Неверный путь.

7. Мороженое «Малышка» против Häagen-Dazs. 1-й эпизод. После того «романа на одну ночь» прошёл месяц. Постепенно Цяо Кенан привёл в порядок плавающие в его организме влечения и перенаправил их в работу. Вообще-то он не считал себя человеком, зацикленным на сексе. Он был похож на верблюда, этот корабль пустыни мог время от времени пришвартоваться в каком-нибудь оазисе, выпить глоток воды и вновь отправиться в долгое путешествие. Если бы он был среднестатистическим активом, который срывается с катушек, когда ему дают вставить только один раз в месяц, то как бы он мог годами мирно уживаться с Су Пэем? Ах, опять это имя. И он устал, и публика устала. Цяо Кенан очень дорожил временем, которое проводил со своим парнем. Четыре университетских года он жил в общежитии, потом армия, жизнь в казарме, а вскоре после демобилизации стал жить вместе с Су Пэем (именно с ним!) В общей сложности, вот уже скоро десять лет, как он не жил один. И он решил в полной мере насладиться совместной жизнью с ним. Для начала он сделал полную перепланировку в своей квартире, заменив всё, что ему нравилось на то, что приглянулось его Божеству. Каждый день он брал напрокат DVD-диски для домашнего просмотра и погружался в низкосортный юмор. Раньше его кумиром был Шэн Журу, и он старался смотреть все его программы, теперь совсем перестал смотреть его. (Шен Журу — популярный в Тайване телеведущий, постановщик шоу, телесериалов) В этот вечер крутившийся у него в голове Шэн Журу всё ещё причинял ему немало душевных ран. (Шэн Журу: «Трахни меня, ведь это пустяк?») Так уж бывает в жизни, только потеряв, человек начинает понимать: не везёт в любви, повезёт в работе. Цяо Кенан твёрдо решил пройти стажировку, и в конторе высоко оценили его данные; несмотря на то, что это было в самом начале, он до сих пор чувствовал воодушевление от по-хвалы. Да, всё проходит, а мужчина должен заниматься делом! Цяо Кенан чувствовал себя целеустремлённым и в настоящее время горел на работе. Во второй половине дня Лу Синьчжи отправился в изолятор временного содержания на свидание с клиентом, а вернулся уже в восемь часов вечера. Он собирался взять документы и уйти, но когда вышел из такси, заметил, что в окнах его кабинета горит свет. Не надо много думать, чтобы понять, что за тип потерял счёт времени и увяз в работе, забыв про экономию электричества. Лу Синьчжи взглянул на часы и зашёл в магазин, чтобы купить коробку бэнто, немного японских разносолов и бутылку чёрного чая с лимоном. (Бэнто — японский термин для порционной упакованной еды. Традиционно бэнто включает в себя рис, рыбу или мясо и один или несколько видов нарезанных сырых или маринованных овощей в одной коробке с крышкой). Продавец поклонился ему: — Благодарю за посещение, приходите ещё. И неизвестно почему, ему вдруг вспомнилось, как ему понравился этот парнишка. Лу Синьчжи вошёл с пакетом в контору. Внутри было пусто и тихо, сегодня пятница, и в конторе было чётко установлено не добавлять сверхурочные часы, за исключением особых случаев, так что никого не осталось. Дверь его кабинета была наполовину приоткрыта, оттуда виднелась полоска света. Лу Синьчжи просто остановился, с его места ему было хорошо видно Цяо Кенана, сидящего за письменным столом, заваленным разными бумагами и книгами. На его лице отражалась напряжённая работа мысли. Как только этот парнишка остался без присмотра, он сразу проявил полное отсутствие манер. Он снял кожаные ботинки, развалился в кресле в свободной позе нога на ногу; галстук-бабочка был развязан, верхние пуговицы рубашки расстёгнуты, и в распахнутом воротнике виднелся кусочек белой кожи на груди. Колыхание прядей волос сопровождало каждое движение его головы, но настоящий