обычно вызывает у нижнего боль в животе, можно считать, очень приятный и безопасный секс. Он уже был топом, и это был неверный путь, только напрасно вредил людям. — Увы и ах, — вздохнул Цяо Кенан и решив, что промотать в безделье целый день для него слишком большая роскошь, вызвал такси до офиса. Он всё думал, как теперь они будут встречаться, о чём говорить? Лучше всего ничего не говорить… Цяо Кенан был простодушен, но далеко не дурак, если два человека переспали с обоюдным удовольствием, это не означает, что между ними непременно завяжутся какие-то отношения. Вот только за номер в мотеле расплатился Лу Синьчжи, и это немного напрягало Цяо Кенана, надо же как-то сказать, что раз всё делалось по обоюдному согласию, нет смысла платить в одностороннем порядке, ведь так? И Цяо Кенан решил перед тем, как идти в контору, зайти в супермаркет и снять деньги в банкомате. — Доброе утро. Официально рабочий день в конторе начинался в девять утра, но большинство ассистентов приходили на работу раньше, и Цяо Кенан в том числе, но сегодняшний день был исключением из правил… Он полагал, что сегодня Лу Синьчжи должен «проявить либерализм». Когда он от-крыл дверь кабинета, Лу Синьчжи уже сидел там. — Доброе утро. — Доброе утро, — на лице Лу Синьчжи не дрогнул ни единый мускул. Действительно… ничего не изменилось. Растерянный Цяо Кенан немедленно сел на своё место, на неосторожное движение тело отозвалось болью. Цяо Кенан горько усмехнулся, если бы не эта боль в распечатанном кое-кем анусе, он мог бы посчитать, что вчерашним вечером просто напился и ему приснился эротический сон. Со всей возможной непринуждённостью он включил компьютер, наладил факс, старательно не замечая направленного на него взгляда Лу Синьчжи. В дверь постучали. — Войдите, — отозвался Цяо Кенан. — Доброе утро, тебе не нужны напитки? — спросил другой помощник адвоката Тин Дин, молодой человек 26 лет, с круглым, как у девушки, лицом. В культурном офисе нельзя выпадать из системы совместных покупок, * неважно, где они делались, без исключений. Обычно Цяо Кенан выступал в поддержку таких акций, тут ведь какое дело, хочешь ты или нет, но если раз-другой откажешься, потом люди перестанут предлагать, и ты останешься в одиночестве. (*Совместные покупки — распространённая практика в Китае, когда сотрудники одной конторы делают совместный большой заказ, чтобы получить скидку). Цяо Кенан собрался встать, когда услышал голос Лу Синьчжи: — Не надо. Адвокату Цяо сегодня лучше не пить слишком раздражающие напитки. В настоящее время Цяо Кенан ещё не приобрёл статус адвоката, но в первый же день, как он вошёл в этот кабинет, Лу Синьчжи сказал ему: — Отныне я буду звать тебя адвокат Цяо. Надеюсь, ты не забудешь свою цель до того момента, как официально получишь судейскую мантию. Вид у Лу Синьчжи был очень торжественным. Именно в ту минуту в душе Цяо Кенана родился благоговейный трепет по отношению к этому мужчине. Теперь же, хотя они прошли вдвоём через всякие «трали-вали», Цяо Кенан понял, что для него этот человек Terra incognita… Развратный и одновременно достойный уважения, ибо восторженное чувство преклонения никуда не исчезло из сердца и по-прежнему вызывало бессознательный интерес к нему. Цяо Кенан повернулся и посмотрел на Лу Синьчжи, на лице мужчины всё так же не отражалось никаких чувств. Он растерянно улыбнулся Тин Дину: — Спасибо, сегодня не нужно. — А-а. Тин Дин ушёл. Цяо Кенан, пряча улыбку, сел. Значит… всё-таки есть другой аспект? Но только он не знал, насколько этот «другой аспект» хорош или плох для них обоих. Цяо Кенан всего лишь хотел вернуть половину оплаты за номер в мотеле, но ему было неудобно сказать напрямую: «Эй, вот плата за снятый вчера номер». Подумав, он положил деньги в конверт и передал партнёру вместе с документами. Увидев конверт, Лу Синьчжи лишь слегка вздернул бровь и скользнул по нему безразличным взглядом. Цяо Кенан усиленно притворялся, что ничего не происходит: — Какие-то проблемы? — … Нет. — Тогда я вернусь на место. — Хорошо. Жизнь продолжалась, катилась по наезженной колее. Модель его служебного сосуществования с Лу Синьчжи оставалась неизменной, оба в молчаливом согласии избегали малейшего упоминания о том, что между ними произошло. Только изредка, в те моменты, когда Лу Синьчжи своим обычным, ровным тоном вводил его в курс очередного судебного дела, он на секунду впадал в рассеянность, вспоминая, как таким же обыденным, ровным тоном он подробно информировал его о расположении его простаты, как её найти, как… вставлять. Вспоминал его губы на своём члене, его длинные пальцы в своей заднице… «Хватит к этому возвращаться, этим мыслям конца-края не будет». Цяо Кенан, наконец, понял, почему так не поощряются служебные романы. У них совершенно не те отношения, а он уже увлёкся пустыми мечтаниями, а если он потом увязнет в них по уши? Лу Синьчжи вне всякого сомнения