соблазн, пробуждающий в Лу Синьчжи преступные импульсы, заключался в том, что он опять грыз ручку. Белые зубы осторожно тёрлись о ручку, а нежный язык то и дело выталкивал её изо рта, мелькая между сочных губ, чтобы бессознательно не засунуть слишком глубоко… Лу Синьчжи проглотил слюну, кадык дёрнулся вверх-вниз; он почувствовал, как пылающий поток крови внезапно устремился в пах. Он поверить не мог, что только от взгляда на этого человека у него сразу, без всякой внешней стимуляции, всё неудержимо твердеет. За прошедший месяц это было главной, очевидной причиной, почему Лу Синьчжи не отвлекался на своего помощника даже для того, чтобы сделать выговор. Ему не хотелось ни признавать, ни отрицать, что этот парень одним своим присутствием может хорошо «поднять» ему настроение. Лу Синьчжи прищурил глаза, постучал в дверь и вошёл: — Почему ты не ушёл домой? — Адвокат Лу! — Цяо Кенан от испуга чуть не упал с кресла. Он торопливо встал, без особого стеснения затянул бабочку и наклонился, чтобы обуться. В таком ракурсе из-за натянувшейся рубашки задняя часть его шеи сильно обнажилась. Лу Синьчжи, не подавая виду, наблюдал за ним, в уголках рта таилась усмешка. — Ты ел? — Да нет ещё, — Цяо Кенан почесал в затылке, — В деле Цзы Ю небольшая проблема… — Сначала поешь. Где там проблема? — Лу Синьчжи передал ему пакет. — О-о, ничего себе… — пробормотал Цяо Кенан и принял пакет, чувствуя себя и смущённым, и польщённым неожиданным проявлением внимания, ого, его любимый чёрный чай с лимоном! Он сделал глоток и вернулся к бумагам. Столы в их кабинете стояли по известному шаблону буквой «Г», посередине кабинета имелся чайный столик и двухместный диванчик. Туда и переместился Цяо Кенан вместе с едой, заодно разложив документы, по поводу которых хотел посоветоваться. — Это дело мне кажется подозрительным… Лу Синьчжи подсел к нему: — М-мм. — Вот, посмотри на этот раздел, — Цяо Кенан ткнул пальцем куда-то в бумаги и внезапно осознал, что Лу Синьчжи сидит так близко, почти прижавшись к нему! Их плечи соприкасались, аромат Hugo Boss и табака, исходящий от Лу Синьчжи, окутал его, как облаком. Тонкие линии худощавого профиля мужчины были прекрасны, черты лица совершенны, как у классической скульптуры; волосы, днём обычно идеально причёсанные, сейчас слегка растрепались, одна непослушная прядка небрежно свесилась на ухо. С того раза, как они переспали, впервые они находились рядом, так близко. У Цяо Кенана пересохло в горле, конечности одеревенели, он незаметно отодвинулся чуть-чуть в сторону и открыл коробочку бэнто. Лу Синьчжи не был тупым, ему ли не понять скрытые желания Цяо Кенана? Уголки его губ еле заметно приподнялись, если партнёр не равнодушен, это хороший знак. Он притворился, что обращает его внимание на статью закона и показал пальцем: — Посмотри сюда… — Ум? Цяо Кенан повернул голову в указанном направлении, и его губы сейчас же столкнулись с другими губами. «Клац!» — палочки для еды со стуком упали на пол, прямо вместе с куриной фрикаделькой, которую он только-только собирался отправить в рот. Аппетитный шарик вприпрыжку покатился по полу, и Цяо Кенан огорчённо воскликнул: — Моя фрикаделька! Лу Синьчжи весьма быстро преодолел профессиональную этику и завалил Цяо Кенана на мягкий диван. Тот смотрел на него расширенными глазами в диком изумлении. Яркий свет, заливающий весь кабинет, отражался в его мгновенно затуманившихся зрачках. Лу Синчжи слишком долго думал о том, что между ними было. Он догадывался, что Цяо Кенан считает, что он и не думает о нём, но на самом деле уже в тот момент, когда Цяо Кенан пришёл к нему с личными вещами, расположился за рабочим столом и с подобострастной улыбкой сказал: «Адвокат Лу, я буду часто обращаться к вам за советом», он тотчас же представил, как прямо в этом кабинете жёстко трахает его. И хорошо бы, чтобы во всём многоэтажном здании все слышали, как он трахает его, а тот стонет в голос. — Адвокат Лу… Взгляд Лу Синьчжи… «Мама дорогая, это ужасно!» Жуткий взгляд Лу Синьчжи был до такой степени пропитан неприкрытым вожделением, что Цяо Кенан в ужасе съёжился, теряя голову и понимая, что всё идёт к тому, что его сейчас отымеют прямо на рабочем месте. — … У тебя стоит, — довольно сообщил Лу Синьчжи, вклиниваясь коленом ему между ног и чувствуя твёрдый бугорок в его штанах, — Очень кстати, у меня тоже стоит. Цяо Кенан: — … «Только пожалуйста, не говори «очень кстати, я тоже голоден», хорошо?» Не обращая внимания на явный страх Цяо Кенана, Лу Синьчжи схватил его за руку и притянул к своему точно так же пылающему стояку, заметному даже под деловым костюмом. Цяо Кенан хотел плакать и не мог. Неужели не найдётся никого, кто написал бы сюжет драмы с ним в главной роли? Его тело реагировало очень честно, Лу Синьчжи для него был как Häagen-Dazs, отведав который однажды, будешь тосковать по этому вкусу ежедневно и ежечасно. Но он сам для Лу Синьчжи, возможно, все-го лишь мороженое «Малышка», которое пробуют лишь от случая к случаю, чтобы освежить воспоминания о далёком детстве; он не ожидал… Не ожидал, что это произойдёт. Что такое «Волшебник»? Пара умелых рук! Клацнул и расстегнулся пояс на брюках Цяо Кенана, вжикнула молния, брюки были приспущены и перед глазами мужчины предстал словно лоток с сотней боксеров. Цяо Кенан готов был скончаться на месте от стыда. Но ему явно было обес-печено бессмертие, потому что темой узора его трусов послужил национальный флаг Тайваня. Взгляд Лу Синьчжи сверкнул, он посмотрел на болезненно покрасневшее от стыда лицо парня и молвил с усмешкой: — Ты ещё и патриот… «… Как же я не хочу, чтобы кто-то узнал о моей тайной любви». Мужчина счёл не лишним поцеловать его трусы. Цяо Кенан удивлённо подумал: «Ты любишь Родину или ты любишь мой JJ?» Трусы тоже были спущены. Член Цяо Кенана, получив свободу, выпрямился, хотя ещё не полностью эрегированный, но головка уже нетерпеливо рвалась на волю, выглядывая любопытной мордочкой из-под крайней плоти. Лу Синьчжи возложил руку на член, потёр, и вскоре орган продемонстрировал несколько иной угол подъёма. Дыхание Цяо Кенана резко участилось, он приподнялся и простонал: — А-аа… Полегче, полегче. Лу Синьчжи специально чуть сильнее сжал головку его члена, и Цяо Кенан обессиленно рухнул назад на диван; похожий на рыбу, выброшенную на берег, он крупно дрожал всем телом, и только открывал и за-крывал рот. Лу Синьчжи одной рукой принялся дразнить его член, а другой отправился на разведку выше, сдвинув рубашку Цяо Кенана, проник под неё и заскользил ладонью по его мягкой и нежной коже. Она была очень приятна на ощупь, не было присущей мужчинам шероховатости, но мышцы, скрывавшиеся под ней, были крепкими и упругими; Лу Синьчжи наслаждался ощущением гладкой кожи, его ладонь дошла до груди и нащупала сосок. Цяо Кенан снова вздрогнул и длинно простонал. Лу Синьчжи сначала потёр сосок пальцем, потом слегка поцарапал ногтем вершину, перешёл на другой сосок и проделал с ним то же самое, и так далее. Член Цяо Кенана крепчал и подрагивал, вены на нём наливались кровью. Видя его состояние, Лу Синьчжи поднял брови: — Тебе нравится, когда играют с твоими сосками? — … — Ну? — видя, что Цяо Кенан не отвечает, Лу Синьчжи с силой сжал его левый сосок. — Ваша честь, это как-то связано с вопросом, который мы обсуждаем? — А что, если не связано? — В таком случае, на личные вопросы я отвечать не обязан. «Этот стервец ещё может шутить. Ну-ну». Улыбнувшись, Лу Синьчжи не стал возражать и решил