чувствовал эти его «странности», но вопреки ожиданиям, нисколько не порицал. В те дни, когда на него накатывали волны горячих воспоминаний, Цяо Кенана радовало только одно: он всё меньше и меньше вспоминал о Су Пэе. Последний раз он вспомнил о нём, когда перелистывал старый календарь и наткнулся на обведённую кружочком дату, над которой изящным почерком было написано «третья годовщина знакомства». Цяо Кенан долго смотрел на лист календаря… очень долго, пока не утихла мучительная тоска в его сердце. Тогда он отложил календарь и налил себе чашку горячего чая. Всё прошло. Прошло с Су Пэем, и с Лу Синьчжи… тоже пройдёт. Он включил компьютер и подключился к MSN, которым уже давненько не пользовался. Коварный Microsoft давно не обновлялся и сразу прислал кучу запретов, как будто он не сможет получать сообщения в автономном режиме. Он вошёл в сеть и тут же получил ряд взволнованных сообщений от Чёрной Хризантемы: «О Боже, наконец-то ты появился!» Joke nán напечатал: «Последнее время было много работы», сопровождая сообщение не слишком весёлым смайликом. Ну и ну, он не ожидал, что Чёрная Хризантема будет скучать по нему. Чёрная Хризантема: «Я уж думал, что тебя затрахали насмерть!». Joke nán: «……» Невозможно ожидать, что хризантема выплюнет огурец. «Я в порядке». Чёрная Хризантема: «Как тебе объект, который я нашёл для тебя? Ты доволен или нет? Круто было или как?» И рисунок с развратной куколкой вдогонку. Joke nán: «У нас с ним ничего не было». Чёрная Хризантема: «Чтоб я ослеп!» По сравнению с потрясённым Хризантемой Цяо Кенан сохранял абсолютное спокойствие: «Я считаю… Такое дело нельзя делать с бухты-барахты. Я немного очканул и убежал». Чёрная Хризантема: «……» Собеседник прислал длинное многоточие, и Цяо Кенан прекрасно понял его досаду. Он не хотел обманывать Хризантему, но ему не хотелось делиться подробностями, особенно касающимися этого человека… Воз-можно, в будущем он найдёт правильный путь. Joke nán: «А ты откуда его знаешь?» Чёрная Хризантема: «О-о, он был другом парня племянницы одного знакомого моего тан-гэ». (тан-гэ — старший двоюродный брат по матери). Цяо Кенан долго не отвечал. Joke nán: «Как это в вашем гейском кругу отношения могут простираться так далеко?» И твой тан-гэ на самом деле тоже гей, и все люди в мире тоже, ага. Чёрная Хризантема: «А ты хочешь сказать, что у тебя не так». Цяо Кенан погладил нос. Хризантема прав, но не настолько. Лично он никогда не проявлял активности в поисках друзей, самое большее, присутствовал на нескольких встречах. А теперь тем более, после сожительства с Су Пэем его жизнь вращалась между двумя пунктами: работа — дом, дом — работа. Он подружился с Хризантемой, потому что они познакомились на форуме BBS, где их объединила общая непримиримая позиция по нескольким социальным проблемам. Чёрная Хризантема даже хотел обменяться с ним фотографиями, но тогда его не интересовала внешность Хризантемы. Тогда он ещё был с Су Пэем и считал, что тайный обмен фотографиями похож на духовную измену, как будто он живёт с одним, а думает о другом. А потом, когда они близко сдружились, уже не имело значения, как он выглядит. Чёрная Хризантема: «Хочешь, я тебя ещё с кем-нибудь познакомлю?» И воодушевлённо предложил: «На этот раз можно будет поговорить и о чувствах». Увидев слово «чувства», Цяо Кенан растрогался, но захотел подумать, поэтому ответил: «Это не важно, не надо». Он не собирался становиться затворником и считал, что у него ещё будет возможность найти кого-то, чтобы хорошо провести время, но… не сейчас. Кто видел моря, того не удивить ручьём, познавший большую любовь не разменивается на мелкие чувства. В тот раз, с Лу Синьчжи, он познал такое блаженство, что теперь интуитивно чувствовал: те парни, которых он встретит впоследствии, скорее всего не дотянут до его уровня. Цяо Кенан вздохнул: наверное, это как от детского мороженого «Малышка» вдруг подпрыгнуть до Häagen-Dazs? Допустим, и Duroyal * тоже неплохо поесть, пока не с чем сравнить. Увы и ах! * Речь идёт о популярных в Китае марках мороженого. Марка Häagen-Dazs известна и в России, Duroyal — марка популярного мороженого и сеть кафе-мороженных в Тайване, типа наших «Baskinrobbins»; маленькое мороженое, или мороженое «Малышка» — очень старый именитый бренд китайского мороженного. По стоимости между этими марками очень большое различие: если «Малышка» стоит от 3 до 10 юаней за порцию, то Häagen-Dazs от 20 до 40 юаней. (Информация от kirillasoe). Häagen-Dazs — одно из самых дорогих в мире мороженых. Главным загустителем является яичный желток. В основном, этим и объясняется высокая стоимость мороженного. При использовании исключительно естественных компонентов нужно хранить и транспортировать продукцию при гораздо более низкой температуре. Это тоже существенно увеличивает и так высокую цену мороженого. Цяо Кенан — сладкоежка, поэтому у него такие ассоциации.