немедленно заняться «получением доказательств». Мужская рука изнутри расстегнула рубашку, от первой до последней пуговицы, задрала вверх белую майку, обнажив большой участок молодого, гладкого белого тела; рубашка теперь держалась только на завязанном на шее галстуке-бабочке. Прекрасная эротическая сцена: наглаженный, обласканный член торчит, как заряженная пушка, облапанное тело раскраснелось. Лу Синьчжи прикусил его ключицы, прошёлся языком по груди возле сосков, намеренно обходя самую главную «мишень». Соски Цяо Кенана чесались, словно там образовались прыщи, в горле пересохло, и жутко хотелось пить. Он бессознательно погрузил обе руки в волосы на голове Лу Синьчжи, держась из последних сил и очень надеясь, что тот правильно поймёт его желание, однако, Лу Синьчжи как будто не замечал, и продолжал лизать, кусать, целовать его грудь, живот, щекотать языком пупок. Цяо Кенан чувствовал, что ему этого мало… Чертовски мало! — Ты… — Что? Лу Синьчжи поднял на него глаза, и его взгляд явно не предвещал ничего хорошего. Цяо Кенан покраснел, и как он раньше не замечал в адвокате Лу такой… беспощадности? Впрочем, если смотреть правде в глаза, и вспомнить те моменты, когда на суде он отстаивал свою точку зрения в смертельных спорах, сейчас ничего не изменилось. Цяо Кенан мог быть уверен, что если он сейчас не скажет, чего ему хочется, они оба могут кончить, но к его соскам адвокат Лу не притронется. И Цяо Кенан, превозмогая упрямство, сознался: — Мне нравится… — Ну? Лу Синьчжи вновь вперил в него блестящий взгляд, увидел краску стыда на его лице и соблазнительно затуманенные глаза. — Мне очень нравится… когда соски сжимают… Его голос понизился до шёпота. Лу Синьчжи улыбнулся, поощряя дальнейшие откровения, и медленно сжал его уже ставший холодным сосок. — Что ещё? — Чтобы облизывали… и втягивали… — Умница. Лу Синьчжи приподнялся и приблизил губы к его лицу. Цяо Кенан не знал, куда деть пылающее от стыда лицо, но Лу Синьчжи сжал его щёки обеими руками, и поцеловал. После месяца отчуждения их губы снова встретились. Во рту Цяо Кенана сохранился слабый цитрусовый аромат и сладковатый вкус чая. До этого Лу Синьчжи предпочитал пить только кофе, отвергая подобного рода напитки со вкусовыми добавками, но почему-то именно этот вкус ему понравился. Он всосал язык партнёра, а затем снова проложил дорожку из поцелуев по шее до груди, исследуя ртом все его чувствительные местечки. Все реакции Цяо Кенана тут же отражались на нижней части тела, головка члена полностью вышла наружу, а отверстие уретры увенчала внушительная капля слизи. Лу Синьчжи крепко сжал член, потёр, мягко ущипнул уздечку, кончиками пальцев пощекотал уретру. Вскоре весь член Цяо Кенана стал влажным настолько, что досталось влаги и лобковым волосам, и даже яйца начали лосниться. Лу Синьчжи взвесил их в руке, вес не маленький, видно, что там, как на хорошем складе, накопилось много ценного товара. — Ха… Ха… Ха… — из приоткрытого рта Цяо Кенана неслись прерывистые вздохи, с краешка губ падала слюна. Лу Синьчжи слизнул его слюну, прижал губы к его рту и проговорил: — Если хочешь кончить, только скажи. — Да… да… Глаза Цяо Кенана заволокло туманом, в прошлый раз он в полной мере изведал ловкость рук «волшебника» Лу Синьчжи. Он знал, какую силу применить, прекрасно понимал, в каких местах мужчина наиболее чувствителен, умело стимулируя их. Ствол Цяо Кенана распирало до боли, волны удовольствия накатывали одна за другой, грозя извержением; глаза уже закатились, лоб горел. Лу Синьчжи снова изменил приёмы ласк. Он перестал жёстко возбуждать член, перейдя к общим ласкам и не обращая внимания на мольбы Цяо Кенана; теперь он не столько возбуждал, сколько дразнил. — Нет… пожалуйста… побыстрее… Лу Синьчжи улыбнулся: — Я хочу, чтобы ты попробовал другие ощущения. Лу Синьчжи слегка пережал основание члена, отодвинул в сторону яйца и подушечками пальцев надавил на скрытое место в промежности позади мошонки. Цяо Кенан громко ахнул, пылающий пенис вновь налился ноющей болью, ощущения были такие, словно дико хочется отлить и уже еле сдерживаешься. В этот момент мужчина внезапно схватил головку члена и нажал на отверстие уретры большим пальцем: — Нет, подожди немного… Напряжённое тело Цяо Кенана вытянулось, пальцы вцепились в обивку дивана. Если вначале он ещё как-то мог сдерживать стоны, то теперь он полностью отдался во власть удовольствия, сопровождающего каждое новое прикосновение мужчины: — Ах-ха-аа...... Это был совершенно другой вид эякуляции, отличный от обычного, когда сперма просто выбрасывается несколькими порциями, в три-четыре приёма с интервалом в секунду. Сейчас его сперма, смешанная с секретом, выделенным уретральными железами и соком предстательной железы, истекала одним естественным потоком из румяной уретры, текла вдоль вытянутого в струнку, как часовой на посту, ствола и собиралась в ладони Лу Синьчжи. У Цяо Кенана словно отнялись ноги, на этот раз наслаждение было другим, продолжительным, густым, изысканным, вызывающим слёзы на глазах, а остаточные ощущения бродили в его теле более десяти секунд после оргазма, медленно рассеиваясь по всему телу. Легко и приятно, но… этого до боли мало, член всё такой же твёрдый, без малейших признаков успокоения. Лу Синьчжи собрал в руку все выделения с его члена, полностью его вытерев. В этот период времени Цяо Кенан пытался воспитать в себе характер, почти не мастурбировал, не говоря уже о том, чтобы делать это с другими. Лу Синьчжи в этот момент рассматривал и взвешивал собранные в его ладони соки организма и как будто что-то сравнивал: — Какое густое… Ты давно не кончал? — … С пылающим лицом Цяо Кенан смотрел, как Лу Синьчжи большим и указательным пальцами руки растирает его несостоявшееся «потомство», потом разделяет пальцы, и между ними тянется длинная, блестящая нить, и наконец, разрывается. Лу Синьчжи проделывал это снова и снова, пока Цяо Кенан не выдержал: — Хватит издеваться над моими детьми! — Ха! — Лу Синьчжи явно развеселился, выдернул из стоящего на столике диспенсера салфетку и вытер ладонь. (Диспенсер — устройство, в д.сл. закрытый контейнер с салфетками, откуда их можно доставать по одной; может быть настенный, настольный). — Твоё тело отреагировало точно так же, как тогда, ты что, с того раза так ни с кем и не был? — в его тоне сквозило очевидное удивление. У Цяо Кенана внутри всё клокотало от ярости, «а ты считаешь, что у всех дома есть специальная морозильная камера с семейством Häagen-Dazs внутри? Безнравственная сволочь!» И Цяо Кенана зло сказал: — Ты сделаешь это уже или нет! Если нет, то я хочу доесть, наконец, бэн-то! «Он шуток не понимает». — Сделаю! 8. Мороженое-малышка против Häagen-Dazs. 2-й эпизод. «Он шуток не понимает». — Сделаю! –решительно и бесповоротно сказал Лу Синьчжи и немедленно сдёрнул с Цяо Кенана трусы вместе с брюками, обнажив крепкие, гладкие ноги. От природы Цяо Кенан не был волосатым, а благодаря многолетней привычке бегать трусцой икры приобрели прекрасную форму, их мышцы не были рыхлыми, как у людей с сидячим образом жизни. Прошлый раз в сумраке мотеля Лу Синьчжи особо не рассмотрел этого «преимущества», теперь… Чёрные глаза Лу Синьчжи долго изучали его ноги, очевидно, он прокручивал в мозгу картинки всевозможных вариантов любовных игр, как и под каким углом можно загибать такие ноги. Цяо Кенан не знал, что творится в голове Лу Синьчжи, но его интуиция подсказывала, что об этом лучше не спрашивать. На парне осталась только рубашка с майкой и галстук-бабочка, прямо-таки оптимальное состояние, в котором обычно трахают пассива в гей-видео. Один раз он уже кончил, но член по-прежнему пылал и был готов к бою. Цяо Кенан догадывался, что Лу Синьчжи не даст ему так просто кончить во второй раз, и лучше быть к этому морально готовым. По правде говоря, Цяо Кенан не ожидал, что сегодняшний вечер совершит такой крутой поворот. Он явно намеревался приложить все силы, чтобы стать хорошим парнем, посвятившим свою жизнь борьбе за светлые идеалы человечества, как же получилось, что он оказался на диване под мужчиной, ободравшим с него кожу, словно с какой-то варёной курицы? И сейчас палец виновника активно разрабатывал его задницу, осваивая новое направление. — Ох… ты… — Что? Лу Синьчжи, вкладывая всю душу в своё занятие, раздвинул его ноги и втиснул смазку в задний проход. Пройдя через один опыт, Цяо Кенан вполне усвоил науку расслабления, на этот раз расширение проходило весьма успешно, пусть не сразу, но вскоре три пальца свободно входили и выходили. Влажные звуки дошли до ушей Цяо Кенана, и весь его стыд испарился, как дым. В отличие от практически голого Цяо Кенана, костюм Лу Синьчжи был в безупречном порядке, только расстёгнутая ширинка брюк показывала хлопчатобумажную ткань трусов. Цяо Кенан носил хорошую марку белья от Сalvin Klein, *, но у этого монстра были трусы от PRADA. PRADA! «Ты носишь трусы PRADA, а не боишься, что если тебя будут грабить, то не оставят даже трусов?» (У Сalvin klein есть линейка мужского белья с государственной символикой разных стран). Рассерженный Цяо Кенан не долго думая протянул руку и наведался в его ширинку, сказав: — Давай, я сначала тебя поглажу. Запыхавшийся Лу Синьчжи рассмеялся: — Как мило с твоей стороны. «Я просто боюсь, что ты не сдержишься и ворвёшься так, что я сдохну на месте». Цяо Кенан хмыкнул и пробежался пальцами по тонкой ткани трусов, обрисовывая контур скрытого под ними органа мужчины. Возбуждение Лу Синьчжи явно дошло до предела, и Цяо Кенан намеренно ласкал член через трусы; он медленно потирал головку, и вскоре на трусах появилось влажное пятно. Он дал знак мужчине приблизиться, накрыл ртом это место и обильно смочил слюной, с извращённой радостью думая: «ну, погоди, посмотрим, как ты наденешь эти трусы, когда соберёшься домой!» Мужчина наслаждался, в ласках через ткань был своеобразный, изысканный вкус, он не торопил Цяо Кенана, лишь мягко перебирал волосы на его макушке и поощрял: — Продолжай. Цяо Кенан со вздохами работал ртом, неизвестно, насколько чистая эта штука, через трусы ещё терпимо, а если он захочет, чтобы ему облизали напрямую? Что-то в душе этому препятствовало. Однако, человек однажды «обслужил» его… Цяо Кенан со вздохом отодвинул передний край трусов PRADA. Мощное орудие яростно выпрыгнуло навстречу, как зверь из засады, брызнув каплями смазки ему в лицо. Впервые Цяо Кенан видел член Лу Синьчжи на таком близком расстоянии, очень толстый, очень твёрдый, тёмно-фиолетового цвета; поверхность густо покрывали переплетения вен, налитая треугольная головка напоминала не головку члена, а скорее больше была похожа на голову змеи, причём, ядовитой змеи… Сейчас член Лу Синьчжи торчал вертикально, вены на нём набухли; его фаллос был не совсем прямой, в нём было небольшое искривление, о котором говорят, что член такой формы очень легко достигает чувствительных точек и может затрахать человека до полусмерти… Что ж, этого нельзя отрицать. С разгорячённым лицом Цяо Кенан принялся за дело. В одной руке этот член удержать было невозможно, он подключил вторую руку, обслуживая ими член попеременно. Лу Синьчжи довольно урчал, его рука, взъерошив волосы Цяо Кенана, скользнула к ушам, погладила парня по щеке, затем большой палец коснулся уголков рта, проник в рот и потёрся о влажные губы, делая неприкрытый намёк на дальнейшие действия. Цяо Кенан вздохнул, ну что ж, услуга за услугу, сказал только: — Презерватив. — Что? — Я сделаю тебе минет в презервативе. Цяо Кенан говорил очень прямо, во-первых, независимо от беспорядочной половой жизни Лу Синьчжи, он целый день носился по делам, и его член наверняка не мыт. Насколько в тот раз он хотел оказать ему ответную услугу, настолько же в этот раз ему не хотелось этого делать. Он не был маниакально чистоплотен, но Лу Синьчжи ему не любовник, и он не пойдёт на такой жертвенный шаг ради него. Лу Синьчжи помолчал, осмысливая услышанное: — Ничего страшного, не надо. — … Он похлопал Цяо Кенана по щеке и дёрнул губами, изобразив улыбку, но внутреннее чутьё подсказало Цяо Кенану, что эта улыбка не сулит ему ничего хорошего. Анус Цяо Кенана напрягся в смутном и не слишком прекрасном предчувствии. Пальцы Лу Синьчжи дёрнулись в его кишке, указательный палец согнулся и неожиданно ткнулся суставом в его предстательную железу. — А-аах! — Цяо Кенан не сдержал громкий вопль и тут же закрыл рот. Здесь же офис! Допустим, все уже ушли, но это не означает, что никто не вернётся за каким-либо документом… и обнаружит… обнаружит… Ничего подобного не должно случиться… Цяо Кенан хлопал глазами. Их контора, не жалея сил, занимается поддержкой гей-движения, некоторые адвокаты специально основали Блог для геев, а также оказывали юридическую помощь группам социального обеспечения. По сравнению с другими местами, должностные обязанности в конторе Юйвэнь более трудоёмки, а зарплата обычная, однако, Цяо Кенан с удовольствием готов работать на износ ещё долгие годы именно потому, что ему нравится дружественное отношение конторы к геям. Так что, даже если обнаружат… Люди просто посмеются, а он получит выволочку от Лао Юйвэня, который объяснит ему, что офис — не мотель, и т.д. и т.п… Короче, всё обойдётся. (老, lǎo — старый, почтенный; общепринятое обращение к старшим по возрасту). Однако, это не означает, что он хочет устроить каминг-аут на рабочем месте. Он догадывался, что и Лу Синьчжи тем более этого не хочет. Доказательством явилось поведение Лу Синьчжи, больше не проявлявшего по отношению к нему грубого натиска. Его пальцы свободно вращались внутри, подтверждая, что с растяжкой всё прекрасно. Он подхватил лежавшего на диване Цяо Кенана под мышки, вынуждая принять положение полусидя. Ноги молодого мужчины были широко расставлены, между ними высоко вздымался член, сияющий свет люстры не скрывал и блестящего от смазки влажного отверстия. Цяо Кенан, смущённо краснея, смотрел, как Лу Синьчжи потянулся к пакету, который он принёс из супермаркета, что-то поискал там и вытащил на свет коробочку презервативов «Дюрекс». Вскрыл упаковку и протянул Цяо Кенану блестящий квадратик с презервативом: — Надень его на меня. Цяо Кенан надорвал пакетик, достал резинку и приступил к «снаряжению» фаллоса Лу Синьчжи, но тут же был остановлен: — Не так. -? Лу Синьчжи взял его за подбородок: — Надень ртом. Цяо Кенан: — … Он мысленно поклялся, что больше никогда в жизни не вступит в половую связь с адвокатом, который докапывается до каждого пустяка! Цяо Кенан поднял глаза и с ненавистью глядя прямо в глаза Лу Синьчжи, прокусил презерватив, давая понять, что не сможет надеть его ртом, (потому что… они с Су Пэем не пользовались презервативами). Цяо Кенан лишь примерно представлял, как это можно сделать, но не вполне ясно. — Ты уверен, что закупил достаточное количество? Я… Я никогда этого не делал. Лу Синьчжи: — Я купил три коробки, — и протянул ему новый квадратик. — … Теперь он точно убедился, что все сегодняшние «злодеяния» против него Лу Синьчжи продумал заранее, но… для чего? Видимо, что называется, пробует стать постоянным клиентом? … «Хватит, у меня просто неприлично разыгралось воображение, я этого не хочу». Цяо Кенан вынул презерватив, стёр с рук смазку и всунул в рот, пытаясь удержать его на губах, подпирая языком. Лу Синьчжи с улыбкой наблюдал за его действиями, вид его члена показывал все признаки огромного подъёма. Цяо Кенан усердно старался пристроить презерватив на его го-ловку, но к его величайшему сожалению скрученная резинка никак не хотела разворачиваться; он попробовал помочь себе рукой, но Лу Синьчжи перехватил её: — Ты можешь пробовать медленно, у нас впереди целая ночь. «Чпок!» — презерватив соскочил и упал на пол. Лу Синьчжи нисколько не расстроился и подал ему ещё один. На этот раз очень интимно, даже освободил его от упаковки. Цяо Кенан взял и памятуя первый неудачный опыт, слегка раскатал самое начало, вставил в рот и снова попытался натянуть его на член Лу Синьчжи. Презерватив наделся, но как назло, корень жизни у Лу Синьчжи очень большой, особенно головка в форме змеиной головы с широкими «щёчками», вот на эти-то «щёки» резиновое колечко презерватива никак не хотело натягиваться. Цяо Кенан по-пытался языком с разных сторон подтолкнуть резинку, пыхтел, задыхался, чуть не сломал язык и только устал до смерти. Лу Синьчжи, как обычно, включил «руководителя»: — Сожми губы посильнее, плотно держи губами и медленно опускай голову вниз, поднатужься и толкай голову вниз… Цяо Кенан готов был заплакать, «чувак, тебе легко говорить!» Подумав, что губами не получится, он решил, что зубами будет надёжнее, слегка прикусил презерватив и потянул вниз — и неожиданно презерватив порвался, а зубы царапнули член. Лу Синьчжи вскрикнул от боли и крепко врезал ему по ляжке, так что шлепок эхом отскочил от стен. — Ты должен сделать это, понял? Цяо Кенан очень обиделся, «кто заставил тебя придумать такой извращённый способ издеваться над человеком, я же нечаянно». По правде говоря, он уже устал до такой степени, что предпочёл бы просто лечь и раздвинуть ноги, «а Вы, уважаемый, решайте сами, трахать или нет». Вот только он до сих пор хранил в сердце благодарность этому мужчине за дарованное в прошлый раз наслаждение, а кроме того, он привык находиться под его ежедневным руководством и инстинктивно покорялся ему и благоговел. И разумеется, самый главный пункт во всём этом: девизом всей его жизни были слова Джулии Робертс: «Never give up» (никогда не сдавайся). При таких обстоятельствах и с его внутренним настроем на победу любой ценой, ситуация уже не выглядела, как его противостояние Лу Синьчжи, это была смертельная схватка между ним и презервативом. В его глазах сверкнула решимость, что не ускользнуло от внимательного взгляда Лу Синьчжи, и на сердце у последнего потеплело: — Ладно, не вышло в этот раз, попытайся снова. И он распаковал ещё один презерватив. Не то, чтобы он был таким добрым, но если такая канитель продолжится и дальше, он просто взорвётся. Цяо Кенан, настроенный биться до последнего и имея уже некоторый опыт, пусть и не вполне удачный, на этот раз худо-бедно справился и натянул презерватив до половины. Но дальше резиновое колечко опять застряло на раздутом стволе Лу Синьчжи и ни в какую не хотело надеваться до конца. Лу Синьчжи уже конкретно припёрло так, что терпения не осталось. Он отодвинул голову Цяо Кенана, одним движением руки натянул презерватив до основания, мазнул по верху смазкой, а затем опрокинул Цяо Кенана на диван, задрал его ноги, раздвинул ягодицы и погрузил член до конца. Реплика писателя: каждый раз, когда приходится так долго ждать, чтобы вставить, атакующая сторона очень устаёт, и я тоже очень устаю. 囧 (грустный смайлик).